– Вы же с ним разговаривали незадолго до смерти? Алена сделала большие глаза. – Да, – понизив голос, ответила она. – Кто бы мог подумать? Я пошла в туалет, а Игорь, он там сидел и ко всем приставал. Он был мастер на всякие обидные клички, подколки. Я смотрю, Арамчик уже закипает. Он, знаете, такой вспыльчивый, южная кровь. Ну, я и села рядом с ним, мол, пока очередь в туалет идет, давай поболтаем. Спросила что-то, отвлекла его. – И что он говорил? Видно было, что он пьяный уже? Он ведь, если верить Федулову, до обеда еще начал коньяк пить? Алена задумалась. Потом неуверенно помотала головой. – Нет. Я не заметила, чтобы он пил. Не при мне, во всяком случае. А вот пьян он был или нет, вопрос сложный. Игорь любил придуриваться, мог и пьяного изображать ради прикола. Геннадия Павловича один раз так разыграл. Тот уже кричать начал, а Игорь такой: «Да трезвый я, трезвый». И смеялся потом долго. А Геннадий Павлович даже за сердце хватался. Но ничего ему не сделал, не наказал. Потому что ценил. У Игоря была потрясающая быстрота реакции и движения-то такие быстрые, как у насекомого. – Кого? – Насекомого. Видели, как паук муху хватает? А богомол? Неподвижный, словно веточка, а потом хвать. Не успеваешь увидеть глазом. Вот Игорь такой же был. Он на льду мог катиться абсолютно расслабленно, а потом раз, неуловимое движение, и шайба уже у него. Хороший игрок. «Ну, про порывистость мы помним, – Жанна потерла рукой бедро, – схватил, да, как паук муху. Но не за это же его убили. Или за это? Убирали конкурента? Да ну, чушь. Конкуренту могли ногу сломать, например. И Кирилл уже почти капитан… Да ну, это из области фантастики. Жена-карьеристка расчищает дорогу своему мужу. Прямо чисто хоккейное убийство». – Для Игоря это была последняя игра, – тихо сказала Алена, – вернее, была бы последняя. Он в другую команду переходил. Там хоть и не капитаном, но выход в высшую лигу реальный был. Это он так сказал. Вообще-то новость почти секретная. Слухи давно ходили, но тут он сам признался. Жанна постаралась сделать умное лицо, соглашаясь, что высшая лига – это реально круто. Из всего сказанного выходило, что Игорь покидал команду и убивать его из-за карьеры не было смысла. Наоборот, многим это приносило даже плюсы. И что же мы имеем? – Может, что-то странное в поведении заметили? – Да нет. Обычно. Сидел, шутил, хохмил, хвастался, какой он крутой. Что-то еще про договорняки начал говорить, если честно, я не очень поняла. Я-то знаю, что не было у нас договорных матчей. Кирилл бы мне сказал. У нас вообще команда отличная. Ребята все хорошие. Вежливые. Геннадий Павлович воспитал. Знаете, какие иной раз новички приходят? Особенно с этих провинциальных клубов? На лед сморкаются, кроме шуток, – Алена прыснула, а следом и Жанна. Они немного посмеялись и тут же виновато примолкли. Человек умер, а у них тут веселье. Неловко как-то. Хотя… никто сильно горя не выказывал. Жанна огляделась. Все занимались своими делами. Как и в самолете, разбились по группам и шумно болтают. Похоже, мало кого опечалила смерть ведущего игрока и молодой жены врача. Один Федулов мрачно вышагивал возле входной двери. Словно гипнотизируя. Алена уже спешила к своему ненаглядному Кириллу, она же, сделав вид, что прогуливается, столкнулась с Федуловым, наступив ему на ногу. – Простите, – улыбнулась она виновато. – Нормально, – буркнул Федулов. – Не за это. Простите, что выдала вас с этой бутылкой. Но вы же понимаете… тут задета честь компании. Федулов закатил глаза: – Честь компании… чушь какая. Пришлось лукаво улыбнуться, показывая, что оценила его недоверчивость. Федулов непроизвольно похлопал себя по карману и с тоской глянул на дверь. – Ага, – Жанна кивнула в ответ на его невысказанный вопрос, – жутко курить хочется. Прямо сил нет. – Что-то подсказало ей эту реплику. Федулов с интересом глянул в ее сторону. – Не выпускают же. – Он сжал челюсти. Она скосила глаза, повернулась вполоборота. – Я знаю, как можно выйти. Идите за мной. Только не сразу. А то увидят эти… в форме. – И пошла, не сомневаясь, что хоккеист идет за ней как приклеенный. Глава 19 Нет, она никогда не была в этом аэропорту раньше. Но, бывая во множестве других, примерно понимала расположение помещений. Зальчик был маленький по сравнению с другими аэропортами, подсобные помещения и помещения для персонала были расположены на втором этаже, и где-то тут должна быть лестница. И лестница нашлась. Неприметная, скрытая от глаз конфигурацией стен. Через минуту она была на втором этаже, надеясь, что у Федулова хватит ума не привлечь к себе излишнего внимания. Нет, он оказался достаточно ловок. Они прошли по коридору и вышли на идущий вдоль всего фасада балкон второго этажа, с которого открывался вид на взлетно-посадочную полосу. – Да ладно, – не поверил Федулов. – Так просто? – Ну да. Им дали приказ не выпускать из здания. А отсюда мы на улицу и не попадем. Если только не улетим. Федулов издал смешок. Вытащил пачку каких-то неизвестных сигарет, предложил сначала ей. Да, тренер точно из своих подопечных сделал просто клуб