Гоша понимал: получи в руки этот придурок пистолет – точно палить начнет, а хоть одна очередь в ответ из автомата – и им конец. Затевать перестрелку нельзя было. Собственно, гаишники, скорее всего, огонь не открывали потому, что пока не знали, кого преследуют. И пусть думают, что безоружных преследуют, каких-нибудь угонщиков авто, и зачем разубеждать их в этом. Непонятно как Гоше удалось удержать автомобиль на такой бешеной скорости и вписаться в левый поворот, и тут же, не обращая внимания на красный светофор, он просто вломился в плотный поток автомобилей в правом повороте на улицу Горького. Зацепил левым боком одну машину, дал газу и въехал в задний бампер другой, рванул вправо и оттолкнул следующую, которая, в свою очередь, притерла к обочине соседнюю. Впереди был торговый центр «Оушен Плаза», центральный вход. Крест вертел головой и бормотал что-то вроде: «Ну попали, вот так влипли, дави их, Сыч, дави». Гоша напирал, расталкивал автомобили, словно локтями толпу, пробираясь вперед, – вой от клаксонов стоял сплошной, слева выруливали и втискивались с Большой Васильковской, уплотняя движение на Антоновича уже до невозможности. Гаишники не отставали – их «форд» подбирался все ближе и ближе, если догонит и обойдет, то притрет к обочине и заставит остановиться. И вдруг – удар железом по железу: какой-то джип подставился гаишникам по полной, скорее всего, с Большой Васильковской выскочил не глядя, привык, что ему обычно уступают, но не сейчас. – Все, дальше не проедем – пробка, – Гоша потянул рычаг ручника на себя, мотор глушить не стал, подхватил сумку и вышел из машины. Крест последовал за ним. Сзади водители беспокойно сновали у своих побитых автомобилей, пока еще не разобравшись толком, кто же был виновником всего этого безобразия, ругались, размахивали руками, рассматривали вмятины и царапины. Гаишники тоже вышли из своей машины; левая сторона их «форда» была изрядно помята, переднее колесо деформировалось и наклонилось к асфальту, пар белыми клубами выбивался из-под изогнувшегося домиком капота, но, на их счастье, движение что впереди, что сзади просто замерло, и они, уже пешие, ринулись к бордовой «Тойоте Рав 4». Гоша обернулся назад и встретился взглядом с одним из гаишников: расстояние между ними пока еще было приличным, но он почувствовал в том взгляде азарт погони и страстное желание настичь. Мозги работали быстро и четко, на данный момент оставалось только одно – уходить пешком, бежать, спасаться, а если придется, то и выбросить сумку, это в крайнем случае – как ни крути, а жизнь дороже. А пока – в торговый центр, туда, к людям, в толпу, где вероятность затеряться, оторваться от преследования, а может, и где-то затаиться все же была. Сыч понимал: не все было потеряно, да и расклад пока был неплохой, двое против двоих, ну что ж, как говорится – поглядим. – А теперь бежим, Крест, – Гоша опять для удобства перебросил сумку через голову, и они рванули ко входу торгового центра. Теперь сумка становилась проблемой, была тяжелой, громоздкой и приметной – он не сомневался, что преследователи ориентировались по ней. Они ворвались в торговый центр, расталкивая людей у входа, пробежали мимо фонтанчика с дельфинами, взбежали по ступенькам и, периодически оглядываясь, побежали направо. Людей, как обычно, было много, но им хотелось, чтобы было еще больше, чтобы толпа и затеряться в ней и раствориться. Полицейские тоже забежали в торговый центр, как были, в бронежилетах, с автоматами, тоже поднялись на этаж, огляделись, увидели ускользающих за поворотом преследуемых с сумкой и побежали следом. Конечно, они могли разбежаться в разные стороны, но Сыч пока на этом не настаивал, а Крест не торопился. Гоша знал: в первую очередь преследовать до конца будут того, кто с сумкой, и только по возможности того, кто без нее. Крест держался пока рядом, и хорошо. Возможно, они и расстанутся, но чуть позже, причем сделать это нужно будет тоже с умом, с