Таран плюхнулся рядом с ними на лавку и забрал себе кофе Андрея: — Ох, хорошо… — сделал он большой глоток. — Так, ты больше, Вадик, не нарывайся… Я все-таки старший, не забывайте. Шевченко ухмыльнулся: — Базара нет, не забудем. Так что стряслось? — Надо на третий пост смотаться. Там нацики задержали двоих местных, якобы в машине ящик гранат. Андрей с Вадимом переглянулись. — Да ладно, ящик, — в словах Андрея скептицизму не было предела. — Небось одна граната и та без запала. Таран хлопнул себя ладонями по коленям и поднялся: — Ну, одна или ящик — вы и разберетесь. Через десять минут машина у выезда ждет. Дежурный взвод семьдесятдевятки[57], кстати, на «Хаммерах». Давайте, собирайтесь. Вадим засуетился: — Подожди, подожди… А чего вдвоем-то ехать? Андрюха и сам справится… Верно, Андрюх? Шевченко пожал плечами. — Нет, надо вдвоем, — отрезал Таран. — Там двое задержанных. Сколько времени он будет их один отрабатывать? А надо на месте разобраться — есть там что или нет? Если есть, тогда везти сюда и оформлять. Если нет, дать пинка под жопу и отпустить. Андрей махнул рукой: — Ладно, поехали Вадик, скатаемся… все равно делать нечего. А с взводом десантуры никто на нас не рыпнется, так что не переживай. Спустя пятнадцать минут они оба подходили к «Хаммерам» десантников. Уже хорошо знакомый капитан Серега приветливо поздоровался и крикнул: — Мужики, давайте только быстренько. Одна нога там, другая здесь! Трофимов угрюмо пошутил: — Это ж ты про невезучего сапера сейчас ляпнул… Поехали уже. Три джипа понеслись по дороге. Сравнивая с БТР, Андрей отметил большую плавность их хода и… больше никаких плюсов. Внутри было совсем не так много места, как казалось. Все из-за тоннеля карданного вала, который проходил посередине салона, благодаря чему внутри более-менее комфортно могло находиться только четыре человека. Видимость из окна была тоже не очень: из-за высокого роста голова Шевченко практически упиралась в потолок, поэтому в окно он видел только обочину и край зеленки. Но… такси не выбирают, лишь бы ехало. На этот раз доехали быстро. Уже знакомые разбитые кафешки 3-го поста, те же хозяева-десантники. Но были и отличия — под стеной стоял БТР-70, рядом с которым приютился серый микроавтобус инкассаторской службы. Он выглядел бы совсем мирным рядом с боевой машиной, если бы не россыпь оспин от автоматных очередей на лобовом и левом боковом стеклах… Шевченко с Трофимовым подошли ближе. На броне БТРа и у бусика крутилось несколько человек в черных комбинезонах. Двое раскладывали у колес туристические коврики и укладывали на них длинные кофры, весьма специфического вида. — По-моему, я понял, кто это, — пробормотал Андрей себе под нос и шагнул навстречу старшему лейтенанту — командиру поста. — Здорово, Слава! — Здравия желаю, — десантник крепко пожал протянутую руку. — Зачастили вы к нам, товарищ майор. — Да вот, вы же и виноваты, работу нам подкидываете. Знакомься, мой коллега, Вадим. Пока офицеры знакомились, Андрей присмотрелся к «чернокомбинезонникам». Из больших кофров на свет появились две снайперские винтовки непривычных очертаний. — Ну, точно… Это омеговцы к тебе прикатили? — повернулся Шевченко к Славе. — Они, — кивнул тот. — Просили снайперов, больно активно стали шариться сепары. В этот момент к ним подошел один из омеговцев, крепкий светловолосый парень: — Прошу прощения, но нам бы наблюдателя своего выставить. Кто проведет? — Щаз, — Слава обернулся, — Мильченко! Бегом ко мне, лось сохатый! Подбежавшему сержанту, с колоритной косичкой в бороде, заплетенной желто-голубой ленточкой, командир поста приказал: — Проводи парней на НП. Только сам знаешь, не мельтеши там. А то твою ленточку за