– Нет. Но просто вместе у нас больше шансов выжить. Но Цент заявил, что не считает выживание группы приоритетной задачей, и потребовал исполнять приказ. – А если мы наткнемся на зомби? – спросил бледный Вова. – А оружие вам зачем? – резонно заметил Цент. – Но ведь мертвецов им не убить. – Зато можно избавить от мучений себя. Ствол в рот, палец на спусковой крючок, и не успеешь опомниться, как твои мозги будут разбрызганы по потолку, а душа понесется в Вальхаллу. Впрочем, если вы предпочитаете медленную и зверски болезненную смерть от зубов чудовищ, то валяйте. Но помните – вкусных программистов мертвецы едят с ног. Берсеркеры пытались еще поспорить, ибо им ужасно не хотелось разделяться, но Цент положил конец дискуссии, предъявив на обозрение секатор. Пришлось повиноваться. Петя и Вова обнялись как в последний раз, прощаясь друг с другом со слезами на глазах. Владик надеялся, что коллеги обнимут и его, но те и не вспомнили о младшем рядовом. Зато о нем не забыл друг Цент. Обниматься, к счастью, не полез, зато выразил надежду, что Владика схватят монстры и ввергнут в муки адовы. – Если начнут пожирать заживо – кричи что есть силы, – советовал Цент. – Я хочу это слышать. Изверг так надоел со своей жестокостью, что Владик, забыв о страхе, первым бросился в свой тоннель. Старался не думать ни о чем, просто шел вперед, желая оказаться как можно дальше от терзателя из девяностых. При этом про себя думал, что если его все же схватят и начнут поглощать, нужно постараться не заорать на все подземелье. До ужаса не хотелось радовать Цента своими предсмертными криками. Он бы, конечно, мог застрелиться, но ему так и не выдали огнестрельного оружия. Разве что броситься на меч, или перерезать им горло? Мера ужасная, но на фоне съедения заживо, вполне приемлемая альтернатива. Но вместо орды мертвецов, Владик вдруг увидел впереди свет. Это было невероятно. Он знал, что ни рядовые зомби, ни сам Легион, не испытывают потребности в освещении, и вполне комфортно чувствую себя в кромешной тьме. Свет нужен только людям. Свет и тепло, волны которого Владик ощутил всей кожей. Боясь увидеть что-то ужасное, и одновременно сгорая от любопытства, Владик почти побежал вперед, и внезапно очутился в небольшой пещере с узким входом. Он ожидал увидеть все, что угодно, но только не то, что открылось его неподготовленным очам. Машка и Алиса, живые и здоровые, были привязаны за руки к какой-то деревянной раме. Из одежды на красавицах осталось лишь нижнее белье, и тут бы им замерзнуть, если бы не калорифер, подключенный к мерно гудящему бензиновому генератору. От него же питалась и единственная лампочка. Пленницы находились в сознании, и едва Владик ворвался в пещеру, разразились вначале удивленными, а затем радостными криками. – Скорее, развяжи нас! – требовали хором девушки. – Быстрее, пока не появились мертвецы. Владик и сам понимал, что нужно спешить, но вид прекрасных женских тел, которые прежде он наблюдал или из кустов, или в своем похотливом воображении, лишил его ума и воли. Тут бы подбежать и освободить красавиц, но герой застыл столбом, диким взглядом уставившись на объекты вожделения. По его подбородку хлынул водопад слюны, Владик издал утробный звук и выронил меч. – Что это с ним? – забеспокоилась Алиса. – Уж не превращается ли он в зомби? – Владик, ты меня слышишь? – пыталась докричаться до паренька Машка. – Владик, солнышко, что с тобой? Но Владик ничего ей не ответил. Невыносимо долго половое воздержание сделало свое черное дело. Стоило увидеть все то, о чем он до кровавых мозолей мечтал долгими ночами, как контроль над собой был утрачен. Притом где-то в глубине сознания остался крошечный участок, сохранивший хладнокровие. Этот участочек кричал, умолял весь остальной организм скорее освободить пленных красавиц, забрать их, и убираться отсюда. Плевать на Цента и берсеркеров, он сюда пришел за девушками своей мечты, и больше ни за чем. Но напрасны были эти призывы, Владик продолжал стоять и пускать слюни. Минуты через три в пещеру ворвался Вова, и едва не налетел на Владика. – Ты что тут стоишь? – удивился он. – Эй? – Освободи нас! – хором вскричали Машка и Алиса. Вова глянул на них, пошатнулся, и рухнул на пол без чувств. – Что же это делается? – ужаснулась Алиса. – Это какое-то колдовство. Один застыл, второй упал. Неужели происки некроманта? – Ну, где вы там застряли? – возмутился Петя, через три минуты