пользой для дела, а точнее – когда и как, ситуация подскажет. Глядя на бесконечную череду магазинчиков, Гоша подумал, не поменять ли сумку на что-то более удобное, к примеру, на рюкзак, да сменить уже примелькавшуюся верхнюю одежду тоже было бы неплохо, но сзади напирали. Они бежали, маневрируя между прохожими, покупателями, просто гуляющим людом. Справа оставался огромный аквариум от пола и до потолка с большими рыбами. Сыч остановился: ему неожиданно пришла в голову шальная мысль. Он выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил в аквариум. Хлопок в помещении оказался невероятно громким. Те, кто находился рядом, просто замерли от неожиданности, кто-то даже присел от внезапного звука и испуга, а кто-то бросился убегать. Крест только с интересом наблюдал, то на аквариум смотрел, то на приближавшихся полицейских. Сыч понимал: менты догоняли, сумка оказалась серьезным тормозом, тянула плечо, стесняла движения, замедляла бег, да и устал он, как ни странно, надо было бежать, уходить, отрываться. И он еще три раза подряд выстрелил в аквариум, сунул пистолет за пояс, и они побежали дальше. Было видно, как после выстрелов в стекле образовались отверстия с мелкими трещинками вокруг, одна из рыб, пробитая пулей, перевернулась кверху брюхом, вода вокруг нее стала красной, рыба медленно опускалась на дно. И вдруг трещины стали увеличиваться, побежали змейками в разные стороны, стекло вздулось, затем задышало и сразу целиком вылетело прочь, а следом огромный поток воды лавиной хлынул с высоты на пол, поднимая брызги до потолка и образуя несущуюся во все стороны волну. Те, кто в этот момент оказался у аквариума, испуганно и отчаянно закричали, бросаясь во все стороны, но волна догоняла, настигала их, сбивала с ног, валила на пол и несла вперемешку с пакетами, верхней одеждой и рыбами. Рыбы вместе с водой падали на пол. Извиваясь и подпрыгивая почти на двухметровую высоту на мощных и упругих хвостах, наводя на всех ужас и панику, метровые акулы жадно хватали своими зубастыми пастями воздух, кувыркаясь в быстро уходившей в разные стороны воде, неслись в потоке по кафельному полу, продолжая подпрыгивать и извиваться и даже плыть в обратном направлении, к аквариуму, словно там было спасение, но скатывались вниз по ступенькам на нижние этажи, отчаянно продолжая бороться за жизнь в поисках спасительной воды и наводя все тот же ужас на окружающих. «Жаль рыб, подохнут», – подумал Крест, забегая следом за Гошей в один из магазинчиков. Сыч знал, что делал, – бросил на пол сумку, схватил с витрины рюкзак и стал быстро перекладывать в него из сумки деньги: – Переоденься во что-то другое и припугни продавщиц. Времени мало. Менты пока притормозили из-за аквариума, но это ненадолго. Крест восхищенно посмотрел на Гошу: – С аквариумом получилась просто сила. Я в восторге, Сыч. – Давай, Крест, давай, время… – Гоша торопливо извлекал пачки, иногда окидывая взглядом холл. Продавщицы, две молоденькие девушки, третья постарше, уже и без того были изрядно напуганы; хотя волна до них и не дошла, вода и в холле, и в самом магазинчике в небольшом количестве присутствовала, это во-первых, во-вторых, они слышали страшной силы хлопки, и в-третьих, вбежавшие два парня, вспотевшие, запыхавшиеся, со злыми лицами, были явно не из приличных покупателей. Один из них, который постарше и покрупнее, схватил рюкзак, причем не из дешевых, с витрины их магазина и стал доставать из сумки деньги в пачках – денег было много, причем в валюте – и перекладывать их в рюкзак, это пугало еще больше; другой, помоложе, рыжий и худощавый, вдруг вытащил из кармана черный пистолет и, напугав их окончательно, сказал: – Мы сейчас наскоро переоденемся, нашу одежду и сумку спрячьте. И ни слова о нас. Скажете – завтра приду и убью, – и он сунул дуло пистолета прямо под нос той, которая была постарше. Сыч и Крест сбежали по ступенькам на минусовый этаж и оказались на парковке. Они не только сменили