– Верно, верно. Так вот, вернемся к нашему разговору. Зомби, как я уже сказал, не подвержены процессу разложения. То есть, на самом деле, их тела разрушаются, но происходит это очень медленно. – Так они все же гниют? – обрадовался Владик. – Некоторым образом. Но не стоит рассчитывать на то, что все они в скором времени истлеют. Процесс очень медленный, к тому же определенные факторы, такие как холод, могут тормозить его почти до полной остановки. По моим расчетам все мертвецы истлеют не ранее чем через триста лет. – Господи! – простонал Владик, внезапно осознавший, что серьезно рискует не дожить до светлого будущего. – Вот-вот, – согласился Легион. – Нет смысла ждать, что все мы сгнием и станем прахом. Скорее человечество вымрет от голода, болезней и, прости, нас. На самом деле, времени у нас даже меньше, чем тебе кажется, потому что я, в отличие от прочих мертвецов, не обладаю таким солидным запасом прочности. – Что ты хочешь сказать? – заволновался Владик. – Да я все пытаюсь как-то к этому подвести, чтобы не сильно тебя шокировать, но, похоже, без шока тут все равно не обойтись. Видишь ли, после того, как ко мне вернулся разум, мое тело тоже начало меняться. И далеко не в лучшую сторону. Чтобы не ходить вокруг да около, скажу прямо – оно начало гнить. Легион замолчал, видимо ожидая каких-то вопросов или реплики, но Владик не проронил ни звука. – Возможно, это плата за разум, – заговорил он вновь. – Или дело в чем-то другом. Не знаю. Знаю лишь, что осталось мне недолго. – Ты умираешь? – испугался за друга Владик. – Ну, вряд ли. Умер-то я давно. Скорее, перехожу из одного неживого состояния, в другое. – И это никак нельзя остановить? – Остановить нельзя. Но можно замедлить. – Так это же прекрасно! – обрадовался Владик. У него прямо камень с души упал. Он-то испугался, что лишится своего лучшего друга, едва обретя его. – Увы, но ничего прекрасного тут нет, – признался Легион. – Видишь ли, в чем дело – тело мертвеца это не то же самое, что тело живого человека. Вот у тебя, например, сердце отвечает за кровообращение, легкие насыщают организм кислородом, желудок переваривает пищу. Каждый твой орган выполняет определенную функцию, и лишь их правильная и работоспособная комбинация делает тебя человеком, а не кучей мяса. Но что будет, если вырезать твое сердце? – Мое сердце? – захныкал Владик. – Да нет, это я так, образно. – Образы у тебя жуткие. – Ну, хорошо, не у тебя, а у твоего друга Коли. – Давай лучше у Цента что-нибудь вырежем, – предложил Владик. – Хорошо. Цент так Цент. И что же будет, если у Цента вырезать сердце? Владик полагал, что не будет ничего, потому что сердца у Цента и так, похоже, нет. Но ответил другое: – Он умрет. – Все правильно, – согласился Легион. – Человеческое тело, это механизм. Машина. Вынь из него важную деталь, и механизм сломается. Зомби же устроены иначе. Наши тела мертвы, наши органы мертвы, и они не выполняют абсолютно никаких функций. Мы не дышим, и нам не нужны легкие. В наших венах нет крови, и наши сердца не бьются. Нам даже не нужна пищеварительная система, ведь мы не питаемся. – Зомби едят людей, – напомнил Владик. – Не едят, а грызут, – уточнил Легион. – Да, зомби нападают на живых, рвут их зубами, иногда даже проглатывают куски мяса. Но это мясо, попав в желудок, так и остается там, разлагаясь внутри. Оно не переваривается. Оно просто гниет. От мертвецов, которые по самый кадык набиты человечиной, должно быть несет невыносимым смрадом. Полагаю, что так, хотя сам я лишен обоняния. – Меня сейчас вырвет, – честно признался Владик. – Давайте не будем об этом. – Рад бы, но это важно. Я лишь пытаюсь объяснить тебе, что в организме мертвеца органы не выполняют никакой функции. Вырежи мертвецу сердце, и он даже этого не заметит. Отруби ему руку, он и не поморщиться. Разруби его на куски, и каждый из этих кусков сохранит активность. – Это-то я знаю, – вздохнул Владик, вспоминая о том, как Цент и Машка на его глазах пускали мертвецов на мясной ряд. – Насмотрелся. – Но ты, вероятно, не знаешь кое-чего другого. Того, что если мертвецу отрубить руку, а затем