– Он умер много лет назад. Миссис Сэвидж – тетя Сидни по матери. – Она, как ее сын и дочь, получила почти треть миллиона. Что для нее эта сумма? В каких она жила обстоятельствах? – Думаю, для нее это большая сумма. Она жила скромно. – На что? – Ну… Сидни ей помогал. Вулф поджал губы и поднял руку ладонью вперед: – Милая моя мадам, вы можете быть насколько угодно деликатны в суждениях, но мне нужны только факты. Неужели я должен тянуть из вас ответы? Вопрос простой: жила ли миссис Сэвидж на деньги, которые ей давал мистер Карноу? Она сглотнула и ответила: – Да. – Как она распорядилась наследством? Сохранила? Только известные вам факты. – Нет, не сохранила. – Кэролайн слегка вздернула подбородок. – Вы правы, я веду себя глупо… В любом случае это многие знают. Миссис Сэвидж купила дом в Нью-Йорке, а прошлой зимой купила виллу на юге Франции, носит дорогую одежду, устраивает большие приемы. Не знаю, сколько у нее осталось. Дик был брокером на бирже, но бросил работу, когда получил наследство, и с тех пор все еще ищет, чем бы заняться. Он… Ему нравятся женщины. К Энн трудно быть справедливой, потому что Энн все растрачивает впустую. Она красивая, умная, ей всего двадцать шесть, но замуж вышла за Нормана Хорна, и это просто глупость. – Чем занимается мистер Хорн? – Тем, что рассказывает, как лет двенадцать назад играл за Йель против Принстона и забил четыре гола. – Он этим зарабатывает? – Нет. Говорит, не вписывается в предпринимательское общество. Я его терпеть не могу и не понимаю, как Энн его выносит. Они живут на Парк-авеню, Энн платит за квартиру и, насколько мне известно, платит за все. Ей некуда деваться. – Ладно. – Вулф вздохнул. – Картина понятна. Конечно, мотив у мистера Обри был сильнее, чем у родственников, поскольку он терял не только деньги, но и жену, однако и у них имелись поводы для соблазна. Часто ли вы общались с этой семьей в последние два года? – Нет. С тетей Маргарет и Диком почти не встречалась. Довольно часто виделись с Энн до ее замужества, а после – редко. – Давно ли они женаты? – Два года. Вскоре после того, как получили наследство. – Она помолчала, а потом решила договаривать до конца. – Это был один из ее кульбитов, которые невозможно предвидеть. До того момента Энн собиралась замуж за Джима Биба – и помолвка была объявлена, и дата назначена, – и вдруг она, не потрудившись даже расторгнуть помолвку, выходит замуж за Нормана Хорна. – Был ли мистер Хорн другом вашего мужа? – Нет, они незнакомы. Не знаю, где Энн нашла этого Нормана. Норман с Сидни не стали бы друзьями, даже если бы познакомились. Сидни не нравились такие люди. Ему мало кто нравился. – Нравились ли ему его родственники? – Нет… если вы хотите знать только факты. Не нравились. И виделся он с ними редко. – Ясно. – Вулф откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и заработал губами – вытянул трубочкой, втянул, вытянул, втянул. Он так делает всегда, когда в голову приходит какая-нибудь стоящая идея. Хотя в тот раз я подумал, что рановато для стоящих идей, он их никого даже не видел. Кэролайн хотела было еще что-то сказать, но я покачал головой, и она промолчала. Наконец Вулф открыл глаза: – Понимаете ли, мадам, обстоятельства, в частности обнаруженная в кармане мистера Карноу визитка с отпечатками пальцев Обри, дают нам основания сделать единственно возможное предположение: ваш муж убит одним из шести человек, присутствовавших на встрече у мистера Биба днем в пятницу, а если исключить из числа подозреваемых мистера Обри, то из пяти. Вы знаете всех, даже если не близко, то по крайней мере неплохо, и потому я спрашиваю вас: кто из них скорее способен на убийство? По любым соображениям. – Не знаю, – покачала она головой. – Неужели мы должны… Может быть, есть другой способ? – Нет. До тех пор, пока мы не проверим этот. Прошу вас хорошенько подумать. – Не знаю, – упорствовала она. Я решил тоже вставить словечко: – Не уверен, что тут мой пятак к месту, но сегодня у окружного прокурора я встретил всю компанию. Сначала мы поболтали с миссис Хорн… Она, похоже, шутница… Когда появились остальные, она меня им представила. Сказала, что я хочу устроить ей допрос третьей степени, а после добавила… Цитирую: «Я наверняка не выдержу и все расскажу». Тут Хорн закрыл ей ладонью рот со словами, что она слишком много болтает. Миссис Сэвидж сказала: «Энн так шутит». – Очень похоже на Энн, – заметила Кэролайн. – Абсолютно в ее духе, в ее худшем проявлении. – У мистера Гудвина, – хмыкнул Вулф, – талант проявлять худшие свойства женщин. Мне от этой информации никакого толку, а вы помочь не хотите. Вы, кажется, не понимаете, что, если я не смогу вычислить убийцу среди этих пятерых, мистер Обри обречен почти наверняка. – Понимаю! Это ужас, но я все понимаю. – Губы у нее сжались, она помолчала минуту. – И я ведь хочу помочь! Я всю ночь думала, и одна вещь… Я о письме Сидни, в котором он написал, что сделал нечто, чем я буду шокирована. Вы вчера сказали, будто не так-то просто лишить наследства жену, но разве нельзя сделать это иначе? Разве он не мог подписать что-то такое, за что расплатился бы, например, моим наследством, а может быть, всем