— Да! Это заболевание крови, окончательно которую можно победить лишь пересадкой костного мозга. Нам необходимо найти донора. Обычно в качестве доноров в первую очередь рассматривают братьев и сестер пациента. Я сказал об этом вашему мужу. Ваши близнеца могу подойти. Для этого необходимо провести обследование на совместимость их биоматематериала. Но по законодательству им должно быть не меньше двух лет. — То есть мы можем только через два года узнать? — Нет, мы можем узнать это раньше, как только вы привезете их на обследование. — Вы, наверное в курсе того, что я не родная мать Джеймсу. — Да, мне об этом известно. Но тем не менее у них больше шансов быть донорами, так как отец у них один. Также, близкие и родные мистера Кроу тоже могут сдать кровь для обследования. У нас хорошие шансы пока только на терапии продлить жизнь мальчику. Но это лет пять-шесть. Пересадка костного мозга - вопрос лишь времени. — Доктор, пожалуйста. Делайте все, что необходимо. Завтра я привезу малышей и мы сдадим анализы. — Поговорите с мужем! Вы не можете единолично принимать такое решение. — Да, конечно! Словно отрешенная от реальности, погрузившись в свой шок, на ватных ногах я направилась к сыну. Его уже перевели обычную палату. Увидев меня он заплакал от счастья . — Ну чего ты? — пытаюсь сквозь собственные слезы улыбаться. — Я здесь. Рядом. — Я думал, ты меня бросила, — плачет еще сильнее, — уехала к Рону, Мэтту и Дики. Думал, что уже не нужен тебе. — Сынок, как ты можешь быть не нужным мне?, — вытираю его слезы, а сама плачу, — Я очень сильно тебя люблю! Рон, Мэтт и Дики не смогут мне тебя заменить. Ты мне тоже очень очень нужен. — Правда? — его глазки загорелись. — Правда, сынок! Ложись я тебе расскажу сказку, — поправляю его подушку, сама ложусь рядом. Родители прилетели на вертолете и уже через час после моего звонка они были в больнице. Джеймс заметно повеселел, увидев их. Ну а мне надо было возвращаться к малышам, вот только огромный ком, образовавшийся в груди, требовал выхода наружу. Я вернулась в поместье на такси и, не заходя в дом, направилась в конюшню. Малыши были на искусственном вскармливании. Мария могла спокойно справится с ними еще 2-3 часа. На них я и рассчитывала. Мне просто необходимы были эти часы, чтобы дать волю своим чувствам. Добравшись до охотничьего домика, я упала на колени на коврике у камина и дала своим слезам возможность литься без остановки. Я кричала от боли души, сжимала кулаки и рвала волосы, пытаясь заглушить душевную боль болью физической. Совсем обессилев, я потеряла счет времени и чувства пространства, так и уснув на коврике. Очнулась, лишь когда услышала треск огня в камине. На мне накрыто одеяло, а от тепла камина становилось все жарче. Тони сидел рядом и задумчиво смотрел на пылающий огонь. — Тони, — еле выдала я. — Любимая, — он повернулся ко мне и обнял меня. — Который час? — я прижалась к нему. — Уже одиннадцать. — Одиннадцать?!, — оттолкнулась я от него. В голове был сумбур. Пока я поняла, где нахожусь, возник другой вопрос, «почему я здесь?». Память резко выдала новость о болезни Джеймса, и как следствие мое нахождение в домике. — Тони, почему ты от меня скрыл? — Не хотел расстраивать? — Мы должны завтра же повезти малышей и обследовать на совместимость. — Ева, они еще совсем маленькие. Очень слабы, даже грудь не могут сосать, а ты их хочешь обследованиями замучить. — Но, ведь это ради Джеймса. — Я знаю. Ради него я все и делаю. Я ищу другого донора. — Какого донора? Братья и сестры в первую очередь рассматриваются. Ты их отец и шансы, что они подойдут высокие. Если у тебя, конечно, нет других детей. — Нет, конечно, нет других детей! Но это не обязательно должен быть родственник, любой человек может подойти. У нас есть время, Ева и мы обязательно найдем его. — Ну, хорошо, — вздохнула я, — я знаю, что ты хочешь сделать все, как можно