— Не хочу, — я спрыгнул босыми ногами на мягкий ковёр и поискал взглядом свою одежду: больничная полупрозрачная накидка для ведения этих переговоров явно не подходила. Заметив на стуле недалеко от каталки новенькую чёрную форму, ботинки и большую бутылку с водой, я с наслаждением утолил жуткую жажду, а затем энергичным движением сдёрнул мерзкую синтетическую ткань, напоминающую марлю, и принялся одеваться. — Напрасно. Несколько моих людей погибли, пытаясь вас вызволить. — Слушайте, Кристобаль, — штаны болтались на моём впалом животе, поэтому пришлось максимально затянуть ремень. — Я живу в Корпе дольше вас и помню, как ваш дед выстроил весь район вокруг одной своей башни. Я знаю, как делаются дела. Поэтому сэкономьте время нам обоим и скажите, что я должен в обмен на чудесное спасение, а я скажу, готов я на это пойти или нет. Чёрная бровь взлетела вверх, карие глаза сверкнули — для полного эффекта не хватало только крупного плана и испанского гитарного боя. — Я думал, у вас нет выбора. — Выбор есть всегда, — я поставил ногу на жужжащий прибор, похожий на пылесос, и поочерёдно зашнуровал ботинки. — Например, умереть. Мне девяносто лет, и иногда я сам мечтаю об этом, поэтому не думайте, что сможете напугать меня какой-нибудь банальной мафиозной хернёй. Ортега сдержанно посмеялся и покачал головой: — Давненько мне никто так не хамил, я даже успел забыть, как это. Хотите выпить? — не дождавшись ответа, хозяин выудил откуда-то из стола графин, наполовину заполненный янтарной жидностью, и плеснул её в пару пузатых бокалов. Переодевшись, я с радостью плюхнулся в невероятно уютное кожаное кресло перед столом Кристобаля и взял свой стакан. Посмотрел на него, покатал жидкость на дне, понюхал. Подумал: «Чудесная штука», прикинул, сколько стоит этот напиток, приоткрыл рот, чтобы пригубить, но покачал головой и поставил бокал обратно: — Пожалуй, воздержусь. — Как скажете, — согласился Кристобаль и сделал маленький глоток. — Тогда без предисловий. Я хочу, чтобы вы уничтожили Адама. Чего-то такого я и ожидал. — Тогда я немного скорректирую задание: нужно убить Нтанду, учёного из Масс Биотех. Это она играет роль Юнгера, а он сам — просто пустышка, тело без разума. — Да, я в курсе, — кивнул Кристобаль. — Но всё не совсем так, как вы полагаете. Юнгер существует и сам по себе, но он — что-то вроде личностного модуля системы, созданной в Масс Биотех. Эта система и называется Адам. «Очень свежо и оригинально, — подумал я. — Для фильма столетней давности». — И что же это за система? — Этого мы точно не знаем, — уклончиво ответил Ортега. — Но в своих предвыборных речах Юнгер, помимо прочего, часто обещал объединить город и перевести районы под власть мэрии. Помните, может быть? — Помню, — пришла моя очередь кивать. — И как вам эта идея? — осведомился Кристобаль, глядя на меня с тем же интересом, с каким кот наблюдает за мышью, увлёкшейся сбором крошек на кухне. В ответ я фыркнул: — Абсурд. Абсурд и популизм. Во-первых, кто ему даст это сделать? Сомневаюсь, что Корпорации просто возьмут и отойдут в сторону. А во-вторых, просто технически нереально привести всё к единому знаменателю. Разная инфраструктура, разные линии развития, разные системы управления… Нет, это невозможно. Либо возможно, но очень, очень дорого. — Кое-кто думает так же, как и вы, но я считаю, что такая вероятность существует, — Кристобаль не стал парировать мои доводы, а просто отмёл их. — И вы хотите уничтожить что-то, даже не будучи уверенным, что это несёт опасность? — ухмыльнулся я. — Параноидально. — Нет, дело не в паранойе, — отмахнулся Кристобаль. — А в чём? В том, что кто-то посмел прилюдно бросить вам вызов? — сейчас я находился в полной власти Ортеги и жутко из-за этого бесился. Хотелось разозлить его, довести до белого каления, спровоцировать на что-нибудь, хоть на моё убийство — но ни в коем случае не мириться с неизбежным. — Подумаешь, вызов, — тонкие усики изогнулись в усмешке. — Это Корп, тут каждый день кто-то кого-то грызёт. Обычная здоровая борьба за место под солнцем, игра, которую ведут уже десятки лет. А вот когда какая-то выскочка, пусть и очень талантливая, вмешивается и начинает ломать правила — это просто некрасиво. Я видел таких очень много раз: сперва они получают фору из-за того, что нарушают установленный порядок вещей, а затем оказывается, что формальности и условности придуманы не просто так, — и плохие ребятишки получают по носу не столько от конкретных людей, сколько от самой реальности. Так что да, я хочу уничтожить её компанию, её работу, её саму и всё, что ей дорого. Не потому, что я жестокий и злой человек, не потому, что я боюсь чего-то, хотя опасения, безусловно, есть. Просто наш мир — это система, и мешать работе её шестерёнок нельзя, иначе они остановятся, и всем вокруг будет очень плохо. С моей стороны это всего лишь упреждающий удар, который не позволит Нтанде наворотить дел. Я развёл руками: — Как скажете. Тогда ещё вопрос: это вы наняли меня убить Юнгера несколько недель назад? Кристобаль развёл руками, и я почему-то обратил внимание на его идеальные ногти: — Нет. Занятно, я как раз хотел спросить, кто нанял вас. Получается, вы сами