— Пришлось впихнуть в неё почти целую упаковку угля. Представляешь? — немного нервно и неубедительно усмехнулся я. Никита вопросительно приподнял бровь и поджал губы. Но уголки подрагивали, чтобы сдержать улыбку. — Защитник Лев приехал, — расплылся в довольной улыбке Астахов. — Только ты не забывай, что это моя младшая сестра, а не твоя. Хорошо? — Больно надо, — ответил на его улыбку тем же. — Ты голодный? Мы старались. Точнее, я готовил, а Вера, — обернулся, чтобы упрекнуть в том, что она лодырь, и никого не увидел. — Сбежала, засранка. Никита забрал у меня подтаявший стейк лосося с почти отмороженной руки и, улыбаясь, закинул его в морозилку. — Как день прошёл? Нашли общий язык? — В каком смысле? — недоумённо посмотрел я на него. — В прямом. Я знаю, что её не было ночью дома. Лев, я ведь не идиот, — Никита сложил руки на груди и тяжело вздохнул. Тёмно-бежевый костюм явно добавлял серьёзности его выражению лица прямо сейчас. — Если ты хоть что-нибудь узнаешь, то ведь скажешь мне? — Например? — сглотнул от подступающего к горлу волнения. — Я не могу понять, что ею движет. Может быть, отношения какие-то у неё. Или там па… — поперхнулся друг и исподлобья посмотрел на меня. Как будто догадался о чём-то! — Парень её, возможно, тащит куда-то вечно. Ты ведь скажешь мне? Потому что ты тоже волнуешься за неё. Я это знаю, — Никита скупо улыбнулся, положив ладонь мне на плечо. Мне на секунду показалось, что он сейчас поднесёт два пальца к моей шее, чтобы проверить пульс. Который, кстати, в этот момент зашкаливал, отдаваясь стуком в горле. И мне даже стало интересно, как отреагировал бы Никита, узнай он, что его сестра осядет дома из-за меня. Станет послушной, перестанет шляться хрен пойми где и с кем. И только хотел намекнуть на разговор, как услышал серьёзный вопрос Никиты: — Ты же ведь понимаешь, что сделаю всё, чтобы у моей сестры было всё самое лучшее? В том числе и отношения. Я надеюсь, ты разделяешь моё мнение. Ведь Вера для нас обоих очень много значит. Вообще ничего не понял. На что именно он намекнул? Неужели он нас видел? Или что, блин? Или он жирно намекнул, что я не подхожу ей? Или что он не даст Вере быть со мной, потому что подозревает о её увлечённости в мой адрес? Я вообще запутался. — Немного не понимаю, о чём ты, — сощурив глаза, выпалил на одном дыхании. — Ты собираешься контролировать её жизнь до старости? — фыркнул, сложив руки на груди. — Дай ей свободы! — Что, если и собираюсь⁈ — неожиданно рявкнул Никита и, закрыв глаза, накрыл ладонью лоб. А вот это уже было очень жутко. — У меня кроме неё из самых близких никого не осталось. Дядя не в счёт! Я не потеряю её, — Астахов шумно выдохнул и посмотрел на меня исподлобья. — Ты не заберёшь её, Лев. Нет. — Никит, я и не, — но договорить он мне не дал. Друг поднял ладонь, и я затих. Никита засунул руки в карманы брюк и, покачавшись с пятки на носок, снова вздохнул. Поджав губы, он пристально смотрел на меня. Стало настолько не по себе, что захотелось прикрыться. — Между вами что-то есть? — его вопрос как гром среди ясного неба прозвучал, отдаваясь эхом у меня в мозгу. — С чего ты это взял? — попытался недоумевающе посмотреть на него. Но у меня вышло что-то похожее на перекошенное лицо, когда ударился мизинцем о ножку стола. — Ладно, — сложил Никита руки на груди, и его челюсть напряглась. Я впервые видел друга таким напряжённым. — Ты ознакомился с документами на Демидовых и договором? — в ответ я лишь кивнул. — Отлично. Мне будет нужна ваша помощь завтра вечером. Веры, как совладелицы компании, и твоя, как консультанта по пиару, — после того, как Никита снова сощурил свои голубые глаза, я уже заведомо знал, что сейчас он скинет мне на голову что-то разрывное. — Завтра днём прилетают Демидовы. У Анатолия Сергеевича есть сын Родион. Перспективный молодой человек. Самое-то для выгодного брака… Понимаешь, о чём я? — Никита следил за каждым моим движением, а я стоял как истукан и даже забыл о том, что у меня обожжена рука. Я осилил лишь тихое «угу» и кивок. — Меня Вера слушать не будет, а вот тебя, — расплылся в хищной ухмылке друг, — послушает. Лев же хороший! — О чём ты, Ник? — полушёпотом выпалил я, чтобы этот разговор остался между нами. — Мы едем за город на два дня. С куратором Веры я уже договорился. Моя сестра должна уломать Родиона, потому что он имеет большое влияние. Верунчик сможет убедить этого паршивца, чтобы они согласились на наши условия. В её упёртости я не сомневаюсь, — как-то ядовито усмехнулся друг. А у меня неожиданно сердце зашлось в ускоренном ритме. Кажется, я начал понимать, о чём он. — Но ведь, — хмыкнул я. — Вера сможет найти точки соприкосновения с Родионом. Поговори с ней, Лев. Пожалуйста. Нам нужен контракт с Демидовыми. Это выгодно, но на наших условиях, — фыркнул Никита, на что я громко сглотнул. Неужели он готов подложить сестру ради какого-то сраного контракта? Мою Веру⁈ Совсем голова набекрень⁈ Он вообще слышит себя? Во мне закипело неконтролируемое чувство ревности. Только пара из ушей не хватало. — Это унизительно, Никита! — зло