сумку на рюкзак, но и успели переодеться: на Гоше была бледно-красная легкая ветровка, под ней синий свитерок и черная кожаная кепка на голове; Крест прибарахлился получше: успел сменить синие джинсы на темно-зеленые вельветовые штаны, куртка была такого же цвета и тоже вельветовая, видно, комплект, старый черный свитер поменял на пеструю пайту, а на голове был «адидас» – вязаная шапочка зеленоватого оттенка, одним словом – Одесса. Гоша на ходу вертел головой по сторонам: нужна была машина и чтобы хозяин рядом, с ключами, документы – как получится, а вот ключи – обязательно. Но, как назло, машины, машины – и ни одного водителя рядом, а бегать по парковке времени не было. А вот и менты. Почему они так быстро появились? Пока еще не видели их, Сыча с Крестом, но бежали правильно, по направлению к ним, еще секунда – и увидят. Значит, сдали-таки продавщицы. – Ну, сучки, ну погодите, завтра я вас посещу, завтра я вам выверну… – и Крест выругался матом. – Ты доживи до завтра. – Прорвемся, Сыч? Куда дальше? Мысли есть? – Есть, конечно. Рвем когти туда, – и Сыч указал направление рукой. – Там стройка, котлованы, кучи земли, трасса, железка – глухое место. – ТТ броник прошивает? – Да, берет, – Гоша поправил рюкзак. – А с этим гораздо удобнее, – и он кивнул на рюкзак за плечами. – Тогда, если не отстанут, будем валить их, – Крест весь собрался, приготовившись к очередному забегу. – Поглядим. Подкрепление им должно быть, причем скоро. Ну что, вперед, – и они побежали, пересекая парковку. Гаишники засекли их и помчались следом. Бежали мимо строительных вагончиков, старых заброшенных складских помещений, нескольких нагромождений из деревянных, пахнувших дегтем, железнодорожных шпал, котлованов, железобетонных конструкций, и наконец уткнулись в забор. За забором, метрах в двухстах, железная дорога уходила вправо и тянулась до вокзала. Перебравшись через забор и пойдя налево, можно было оказаться под эстакадой транспортной развязки бульвара Дружбы Народов. Бежать по колее железной дороги означало или сдаться, или получить пулю в спину. Вариант уйти под эстакаду казался Гоше более предпочтительным – в этом случае оторваться от преследователей шансов было больше, но сначала требовалось перебраться через забор, а для этого нужно было найти проход или лаз, он должен был где-то быть, а просто пытаться перелезть означало тоже получить пулю. – Ну что, Сыч, похоже, дальше хода нет, – Крест еще раз посмотрел по сторонам. – Пальни по ним разок, а то бежать будут, пока лбами не столкнемся. Наступал тот момент, которого Гоша не хотел и всячески старался избежать. Стрелять по полицейским ему не хотелось, а тем более – прицельно, на поражение. И неважно, что сам был ментом, – это все в прошлом, теперь на другую тропу ступил он, по другую сторону находился, и не просто закона, а жизни. Быстро все перевернулось кверху непонятно чем, и как-то просто – сделал шаг и увяз, потом еще один и увяз еще больше, да так, что выкарабкаться теперь уже не представлялось возможным. Зато вот оно, за плечами в рюкзаке, то, ради чего все это закрутилось. И получилось ведь, срослось, как и планировал, и дома уже почти были – и на тебе, одна ошибка, одно неверное движение – и рухнуло, как хрупкий карточный домик. Где теперь Штопаный, нет Толяна, нет охранника из банка, нет водителя «тойоты», и очень не хотелось теперь к этому списку добавить еще и ментов. Не думал он, что так все сложится, не думал. Это и понятно, как говорят, знал бы, где падать – соломку подстелил. А теперь еще и ментов бесить… Нет, не стоит, он ведь знал: за своих порвут в клочья. Но плечи тянул назад тяжелый рюкзак. Сыч достал пистолет. Пригнувшись, они перебрались к ближайшей горке шпал и заняли боевую позицию. К сожалению Креста, конкретное оружие было на двоих только одно, и не у него, а хотелось пострелять, по-настоящему, да еще по кому… – Дай мне, – Крест протянул руку. – Положу на раз. Ненавижу! Пистолет