Киирис не успела среагировать на голос, потому что он принадлежал человеку, поднявшемуся следом за ней. Его бесплотный образ просочился сквозь нее облаком бесформенного тумана, чтобы потом вновь обрести знакомые черты. Дэйн? Сейчас он выглядел куда моложе, и в его взгляде еще сохранилась ярость небезразличия. — Не подходи, - прошипел мальчишка Раслер, в то время, как теургия переползала с его ладони на руку отца. Мужчина упал на колени, завопил от боли, но юный Наследник костей, казалось, напрочь забыл о его существовании. Все внимание Раслера было приковано к Дэйну. – Сделаешь еще хоть шаг – и я испепелю тебя следующим. — Хорошо, - подчинился Дэйн. Остановился и миролюбиво поднял ладони вверх. – Видишь, я стою и не пытаюсь к тебе подойти. А теперь – отпусти его. — Ты знаешь, что не могу. – Наследник костей безразлично пожал плечами, скосил взгляд на изнывающего от боли мужчину. С минуту Раслер изучал его попытки освободиться от потоков теургии, которая сочилась все выше по его руке, пока, наконец, не обхватила глотку тугим кольцом. – Я не могу закончить, пока он жив. — Ты можешь, Раслер, - с нажимом сказал Дэйн. – Мы сами творим свою судьбу. А ты просто… немного запутался. — Полагаешь, я настолько глуп, что поверю в эту ересь?! – Юный Раслер рассмеялся совсем не юным смехом. Звуки, которые исторгало его горло, скорее походили на хохот озлобленного мучителя. – Странно, что у меня одного оказалось достаточно смелости, чтобы совершить поступок. — Прошу тебя, Раслер – отпусти его, а потом мы будем говорить так долго, как ты пожелаешь. Киирис вдруг осознала, что никогда не видела Дэйна таким покорным и отчаявшимся. — Ты делаешь больно своему отцу, - продолжал увещать младшего брата Дэйн. — Я делаю больно бесхребетному слизняку. — Он одумался, и всего лишь хотел помочь и тебе тоже вынырнуть из мира иллюзий. — Он решил, что может отступить и оставить меня одного. Что он такое дьявольски важное звено, без которого мне не справиться. Но, как видишь, по крайней мере один из нас использует яйца по назначению. Киирис проследила за безумным взглядом Наследник костей. Прямо вверх, выше и выше, до самой кровоточащей дыры в небесах. — Я не знаю, какими демонами ты одержим, Раслер, но знаю, что как только их голоса перестанут нашептывать тебе, ты будешь сожалеть обо всем, что натворил. — Ради богов, Дэйн, не ты ли говорил, что готов на все ради того, чтобы избавиться от необходимости во всем им подчинятся?! Раслер снова и снова тыкал пальцем в зияющую рану небес, откуда исторгались бесконечные потоки изувеченных тел. Они глухо падали на землю, загорались – и превращались в кости и пепел. Груда росла так быстро, что Киирис хотелось сделать хоть что-нибудь, лишь бы прекратить это безумие. — Не такой ценой, Раслер. – Дэйн попытался приблизиться к нему, но охнул, неудачно став на правую ногу. Он едва не упал, но вместо этого с шумом выпустил воздух сквозь зубы, опустился на одно колено и без прелюдий, одним резким движением, выдернул торчащий из лодыжки обломок стрелы. – Посмотри на него, дьявол тебя задери. Удивительно, но на этот раз Раслер послушался. Вид страдающего от боли отца вряд ли вызвал в мальчишке хоть каплю сочувствия, скорее уж, он наслаждался очередным свидетельством силы своей теургии. Наверняка подобный трюк Наследник костей мог проделать с десятком, сотней, тысячей человек. Внезапно вскрывавшаяся истина заставила Киирис изо всех сил запечатать ладонями рот, как будто это могло выдать ее присутствие давно случившемуся прошлому. — Ты будешь жалеть об этом всю свою оставшуюся жизнь, - прохрипел Дэйн. Попытку встать провалил с треском, и лишь зло стиснул зубы. Окровавленные волосы свисали вдоль его лица, на затылке виднелась запекшаяся кровь. – Он – твой отец, и он тебя любит. — Кто сказал, что мне нужна любовь? Взгляд Раслера вспыхнул фиолетовым за секунду до того, как туман ставил голову его отца. Несчастный теург выдохнул имя жены – и его голова, словно срезанная бритвой, упала к ногам Наследника костей. Еще какое-то время тело так и продолжало сидеть, а кожа на шее шипела и подворачивалась в невидимом пламени. Потом тело беспомощно покачнулось, словно какая-то невидимая сила желала, наконец, увидеть его поверженным – и полетело вниз с обрыва. Дэйн громко выругался. Раслер присел на корточки около головы отца, безучастно изучая застывшую в его глазах смерть. Стало так тихо, будто от произошедшего замерла даже сама жизнь. Киирис не могла смотреть – и не могла не смотреть на разворачивающееся вокруг представление. И все же, ее внимание привлекло что-то белесое за поясом у Наследника костей. Она осторожно подступила ближе, обошла Дэйна справа, чувствуя себя едва ли не вором, который без спроса проник в