Видя, что жена Деревянкина всё-таки заинтересовалась этой историей, Татьяна выдала свой главный козырь. Она рассказала собеседнице, как Нину за год до смерти бросил муж, сбежав от неё в Россию. Козырь возымел действие. Уничтоженная и оскорблённая женщина оттаяла. Она искренне посочувствовала судьбе почти незнакомой ей женщины. И вот они уже, как прежде, пьют чай, и Рита спрашивает Татьяну о её сыне, муже… Интересуется, не собирается ли Майя сделать ещё одну попытку родить. Татьяна подробно рассказывает о своих семейных делах, не забыв даже поведать о странной преступнице Мезенской, которую её сын Андрей вынужден защищать. И Только после того, как Татьяна рассказала об изменах её мужа генерала, Маргарита Юрьевна сама начала разговор о деле. – Почему Владимир прекратил дело о разводе? – спросила она, – я готова выполнить все его условия. Насильно мил не будешь. – Наверное, думает, что ты ещё не здорова, – ответила Татьяна. – Я здорова, и хочу быстрее закончить с этим делом. Мне уже ми во сне приснилось, что я потеряла обручальное кольцо. Представляешь? Мне уже откуда-то свыше напоминают, что я не жена. – Как? – удивилась Татьяна, улыбнулась, а потом тяжело вздохнула. Татьяна попыталась представить себя на её месте. Как бы себя вела она, если бы её бросил муж. Завёл бы Сергей, к примеру, себе молодую любовницу. Стала бы она его удерживать, уговаривать не бросать её? Да никогда в жизни! Изменил – скатертью дорога. Конечно неприятно пережить такое, но не смертельно. Хуже, когда живущий с тобой человек постоянно думает о другой и строит планы, как бы от тебя отделаться. – Мне снилось, будто я иду по какому-то полю, – начала свой рассказ Рита, – кругом много травы, цветов Я иду всё быстрее, потом почему-то бегу. И вдруг чувствую, что обручальное кольцо сползает с моей руки и падает в траву. А я, пытаясь его удержать, лечу в пропасть и кричу лот страха. А потом просыпаюсь в холодном поту. Она замолчала, видимо ещё раз осмысливая свой сон. Татьяна почувствовала непонятный страх и холодок на сердце. Она не знала, что сказать, и тоже молчала. Ей и самой иногда сняться странные сны, хотя бы эти покойники… Иногда сны действительно бывают вещими или кажутся таковыми. Но, читая всевозможные сонники и даже толкование сновидений самим Фрейдом, Татьяна пришла к выводу, что ни один, даже самый великий психолог человеческую душу так и не разгадал. Всё, что пишется, не более, чем шаблон, набор общих фраз. А каждый человек неповторим, его психика для других закрыта, так стоит ли строить себя знатоком человеческих душ? – Что это был за крест? Откуда он взялся? – спросила, наконец, Рита, – я никогда не носила на шее крестик. Но мне показалось, что это был именно такой крест. Татьяне надо было что-то отвечать, как-то успокаивать подругу, и мысли её лихорадочно носились в голове в поисках ответа. – Наверное, это был мой жизненный крест, который я должна нести на себе. Нести и не роптать, – рассуждала Рита. – Вполне возможно, – согласилась Татьяна, – впечатление такое, что этот крест тебя спас, а не погубил. В пропасть ты не упала. А уж обручальное кольцо – бог с ним… – Вот именно, – согласилась Рита Деревянкина, – надо быстрее покончить с этим браком. А если я оставлю себе его фамилию – это будет очень неприлично? – Да нет, редко кто возвращает после развода девичью фамилию. Рита облегченно вздохнула. Видимо, её волновал и этот вопрос. И хотя у Владимира Деревянкина была не самая красивая фамилия, она ей очень дорога. Татьяна решила, что миссия её выполнена, и собралась уходить. Прощаясь, Рита просила не забывать её. Вечером Татьяна позвонила Владимиру чтобы доложить, что его поручение выполнено. Бывшая жена готова официально развестись с бывшим мужем и пожелать ему счастья. Но Деревянкин не подошёл к телефону, сказавшись больным. – У него очень высокая температура, – пояснила Наташа, и в голосе её чувствовалась тревога. Всё не слава богу, подумала Татьяна, и не стала тревожить Владимира. Пусть сначала выздоровеет, а развестись он всегда успеет. Дома муж Татьяны вспомнил, что в