лучше. Ты хоть заехал к нему? Он так ждал тебя! — Джеймс уже дома. Их выписали. Я видел его. Сейчас мама приглядывает за ним. Она вызвала Сафи, так что у Марии появилась помощница. — Мария! — я представила, как она разрывается между тремя орущими малышам. — Мне надо спешить, малыши уже заждались, — откинула одеяло и попыталась встать, но Тони остановил меня. — Ева, не спеши, — он схватил меня за плечи, — Мария и мама присмотрят за ними. — Я знаю, Тони, — высвободила плечи и резко встала, — но им нужна я. Тони схватил меня за руку и повалил обратно на коврик. Навис сверху, оперевшись руками об пол по обе стороны от меня и произнес: — Мне ты тоже нужна! Глава 28 Ева — Нужна? — усмехнулась я, — Ты вспомнил, что я тебе нужна? — Не понял? — Тони возмущенно сдвинул брови, — Что ты этим хочешь сказать? — То, что ты изменился, как я родила. Отстранился от меня и от малышей. Пропадаешь то в Сиракьюсе, то в Нью-Йорке. Постоянно отключен, до тебя невозможно дозвонится. — Я изменился? — он отодвинулся и сел обратно как сидел до этого, — Это ты изменилась! Погрязла в подгузниках, распашонках и пеленках! На меня абсолютно времени не находишь. Даже сейчас бежишь к ним. — Ну, извини! — я тоже перешла в сидячее положение, и отсела подальше от него. — Что поделать? У меня дети родились. Сразу трое. — У тебя еще и муж есть. — Да, который мне абсолютно не помогает с ними. — А-а, значит, я должен 24 часа в сутки так же, как и ты, утопать в подгузниках и какашках? — Не 24 часа, Тони! Не 24! А хотя бы 12! Все таки у нас равная ответственность и обязанность перед ними. Ладно не смотри за ними, но хотя бы дома будь! Сегодня я чуть с ума не сошла, когда Джеймсу стало плохо. А каково мне было узнать о его болезни от постороннего человек, а не от тебя! — Это не посторонний человек. Это его врач. — Но если бы ты был рядом, мне было бы легче. — Вот поэтому я тебе, вообще, ничего не говорил, чтобы тебе всегда было легче. — Ну, спасибо за заботу! Только ты не должен был от меня ничего скрывать! Мы все-таки одна семья и клялись друг другу быть в горе и радости. — Я ничего от тебя не скрывал, ждал подходящего момента. — Он уже давно настал! — Я тоже так думаю! Тони схватил мои ноги и резко потянул к себе. От такой неожиданности я непроизвольно откинулась назад и вновь вернулась в лежачее положение. Зверь, наконец-то, проснулся и накинулся на свою жертву. Рвал в клочья ее одежду и даже свою. А жертве, как бы, надо же сопротивляться, что она и делала, еще больше раззадоривая и возбуждая зверя. Все любимые лакомства были получены им сегодня. Все что было под запретом, опасным и нежелательным из-за беременности, все компенсировалось в двойном и даже тройном размере. А еще и новые желания прибавились. Хищник даже не думает уставать, а жертва вся выдохлась, триста раз пожалев, что так завела его своим сопротивление. В какой-то момент магазин с патронами все-таки опустел, и пока винтовка охотника не перезарядилась надо было его как-то усыпить. В голове какие только мысли не крутились, как это сделать. Вплоть до того, чтобы вырубить его поленом по голове. У меня все таки дети. Аж целых трое! Ждут и ищут свою мамочку. — Тони, может уже поедем? — спросила я осторожно, когда наконец-то удовлетворенный зверь успокоился. — Я хочу здесь еще побыть! Соскучился по домику. — Хорошо, ты тогда отдыхай, а я поеду. — Ага, пусть только рассветет. В темноте не пущу! — Так ты всю мою одежду разорвал, кто-нибудь увидит, подумает, что меня изнасилвали. А так, в темноте, я хоть незаметно в дом проберусь. — Поедешь в темноте, тогда точно изнасилуют. Лично я, если встретил бы ночью голую женщину, так и подумал бы, что она хочет, чтобы ее изнасиловали. — Да кто меня встретит, медведь? — Ну не знаю, вдруг какой-нибудь заезжий красавец блуждает сейчас, не может дорогу найти. А тут ты, на коне и голая. Представляешь, что будет?