чужие воспоминания. В прошлый раз Раслер сам показал их ей, но сегодня… Сегодня, похоже, она без спроса проникла в ту часть его разума, которая была либо перевернуым зеркалом, либо – жестокой реальностью. За поясом Раслера была та самая кукла – Киирис не могла бы ошибиться. Безжизненные глаза-камни смотрели будто прямо на мейритину, а на лишенном черт бесформенном лице легко угадывалась злая насмешка. Киирис с трудом подавила желание выхватить игрушку и швырнуть его в пропасть за спиной Раслера, такой жестокой была ее аура. Возможно, сейчас, в реальности, это действительно всего лишь игрушка, но в прошлом в тканевом существе была заключена отнюдь не доброжелательная сущность. — Он выглядит … странно, ты не находишь? – В безумном взгляде Раслера, обращенном на брата, не было ни капли сострадания, одно лишь любопытство. – Я множество раз проделывал этот фокус для отца, но почему-то был уверен, что его собственная голова будет выглядеть как-то иначе. Мы всегда идеализируем тех, кого любим. — Сейчас здесь будут воины, Раслер, и когда они увидят, что ты сделал – тебя убьют. Даже я не смогу запретить им совершить возмездие. — Ты? – Наследник костей разразился нечеловеческим хохотом. – Ты сейчас преклонил передо мной колени, братец. И знаешь, кого я вижу? Труса, неспособного совершить поступок на благо своей страны и счастья своих людей. — Ты прав, цена оказалась слишком высока, - даже не пытался юлить Дэйн. — Кто-то должен делать грязную работу. Раслер распластал ладонь с оттопыренными пальцами над отрубленной головой и туман с его тонких немощных пальцев переполз на мертвую плоть, впитываясь в нее, будто вода в сухой песок. Глаза мертвеца превратились в черные маслянистые озера, а кожа потемнела, словно ее покрыли жидким эбонитом. — Хочу ее сохранить, - шепотом, будто боялся, что их могут подслушать, сказал Наследник костей. – Придется еще поработать, чтобы довести до совершенства, но отец определенно станет украшением моей коллекции. Закончив с головой, Наследник костей переключил внимание на брата. Дэйн каким-то невероятным усилием воли нашел силы, чтобы встать. Он был бледным и злым, и его руки, хоть и миролюбиво висели вдоль тела, подрагивали, выдавая его желание пустить в ход меч. Раслер не мог этого не замечать, но не делал ровным счетом ничего, чтобы защититься или опередить намерения брата. Он весь, казалось, был поглощен разглядыванием Дэйна с ног до головы, будто видел перед собой совершенно другого человека чем тот, что сидел на троне. — Тебе нужно спрятаться, Раслер, - сказал Дэйн. – Я слышу, как земля дрожит под их ногами. – Спрятаться и переждать, пока я все не улажу. — Что ты можешь уладить? – Раслер хохотнул. Казалось, что в теле десятилетнего мальчишки сидит душа и разум старца, такими едкими и прожженными были его слова и жесты. – Мне не нужна ничья защита, Дэйн. Тем более защита человека, не способного справиться даже с собственной трусостью. Вы оба – были для меня всем. – Он без сожаления подтолкнул голову носком сапога, и та медленно покатилась вниз по склону. – Вы были людьми, способными на поступок, а на самом деле оказалось, что ни один из вас не смог даже приблизиться к собственным громким обещаниям. И в этом мы отличаемся: я всегда исполняю свои обещания и угрозы, брат. А ты… ты просто плывешь по течению, надеясь, что в самый важный момент удастся схватиться за корягу и дальше поток справиться как-то без тебя. Ведь ты – будущий император и не должен марать руки столькими невинными смертями. — Раслер, - Дэйн перевел дыхание, одним отточенным движением вынул меч. На лезвие сохранились пятна запекшейся крови и грязи. Огромный рубин – единственной украшение эфеса – пыл тусклым и испачканным. – Ты должен… — Не указывай мне, что я должен! – вскипел Наследник костей. Теургический туман между его пальцами закипел с новой силой. – Я с трудом подавляю желание уничтожить и тебя тоже. Твоя голова не годится носить корону Императора нэтрезов, теперь это очевидно нам обоим. Дэйн покорно кивнул, и Киирис даже показалось, что он собирается отступить… но будущему императору потребовалось всего одно движение, чтобы оказаться около Раслера и оглушить его одним точным ударом рукояти в висок. На мгновение в фиолетовых глазах Наследника костей мелькнуло недоумение, а потом его худощавое тело обмякло и мир вокруг погрузился в непроглядную черноту. От пустоты и холода вокруг Киирис задрожала. Она отчаянно пыталась храбриться, держалась за надежду, что это всего-навсего провал в его воспоминаниях, который она должна преодолеть, чтобы увидеть, что случилось потом. Обхватив себя руками за плечи, мейритина последовала дальше, наобум. Где-то здесь должен быть выход и лучше бы найти его до того, как сознание Раслера затянет ее слишком глубоко. — Раслер, - снова позвала она, но слова ударились в темноту прямо перед ней, очевидно не преодолев и пары метров. – Пожалуйста, не прячься больше. Нам всем нужно осознать свое прошлое, чтобы двигаться дальше. Выпусти меня – и мы вместе справимся с правдой. — Ты совершенно точно в этом уверена? – раздался справа насмешливый женский голос. – Хорошенькая добренькая Киирис, принцесса мейритов, последняя капля крови богов, отголосок того, что перестало существовать множество лет назад. Киирис присмотрелась, пытаясь угадать, как Кровожадная оказалась здесь, внутри чужого прошлого, но та опередила ее, обозначив свое присутствие пульсирующим сиреневым светом. Ее лицо все еще хорошо угадывалось за трансформировавшимся чертами. — Кто ты? — Воительницам из холодных земель, - насмешливо ответила та. — Это всего лишь маска, которой ты искусно прикрывалась все эти годы. И дурачила… не только меня одну? Кровожадная передернула плечами, улыбнулась с таким нарочитым безразличием, что осколки поддельного обличия посыпались на пол, обнажая в трещинах истинное лицо владелицы. — Я всего лишь делала то, что должна была сделать, Киирис. Как и все мы, той или иной степени. Каждый рождается для того, чтобы совершить поступок, но не всем хватает смелости осознать и принять свою участь. Кто-то слишком тщеславен, - она вскинула ладонь, показывая туманный образ королевы-матери, окутанной цепями собственной неудержимой жажды власти. – Кто-то – слишком слаб. – Вместо королевы появился сражающийся со множеством своих же отражений Рунн. – Кто-то безумен от рождения. – Теперь появился Раслер, блуждающий среди теней придуманных наваждений. — И лишь один человек оказался тебе не по зубам, - продолжила за Кровожадную Киирис. – Дэйн. — Мне?! – Собеседница расхохоталась и еще несколько осколков маски поддельной личины упали в пустоту. – Вы с ним так похожи, что мне даже начинает казаться несправедливым, что в итоге ты остановила свой выбор на императоре, а не на его безумном младшем братце. Была бы истинная парочка: оба одержимы попытками убежать от себя самих. — Кто ты? – снова повторила вопрос Киирис. — Разве я не разрешаю тебе обнажить меня? – Кровожадная подошла к ней вплотную, заложила руки за спину. – Только мы обе знаем, что ты боишься правды. Дрожащими руками Киирис отломила еще один кусок того, что раньше было лицом, а теперь стало яичной скорлупой. Снова и снова, осколок за осколком срывала фальшивый покров, не заботясь о том, что острые края полосуют пальцы в кровь. Нет… Этого не может быть… Киирис зажала в кулаке последний осколок, надеясь, что боль отрезвит ее, заставить проснуться от кошмара. — Я – правда, Киирис, - произнесло ее собственное отражение. Она тряхнула головой, сбрасывая последние, теперь уже бесполезные остатки подделки, и ее волосы стремительно потемнели, а на затылке появились украшенные колокольчиками рога. – Я – это мы. Я – это ты. Мы – проклятие нэтрезский ублюдков, палачи Меродской гидры. Хватит уже прятаться за выдумками, потому что мне начинает надоедать этот маскарад с «добренькой милой Киирис, которая боится собственной тени». Пришло время нам всем расплачиваться за свои ошибки. Мейритина отступила на несколько шагов, потрогала шрам на горле. — Не было никакого ритуала, - прошептала Киирис. Похороненное за сотнями печатей прошлое вдруг вырвалось наружу из вспыхнуло. – Нет никаких других душ. Вы обе – это я. И та кукла, которой был одержим Раслер… Она так и не смогла заставить себя закончить. — Легко быть почти богиней, - голосом Соблазнительницы мурлыкнуло Отражение. – Можно превратиться во что угодно, стать кем угодно и нашептывать, нашептывать… - Хотя должна признаться, быть куском тряпки было до чертиков скучно. — Так вот откуда у маленького мальчика такая сильная теургия. Это все ты? — Мы, - раздраженно поправило Отражение. — Я бы не стала убивать собственный народ! – завыла Киирис. Сердце колотилось так быстро, что, казалось, готово разорваться от следующего же удара. Отражение скрипнуло зубами, ощетинилось, словно одинокий голодный волк в ливень. — Оказалось, что мальчишка слишком безумен. Дьявол, да он вцепился в меня, словно клещ! — И я потеряла контроль над его поступками. — И он … заигрался в бога. — И вместо того, чтобы уничтожить старшего брата, уничтожил тех, кто дергал за ниточки, - снова перехватила инициативу Киирис. – Жертва убила палача его же топором. — На самом деле план был идеальный, - с придыханием Страстной, сказало Отражение. – Мы – ты – читали будущее в Зеркале мира с такой же легкостью, как другие читают старые книги. Будущее казалось таким ясным и предопределенным. Нужно было лишь выбрать время, место и способ. Все было так безупречно.