– Понятно. Какая же ты противная у меня стала, – он сказал это совсем не зло. Лера не обиделась. – Просто мне некогда. – Уже десять вечера. Чем же ты занимаешься? – Мы с Сашкой и Дашкой фильм смотрим. Фэнтези. А ты отвлекаешь. – А! Понял. Привет девчонкам. – Хорошо, передам. Ты когда вернешься, пап? – Во вторник вечером. – Привези мне чего-нибудь вкусненького. Итальянского. – Привезу, дочь моя. – Спасибо. Я побегу фильм смотреть. – Беги. До свида… Но дочь уже бросила трубку. Главное, что он услышал ее голос. И что у нее все в порядке. Антон поужинал, выпил два бокала вина (поднял тост за Вито и Симону!) и отправился в спальню. Необходимо обдумать все, что он почерпнул из бесед с Рензо, Орсиной и Умберто. Еще надо посмотреть в интернете информацию по цианистому калию: что за штука такая? Никак не укладывается в его схему отравление Джины. Никак не укладывается! Итак, что сегодня удалось выяснить? Какие новые факты? И, главное, какие из этих фактов могут прояснить ситуацию. Из доклада Рензо стало понятно, что Фабио нельзя исключать из числа подозреваемых. Пока нельзя. А вот его напарника Паоло и второго парня – брата Сильвио – можно вычеркнуть. Несмотря на то, что этот юноша знал о мумии, вероятность его участия в преступлении ничтожно мала. В его защиту говорит и отсутствие ограбления. А других мотивов для убийства у случайно нанятого работника просто не может быть. После общения с Сильвио Антон понял, что его брат ни в чем не виноват. А нелепое совпадение лишь усилило интригу. А вот с Фабио не все так просто. Антон подозревал, что Фабио работал в тот вечер у Джулии не только из-за просьбы пожилой синьоры (если таковая была на самом деле), но и по другой причине. И такой причиной вполне могла быть женщина. Если не Орсина, то кто? Антон был уверен, что это она. Запасть на эти серо-зеленые глаза совершенно естественно для нормального мужика. Эта медлительность в движениях, красивое тело, взгляд с поволокой… Антон бы мог в такую влюбиться! Но Орсина ответила на его подозрения смехом и твердым «НЕТ». В тот вечер красавчик Фабио согласился обслуживать гостей не из-за нее. А из-за кого же тогда? Из-за молодых замужних женщин – дочери Софи Адрианы или ее невестки Симоны? Дочери Клаудии Беатрис, матери близнецов? Или… Или из-за самой Клаудии? А может, Софи? Да… Есть над чем подумать. Что еще интересного рассказала Орсина? В спальне Джулии всю ночь было открыто окно. Важно ли это? Антон задал этот вопрос Орсине в самом начале беседы не из-за его «важности», а для того, чтобы настроить ее на откровенный разговор. Он дал понять, что убийцей ее матери может быть посторонний человек, а не кто-то из своих, как подозревали полицейские. Некто чужой, пробравшийся в дом через окно. И Орсина сразу расслабилась. Это естественно: если убийца – посторонний, отвечать на вопросы гораздо легче. В случае, если подозрение падает на кого-нибудь из членов семьи, Орсина бы осторожничала, раздумывала, что и как говорить. Ведь своими словами она могла бы навредить семье Бенсо ди Ревель. Антону было ясно, что окно – лишь предлог. Никто не проникал в дом таким способом. Но ведь Орсина об этом не знала. К сожалению, о Фабрицио Сарто – отце – Орсина рассказала совсем немного. Но это понятно. Когда тот погиб, ей исполнился всего год. Интересно, а знает ли Орсина, что могла погибнуть вместе с ним в тот роковой день? И знает ли она о том, что эта автокатастрофа унесла жизнь еще одного человечка – маленького Анжело Чезари? Или эти сведения им – сестрам Сарто – неизвестны? Но что действительно важно – это рассказ о черешне! Спасибо Агате. Она прояснила некоторые факты. Антон в который раз удивился: рассказ Агаты повторил в точности его видения. Именно Клаудию и Джину, собирающих спелые ягоды с дерева, он видел во сне. Сон ли это был? Однако не сам факт сбора ягод заинтересовал Антона. А… ножевые раны на теле дерева. Кто-то сознательно вонзал нож (или другой острый предмет) в ствол черешни. Но дерево смогло защититься, выделив янтарную камедь, тем самым предохранив древесину от проникновения вредоносных влияний и заживив рану. А вот человеку от таких ударов защититься невозможно. Кто этот человек, наносивший удары по дереву? Кто-то из обитателей этого дома: Орсина? сама Джулия? Агата и Гаспаро? случайный гость? А может, тот, кто собирал ягоды? То есть Клаудиа или Джина? Очень интересный вопрос! Теперь Умберто. Детектив добросовестно поработал над материалами дела. Но что дают эти сведения Антону и Вито для понимания случившегося в доме Джулии? Сорок семь лет назад муж Джулии Фабрицио Сарто, спешно возвращаясь из Флоренции, заехал в дом родителей своей жены и забрал младших детей – свою дочь и племянника. Сначала Антон подумал, что есть в этом некая странность. Почему за племянником приехал он, а не Луиджи – отец Анжело? Но, с другой стороны, семьи были дружны, и это вполне естественный поступок. И Орсина подтвердила, что они – дети обеих семей – часто оставались в фамильном доме. Так что вряд ли в самом этом факте есть противоречие. Противоречие есть в другом. Как мог опытный водитель, намереваясь ехать с детьми, не обратить внимание на техническое состояние своего автомобиля? Или он был уверен в том, что с его машиной все в порядке (например, проверял автомобиль накануне и не предполагал, что в колесах может быть пониженное давление, тем более в передних колесах, что чрезвычайно опасно), или он так спешил, что не озаботился этим вопросом. Если же он проверял автомобиль и никаких неисправностей не выявил, то имело место чье-то сознательное вредительство. Но кому была нужна смерть Фабрицио Сарто? Если он торопился, то почему? В чем причина его спешки? И куда он спешил? Домой? Но что ему делать одному, с маленьким ребенком, без жены, которая осталась во Флоренции? И если он спешил домой, то зачем заезжал за детьми? Зачем решил отвезти к Джине маленького Анжело? А может, он и спешил именно к Джине? Значит, была причина для этого? Но опять-таки зачем он заезжал за детьми? Если он хотел по какой-то причине видеть Джину или Луиджи, он мог отправиться прямо к ним! Нестыковка получается. Или, действительно, имела место роковая случайность?! Особым своим чутьем Антон уловил, что та трагедия, случившаяся почти полвека назад, каким-то образом может быть связана с нынешним убийством. Он почти зримо увидел мост из того ноябрьского дня в этот августовский. Но как увязать трагическую гибель Фабрицио Сарто и убийство Джулии? Кому выгодна ее смерть? Выгоды от смерти Джулии никто не имел. Да, кое-какие «подарки» получат все дети: Вито – Модильяни, а Клаудиа – картины известных итальянских художников. Убивать из-за картин? Можно, конечно, сказать, что наибольшую выгоду будет иметь Орсина. У нее появятся свои деньги, вырученные от продажи дома, сицилийской недвижимости и прочего имущества. Из детей Бенсо ди Ревель она менее всех защищена в материальном плане. К тому же Орсина находилась под опекой своей матери. Но убивать мать, чтобы освободиться от опеки? Да еще в день ее рождения? Это нужно быть абсолютно бессердечной дочерью. Орсина такой не казалась. Немного беспечна и чуть легкомысленна, да. Но легкомыслие – это не преступление. Возможно, сама постановка вопроса: «Кому выгодна смерть Джулии?» (получается, никому не выгодна!) неправильна. Преступление можно совершить