прошипел, сделав шаг к Астахову. — Ты явно подумал не о том, Лев, — дёрнул он уголками губ. — Только работа. Ничего более. Чего ты там себе надумал? Или ты правда думал, — Никита приблизился ко мне и практически у самого лица продолжил: — Что я положу сестру под кого-то как подстилку? Ты спятил, Данилин. — Она не согласится, — ответил я за Веру. — А ты убеди её. Ты сможешь. Этот контракт поднимет нашу прибыль в два раза, — подмигнул Никита и ретировался из кухни. Посмотрев на приготовленное мясо в фольге, сморщился. Мне уже и кусок в горло не лез. Я вообще уже ничего не понимал. Они оба с ума меня свести хотят? Или Никита таким извращённым способом хочет вытащить из меня правду? И после такого я уже совсем запутался, хочу ли серьёзности с Верой. Или действительно, как сказал Никита «всё самое лучшее сестре». Я не «самый лучший», даже близко нет. За сутки умудрился испортить её. Пора принять взвешенное решение. Но для начала надо подумать. И очень-очень основательно. Глава 11. Лев Перед сном мы пересеклись в коридоре с Никитой, который взглядом и кивком указал на дверь Веры. А я понятия не имел, как начать разговор. Точнее, о чём нам говорить. О завтрашнем дне, который мы проведём как пара, и серьёзном разговоре с Никитой или о проклятом ужине и грёбаном Родионе. Я сам понятия не имел, как лучше поступить. Я предавал обоих Астаховых сразу. Не хотел выбирать. Но Вера же согласилась. Я законченный трус, который хочет и на верхушку ёлки залезть, и жопу не ободрать. Войдя в комнату после стука, увидел Веру, которая сидела по-турецки на кровати в наушниках и что-то активно печатала на ноутбуке. Закрыл дверь изнутри на всякий случай. Девушка даже не заметила меня, потому что была слишком сосредоточена на экране ноутбука. Передняя часть комнаты была окутана мраком, а вот спальная зона освещена тусклым светильником над кроватью. Опёрся плечом на внешний угол, который скрывал большой шкаф. Стоя в футболке и штанах, наблюдал, как брови Веры иногда сводились к переносице, добавляя образу задумчивости. Стук по клавиатуре неожиданно затих, когда на её телефон пришло сообщение. И только когда она сползла с кровати, увидела меня. С визгом подпрыгнула на месте, положив ладонь на грудь. — Ты больной, что ли⁈ — рявкнула девушка, вытащив наушники из ушей. — Тише ты, — сухо пробормотал, посмотрев на неё исподлобья. — Ты рано. — Я по другому «вопросу», — показал пальцами кавычки и снова сложил руки на груди. — Давай попозже? Мне надо лекцию переписать, — вздохнула Вера, потерев пальцами виски. — Ладно, — развернувшись на пятках, хотел было уйти, как она схватила меня за резинку штанов, оголив бедро. — Ты там… э-э-э… Ого, — хихикнула в конце Астахова, чем вызвала улыбку у меня. — Тогда точно иди. И оденься! Ладно? Теперь, кажется, наступила её очередь говорить «ладно» от нервозности. Забавно. Кивнув, ретировался из комнаты. Настроение было ни к чёрту. Решил скоротать время за чашкой чая. Даже умудрился подслушать разговор Никиты, который с кем-то ворковал по телефону. Неужели у него кто-то есть? А я и не в курсе. Неожиданно. — Подслушивать нехорошо, — усмехнулся друг, и его настрой меня вполне устроил. — Новая пас-с-сия? — выдавил улыбку, облокотившись на барный остров. — Херасия, — покачал головой Никита и медленно подошёл ко мне. — Ты быстро. Неужели моя сестрёнка такая податливая в твоих руках? Снова двусмысленные вопросы, истинного подтекста которых я не понимал. Никита явно пытался чего-то добиться. Например, чтобы сознался. Ведь он не знает, почему я уехал. Придумал байку о желании учиться в другом университете, на которую Никита вряд ли купился. — Что за странные вопросы? К чему ты вечно клонишь? — не выдержал и решил поговорить с ним серьёзно. — Я-то? Ни к чему. Просто настроение хорошее. Да и виски немного расслабил, — расплылся в улыбке Астахов, и я увидел на обеденном столе пустой бокал. — Как там Вера? — Лекции переписывает. — Трудяжка. Похвально. Умничка, — на каждое слово друг кивал. — Твой отец звонил. Уже сотню раз. Поговори с ним уже! В бессилии уронил лицо в ладони. Я был в шаге от признания во всём. Но что-то останавливало. Понятия не имел, что именно. — Он купил мне синтезатор. Представляешь? — пробормотал себе в ладони. — Чего-чего? Взамен того, который ты разбил? — между нами повисло молчание, и я решил поднять голову. Никита опёрся ладонями на барный остров и, поджав губы, сверлил меня взглядом. — Ты так и не рассказал, почему перестал играть. — Ты не захочешь узнать, — сухо пробормотал. Я хотел было уйти, как мне в спину прилетело увесистое: — Стой, твою мать! Замерев, обернулся и впервые увидел друга злым. Никита весь аж дрожал, излучая агрессию. — Ник, что с тобой творится? — А с тобой? А⁈ — рявкнул он. Я очень надеялся, что Вера снова в наушниках. — Никит, кажется, ты выпил лишнего, — махнул рукой и попытал судьбу уйти во второй раз. Но мне снова прилетело в спину: — Что ты сделал с ней два года назад? А⁈ В той проклятой комнате! Чувство вины гложило? Поэтому ты уехал? — выплюнул каждое слово Никита.