пятницу Владимир ушёл с работы пораньше, сославшись на головную боль, а в субботу и вовсе не приходил в офис. – Грипп у него, что ли? – как бы он там Наташку не заразил. На следующий день она позвонила, чтобы узнать, как дела. Дела были плохи. Ночью Владимир у стало совсем плохо, температура поднялась до сорока градусов, и его увезли на скорой в стационар. Чёрт знает что, подумала она. То один бывший супруг болеет, то другой. Так они никогда не разведутся. Татьяна, как могла, успокоила Наташу и обещала сходить в больницу и всё узнать. Беременной женщине лучше сидеть дома, чтобы не подхватить инфекцию. Как выяснилось, у Владимира было воспаление лёгких. Состояние его было достаточно тяжёлым, и пройти к нему в палату Татьяна с мужем смогли только через неделю. – Что с тобой, Володя? Где ты так простыл? – сочувственно спросила Татьяна. – Кара небесная, – сказал он упавшим голосом, – я где-то потерял крестик, который был у меня на шее. Наверное, это приносит несчастье. Татьяна с Сергеем удивлённо смотрели на племянника, не решаясь ему возразить. 27. На каждого мудреца довольно простоты. С тех пор, как Андрей Поляков в последний раз беседовал с Мариной Станиславовной Мезенской, прошло две недели. Адвокату было важно знать, приняла ли его доверительница какое-нибудь решение относительно предложенной им линии защиты, поговорила ли со своим мужем, чьей поддержкой он советовал ей заручиться. Время шло, но Мезенская так и не появилась в его кабинете. Поляков вынужден был послать ей приглашение, но она на него не отозвалась. Возможно, он перестал её устраивать как адвокат, и она обратилась к другому специалисту. Но в этом случае она хотя бы должна была поставить его в известность, и он не стал бы возражать. Как говорится, баба с возу… Но Мезенская упорно молчала. Андрей Сергеевич позвонил следователю, ведущему дело, и узнал, что в милиции подследственная тоже давно не появлялась, и всё идёт к тому, чтобы объявить её в розыск. Марине Станиславовне ясно дали понять, что она преступила закон и безнаказанной не останется. Вот она и сбежала от правосудия. Поляков позвонил её мужу – генералу и попросил его явиться для беседы. Александр Владимирович Мезенский, имел после отстранения от работы достаточно много свободного времени, незамедлительно явился. Ему было интересно беседовать с адвокатом Поляковым ещё и потому, что он был сыном Татьяны Михайловны, которую он любил в молодые годы и даже собирался на ней жениться, несмотря на то, что она была несвободна. Тогда, четверть века назад, молодой и красивый, абсолютно не женатый Мезенский вообразил, что стоит ему только захотеть, и любая женщина будет принадлежать именно ему. Если даже Татьяна замужем, имеет ребёнка, ну и что? Вышла замуж по молодости, по глупости, а теперь пора исправляться. Есть мужчины получше, чем её Сергей. И уж если один из лучших женихов России предлагает ей руку и сердце, глупо было бы отказываться. Можно сказать, сел в лужу. Татьяна хотя и считала его лучшим женихом России, но стать его женой отказалась. Отказалась не потому, что сочла его недостойным, а потому что уже имела мужа. В общем, как Татьяна Ларина. А если на минуту представить, что она бросила мужа и ушла вместе с ребёнком к нему? Что бы тогда было? А то и было бы, что этот симпатичный парень, адвокат Поляков, был бы его сыном. Пусть не кровным, приёмным, но ведь сыном же! – Я вызвал вас, Александр Владимирович, потому что мне очень трудно договориться с вашей женой, сказал Андрей Сергеевич, когда Мезенский сел напротив него. Мезенский ничего не ответил, только кивнул в знак согласия, продолжая с интересом разглядывать сына. – Мы с Мариной Станиславовной начали вырабатывать линию защиты, где и вам отводилась важная роль, – продолжал Поляков, – я просил вашу жену подумать, посоветоваться с вами, но она неожиданно исчезла. Где она? – Я не знаю, – коротко отчеканил генерал. – Как? – удивился адвокат, – вы не знаете, где ваша жена? – Не знаю. Она сказала, что сняла себе квартиру. Адреса не оставила, – невозмутимо ответил Мезенский, – наверное, боится, что