– Конечно, больно. Просто… чуть иначе. Похоже на ноющий старый шрам по сравнению со свежей раной. Джоанна не знала, что сказать, внезапно почувствовав опустошение и ужасное одиночество. Для нее рана была все еще слишком свежа спустя всего лишь сутки после смерти родных. Это для Рут прошло два года. – Я до сих пор каждый день скучаю по ним, – продолжила та после паузы. – Невыносимо скучаю. Как скучала и по тебе. Джоанна предполагала, что Рут удалось отыскать бабушку в этом времени, но, видимо, ошибалась, поэтому сейчас могла лишь обнять кузину как можно крепче, понимая, что сама только-только начала скучать по погибшим родным, а той пришлось жить с этим много месяцев. В голосе Рут звучали тоска и боль потери, даже спустя два года. – Мы все исправим, – пообещала Джоанна, утыкаясь в плечо сестры. – Мы вернем всех погибших. – Это Оливер тебе такого нагородил? – едва не забыв, что нужно шептать, возмутилась та. – Потому что тогда я покажу этому… – Нет, – поспешила перебить Джоанна. – Аарон, наоборот, заявил, что прошлые события нельзя изменить. Это правда? Рут долго молчала и наконец сказала: – Попробуй отдохнуть, даже если не получается уснуть. Хотя бы закрой глаза и полежи. – Но мы сумеем спасти их? – нежелание сестры отвечать заставило сердце Джоанны болезненно сжаться. – Это возможно? – Закрывай глаза, – снова уклонилась от прямого признания Рут. Она на секунду крепче обняла сестру, затем мягко высвободилась. – Необязательно спать. Просто расслабься и глубоко дыши, так тело будет отдыхать. Снаружи дождь наконец прекратился. Джоанна лежала с закрытыми глазами и прислушивалась, как капли стекали с крыши, разбиваясь далеко внизу. Вдох-выдох. 11 Джоанна резко проснулась, по-прежнему отчасти находясь во власти старого-старого детского кошмара про тюрьму с холодным каменным полом и плечистым стражником-великаном снаружи, напоминающим мастифа, и еще некоторое время лежала с открытыми глазами, дрожа от пережитого ужаса. Ощущения от царапавшего тело соломенного тюфяка не спешили рассеиваться, да и зловоние болезни и нечистот еще словно витало в воздухе. Пришлось строго напомнить себе, что это был всего лишь сон. Старый кошмар. Она в безопасности, лежит в кровати. Воспоминания о том, что случилось в действительности, вернулись и захлестнули Джоанну с головой, как безжалостный прилив. Сквозь отчаяние с трудом прорезался голос Аарона, язвительный и надменный: – Не будешь ли так любезна предоставить в мое распоряжение ручку? Как ни странно, его насмешливый тон помог вынырнуть из пучин воспоминаний. Через просветы между полками в книжном стеллаже Джоанна разглядела, что Аарон и Рут сидят за столом на кухне и завтракают. Несмотря на разлитое в воздухе напряжение, они, похоже, ненадолго заключили перемирие, чтобы съесть тосты и выпить чай. – Удостоверения личности, – вслух зачитывал Аарон то, что писал. Кто-то – очевидно, Рут – украл канцелярские принадлежности на почте, судя по логотипу с деревом, наполовину покрытым летней листвой, наполовину с по-зимнему обнаженными ветвями. – Деньги, одежда… – Оливер раздраженно застонал и принялся черкать ручкой в уголке бумаге. – Я не могу так работать. Нужно составить таблицу. – Ты пока назвал всего три вещи, – фыркнула Рут. – Уж их-то даже ты наверняка способен запомнить. – Не верится, что я оказался в столь непритязательном обществе, – с нарочитым отчаянием вздохнул Аарон. – Все бы отдал, чтобы очутиться подальше отсюда: лучше всего дома с хорошей книгой. Пока снова не разгорелась ссора, Джоанна решила вмешаться. Она с трудом выбралась из постели, потирая глаза, обогнула стеллаж и пробормотала: – Привет. – Выглядишь как ходячий труп, – прокомментировал Аарон, внимательно посмотрев на заспанную девушку. – Ты и сам выглядишь… – она махнула рукой, но соврать язык не повернулся, поэтому добавила только: – Растрепанным. Не помешало бы причесаться. Аарон картинно прижал ладонь к груди, принимая оскорбленный вид, после чего вернулся к составлению списка. В ванной Джоанна посмотрела на себя в зеркало и поняла, что действительно напоминает ходячий труп с серой кожей и остекленевшим взглядом. Умылась, подняла голову и уставилась на отражение ходячего трупа с мокрым лицом. Кошмар до сих пор сжимал сердце холодными пальцами и, как всегда, ощущался гораздо ярче и осязаемей, чем обычный сон. В желудке до сих пор чувствовалась резь от ужасного голода, а в сознании билась мысль о срочном побеге. Джоанна сжала края раковины и глубоко вдохнула, напоминая себе, что находится не в тюрьме, а с Рут. И Аароном. Они сумели выжить. Сумели сбежать. И, пока остаются в живых, всегда могут сделать и нечто большее. По возвращении в комнату Джоанну ждал завтрак: чай и намазанный маслом тост. – Спасибо, – поблагодарила она, опускаясь на свободный стул. – Я тут подумала, как изменить уже случившиеся события. – Мы же уже это обсудили, – не отрываясь от записей, проворчал Аарон. Он взял новый лист бумаги и вывел округлым, изящным