и без очевидной выгоды. Но вот побуждение! Мотив! Мотив есть всегда! Значит, надо искать мотив! Мотив всегда связан с целью. Бесцельного преступления не бывает. Мотив объясняет, почему человек совершает то или иное действие, а цель определяет, к чему человек стремится при совершении преступления. В одну из вечерних бесед Вито разъяснял Антону разницу в этих юридических понятиях. Тогда его друг не видел (или не хотел видеть) никого из членов семьи, способного совершить столь дикий поступок, не понимал, зачем кому-то из Бенсо ди Ревель лишать жизни Джулию. Да еще в день ее рождения! Не видел потому, что не осознавал, не понимал мотива. Поэтому он и цеплялся за посторонних – официантов, Анну, мужа Анны, работников дома. Ему казалось, что у кого-то из них обязательно должен быть мотив. Объяснить поведение «чужого», постороннего человека проще. Однако основной мотив – корысть, который мог спровоцировать, например, кого-то из официантов на убийство богатой синьоры, отпал сам собой, потому что ничего не было украдено. Вито легче было бы представить убийцей мужа Анны, благо тот вел себя не лучшим образом и вполне вписывался в круг подозреваемых, но и эта версия не получила достаточных доказательств. Но его профессиональное чутье сразу подсказало, что преступление носило демонстративный характер. Преступник что-то хотел доказать. Что и кому доказать? Вот в чем вопрос. Если есть связь между автокатастрофой и убийством Джулии, то убийца (и тут уж не отвертеться!), однозначно, кто-то из членов семьи. Семьи Бенсо ди Ревель. Чезари или Сарто. И Витторио постепенно пришел к этой мысли, хотя и старался отторгнуть очевидное. Поэтому и попросил он Умберто заняться делом полувековой давности. Адвокат по уголовным делам, он интуитивно почувствовал связь между тем и этим событием. А теперь Антон старался вычислить убийцу. Подозревать младшее поколение – детей Клаудии и Софи – Антону казалось уж слишком эксцентричным. Нужен очень веский мотив, который мог заставить Алессандро или Адриану, Беатрис или четырнадцатилетнего Дени убить бабушку. Бред какой-то. А уж тем более подозревать Марко – сына Вито или десятилетнюю Джульетту – дочь Орсины! Поэтому Антон отказался признавать молодежь в качестве предполагаемых преступников. Он не чувствовал их. А значит, не надо на них и время тратить. А вот старшее поколение – Клаудиа, Вито, Софи и Орсина – эти четверо являлись очень любопытными личностями каждый по себе и невероятно интересными все вместе. Рассматривать их в ансамбле, всех разом – чрезвычайно занимательно. Однако трудно себе представить, чтобы они совместно как-то организовались и убили Джулию. Из стариков остались Луиджи и Луиджина. «Почему Джину не называют полным именем? Такое красивое имя, – отчего-то подумал Антон, однако сразу вернулся к теме: – А не мог ли Луиджи за что-то мстить Джулии? За что? Неужели за маленького Анжело? Но ведь это не Джулия, а ее муж «убил» сына Луиджи. Она не имела к той аварии никакого отношения!» Бред. Зачем ждать так долго? Почти пятьдесят лет! А если представить, что он узнал о чем-то важном, неизвестном ему ранее, и это нечто касалось прошлого? Это откровение стало настолько сильным потрясением, что Луиджи захотел отомстить? И? Допустим, такое возможно. Но зачем убивать Джулию в день рождения? Почему не накануне? Не месяц назад? Не назавтра? Кому нужна эта демонстрация? Стоп. Демонстрация! Вито говорил, что убийство кажется ему демонстративным! Преступник хотел этим убийством что-то доказать! Голова идет кругом… А ведь у Антона была версия. Очень логичная версия. Но отравление Джины спутало все карты. Он все время забывает об отравлении. Но