– Мы это… Ну… – Давайте без «это» и «ну», иначе оба мне завтра напишете сочинение страниц так на пять. Я заметила справа от нас небольшую аллею, куда и направилась. Гаврики безропотно потопали за мной, даже ничего не спросили. Усадив их на ближайшую свободную скамейку, я сказала: – Сидите здесь и ждите меня. Они обреченно кивнули, переглянувшись, но спорить не стали. Десяти минут мне хватило, чтобы сходить в соседнее здание, где находилась аптека. Но минуты растянулись – очередь из двух человек казалась бесконечной, сто метров показались километром. Я должна позвонить и одному, и второму. Только вряд ли я смогу вести себя непринужденно и педагогично, когда рядом окажутся эти мужчины. Когда я возвращалась, уже рассчитывала, что увижу новую драку. Но обошлось. Парни все так же сидели на скамейке, где я их и оставила. Я подошла к ним и начала выкладывать свои покупки. Ян и Герман смотрели с интересом, но вопросов не задавали. Даже молча терпели, пока я их мучила пыткой «перекись водорода». Роль медсестры на сегодня была выполнена, но они все так и сидели, пока Ян не подал голос: – Все-таки родителей в школу? Знал бы ты, мальчик, как я твоего отца видеть не хочу… И какой найти выход? Он пришел как-то сам. – Обо всем, что сегодня произошло, – улыбнулась я, – расскажите сами. Не врите, но можете кое-что утаить. Пусть пребывание в опорном пункте останется нашей маленькой тайной, но синяки на лице придется как-то объяснить. И советую вам сказать правду. Повздорили, подрались, разошлись. Я не знаю, была ли права, поступила ли бы так же, если бы они были просто учениками. Но они были, по странному стечению обстоятельств, детьми двух мужчин, которых я знала довольно близко. И сказать об этом я не могла, и включить только педагога не могла, забыв при этом, что… Господи, с отцом Яна я вообще спала на протяжении нескольких месяцев, пусть и десять лет назад, а с отцом Германа… Я, честно говоря, думала, что все к этому и идет. – Лолита Ивановна, так родителей в школу не надо? – все-таки уточнил Герман. – А вы так хотите, чтобы я их вызвала? – Нет-нет, – в унисон закивали парни. – Мы сами разберемся. Мы все расскажем. Честное слово. Конечно, я не поверила им. Они придумают что угодно, но только не скажут правду. – А если я попрошу вечером позвонить и рассказать, как прошел разговор с родителями? Снова насупились. Что и требовалось доказать. – Лолита Ивановна… – на выдохе сказал Ян. – Так, я предупредила. А теперь разошлись в разные стороны. Я почти без сил упала на скамейку, когда Ян с Германом ушли. Они меня вымотали. Как продержаться еще почти два месяца, если Светлова не вернется до конца учебного года? Я бы продержалась, ведь и не такие бывают подростки, но дело не в них. Как же отвратительно я себя чувствую… Как будто лгу на каждом шагу. А еще пытаюсь воспитывать чужих детей и прививать им какие-то… Ай, ладно. Мне кажется, что я выполнила обязанности классного руководителя на сегодня. А самобичевание отставить. Но все равно… Почему именно эти двое вечно вляпываются во что-то? Вечером, конечно, мне никто не позвонил. Ладно, завтра ждет нас опять разговор. Если не пресечь их повторяющиеся драки, то они будут повторяться снова и снова. И в следующий раз им может не повезти так, как в этот. Даже боюсь представить, что бы было, если бы разнял их не Антон, а кто-то другой. На следующий день в классе было непривычно тихо. Третий урок с моим классом прошел без сучка и задоринки. Я не стала спрашивать при всех у Германа, как прошел вчерашний вечер, но отсутствие Яна обеспокоило. В другом случае я бы уже позвонила родителям и спросила, но звонить Сергею не стала, конечно. После урока Герман сам подошел ко мне, дождавшись, когда все выйдут из кабинета. И хоть виноватым снова выглядел он, я чувствовала себя не лучше. Я себя чувствовала вообще лицемеркой. – В чем дело? – спросила, понимая, что парень первым не начнет. – Я вчера вам не позвонил… – Не позвонил. – Но я все рассказал бате, в смысле, папе. