Но Тит не отставал. Он потянул коня за уздечку и не давал Луцию уйти. – Ответь мне, где ты был? – Если ты так настаиваешь, я скажу. Я был в порту. Вот, выкупил вазу у эллинского купца. Он открыл мешок, развернул ткань и показал вазу. Да, это была амфора, декоративно расписанная и обожженная в специальных печах, которые есть только в Элладе – его стране. Внизу амфоры стояло имя гончара. – Это подарок моему отцу, – продолжил Луций. – Он собирает красивые вазы. А почему ты спрашиваешь, эллин? – Ты один был в порту? – Нет. Меня сопровождал мой верный Хоэл. – А где Ия? – спросил Тит и посмотрел Луцию прямо в глаза. – Ия? – Луций отвел взгляд и отчего-то занервничал. – А почему ты меня спрашиваешь? Ия – твоя невеста. – Да. Она моя невеста. Но она… Ее нигде нет. Я волнуюсь. – И при чем же здесь я? – Ия говорила мне, что ты ухаживал за ней раньше. И ты был слишком настойчив в последние дни. Ты говорил ей, что любишь ее. – Может, я и говорил так. Но в нашей стране много красивых девушек. Я найду себе другую. Так что не нужна мне твоя Ия. – Я не верю тебе. – Отстань. Мне все равно: веришь ты или не веришь. – Если я узнаю, что ты спрятал ее… И если ты сделаешь ей больно… Я убью тебя! Так и знай! – Ха-ха-ха. Эллин мне угрожает! Мне, Луцию! Расену! Будешь вести себя так, пожалуюсь лукумону и тебя отправят в Элладу. – Я тебе сказал. Если ты только тронешь мою невесту, я тебя убью. – Нельзя убить того, кто не боится смерти, эллин. Ты глуп. И пропусти меня. Тит отошел в сторону, пропуская Луция. Он испугался. Нет, не за себя. За Ию. И старался не показать виду Луцию, что испугался. Плохие предчувствия только усилились после разговора с ним: Луций знает, где Ия, и, скорее всего, он причастен к ее исчезновению. «Бедная моя, – Тит горевал, – потерпи, любовь моя. Я прослежу за этим негодяем и найду тебя. Иначе нет мне без тебя жизни, красавица моя. Потерпи. Я найду тебя и освобожу от этого подлеца». Он пробрался к дому Луция и спрятался за деревьями. Спал – не спал… Вздрагивал от каждого шороха, боясь пропустить момент, когда Луций выйдет из дома. И только под утро Луций тихо отворил дверь, вышел, оседлал коня и поскакал в лес. Тит бежал следом, но, выбившись из сил, упал на землю. «Ничего, – подумал он, – я останусь здесь ждать. Наверное, есть у него место, где он прячет Ию. В следующий раз, когда Луций снова направится в это место, мне будет легче следовать за ним». Он сложил себе небольшой шалаш из веток и ждал, когда его соперник будет возвращаться назад. Так и есть. Через некоторое время Луций проехал в обратном направлении. Тит бродил по лесу. Он ничего не ел, но не чувствовал голода. Он ходил по лесу и звал Ию. И лишь совсем чуть-чуть поспал. На следующее утро он проснулся от стука копыт. Это может быть только Луций. Тит бросился за ним, стараясь не попадаться тому на глаза. Он устал, ноги не слушались его. Но он бежал. Если он терял Луция из виду, то прислушивался к стуку копыт. И бежал. Наконец, конь остановился. Тит упал на землю. Старался отдышаться. Нужно набраться сил, прежде чем идти спасать Ию. Теперь он был уверен, что его любимая спрятана здесь, в лесу. Он видел, как Луций отодвинул камень и спустился куда-то вниз. Сейчас… Он должен прийти в себя. Собраться с силами. Хорошо, что он взял с собой острый нож, подаренный ему Веем для охоты. Сейчас нож ему очень пригодится. Он будет драться с Луцием. Только бы его любимая была жива! Тит встал во весь рост. Он был зол. Он был страшен в гневе. Тит встал и пошел к камням, за которыми несколько мгновений назад скрылся его враг – Луций. Телефон зазвонил резко и не вовремя. Совершенно не вовремя! Хотелось «досмотреть» историю