почерком, какой мог бы быть у пожилой леди: «Проездные». – Тема закрыта. – Вовсе нет, – возразила Джоанна. – Ты просто объявил, что это невозможно, и все. Но я так не считаю. – О, ну раз уж ты так не считаешь, значит, мы все спасены, – насмешливо фыркнул Аарон. – Я всю ночь размышляла, что монстры наверняка постоянно меняют исторические события только потому, что путешествуют туда и обратно во времени. – У тебя действительно не найдется даже самого простого компьютера? – не слушая ее, обратился Аарон к Рут. – Вчера, когда мы только появились в этом году, то разговаривали с людьми, повлияли на потоки транспорта и вполне могли помешать встретиться двум родственным душам, не дав им пожениться и завести детей, – ничуть не обескураженная его невниманием, продолжила Джоанна. – Двум родственным душам? – Аарон с отвращением воззрился на нее, даже прекратив строчить. – Только представь. Мы вчера много раз пересекали дорогу. Что, если это задержало машину, водителю которой предназначалось встретиться с будущей женой? Вот только наше появление этому помешало, так как он прибыл на место двумя минутами позднее и уже не застал девушку своей мечты. – Ты сейчас рассуждаешь о незначительных для хронологической линии событиях, – включилась в разговор Рут. – Эти изменения настолько неважные, что тут же исчезают в потоке истории. Как… как… – она наклонилась и подула на чай. Легкая рябь на поверхности тут же разгладилась. – Вот в точности так. Монстры могут делать что угодно, но линия времени немедленно восстанавливается, сохраняя первоначальный ход событий. Все главные исторические вехи остаются неизменными. – В твоем сценарии с влюбленными, – включился в пояснения явно задетый Аарон, – хронологическая линия устроит все так, чтобы «девушка мечты» тоже задержалась и в итоге прибыла вовремя для судьбоносной встречи. Ничего бы не изменилось. Джоанна не могла отрицать, что и сама чувствовала некое сопротивление. Она вспомнила вчерашние два конверта, выпавшие из мешка почтальона. Вспомнила ощущение недовольно ворочающегося зверя в ответ на попытку вмешаться в ход истории. Но если поток времени вынужден оказывать сопротивление, то наверняка бывают и неудачи, когда изменения все же случаются. – Вы хотите сказать, что не слышали ни единой, даже самой малюсенькой сплетни о событиях, которые изменили хронологическую линию? – настаивала Джоанна. – Никогда, – решительно заявил Аарон, и Рут тоже покачала головой. – Я вам не верю. – Знаешь, как поступают маленькие дети? – вздохнул Оливер. – Они швыряют предметы о землю снова и снова, потому что только так способны изучить физические законы мира и понять их. – Ты считаешь, что я веду себя как ребенок? – насупилась Джоанна. – Нет, – мягко произнес Аарон. – Я считаю, что ты не желаешь признавать реальность смерти родных и отрицаешь саму возможность этого. А потому отчаянно ищешь любой способ вернуть их к жизни. – Они еще даже не погибли! – воскликнула Джоанна, не понимая спокойного отношения к случившемуся Аарона. – До нападения охотников еще много лет! И я ему помешаю. – Ничего у тебя не выйдет. – Откуда ты знаешь? Мы ведь еще ничего не сделали. И даже не попытались. Хуже ведь от этого не будет? – Будет! Тебе! После множества неудач ты будешь страдать еще сильнее! – слова вырвались у Аарона с непривычной горячностью. Он нахмурился, будто не собирался произносить их вслух, после чего с досадой отодвинул стул и встал. – Поступай как знаешь. Я же отправляюсь за приличествующей этому времени одеждой. Когда дверь за Аароном закрылась, Рут перегнулась и подхватила с его тарелки оставшийся тост, заметив: – А он красавчик, хоть и придурок редкостный. – Кто? – удивилась Джоанна, прекрасно зная, что кузина ненавидит Оливеров, да и светловолосые парни были не в ее вкусе. – Аарон? – Ты поэтому терпишь его общество? Потому что он тебе нравится? – Что? – Джоанна почувствовала, как к щекам прилил румянец. – Ну так как, я угадала? – спросила Рут с непривычным отсутствием поддразнивания в голосе. – Уж ты-то ему точно нравишься. – Неправда! – с ужасом воскликнула Джоанна, не понимая, с какой стати вообще зашел разговор об этом. Последний парень, с кем она целовалась, убил ее родных. – Аарон меня презирает и… – она резко замолчала, обрывая цепь рассуждений на эту тему. – Неважно, что он обо мне думает. – Может, и так, но он решил держаться вместе, хотя Оливеры – заклятые враги Хантов. – Суровое выражение лица Рут сейчас особенно напоминало бабушкино. – И все же твой драгоценный Аарон сопровождает тебя уже два дня после нападения. – Он считает, что обязан вернуть мне долг, – вздохнула Джоанна. – За спасение его жизни. – Долг, значит? – задумчиво протянула кузина. – Ну тогда ладно. – Она откусила тост и откинулась на спинку стула, неторопливо жуя. – Ладно. – Ладно? – эхом повторила Джоанна. – Теперь ты успокоилась насчет присутствия Аарона? – Ты спасла ему жизнь, – пожала плечами Рут. – Он обязан вернуть тебе долг.