её упекут за решетку. – Но почему она от вас-то скрывается? Как-то нелогично. Я ведь адвокат, а не прокурор. Со мной вы можете быть более откровенны. Мезенский молчал. Он и сам был недоволен своей женой. Более того, он был на неё страшно зол. Это из-за неё он, уважаемый человек, оказался теперь в таком затруднительном, если не сказать двусмысленном положении. Зачем ей понадобились все эти махинации, он не мог понять. Мезенский действительно ничего не подозревал о делишках своей жены. Она не могла не знать его мнения по этому поводу, а потому ничего не говорила. Вообразила себя хозяйкой жизни, которой всё дозволено, подчинила себе в школе все службы, вошла в доверие к директору не без помощи своих женских чар. Это могло продолжаться ещё много лет, до самой её пенсии, если не чистая случайность. Случайность… Такой ли уж случайной была ревизия, нагрянувшая в школу. Любая ревизия – это скорее закономерность. Где есть финансовая деятельность, там всегда проводятся проверки. Случайными было только то, что копали целенаправленно именно под Марину Станиславовну. Почему? Скорее всего, надоела Марина Станиславовна коллегам своей наглостью, безнаказанностью, высокомерием. Вот и написала они жалобу в высшую инстанцию, чтобы поставить её на место. Кто-то ей завидовал, а кто-то просто жаждал справедливости. Татьяна была не права, когда предполагала, что Мезенский может подозревать её или подруг. Ему и в голову не приходило, что какая-то там Витушкина своей кляузой, написанной шутки ради, может так перевернуть его жизнь. Просто Александр Владимирович знал, что директор школы Николай Семёнович является одноклассником Татьяны и хотел с её помощью узнать подробности этого инцидента. Но потом, сам не зная почему, передумал. То ли он решил, что Татьяне неприятно будет говорить с ним о его жене, то ли ему самому было от всего случившегося не по себе. – Я готов вам помочь, – продолжал Андрей Сергеевич, – и добиться того, чтобы вас восстановили на работе. Для этого вы должны доказать мне, что у вас с женой не было доверительных отношений… Мезенский посмотрел на молодого человека удивлённо. Откуда он знает? Татьяна, конечно, могла об этом догадываться, но сыну врят ли рассказывала. – У нас действительно не было доверительных отношений. Да и никаких других отношений тоже. Жили ради дочери, – неожиданно признался Мезенский. – Вы ей изменяли? – задал адвокат вопрос на засыпку. – И она мне тоже. Поэтому я не знаю, где она сейчас и с кем. Да-а… Неожиданный поворот событий. Андрей с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться. Но мужик-то вроде, неплохой, без прибамбасов. И в преступлениях не замешан. Надо будет ему помочь. – Всё таки супругу вашу надо бы найти. Иначе милиция объявит федеральный розыск. Александр Владимирович усмехнулся. В эту минуту он подумал, что милиция найдёт его супругу быстрее чем он. Даже дочь не знает, где теперь находится её мамочка. Зря она это делает, зря… Только усугубляет своё и без того сложное положение. Ни адвокат Поляков, ни генерал Мезенский не знали, что в это самое время, когда они, прощаясь, пожали друг другу руки, Марина Станиславовна находилась совсем не далеко. Она как раз звонила в дверь одной своей знакомой по известному Полякову адресу. Впоследствии и Татьяна, и её сын пожалеют о том, что не успели рассказать Наташе подробности об её бывшей начальнице. Они считали, что знакомство и совместная работа Натальи Николаевны Гончаренко и Марины Станиславовны Мезенской к делу не относится. Оказалось, что всё в этом мире взаимосвязано и переплетено. Итак, Марина Станиславовна явилась с визитом к молодой учительнице Наталье Николаевне. Зачем? Этим вопрос застыл на лице Натальи, когда она открыла дверь. – Вы меня простите, Наталья Николаевна, за неожиданный визит. Но мне больше не к кому обратиться. Наташа пригласила гостью войти, не имея ни малейшей догадки, зачем она могла прийти. – Я попала в затруднительное положение. Кто-то оклеветал меня, свалив чужие преступления. Теперь идёт следствие. Муж поверил этой клевете и меня бросил.