состоянием? Что-то ведь он сделал, чтобы меня… шокировать? – Безусловно, – согласился Вулф. – Но в таком случае он должен был бы подписать документ передачи прав на собственность, а такого документа не было. Или, если бы он создал на паях компанию, компания должна была быть зарегистрирована, и тогда вы действительно могли потерять имущество. Думайте дальше. – Он шумно прочистил горло, выпрямился. – Хорошо. Придется заняться ими самому. Прошу вас, мадам, соберите всех здесь к шести часам вечера. Соберете? Ее глаза широко раскрылись. – Я? Собрать их здесь? – Разумеется. – Я не смогу! Как? Что я им скажу? Я же не могу сказать, что вы считаете одного из них убийцей и хотите… Нет! Не могу! – Она подалась вперед. – Как вы не понимаете, что это невозможно?! В любом случае они меня не послушают! Вулф повернулся ко мне: – Арчи, придется тебе их собрать. Мне удобнее в шесть, но если не успеешь, то можно и после обеда. – Он взглянул на настенные часы. – Позвони мистеру Паркеру и договорись о встрече с миссис Карноу. Позвони Солу и скажи, что он мне нужен как можно скорее. Теперь пора перекусить. Поешь и приступай. – Он повернулся к Кэролайн. – Вы ведь составите нам компанию, мадам? Открытые пирожки с грибами и рисом Фриц готовит вполне, если можно так выразиться, приемлемо. Глава 4 Поскольку у нас, слава богу, демократия, прошу проголосовать. Все, кто за то, чтобы я описал, как выполнял поручение Вулфа, занявшее у меня почти пять часов, и изо всех сил старался привести к нему троих мужчин и двух женщин, голосуют за. Что-то не слышно никого. Поскольку барабанные перепонки у меня очень нежные, не стану спрашивать, есть ли кто против. Что ж, опишу в общих чертах. Джеймс М. Биб, как мне удалось выяснить, отнюдь не служил винтиком в одной из тех гигантских, похожих на фабрики, юридических машин, которые занимают множество этажей во множестве нью-йоркских небоскребов. Он вел соло в скромном офисе на десятом этаже в тихой части Манхэттена. Единственная его служащая, которую я смог заметить, сидела в крохотной приемной за столом, где слева от нее стояла пишущая машинка, а справа телефон. Так вот, эта служащая сказала, что мистер Биб скоро вернется и, если я зайду еще раз через тридцать пять минут, он будет на месте. Внутренний кабинет, куда Биб меня пригласил, для шести посетителей был тесноват. Мебель там была неплохая, хотя и не роскошная. Биб, показавшийся слишком хрупким рядом с миссис Сэвидж, и у себя за своим столом выглядел не сказать чтобы впечатляюще, а бóльшую часть его худого лица закрывали очки в черной оправе. Я предъявил свои верительные грамоты, а также записку от Кэролайн Карноу, где говорилось, что Ниро Вулф действует от ее имени, сообщил о желании Вулфа обсудить сегодня днем или вечером сложившуюся ситуацию со всеми, кого она касается в первую очередь. А Биб ответил, что, насколько ему известно, полиция не топчется на месте и потому ему не кажется очень разумным подключать к делу частного детектива. Разумно или нет, сказал я, у миссис Карноу, безусловно, есть право нанять Вулфа, если ей так захотелось. С этим он согласился. Кроме того, она вдова его бывшего друга и клиента, а поэтому имеет право ожидать от него сотрудничества в ее попытках найти истину. Разве не так? Ему явно стало неловко. Он заметил, что карандаш лежит не там, где следует, переложил и задумался, некоторое время решая, в самом ли деле это место лучше. Наконец он вернулся ко мне. – Дело вот в чем, мистер Гудвин, – пискнул он. – Разумеется, я глубоко сочувствую миссис Карноу. Однако у меня есть ряд обязательств, и не перед ней, а перед моим покойным другом и клиентом Сидни Карноу. Я, безусловно, сделаю все возможное, чтобы помочь раскрыть истину, но можно с полным основанием предположить, что миссис Карноу, нанимая Ниро Вулфа, преследует главную, если не единственную цель, – спасти Пола Обри. Я действую в согласии с законом и не могу сознательно участвовать в этом деле. Я не являюсь адвокатом Обри. Очень прошу понять меня. Я попытался настаивать. Он был тверд. Наконец, следуя инструкциям Вулфа, я задал вопрос. – Думаю, – начал я, – вы не откажетесь помочь прояснить одну деталь. Днем в пятницу на встрече, которая состоялась в вашем офисе, Обри оставил на вашем столе свою визитку. Она лежала здесь, когда он уходил. Что с ней случилось? Он наклонил голову набок и нахмурился: – Здесь, у меня на столе? – Точно. Он нахмурился сильнее: – Пытаюсь вспомнить… Да, в самом деле. Он предложил мне позвонить ему и положил ее вон туда. – И что с ней было дальше? – Не знаю. – Вы ему позвонили? – Нет. Не было повода. – Не могли бы вы посмотреть, нет ли здесь этой визитки? Это важно. – Почему? – Долго рассказывать. Но мне очень хотелось бы увидеть эту визитку. Не могли бы вы ее поискать? Он не пришел в восторг от моей просьбы, но не стал спорить. Он проверил все под каждым предметом на столе, включая пресс-папье, заглянул в каждый ящик стола, прошелся по комнате, посмотрел везде, в том числе в картотечном шкафчике. Я встал на колени и поискал под столом. Визитки нигде не было. Я поднялся на ноги: – Могу ли я спросить вашу секретаршу? – Что все это значит? – твердо спросил он.