вбегая в пещеру. Споткнувшись о своего распростертого на полу друга, берсеркер грохнулся так, что едва не переломал себе все. Стеная, он оглянулся, пытаясь выяснить причину падения, и, к ужасу своему, выяснил. – Вова? – прохрипел он. – Вова, брат! Что с тобой? Подняв взгляд, он увидел рядом застывшего столбом Владика. Глаза программиста были широко распахнуты, вся грудь, штаны и ботинки оказались залиты слюной, продолжающей щедро сочиться из неумно приоткрытого рта. – Что с вами? – испугался Петя. – Вы заколдованы? – Освободи нас! – закричали девушки, привлекая к себе внимание очередного кандидата в спасители. Петя повернулся в их сторону, секунд пять неотрывно смотрел на открывшуюся очам картину, затем вдруг резко вскочил на ноги и стремглав бросился вон из пещеры. Впрочем, успех не сопутствовал ему – промахнувшись мимо выхода, берсеркер врезался в земляную стену и упал без чувств рядом со своим другом. – Я думаю, некромант нас заколдовал, – сделала неутешительный вывод Алиса. – Люди видят на нашем месте настолько ужасных монстров, что либо каменеют от ужаса, либо падают в обморок, либо обращаются в паническое бегство. – Господи! Только бы можно было как-то снять эти чары! – испугалась Машка, представившая, что аналогичным образом на нее до скончания дней будут реагировать все мужики. В том числе и Андрюша, если, конечно, тот еще жив. Минут через десять в пещеру ввалился Цент. Тот был дьявольски зол на своих подручных, которые ушли и с концами, и для себя решил, что не накажет их лишь в том случае, если те пали смертью храбрых. Если же гибель их окажется недостаточно храброй, бывший рэкетир не исключал возможности изощренного глумления над останками. – Вы что тут, спите что ли? – рассвирепел он, увидев Петю и Вову, валяющихся на полу. – Эй, а ты чего? Он подошел к Владику и дернул его за плечо. Программист никак на это не отреагировал. – Они заколдованы, – крикнула Машка. – Не смотри на нас, а то тоже подвергнешься заклятью. Цент посмотрел, но ничего сверхъестественного с ним не произошло, лишь про себя отметил, что девки весьма хороши, и не имей он за плечами столь горького опыта общения с женским полом, уж точно мимо бы не прошел. – Что вы тут делаете? – спросил он, подходя ближе. – И почему в таком непотребном виде? – На тебя не действует колдовство? – одновременно удивилась и обрадовалась Машка. – На меня вообще мало что действует, – не без гордости признался Цент. – Фактически, только радиация, алкоголь… ну и вот еще программисты на нервы действуют так, что будь здоров. Чего это вы голые? – Это все некромант, – пожаловалась Алиса, пока Цент возился с веревками, что удерживали красавиц в плену. – Он не просто чудовище, он похотливое чудовище. – Домогался? – смекнул Цент. – Мягко сказано. К такому склонял, что вспоминать неловко. – Настоящий злодей! – с чувством произнесла Машка. – Как начал предлагать шубы, сапожки, колечки…. Как будто меня можно так дешево купить! Но потом он пообещал подарить машину и свозить на юг…. Одному богу известно, какого труда мне стоило устоять. – Говорил, что поселит нас во дворце, что все желания наши исполнит, – сетовала Алиса. – Он такой уродливый, кошмарный…. Но во дворце будет джакузи! – Как же вы отказались от столь заманчивого предложения? – удивился Цент, освободив обеих. Девушки тут же бросились к своей одежде, что кучей валялась в углу пещеры. – На самом деле мы не отказывались, попросили время подумать, – ответила Машка. – Ну, ты понимаешь, это был такой тонкий тактический ход. – Понимаю. А с программистами что? – Да мы не знаем, – призналась Алиса. – Они вбегали по одному, глядели на нас, и вот что получилось. Мы уж подумали, что это какие-то чары. – Знаю я эти чары, – вздохнул Цент, а потому дождался, пока девушки оденутся, и лишь после этого привел берсеркеров в сознание. Первым реанимировал Владика – двинул тому коленом в пах. Программист сразу очнулся, но вместо реальности провалился в пучину боли. Тем же образом Цент пробудил Петю и Вову. – Машенька, я иду! – сквозь слезы боли прохрипел Владик, корчась на земле и крепко сжимая ладонями отбитое хозяйство. – Я сейчас тебя спасу. – Ты опоздал, – бросил ему Цент. – Ее уже спасли. В твоих услугах здесь больше никто не нуждается. Ну, вы разведали обстановку? Петя сообщил, что его тоннель вскоре привел к запетой железной двери, неприступной на вид. На вопрос Цента, пытался ли берсеркер