Ник действовал молниеносно, подобно наносящей удар змее. В одну секунду мужчина еще шел по улице, а в другую уже стоял на коленях с заломленными за спину руками. – Помнишь меня? – процедил Ник, вернее совсем еще юная его версия. Настолько юная, что у Джоанны сжалось сердце. На этот раз его голос не дрожал. – Помнишь? Монстр коротко расхохотался, но его веселье длилось недолго. Ник резким движением сломал ему шею и обернулся с победно вспыхнувшими глазами и выражением триумфа на лице навстречу подошедшей женщине. Такие безупречные светлые волосы, лебединую шею и прекрасные черты Джоанна раньше видела только у мраморных статуй. Властные манеры незнакомки казались неуместными на пасмурных улицах Лондона. Такие подходили скорее королевской особе, восседающей на троне. Когда женщина заговорила, одобрение в ее голосе плохо сочеталось с холодным, жестоким выражением лица. – Ты готов, – сказала она Нику. – Идеальный герой. Джоанна только сейчас обратила внимание на боль: она так сильно сжала кулаки, что ногти до крови вонзились в ладони. Все сказки о величайшем герое среди людей начинались одинаково: «Однажды давным-давно жил юноша, которому на роду было написано убивать монстров». Но на самом деле судьбу Ника выковало не какое-то абстрактное предопределение. Кто-то силой превратил его в героя. – Эту женщину ты видела в больнице? – спросила Джоанна у Рут. – Да, – прошептала та. – Кто она такая? – Не знаю, – беспомощно пожала плечами кузина. Джоанна вопросительно посмотрела на остальных. Том слегка покачал головой. Выглядя не менее потрясенным, Аарон чуть дрожащим голосом произнес: – То, что мы сейчас видели… Это невозможно. Нельзя дважды оказаться в одном и том же месте – таков основополагающий закон путешествий во времени. Никто не в состоянии менять хронологическую линию по своему желанию. Но эти монстры убивали семью парня снова и снова… – И снова, и снова, и снова, – пробормотала Рут. – Это невозможно, – повторил Аарон. – Каким образом сделали запись? Какой семейный дар способен обеспечить подобное? Ника истязали опять и опять, а затем перезагружали время, чтобы начать все заново. Сколько так продолжалось? Сколько попыток создать героя предпринимали неизвестные мучители? Сколько раз убивали его семью до того, как он сломался? Последней появилась цифра «1922». Джоанна невольно вздрогнула и с яростью набросилась на Тома: – Ты знал об этом? Если только выяснится, что да… – Нет! – воскликнул Хатауэй. – Мне даже в голову не приходило, что героя из легенд… вот так сконструировали. – Ты же говорил, что послание предназначалось для тебя. Послание от… – мысль, которая крутилась в сознании, наконец всплыла на поверхность. – От Джейми Лю… – Джоанна осеклась и внезапно поймала взгляд Аарона. Он приблизился к ней, бесшумно ступая по ковру, и в серых глазах тоже мелькнуло понимание. – Так зовут сына Ин Лю. Мы видели в его галерее картины с изображением героя. – Джейми всегда любил эти сказки, – тяжело вздохнул Том. Создавалось впечатление, что он просто не мог стоять спокойно: переступал с ноги на ногу, сжимал и разжимал кулаки. – Да и вообще, как никто другой, знал все мифы и легенды. – Любил? Знал? – подчеркнула прошедшее время Джоанна. – Однажды он обнаружил какую-то информацию о герое, – едва слышно проговорил Том. – Кое-что, что не должен был найти. И тогда… – он сглотнул. – Королевские приближенные забрали Джейми. Просто пришли и забрали. Мы долгое время даже не знали, жив ли он, и только недавно получили известие, что при дворе его держат в заточении лишь для того, чтобы вести свои дурацкие архивы. Джоанне следовало сразу догадаться, что пленник – живое воплощение королевского архива – был одним из членов семьи Лю, чей дар как раз и заключался в безупречной памяти. – Мы всегда знали, что Джейми предстоит исчезнуть – так говорилось в фамильных хрониках. – С отчаянием в голосе продолжил Том. – Но я пообещал, что обеспечу ему безопасность. Пообещал, что найду способ изменить события, зафиксированные в архивах. – Значит, ты стал гвардейцем для того, чтобы попытаться освободить Джейми? – поняла Джоанна. – Я никогда не видел его во дворце, – вздохнул Том. – Хотя много раз пробовал подобраться к охраняемым залам. Но только сегодня у меня это получилось. Джоанна вспомнила слова Аарона о том, что каждый из монстров когда-то пытался изменить хронологическую линию. – Джейми знает меня, – едва слышно пробормотал Том. – И знает, что я не остановлюсь, пока не верну его. Тот чертов матрас в камере был еще теплым… – его голос надломился. Пока они разговаривали, воздух в центре гостиной опять начал сгущаться. – Смотрите, – вздрогнув от отвращения, что снова придется наблюдать за страданиями Ника, кивнула в ту сторону Джоанна. Но на записи оказался совсем другой человек. Увидев его, Том сдавленно вскрикнул и, шатаясь, подошел ближе. Мужчина с азиатскими чертами лица выглядел добрым и честным. «Такие обычно помогают старушкам перейти дорогу», – подумала Джоанна, а когда присмотрелась внимательнее, то поняла, что еще незнакомец кажется очень болезненным: впавшие щеки, посеревшая кожа, залегшие под глазами тени. – Джейми, – прошептал Том и поднял руку, чтобы дотронуться до лица мужчины, но пальцы прошли насквозь. – Привет, Том, – сказал пленник с записи. Он находился в тюремной камере. При виде тонкого одеяла и каменного пола Джоанну охватил тот же ужас, который она испытала, когда вошла туда наяву. Тот же ужас, который преследовал ее в кошмарах. Казалось, она снова почувствовала запах страха, болезни и смерти. – Охранники говорят, что сюда никто и никогда не сможет проникнуть. Но я знаю: у тебя это получится. – Глаза Джейми излучали тепло. – Я тебя люблю. – И я тебя люблю, – произнес Том, хотя и понимал, что его не услышат. Он выглядел как открытая рана, и Джоанна ощутила неловкость, что подсматривает за такой личной сценой. – Кто бы мог подумать, что исследовать сказки так опасно? – усмехнулся Джейми, но тут же тяжело закашлялся и рассеянно потер грудную клетку, словно у него болели ребра. Пальцы выглядели неправильно. Похоже, их сломали и не дали срастись. Джоанна заметила, как сжал руки в кулаки Том. – Я выяснил то, что не должен был узнать. – Уже серьезно продолжил пленник. – Герой существует на самом деле. Он убьет больше людей, чем можно себе представить. Совершит множество кровавых нападений, прежде чем покончит с монстрами. Но ему неизвестно о том, что его создали таким. Он не видел то, что я вложил в послание. Внезапно послышался шум шагов, такой реальный, что Джоанна с Рут одновременно обернулись в сторону кухни. Но звук являлся частью записи. Судя по приглушенному топоту, кто-то приближался к камере Джейми. – Та же женщина, которая отвечала за эксперимент, заточила меня сюда, – торопливо проговорил он. – Она считает, что никто не сумеет ей помешать. Но ошибается. Как ошибается и в том, что подготовила идеального героя. Это не так. Его можно остановить, потому что они допустили одну оплошность. – Вставай, – раздался голос из-за двери. – Она приказала снова посадить тебя в кресло. На лице Джейми промелькнуло отчаяние, но он через силу улыбнулся, когда посмотрел в объектив, и мягко произнес: – Том, ты должен прекратить меня искать. Займись тем, что по-настоящему важно. Необходимо остановить героя. – Нет, – упрямо покачал головой Хатауэй. – Да, – настойчиво сказал Джейми, будто услышал его. – Ты справишься… ради меня. – С нежной и искренней улыбкой пленник продолжил: – Я знаю, как ты ненавидишь прощаться, поэтому не стану это говорить. – Том так и качал головой, не желая мириться со словами возлюбленного. – Что же до меня… Для Лю не существует прощаний. Я помню каждое мгновение, проведенное с тобой. Каждое прикосновение. Каждый наш разговор. Для меня ты всегда рядом. Воспроизведение записи прекратилось. Долгое время все сидели молча: Аарон и Том на диване, Рут в кресле. – И что нам дальше делать? – наконец спросила Джоанна. – А что остается? – ровным тоном ответил Аарон. – Дождаться, пока рассеется действие удара Патела и просто… исчезнуть. Зажить тихой, ничем не примечательной жизнью. Притвориться, что мы ничего этого не видели. – Предлагаешь сдаться? – презрительно сощурилась Рут. – А у нас есть выбор? – все так же равнодушно отозвался Аарон. Но дело было не только в спасении их родных. Предстояло погибнуть сотням людей, как говорил Джейми. Его самого держали в плену. Джоанна же забрала время у невинных жертв, чтобы попасть в прошлое. Нельзя, чтобы это пропало напрасно. Кроме того, не следовало забывать и о Нике с его семьей. – В послании Джейми сказал, что при создании героя допустили ошибку, и теперь его можно остановить, – медленно произнесла Джоанна. – Если бы это было что-то полезное, почему бы не сообщить прямо? – вздохнул Аарон. – Джейми – член семьи Лю и королевский архив, – прокомментировала Джоанна. – Он мог рассказать нам о сотне вещей. – И? – не понял Аарон. – Но он решил, что самое важное – поведать о допущенной при подготовке героя ошибке. – И все же этого недостаточно. Жаль, что нельзя просто попросить Джейми сообщить чуть больше информации. Джоанна посмотрела на Тома. Он явно понял, о чем она думает, и с обреченным видом вздохнул: – Можно. 21 Джоанна хотела отправиться немедленно, но Том отказался, заявив: – Мы не станем его будить в такую рань. Они использовали время ожидания, чтобы привести себя в порядок. Джоанна приняла душ и натянула подходящие джинсы и футболку со стразами. В шкафу, который стоял в спальне, обнаружилась одежда разных размеров: какая-то совсем новая, даже с бирками, какая-то – уже ношеная и выстиранная. Для кого это все предназначалось? Аарон сказал, что об этом месте ему сообщила мать. Интересно, а откуда ей стало известно о нем?