ведь оно было. Реально было! И нельзя рассматривать эти два события в отдельности. Убийство Джулии и попытка убийства Джины связаны между собой. Только в чем она, эта связь? Антон все время забывает об отравлении. А это важно! Он устал. И решил, что нет смысла сейчас, в первом часу ночи, докапываться до мелочей. Надо переспать с полученной сегодня информацией. Он открыл окно («боже, какой воздух!»), зарылся в простыню, прикрыл глаза, задремал. Уже погружаясь в сладкий сон, Антон услышал, как подъехала машина и в дом зашел Вито. Сил выйти навстречу другу и расспросить о прошедшем свидании у него никаких не было. Завтра. Они поговорят завтра. Глаза слипались. Сон пришел быстро. Понедельник Антон проснулся в полвосьмого. Прислушался. Внизу звучали голоса. На кухне возилась Роза. Витторио, очевидно, уже наслаждался утренним кофе и уплетал свои любимые булочки. Ему не спалось. Немудрено. Воскресный день был наполнен положительными эмоциями, а сегодняшний понедельник ожидается быть непростым и эмоционально тяжелым: похороны Джулии, общение с полицией и членами семьи, которые непременно хотят найти убийцу, но в то же время боятся признаться себе, что преступником может оказаться кто-то из них самих. Антон решил, что не пойдет на похороны. Он должен закончить дело сестер Бенсо ди Ревель и найти ответы на вопросы, которыми он мучил себя весь вчерашний вечер. Для этого нужно сделать пару телефонных звонков и встретиться с Джиной. Да-да. Он попытается снова «разговорить» ее. Антон не был уверен, что получится, но рискнуть стоило. И тогда к вечеру тайна смерти Джулии и отравления Джины будет раскрыта. А как же Ия? Тит и Луций? Чем завершится их история? Завтра он улетает. Но покинуть Тоскану, не закончив рассказ о прекрасной расене и двух влюбленных в нее юношей, профессор Тарасов не мог. Это будет похоже на бегство. Вчера Антон надеялся, что ночью он «досмотрит» концовку этих трагических событий, но нет, видения не посетили его. Слишком много эмоций было отдано делу Джулии. Он думал о Витторио, о том, как ему поступить в отношении друга. Ничего не утаивать и рассказать правду о произошедших событиях (так, как Антон их видит!) или притвориться, что он не может распутать клубок семейных тайн? Согласится ли Вито принять помощь друга, зная, что правда может оказаться слишком жестокой? Оказанная помощь не облегчит Вито жизнь, а, скорее, усложнит ее. Да, Витторио Чезари Бенсо ди Ревель будет сложно принять такую правду. Она не понравится ему в любом случае. Вопрос в том, как он отреагирует на то, что правду эту сообщит его русский друг? И все-таки Антон решил сказать Вито правду. И сейчас у него есть несколько часов, чтобы собрать доказательства. Вито чувствует фальшь. И если Антон слукавит, тот поймет. Если помощь Антона осложнит их дружеские отношения, что ж, так тому и быть. Лучше уж так. Потому что ложь Вито точно ему не простит. Может быть, Антон все усложняет? И Вито готов выслушать правду, какой бы она не была. И это никак не скажется на их дружбе… Он спустился в столовую. Его друг завтракал, напевая веселую песенку. Он еще пребывал в атмосфере вчерашнего дня и никак не хотел оказаться в дне сегодняшнем. – Я вижу, друг мой, по твоему настроению, что ты прекрасно провел воскресенье, – смеясь, приветствовал его Антон. – Абсолютно правильно понимаешь, Антонио. Хочу на несколько минут продлить шлейф вчерашних эмоций, потому что сегодня меня ждут дела менее приятные, – затем громко крикнул, обратившись к домработнице: – Роза, Антонио спустился на завтрак. Он в нетерпении, – засмеялся, – не может дождаться твоих божественных пирогов! – Иду, иду, – ответила из кухни Роза.