проникнуть внутрь, тот ответил, что от двери веяло таким потусторонним ужасом, что не осмелился. – Ясно, – вздохнул лидер рейда. – Ну а у тебя что? Вова отчитался, что его тоннель уводит куда-то вниз, в неведомые глубины, и, предвосхищая ожидаемый вопрос, пояснил, что вниз он не полез, потому что оттуда повеяло настолько замогильной жутью, что насилу ноги унес. – Вот туда-то нам и надо, – обрадовался Цент. – Так, девчонки, заберите у программистов оружие, они все равно им пользоваться не умеют, и все за мной. Застанем монстра врасплох. – Подожди! – испугался Владик. – Нельзя просто так идти к Легиону. – Это почему же? – Нам его не убить. – Да ведь еще не пробовали, а ты уже сдался. В общем, слушайте мой не лишенный гениальности план. Врываемся в логово демона, и тут же, без приветствия, начинаем рвать гада на куски и ломать об колено. Главное, растерзать его в клочья и сжечь оперативно, пока он подмогу не покликал. Если истребим супостата, мертвецы лишатся контроля, и будут уже неопасны. – А как же другие пленники? – забеспокоилась Машка, вспомнив о возлюбленном. – Не лучше ли будет вначале освободить их? – Нет, это недопустимо, – отмахнулся Цент. – Во-первых, нас могут заметить, и мы лишимся эффекта неожиданности, а во-вторых, я бесплатно никого спасать не собираюсь. Прежде нужно о цене столковаться, а это дело не быстрое. – Как ты можешь в такой момент думать о собственной выгоде? – не выдержав, возмутилась Алиса. – Здесь решается судьба человечества, а ты хочешь выторговать себе плату за спасение людей? Разве так можно? – Только так и можно, – проворчал Цент. – А по-другому и не бывает. Это в глупых сказках герои все такие самоотверженные и бескорыстные, что ни денег им не надо, ни жизнь своя не дорога. Готовы седалище вдоль и пополам расколотить ради спасения какого-то левого контингента, который, может быть, и спасибо за это не скажет. В реальности все иначе. Я уже однажды мир спас, и что получил за это эпическое свершение? Меня осыпали сухариками? Окатили пивом? Ввергли в шашлычное изобилие? Погрузили в океан женской ласки? Ни одна собака даже не прибежала спасибо сказать, да и хорошо, что не прибежала – за простое спасибо без солидного материального довеска я бы сразу на месте пришиб. Второй раз на грабли эти не ступлю. Теперь о награде наперед оговорено будет, и уж вы поверьте мне на слово – немалой будет награда та. Но о ней мы позже поговорим. А сейчас идем убивать некроманта, он на этом свете и так уже сильно задержался. Спорить с Центом не стали, и не только потому, что это было весьма рискованно. Все понимали, что до тех пор, пока повелитель мертвых излишне активно мертв, никому из них не уйти из его владений. Владик, правда, был за то, чтобы отступить, перегруппироваться, отсидеться в безопасном месте, а там, глядишь, само все как-нибудь рассосется, но его мнение никого не интересовало. Больше других оно не интересовало Цента, который вдруг решил, что программист пойдет первым. – Почему я? – всхлипнул Владик, которого сильная рука изверга грубо схватила за шкирку и вытолкнула на передовую. – Дело опасное, – объяснил ему Цент. – Без потерь не обойдется. А кого нам терять, если не тебя? Или ты хочешь, чтобы я собой пожертвовал? – Но почему жертвовать именно мной? – не унимался страдалец. – Обосновать научно не могу, – сознался терзатель. – Просто хочется. Обнаруженный Вовой тоннель уводил куда-то вниз, в недра земные. Владик в нерешительности замешкался, но Цент не позволил ему поддаться малодушию, и сильно толкнул кулаком в спину. – Иди, очкарик, – напутствовал он. – Я сразу за тобой. Берсеркеры тоже сильно трусили, и было ясно, что в случае боестолкновения с силами противника, толку от них не будет никакого. Вся надежда Цента была на освобожденных из плена девчонок, ну и на себя, куда уж без этого. Вова сказал правду – чем глубже они спускались по тоннелю, тем неуютнее становилось всем. Пробрало даже Цента, который вообще отличался феноменальной устойчивостью к воздействию тонкого мира. Впрочем, дело, пожалуй, заключалось в том, что он повидал на своем веку немало страшных вещей, и все их совершили люди. Только комнатные существа, вроде Владика, могли всерьез бояться монстра, что якобы обитал у них под кроватью. Но Цент знал правду. Не воображаемые чудовища совершают кошмарные поступки, и не их следует страшиться. Человек – вот кто истинный творец ужасов и злодеяний.