– Вы хотели сказать, наверняка? – Наверное, – повторил он сквозь стиснутые зубы. – В самом начале данного допроса вы сказали присяжным, что убийства могли произойти, лишь когда обе жертвы лежали рядом друг с другом на кровати. А теперь данное свидетельство позволяет в этом усомниться, не так ли? – сказал я. – Наверное. Но это не меняет того факта, что ваш клиент и был тем, кто их убил, – сказал Андерсон. Я совсем уже собрался окончательно добить детектива. У меня было множество вопросов к его расследованию. Только вот судья поднял руку, останавливая меня. Один из приставов что-то шептал ему на ухо. Гарри поднялся и объявил: – Перерыв двадцать минут. Представителям сторон сию же секунду ко мне в кабинет. Голос у него был раздраженный. Я увидел, как дама-пристав, ответственная за присяжных, собирает у них блокноты. Блин. Нового состава жюри мне сейчас только не хватало… Я только-только начал завоевывать этих людей. Что бы там ни случилось, Гарри был буквально в бешенстве. И тут мое внимание привлек какой-то шум. Разговоры на повышенных тонах. Определив источник переполоха, я даже отступил на шаг. За все годы работы адвокатом я еще не видывал ничего подобного. На трибуне для присяжных разгоралась горячая перепалка. * * * АДВОКАТСКОЕ БЮРО КАРПА –– Пом. 421, Конде-Наст-билдинг, Таймс-сквер, 4, Нью-Йорк Строго конфиденциально Охраняется привилегией адвокатской тайны в отношении клиента СПРАВКА НА ПРИСЯЖНОГО ЗАСЕДАТЕЛЯ Дело: «Государство против Роберта Соломона» Уголовный суд Манхэттена Мануэль Ортега Возраст: 38 Пианист, флейтист, гитарист. Основной источник денежных поступлений – выступления в качестве сессионного музыканта. Участником какой-либо музыкальной группы на данный момент не является. Разведен. Один ребенок, мальчик, одиннадцати лет, живет с бывшей женой. Финансовое положение шаткое (агрессивные кредиторы). История голосования отсутствует. Двадцать лет назад переехал в Нью-Йорк из Техаса. Брат в тюрьме. Посты в социальных сетях свидетельствуют о категорическом неприятии существующей тюремной системы. Вероятность голосования за невиновность клиента: 90 % Арнольд Л. Новоселич Глава 41 Он уже долго ждал подходящего момента. Хотя было трудно судить. Слишком много народу вокруг. В такой обстановке Кейн всегда испытывал серьезный дискомфорт. Он потратил годы на то, чтобы научиться улавливать мельчайшие особенности людей, на которых нацеливался: тембр их голоса, манеру речи, излюбленные позы, привычки, непроизвольные движения, ритм их дыхания, их запах и даже то, как они складывали руки, присев отдохнуть. И, оказавшись посреди большой толпы, никак не мог отключить его – это острое чувство других людей. Временами это было невыносимо. Временами он был рад этому. Вот как сейчас. Он ощутил это, даже ни на кого не глядя. Флинн как раз загнал обвинителя в угол. Во втором ряду зала из публики поднялся высокий толстяк – Чизмен. Даже вся мебель в зале, казалось, повернулась к нему. Все уставились на него словно загипнотизированные. Кейн выставил вперед правую ногу, затем плавно занес ее над левым коленом. Сел, скрестив перед собой ноги, сложил руки на груди и немного выждал. Он помнил, что скомканный листок улетел вперед, под кресла переднего ряда. Наконец нащупал его ногой, услышав легкое шуршание бумаги, и чуть подтолкнул вперед. Сидящий перед ним Спенсер глянул влево, пытаясь определить источник звука. Затем вправо. Ничего не увидел. Ему пришлось бы наклониться, чтобы заметить бумажный комок. Кейн тоже его больше не видел, но знал, где тот находится, чисто по наитию. Присяжная справа от Спенсера, Бетси, оперлась ладонями о сиденье и поменяла позу, вытянув ноги, а затем упрятала их под скамью, скрестив лодыжки. И тут вдруг что-то услышала. Кейн тоже это услышал. На сей раз звук был громче. Отчетливый хруст бумаги. Бетси наклонилась, чтобы посмотреть, в чем дело, и выпрямилась уже с бумажным комком в руке. Некоторое время неподвижно сидела, держа его перед собой и уставившись на него, как на магический хрустальный шар. На одной из бумажных складок отчетливо читалось слово «Виновен». Сидящая рядом с Кейном Рита заметила, как Бетси что-то подобрала с пола. Подалась вперед и осторожно тронула ту рукой за плечо. – О боже, тут же написано «виновен», – пролепетала она. – Точно, – отозвалась Бетси. Обе женщины вытянули шеи в сторону Спенсера. – Что за дела, Спенсер? – вопросила Бетси. Тот недоуменно посмотрел на нее. – В смысле? – отозвался он. Стоящая у двери женщина-пристав услышала их голоса и, пройдя мимо Кейна, наклонилась к ним, готовая сказать им, чтобы они замолчали. Вот тогда-то и увидела этот бумажный комок. Бетси повернула его так, чтобы ей было видно, что там на нем написано. Пристав резко выпрямилась. Велела им сохранять тишину. Забрала у них скомканную бумажку и направилась к судье. Кейн, который по-прежнему ни во что не вмешивался, изобразил растерянность. Воспользовавшись отсутствием пристава, Бетси не стала сдерживаться. – Ах ты мелкий интриган! – выпалила она. И все остальные присяжные это услышали. Глава 42 Чтобы угомонить разбушевавшихся присяжных, потребовалось вмешательство всех присутствующих в зале сотрудников службы безопасности суда. Всех пятерых. А когда присяжных уводили с трибуны, они все еще продолжали пререкаться. Во всех судебных процессах, в которых я принимал участие за все эти годы, присяжным впервые грозило привлечение к ответственности за неуважение к суду. Крис Пеллоси, парень с бледной как у мертвеца физиономией, веб-дизайнер, одной рукой тянул Спенсера за свитер, а другой возмущенно тыкал в Мануэля Ортегу. Дэниел Клэй, любитель научной фантастики, присоединился к пенсионеру Брэдли Саммерсу, самому пожилому среди присяжных, и Джеймсу Джонсону, переводчику, которые громко призывали остальных вести себя потише. Естественно, без толку. Орать на людей, призывая их замолчать, – занятие совершенно бессмысленное. Мануэль, музыкант, воинственно напирал на здоровенного Терри Эндрюса, в то время как Бетси с Ритой крыли почем зря Спенсера Кольбера. В стороне от всей этой катавасии оставался всего лишь один человек – Алек Уинн, который тихо сидел на своем месте, опустив голову. Наконец приставы вывели присяжных из зала. И даже когда дверь в коридор закрылась за ними, до нас по-прежнему доносились отголоски их жаркого спора. – Господи, да что там происходит? – заволновался Бобби. Вернувшись к своему клиенту, я попытался успокоить его. – Понятия не имею, но в любом случае это может оказаться вам на руку, – сказал я. – Каким образом? В каком это смысле на руку? – спросил он. – Суд едва только начался, а мнения присяжных, похоже, уже успели разделиться. Это хороший знак. Будем надеяться, что так все и останется. Бобби вроде понял. Немного воспрянул духом. На щеки его вернулся румянец. Мои слова явно его приободрили. Все это того стоило. Я много от чего отказался, чтобы сидеть сейчас рядом с Бобби Соломоном и представлять его интересы. И, глядя на него в эту секунду, понял, что сделал правильный выбор.