про Ию, Тита и Луция. Осталось совсем чуть-чуть, и тайна захоронения Кавалли будет раскрыта. Он обещал Симоне и Вито рассказать о том, что случилось в этих местах две с половиной тысячи лет назад. Изменился мир, исчезла цивилизация этрусков – растворилась в римском социуме, но человеческие чувства остались прежними: любовь, ненависть, страсть, одержимость, ревность… Власть… Самые сильные чувства, которые движут миром. Как сказал Луций? Нельзя убить того, кто не боится смерти! В голове застучало. Эти слова вернули Антона в день сегодняшний. Кажется, он начал понимать, что произошло в доме Джулии. Осталось только понять, почему это произошло! Он посмотрел на номер телефона. Умберто. – Добрый вечер, Умберто. Извините, я долго не отвечал. Задремал. – Антон засмеялся. – Вы тоже простите, я сразу не мог ответить на ваши звонки. Я находился в это время в подвалах архива. Мне пришлось сдать и телефон, и компьютер. Так что вся информация у меня в голове. – Сгораю от нетерпения. – С чего начать? – С начала. Подробно, если можно, расскажите, что случилось сорок семь лет назад. Как произошла авария? Несчастный случай? Убийство? Что решило тогдашнее следствие? – Хорошо. Материалов по делу немного. Несчастный случай. Хотя у меня возникли сомнения. – Сомнения? По прошествии стольких лет? Вы считаете, что это было нечто более серьезное? Неужели убийство? А у следствия таких подозрений не возникало? – Антон засыпал Умберто вопросами. – Подозрения возникали. Но следствие от них отказалось за неимением доказательств. И доказательств этой версии, действительно, нет. Мои сомнения – всего лишь сомнения. Домыслы. Ничем не подтвержденные, Антонио. И я вам чуть позже скажу, на чем они основаны. – Значит, несчастный случай? – В результате проведенных экспертиз полиция пришла к выводу, что да, имел место несчастный случай. – А что, были другие варианты? – Страховая кампания сначала выдвинула версию самоубийства. – Почему? Я не понимаю… – О! Это очень даже понятно. Чтобы не платить страховую сумму. – Но от этой версии тоже отказались? – Да. Сразу же. – То есть дело банальное. Простая автокатастрофа? Так? – Да нет. Непростая. – Непростая, говорите? А в чем сложности? – Сложности в том, что в машине синьора Сарто находились пассажиры. – Пассажиры? – Он ехал с двумя детьми. – Боже мой! Умберто, вы уверены? – Конечно. Я ведь изучал материалы дела. – А как же дети? Они живы? – Антон задал этот вопрос, а в голове почему-то застучало: «Маленький мальчик… листья… желтые листья…» Возможно ли такое? Возможно ли, что вместе с мужем Джулии погиб и сын Джины? Он задал вопрос и уже знал ответ… – Антонио, вы знаете, что у синьора Чезари был младший брат? – Да, Вито говорил мне, – ответил Антон, догадываясь, о чем дальше скажет Умберто. – Так вот. В этой машине находился старший брат Витторио – Анжело Чезари. Ему тогда было четыре года. – Как вы сказали? Как звали мальчика? – Антон был сражен: имя! До этого момента он не знал имени погибшего брата Вито. – Анжело, – ответил Умберто. А в голове застучало: «Angelovolò incielo… Ангел улетел в небо». В их первую встречу Джина твердила о желтых листьях, маленьком мальчике, ангеле, улетевшем на небо. Она говорила о своем сыне Анжело. По-итальянски и Анжело, и ангел звучит одинаково. «Боже мой, она не может забыть своего погибшего сына». – И… он тоже погиб? – тихо спросил Антон. «Да, именно так и произошло. Мальчик погиб. А в памяти Джины навсегда сохранился этот эпизод». – Ребенок был мертв, когда приехала полиция и скорая помощь. – Какая трагедия! Но, подождите, вы сказали, что в машине были дети. Мальчик был не один? Кто еще? – Орсина. Младшая дочь синьоры Джулии.