— Тогда мне точно повезло, — усмехнулся он. — Если ты не спишь, то чем занимаешься так поздно? — Я только что вышла из душа, — пожала плечами я. — Через пятнадцать минут буду спать. В трубке снова повисла тишина. — Если ты только что из душа, значит ли это, что ты замотана в полотенце, как мой рождественский подарок в подарочную упаковку? — раздался его соблазнительный рокот в трубке. Я рассмеялась. Блейк не был бы им без пошлых намеков и оговорок. — Спешу огорчить, я уже оделась. — И что на тебе надето? — его голос стал ниже и происходил, будто из глубины его груди. От этого звука, я сначала на секунду опешила, ведь было ясно к чему ведет Блейк. Но потом почувствовала тепло, прокатившееся по моей коже и устремившееся к низу живота. — На мне новый комплект белья, — соблазнительным голосом поведала я, забираясь в кровать под одеяло. — Да? Расскажи мне о нем больше, — попросил он. В трубке послышалось какое-то шуршание. Готова поспорить, именно таким является звук расстегивающейся ширинки. — Ну, хорошо. Хочешь узнать? — медленно спросила я. — Угу. Я сглотнула и перевернулась на бок, крепко прижимая телефон к уху. — Он состоит из двух предметов. — Так, — выдохнул он, и я снова услышала на фоне его голоса шуршание. — Я купила его сегодня. — Продолжай, — хриплым голосом сказал Блейк. Шуршание стало более выраженным. — В женском отделе, — добавила я, вслушиваясь в его тяжелое дыхание. — Да, Джоанна. — Для тех, кому за семьдесят. Я почти слышала, как он подавился. Голос стих, все звуки исчезли. — Что? — громко спросил он. Я не могла сдержать смеха. — Не дождешься, я в пижаме. Но он и здесь выкрутился. — Мм, а расскажи поподробнее, — в его голосе снова появился игривый тон. Я мельком оглядела воротничок своей пижамы и пожала плечами. — Черная, шелковая, прочная ткань. Длинные штаны и рубашка. — Рубашка? — хрипло спросил он. Я почувствовала, как в моей груди медом разливается тепло. А в животе возникло приятное ощущение, словно лопаются маленькие пузырьки газировки. — Да, застегнутая на все пуговицы. Вот так вот. Он рассмеялся. — Ладно, а ты совсем не даешь мне пофантазировать. — Нечего тебе фантазировать на ночь. Как по мне ты слишком впечатлительный. Насмотришься ерунды, а потом расхаживаешь с голым задом у туалетных кабинок. — Дикарка. — Я не Дикарка, и не называй меня так. Когда слышу это прозвище, то ощущаю себя какой-то первобытной женщиной. Понимаешь? — Да, — выдохнул он. — Я рад, что ты ответила, Дикарка. Мне нравится твой голос. От его откровения, мои щеки залило краской. Это была такая мелочь, но отчего-то меня наполнило радостью. Я быстро успокоила затрепетавшее сердце и сказала твердым голосом: — Я же попросила. — Прости, — вздохнул он, в голосе слышались смешливые нотки. — Ты собиралась спать. — Да, — заторможено ответила я, все еще думая о его словах. — Спокойной ночи, Дикарка. — Ах, ты! Блейк повесил трубку. Я откинула телефон на прикроватную тумбочку и замоталась в одеяло. Ему нравился мой голос, может ему нравилась и я? Нравилась по-настоящему, а не в качестве сексуального объекта? Вчера Барбара сказала, что Блейк мог в меня влюбиться, и я ответила ей строгим «нет», я бы и дальше так думала, но этот звонок, заставил меня засомневаться в своем ответе. Если он действительно начнет чувствовать ко мне что-то, даже самую маленькую влюбленность, мне нужно будет отступить. Я хотела поиграть с человеком, который состоит из тьмы, в котором не было ни капли света, ничего хорошего. Я винила его в том, как он обходился с девушками. А что, если все они понимали на что шли? «Я не тот, кто принуждает. Я люблю, когда