Сыч не дал, вздохнул и не целясь пальнул в сторону бежавших гаишников. – Я не понял, ты что, пуганул их? – Крест был удивлен и раздражен. – Ну все, они залегли, и что теперь? Будем пугать друг друга? – Отвали! – Сыч не знал, что делать, выхода он не видел. Лежать на этих вонючих шпалах и просто перестреливаться, конечно, не выход, а конец – вопрос небольшого промежутка времени, нескольких минут: прибудет подкрепление, и заломят их, отбуцают – и в камеру, потом суд, этапы, на нары. Перспектива очень грустная, и это мягко говоря. Нет, на зону он не пойдет, значит, нужно выруливать ситуацию! Выруливать или подыхать: – Не бегут, спрятались, уже хорошо. Крест высунул на секунду голову из-за укрытия и быстро присел обратно – вверху засвистели пули и прогремела короткая автоматная очередь. – Машина подъехала ментовская, – сообщил Крест. – Нагни их. Посмотрю внимательнее. Сыч выставил над шпалами руку с пистолетом и несколько раз выстрелил в сторону гаишников. Крест приподнялся, но опять ненадолго, присел, и опять прогремели выстрелы. – Двое подъехали на машине, один остался возле нее, другой короткими перебежками движется к своим. Я так чувствую, жарко будет – пока бьют над головами, но, если начнут лупить по шпалам, одни щепки останутся от нас, – Крест улыбнулся непонятно кому и чему. – Но не будем о грустном. Покажем ментам, как воевать надо? А, Сыч? Такое дело провернули и что, вот так вот просто сольемся в трубу сортирную? Да я – не я. И не делайте мне нервы, парни. Ну, дай пистолет, Сыч! – Заткнись. Решать что-то надо, долго здесь не протянем. Завалишь мента сейчас – представляешь, что с тобой будет? Это только первая машина приехала, а сколько еще на подходе, полезут, как тараканы, со всех сторон. Возле «Оушен Плазы» пробка, похоже, еще не рассосалась, потому и задержка с подкреплением. – Хорошо, я понял. Прикрой, еще раз оценю обстановку. Гоша извлек обойму из пистолета, добавил патроны. – Готов? Крест кивнул, Сыч опять выставил пистолет и стал стрелять не торопясь, давая Кресту возможность как следует осмотреться. Патроны в обойме закончились, Крест присел. В ответ опять застрочила очередь. Пули противно засвистели над головами, некоторые попали в шпалы, посыпались щепки. Крест поежился и вытащил попавшую за воротник деревяшку: – Раньше и не знал, и не задумывался, какими могут быть ощущения, когда по тебе стреляют. – Ну и?.. – Просто наипаскуднейшие, это объяснить нельзя, надо попробовать. Ты был прав – началось. – Крест замолчал, на некоторое время задумался, затем покачал головой и вдруг предложил: – А не рискнуть ли нам? – А мы что делам? – равнодушно заметил Гоша, достал из кармана жменю патронов, извлек магазин из пистолета, заполнил его, девятый патрон вставил в ствол. – Шопингом занимаемся? С утра только и рискуем. Дельное что есть? Видел что? – Пока все так же: один мент возле машины остался, другой к гаишникам присоединился, но есть вариантик с видом на море. Гоша вздохнул: – Эх, Одесса, мне бы твой задор. Ну выкладывай. Крест выглянул из-за укрытия влево: – Видишь вон те складские помещения, полуразрушенные? Сыч, не глядя, согласился: – Допустим. – Если добежать хотя бы до первой постройки, оттуда можно незаметно подобраться к ментовской машине, мента в утиль – и привет служивым. – Шпалами надышался? И трех шагов не сделаем – положат нас рядышком. – Если вдвоем пойдем – не спорю. – По одному тоже, какая разница. Нет, не вариант. – Вариант, Сыч, вариант. А предложение у меня такое: один ты пойдешь, я прикрою. Они ведь не знают, что мой макар – пустышка. Буду палить – головы не поднимут. Я видел, как попрятались, когда ты стрелял из ТТ, пули свистели по-настоящему. Гоша молчал. Задумку Креста он понял, но все ли тот поведал ему, не могло ли быть где-то подвоха – ну не тот Крест человек, не тот, чтобы вот так, ценой своей свободы, а может, и жизни… Нет, как-то не верилось. – Ты хочешь сказать, что остаешься? – Выходит, что так.