этого не знаете? — Нет. Предложение и деньги пришли с анонимного аккаунта, мне так ничего и не удалось раскопать, — я благоразумно умолчал о том, что смерть Юнгера на какое-то время стала моим смыслом жизни, и я пристрелил его, считай, бесплатно. — Вы ведь сорвали покушение Харибды, в курсе? До меня не сразу дошло, о ком говорит Ортега. — Это те парни в костюмах? — Они самые. — А картель? Картель Торреса тоже?.. — Что «картель Торреса»? — Кристобаль сделал многозначительную паузу. — Ха, — в ответе я более не нуждался, потому что всё и так было сказано без слов. — То есть, это вы охотились на меня всё это время? — Ни в коем случае. Корпорация Ортега тут абсолютно ни при чём, и даже если вы будете проводить расследование, то увидите, что нас ничто не связывает с Харибдой или Торресом, — хозяин кабинета произнёс это, не моргнув и глазом, но междустрочный смысл сказанного был ясен: «Ты ничего не можешь доказать». — Ни капли не сомневался, что вы чисты. — В Харибде считали вас причиной всех неприятностей, — Кристобаль пропустил мою последнюю фразу мимо ушей. — Думали, если возьмут вас с напарником, то быстро выйдут на заказчиков. Потом начались проблемы с теми неграми с киберусилениями. Как их?.. Фронт Освобождения Ньянга, вроде. Поначалу в Харибде были уверены, что вы заодно с этими бандитами, но затем у Торреса вы перебили одну из их групп, и всё как-то… перемешалось. — О, да. Ещё как… Ха, стоп! — меня посетила внезапная догадка. — Тогда, в лагере Фронта Освобождения — это была полиция района Ортега? — Не знаю, о чём вы говорите, — лицо Кристобаля осталось подчёркнуто бесстрастным. — В любом случае информация о контртеррористических рейдах строго секретна. Я усмехнулся: — Ну конечно. Просто мои домыслы. Ладно, к чёрту. Допустим, я согласен уничтожить этого вашего Адама. Но почему я, если у вас есть ручная полиция, которая может спокойно вломиться в пирамиду Масс Биотех и устроить там стрельбу? — Отвечу сразу, чтобы не возникало недопонимания: полиция получила сообщение о стрельбе и взрывах. Так вышло, что наши люди находились ближе к месту преступления и согласно договорённости между районами поспешили на помощь. — Какие молодцы, — у меня не вышло сдержать колкость. — Ладно, и всё-таки почему я? — Потому что мы с вами не связаны. По крайней мере, не официально. Вы вообще ни с кем не связаны, и среди тех, кто замешан в этой истории, у вас репутация психов и анархистов, которые стреляют куда попало и в кого попало. Вы — два бешеных пса, и если покусаете кого-то, никто не будет виноват. Общество пожмёт плечами и спросит: «Ну а чего вы от них ждали?» — Что ж, меня устраивает, — я легонько хлопнул по подлокотникам кресла. В ответе Торреса я услышал не столько то, что было произнесено вслух, сколько оставшееся невысказанным «А потом мы обвиним вас во всём, пристрелим и выйдем из этой истории, не запачкавшись». — Просто скажите, где находится этот Адам, верните Эрвина и проводите нас к выходу. — А поддержка? Деньги? Оружие?.. — во взгляде Кристобаля мне почудилась насмешка. — Спасибо, обойдусь, — буркнул я. — Не хочу потом оказаться в списке ваших должников. В комнате повеяло холодом. Ортега подался вперёд и оперся локтями о столешницу: — Господин Ван Дер Янг, вы уже мой должник. * * * Ночь. Маленькая полутёмная комната в почасовом отеле — светятся только дурацкие пурпурные ночники в виде сердечек. Окна малюсенькие, да и те закрыты плотными шторами. Огромная круглая кровать, повидавшая разные виды. Вместо одной из стен — зеркало, из-за которого доносятся громкие и невыносимо фальшивые женские стоны. Я сижу на кровати, Эрвин на полу, на якобы медвежьей шкуре. Рядом с ним чехол с оружием и снаряжением, катана без ножен, коробка пиццы и пара пустых пивных банок. — Ну так же нельзя! — говорит он. — Дозу же надо рассчитывать! Вот и что мне теперь делать? Смотри! — скаут опять потянулся к ремню, я опять его остановил: — Не надо. Я верю, что у тебя удлинился копчик. — Это не просто удлинившийся копчик! Это полноценный хвост! Я понятия не имею, сколько регенеративной сыворотки надо, чтобы такая херня приключилась! А вдруг у меня завтра жабры вырастут?! — А что, было бы круто, — я попытался отпить пиво из своей бутылки и снова не смог. Алкоголь просто не лез в глотку. Странно, ещё совсем недавно в подобных ситуациях у меня просыпалось яростное желание залить в себя побольше, чтобы притупить невыносимое чувство надвигающегося пиздеца. — Я бы от жабр не отказался. Хотя знаешь, в меня этой дряни тоже столько влили за последние дни, что удивительно, как у меня что-нибудь не отросло. Типа второй головы. Напарник хохотнул: — Может, хотя бы в одной был бы мозг. — Пошёл ты, — вяло отмахнулся я. Скука и молчание. Девушка за стеной просит «Да-да, вот так, ещё, сильнее». — Да, ты был прав, она симулирует, — признал Эрвин, и у меня в голове дилинькнуло уведомление о перечислении десяти баксов, которые он проспорил. — Знаешь, — задумчиво произнёс я, — мне почему-то кажется, что там старый богатый мужик, который изменяет жене с молоденькой потаскухой. Будешь моё пиво? — Давай. А с чего ты взял про измену? — Не знаю, — пожал я плечами. — Просто кажется и всё.