пришить к его телу другую конечность, она станет частью его тела, будет активной, и он даже не заметит разницы. Мертвая плоть, это пластилин, из которого можно лепить что угодно. Ты уже видел созданных мною существ. Таких тварей нет в природе. Я собрал их из мертвых тканей. Владик вспомнил гигантского мертвого ворона и рогатого волка, который довез его до обители Легиона. Теперь ему стало ясно, откуда они взялись, и, главное, как. – То есть, ты можешь сделать что угодно из мертвого мяса, и оно оживет? – уточнил программист. – Ну, не оживет, разумеется, но будет обладать активностью. Как и все зомби. Тут Владика осенило: – Так вот каким образом ты продлеваешь свое существование. Берешь у других мертвецов плоть и заменяешь ею свою. – Увы, но все не так просто, – проронил Легион. – Мертвая плоть мне не подходит. То есть, она подходит, но в этом все равно нет смысла, поскольку она истлевает буквально в считанные часы после замены. Я все испробовал, чтобы замедлить процесс разложения, и низкие температуры, и химию, даже, стыдно вспомнить, пытался герметично упаковывать в полиэтилен вживляемые себе образцы. Но ничего не сработало. И тогда у меня остался лишь один выход. Думаю, ты уже догадываешься, какой. Владик догадывался. И от этой догадки ему стало нехорошо. Он попытался озвучить ее, но не смог выдавить из себя столь ужасные слова. Впрочем, Легион справился с этим сам. – Мне приходится использовать плоть живых людей, – сказал он. – Только это в силах продлить мое существование. Владику стало неуютно, и это слабо сказано. Он вдруг осознал, что является ходячим набором запчастей для своего лучшего друга. Правда, стараниями Цента, на его костях плоти осталось с гулькин нос, но даже с этими крохами Владик решительно не хотел расставаться. – Это ты напал на поисковую группу и похитил людей, – не спросил, а скорее констатировал он, озаренный новой догадкой. – Я, – не стал отрицать Легион. – У меня не было выбора. Мои запасы истощились, а отправленные мною на промысел зомби вернулись с пустыми руками. Во всей округе не осталось живых нигде, кроме Цитадели. – А те люди, они…. – Не все. Я не монстр, хоть и выгляжу таковым. Я убиваю только в силу необходимости. И делаю это не ради себя. Если бы на кону стояло только мое существование, то я бы даже не стал дергаться, и просто сгнил, избавив себя от жуткой участи живого трупа. Но сейчас я не могу этого сделать, не имею права. Потому что знаю, что судьба всего человечества зависит от меня. – Как это? – Выживших людей слишком мало, чтобы противостоять мертвецам. Разумеется, очень может быть, что ваша Цитадель не единственная, и где-то есть еще подобные крепости, за стенами которых прячутся уцелевшие люди. Но этого все равно недостаточно. Чтобы очистить мир от зомби, нужна армия. Большая и сильная армия, которая не боится потерь, или же вовсе не несет их. Например, армия мертвецов. Управляемая мною, она пронесется по миру как пылесос по грязному ковру. Зомби не организованы, и не окажут существенного сопротивления. Подконтрольные мне мертвецы просто будут рубить их на куски, и сжигать в печах. Рубить и сжигать, сжигать и рубить, до тех пор, пока последний мертвец не превратится в пепел. А потом я заставлю свое войско истребить само себя. Ну а затем и сам с радостью шагну в очищающий пламень, чем положу конец зомби-апокалипсису. Человечество будет спасено. Мир снова окажется в его власти, огромный и свободный. Только знай себе, плодись да размножайся. Вот чего я хочу. Раз уж неким силам было угодно возвратить мне разум и даровать способность подчинять мертвецов, то мой долг употребить свои возможности и умения на благое дело. Человечество не погибло, друг Владик, и не погибнет. Мы с тобой этого не допустим. Пламенная речь Легиона странным образом наполнила Владика надеждой. Еще недавно ему казалось, что весь этот зомби-бардак навсегда, и вдруг появляется вполне реальный шанс положить ему конец, притом не через сто лет, а прямо сейчас. То, о чем говорил Легион, вполне могло сработать. Он был прав, когда сказал, что живых людей осталось слишком мало