джентльменов. Она вытащила сигарету. Федулов чиркнул золотой зажигалкой. – Думала, спортсмены не курят. – То же самое я считал про стюардесс. – Иногда. После тяжелого рейса. – Жанна глубоко затянулась. Сигареты были слабые, слабее тех, что она обычно курила. – Ну, можно сказать, что рейс тяжелый. – Федулов помахал рукой, отгоняя дым. – Я так-то не курю. Палыч голову оторвет, если что. Но… иногда так хочется, хоть вой. Секса не так хочется, как этого. – Он посмотрел на почти выкуренную сигарету и достал новую. Прикурил от первой, щелчком отправил окурок с балкона и прислонился спиной к перилам. – У Борисова были такие же слабые места? Неумение совладать с соблазнами? – О! Стюардесса-психолог? – кривая ухмылка исказила его лицо. – Просто работаю с людьми. Уже научилась понимать скрытые мотивации. Федулов так глянул на нее, что она невольно попятилась. – Что вы там можете понимать? – зло бросил он. – Знаете, каково это, когда вас ни за что отстраняют от любимого дела, от того, что есть суть твоей жизни? Того, чем ты жил с пяти лет? С пяти гребаных лет? Просто потому, что там тест у них что-то показал, а на твои слова, что ты чист, всем плевать с высокой башни? – Знаю. – Жанна рассмеялась чуть громче, чем хотела. – Знаю. Но только я не утверждала, что совсем не виновата. Но и с наказанием не смирилась. Живу теперь с этим, – она описала сигаретой круг в воздухе. – Хотя оно разрушительно. Это желание. Отомстить. – Но как же хочется, – кивнул Федулов. – И? Вы отомстили? – Кому? – Он сделал непонимающий вид и сам, видно, понял, что неудачно изобразил непонимание. Рассмеялся. – Если вы о том, что это я Гору помог в вечную сборную коньки заточить, так нет. – Гору? – Ну, кличка Борисова. Игорь по-английски Айгор. Сокращенно Гор. У нас у всех есть такие. Пока на льду полную фамилию крикнешь, момент упущен. А так крикнешь: «Кир, пасую!», всем все понятно. Жанна кивнула. – Типа позывной? Интересно. Не знала. Я не болельщик. Но хоккей любила раньше смотреть. У меня даже разряд по фигурному катанию был. Давно. – Травма? – Почти. – Разговор принял не тот оборот, какой она хотела. – А правда, что Борисов в другую команду уходил? Федулов застыл на мгновение, но она уловила его растерянность. – Откуда знаете? Он мне по большому секрету сказал. Похвастаться, наверное, захотел. На прощание, так сказать. Жил как урод и помер как урод. – Зря вы так. – Сигарета дотлела почти до самого фильтра. Она с сожалением посмотрела на окурок. Федулов проследил за ее взглядом и вытащил пачку. Протянул. – У меня и свои есть, – хотела отказаться она, но потом быстро вытащила сигарету. Прикурила сама, не дожидаясь Федулова. – Ужасная привычка. Но иногда хочется сильнее секса. Тут вы правы. Но уход Борисова вовсе не секрет, как вы думаете. Многие в команде знали. Федулов упрямо покачал головой: – Гаденыш мелкий. Мне подгадил, чтобы в капитаны выдвинуться, а потом и сам свалил. Вот паскудство! – Что он сделал? – Не знаю. Но с этим допингом явно что-то нечисто. Не принимал я ничего. Значит, кто-то мне эту дрянь подсунул. А кто мог? Только кто-то из команды. Нет, у меня доказухи нет. Но, как говорится, ищи, кому выгодно. В выигрыше только Борисов оказался. Значит, он. Жанна чуть фыркнула. Железная логика. Хотя да. Но, с другой стороны, Борисов должен тогда быть уверен, что место капитана достанется ему, а не кому-то другому. Могли отдать тому же Кириллу Порошину. Он опытный и спокойный, дружелюбный. Бог его знает, за какие заслуги делают капитаном. И так ли уж важна эта должность. В их иерархии разобраться ей точно не дано. Допустим, капитанство лакомый кусок. Все его хотели. Тогда у них целая рота подозреваемых. Вот засада! – Значит, Борисова никто не любил? Вижу, никто не огорчился из-за его смерти. – Ну, кое-кто все же сильно переживал. Вообще-то я подозревал, что Гор на жену врача нацелился. Он любил такие штуки вытворять. Причем ему мало было просто секса. Он на крючок подсаживал и потом тянул жилы из бабы. Фото заставлял присылать. Самые удачные рассылал нашим иногда. Без лиц, конечно, а только вот это: грудь, задница… Да девки сами были не прочь с ним в эти игры играть. Я знаю, у меня была такая любительница. Ей слаще секса было вот это – фото без трусов сделать, она прям млела. Борисов такой же любитель был. – Лицо Федулова исказила презрительная усмешка. – А я-то думаю, чего он меня по дороге в туалет перехватил? Я же тогда сунулся в клозет, оттуда Борисов выскочил и прямо чуть не силой усадил на последний ряд. А там Виктория была с ним в туалете. Не хотел, видно, чтобы я понял. Вот и стал мне зубы заговаривать, выпить предложил. А я, если честно, решил, что он покаяться хочет. Судишь ведь по себе. Согласился, конечно. Даже внимания не обратил, что Виктория мимо пробежала, а ведь туда она не проходила. Да бог с ним. – А чашка у него уже была? Из которой он пил? – Да ну. Какая чашка? Из горла мы пили. Я же говорил. – Я помню, да. Но чашка там была. Вы когда бутылку забирали, видели ее? Лоб его собрался в вертикальные складки. Рука почесала затылок.