километр видно. Худощавый сержант ответил неожиданным басом: — Будь спок, командир, сделаем. Айда за мной, мужики. Когда посторонние удалились, Андрей спросил: — Ладно, что тут за история с ящиком гранат в машине? Старлей сплюнул на асфальт. — Да хер его знает. Нацики остановили машину, белую шестерку. В ней двое ехало, старый и мужик помоложе. Все было тихо, начали досматривать багажник, и тут крик, шум, нацики мужиков на асфальт повалили и давай ногами буцкать. Я подошел было, а мне говорят — в багажнике гранаты нашли. Но х… знает, что там за гранаты, я не видел. Вадим вздохнул: — Понятненько… ну что, пошли, пообщаемся с гэроями Майдану? Андрей тоже вздохнул, и эсбэушники двинули через трассу, в сторону мини-мотеля «Европа», где располагались бойцы 1-го резервного батальона Национальной гвардии Украины, составленного из активистов Майдана. На территории бывшего отеля было довольно многолюдно. Примерно тридцать человек, одетых в новую, с иголочки, зеленую форму, занимались различными делами: часть смотрела телевизор прямо под открытым небом, часть чистила форму, оружие, трое вообще играли в карты. На подошедших офицеров взглянули без особого интереса. — Круто, — выдохнул Вадим. — Эй, воин, а дежурный у вас какой-то есть? — обратился он к ближайшему военнослужащему. — Звычайно. Он вин, биля пидвалу, сэпарив караулыть. — Так… — удивился уже Андрей. — А командир где, офицеры? Военный остановился и хмуро взглянул на Андрея. — А нашо воны тоби? Ты взагали хто? Андрей движением руки успокоил моментально напрягшегося Вадима и мирно ответил: — Мы с СБУ. За пленными приехали. Собеседник мгновенно просветлел лицом: — О, а ми вже вас зачекалыся. Хлопци, це сбушныкы, за сэпарамы прыихалы. Вы сами звидкиля? Мисцеви? — Нет, опергруппа из Киева. — Цэ добрэ, а то мисцевым виры нэма… Вокруг Андрея с Вадимом скучковалось человек пять-шесть, которые наперебой стали рассказывать, как они захватили своих пленников. Из их рассказов следовало, что двое пассажиров ВАЗ-2106 — практически диверсионная группа, которая хотела уничтожить именно блокпост храбрых бойцов НГУ. — Так, стоп. — Андрей поднял руку и обратился к бойцу с сержантскими погонами. — Пленные где? — Так у пидвали ж, де ж им буты? — удивился сержант. — А изъятое у них где? — продолжал допытываться Шевченко. Сержант почесал затылок и повернулся к остальным: — Братэ Савур! Не памьятаешь, куды подилыся ихни рэчи? Молодой боец, с очками в дорогой оправе на тонком интеллигентном лице, немедленно ответил: — Так до зброярни виднэслы. Там и лэжать. Прыйнэсты? — Давай. Що вам ще потрибно? Андрей с Вадимом переглянулись: — Ну, во-первых, переговорить с самими пленными. Во-вторых, с теми, кто их непосредственно задерживал. Нужно будет от них объяснения… — Яки ще объяснения? У нас тут вийна йдэ, николы з бумажками возытыся, — перебил Андрея высокий, крепкий парень, держащий по-киношному автомат на плече. — Нащо цю пысаныну розводыты? Хлопнуты их, та й годи. Мы вэсь Майдан пройшлы бэз всякои пысаныны и пэрэмоглы. А тут всэ зрозумыло — ихала сэпарня донбасивська з гранатамы, мы их пэрэхопылы. Що тут нэзрозумыло? — Понимаешь… Как тебя зовут? — Шевченко уселся на лавку и вопросительно глянул на автоматчика. Трофимов тут же устроился рядом. — Орэст. Цэ псэвдо. Имэн своих мы нэ называемо. — Хорошо, Орест, вот смотри. Мы собираем задержанных отовсюду — на блокпостах, у разведчиков, у милиции. Работаем с ними и оформляем на них пакет документов. Потому что потом мы везем их в Изюм, где с ними начинают разбираться прокуратура, суд и так далее. А там нужны уже доказательства — вещдоки, объяснения, понял? А одних твоих слов недостаточно будет для суда, могут и отпустить.