для войны с мертвецами, но зато в самих мертвецах недостатка не наблюдалось. Подчиненные Легионом, они быстро очистят мир для людей. – Но когда все это начнется? – стал выпытывать Владик. – Скоро ли наступит порядок? Далеко ли до стабильности? – У меня уже почти все готово, – ответил Легион. – Я подчинил уже достаточно много мертвецов и вооружил их. Для начала хватит. После можно будет увеличить армию, чтобы очищение шло быстрее. – Но сколько все-таки времени это займет? – За один день, понятно, не уложимся. Но думаю, что лет через десять мы сможем уничтожить всех зомби на свете. Десять лет! С одной стороны это было безумно много, но с другой – сущая ерунда. Владик быстро произвел подсчет, и выяснил, что на момент окончания зомби-апокалипсиса ему будет чуть больше сорока. – А интернет сразу запустят, или чуть позже? – стал выспрашивать он самое главное. – А когда заработают сервера всех ММОРПГ? У меня, потому что, семьдесят два аккаунта, пятьсот сорок три персонажа. Из них половина даже толком не прокачена. Это ведь титанический труд. Успею ли? – Уверен, что со временем все наладится, – заверил его Легион. – Ой, хотелось бы. Вот бы еще сделали на все игры бесплатную подписку. Господи, только бы мой блокнот с паролями уцелел. Он у меня в надежном месте, в тайнике. Я его тщательно прятал, чтобы Марина, это моя бывшая невеста, его случайно не выбросила. В нем вся моя жизнь. – Понимаю, понимаю, – быстро сказал Легион, явно торопясь сменить тему. – Уверен, что все будет хорошо. – Да хорошо бы. У меня там, в числе прочего, маг в топ шмотках, которого полгода одевал не покладая рук. Три мозоли на правой ладони натер мышкой. – Твои успехи достойны похвалы, – одобрил Легион. – Но сейчас у нас есть более важные дела. – Все бы отдал за то, чтобы встать в поиск рейда, – мечтательно вздохнул Владик. – Уже и не думал, что когда-нибудь снова смогу. Неужели возвратятся прекрасные времена порядка и стабильности? Скажите, а после зомби-апокалипсиса гамбургеры будут продавать? – Будут! – повысил голос Легион, явно теряя терпение. – Но если мы не спасем человечество, то уцелевшие люди сами станут гамбургерами. Это грозное заявление заставило Владика вернуться в настоящее. – Вы правы, – прошептал он, внезапно осознав, как далеко еще до счастливой жизни. – Но если у вас все готово, нужно начинать немедленно. Чем скорее начнем, тем скорее я смогу прокачать паладина. – Прежде чем начинать, нужно решить одну очень серьезную проблему. Проблему моего существования. Понимаешь, о чем я? – Вы про запасные части? – Да. Непосредственный контроль большого количества мертвецов ускоряет процесс разложения в моем теле. Не имея постоянного источника свежей плоти, я сгнию буквально за считанные дни, ничего в итоге не добившись. А мои модифицированные мертвецы, а так же существа, которых я создал для войны, лишатся контроля и станут дополнительной угрозой для выживших людей. – Но что же нам делать? – растерялся Владик. Он действительно не знал, где взять много свежего мяса. Свое он на алтарь победы класть решительно не хотел, да и едва ли найдутся добровольцы, готовые пожертвовать жизнью ради светлого будущего. Разве что отлавливать выживших, как зверей, и резать на части. Владику даже подумать об этом было страшно, но ради того, чтобы возвратить времена порядка и стабильности, он готов был пожертвовать некими незнакомыми людьми, которых убьют и разделают не на его глазах. – Придется ловить людей и использовать их, да? – спросил программист. – Это не слишком удачный план, – возразил Легион. – Но почему? – По ряду причин. Людей осталось слишком мало, уцелевшие, как правило, не сидят на одном месте, но постоянно перемещаются. Плюс делают они это небольшими группами, а то и вовсе поодиночке. Пара неудачных облав, и меня просто не станет. Нет, друг мой, мне нужен постоянный и надежный источник плоти. Только тогда я смогу полностью отдаться борьбе с мертвецами, не отвлекаясь ни на что другое. – Но где же его найти? – удивился Владик, и тут же понял. Цитадель! Настоящее хранилище плоти, сотни живых людей, и все в одном месте.