девушка сама желает этого», «я не стану делать что-то без твоего разрешения» — говорил он. Блейк не скрывал от меня ничего в нашу первую ночь, но я была так зла на него, что решила проигнорировать его предупреждение. Выходит, что из тьмы, скорее, состояла я. Моя злость на отца и зависть брату были так сильны, что я решила отыграться на Блейке, за все, к чему он вообще не был причастен. День, когда он решил отвезти меня в парк аттракционов, сильно пошатнул мою уверенность в том, что я делала. Вчера мне не хотелось делиться с Барбарой мыслями, ведь она сразу приняла бы меня за еще одну влюбленную фанатку Блейка, но кажется, он не был таким, каким его считали окружающие. Он не холодный человек с ледяным сердцем, он тоже мог чувствовать. Раньше мне удавалось увидеть лишь его злость или недовольство или презрение — не самые лучшие чувства, как по мне, но каждый имел на них право. А во время наших встреч Блейк ненадолго показывал свою другую сторону, которую, вероятнее всего не видели окружающие. Вторая сторона Блейка боялась высоты, находясь на колесе обозрения, он задеревенел и не мог пошевелиться, хоть и не хотел показывать свой страх. Отсюда вытекает следующее: другая сторона Блейка шла на компромиссы и могла отступать. Он мог отказать мне, но по какой-то причине человек, который до ужаса боится высоты, взобрался со мной в облака. Но возможно, я ошибаюсь и это была банальная гордость, он просто не мог признаться, что ему страшно, но мне хотелось верить в первое. Вторая сторона Блейка была заботливой и участливой. Заметив мою хромоту, он, не раздумывая схватил меня на руки, хотя мог просто проигнорировать мой дискомфорт. Он пронес меня на руках до самой парковки, а потом довез до отеля. Там мне пришлось уговаривать его не провожать меня до моего номера. Блейк не знал, что я живу не в отеле. Он совсем ничего обо мне не знал. У каждого из нас было две стороны, но моя, пожалуй, была в сто раз ужасней его. Глава 22 Джоанна Закутавшись в черное пальто, и нацепив тяжелые кожаные ботинки, я порхала по улицам как проснувшаяся весной бабочка. Настроение было замечательным, а все, потому что через неделю мой день рождения. Я уже представляла, как мы с Барбарой будем попивать просекко в каком-нибудь баре города. А вот Конрад приехать не сможет, мой братец весь в работе. Но думаю, что мы и вдвоем с Барбарой хорошо проведем время. Толкнув крутящуюся дверь, я вошла в отель, но свернула не к лифтам, а к ресторану. Моя прошлая попытка подружиться с миссис Скотт принесла свои плоды. Старушка не говорила мне больше гадости, и даже поздоровалась сегодня утром, а в ее взгляде я не заметила ни капли неприязни. Я же говорила, от сырных сэндвичей Пьера никто не устоит! Наши с ней отношения двигались в правильном направлении, еще немного усилий и она, возможно, улыбнется мне. Проходить в кухню я не собиралась, чтобы не пропитать одежду запахами еды. Нужно было предупредить Аманду, у которой как раз сегодня смена. Она все организует. Я заметила, что она стоит у барной стойки, но не одна, а с девушкой. Незнакомка была с черными прямыми волосами до лопаток, в кожаной куртке и джинсах. Кажется, они ругались: Аманда выглядела недовольной и активно жестикулировала руками, а плечи незнакомки были очень напряжены. У меня совсем не было времени ждать, когда они закончат, думаю, Аманда не сильно разозлится, если я вмешаюсь в их разговор. — Аманда, мне нужно четыре жареных сырных сэндвича к семи вечера, пожалуйста, — сказала я, но тут же замолкла, когда незнакомка повернулась ко мне лицом. Салли. — Мисс Хэтфилд, здравствуйте, я как раз вас везде ищу.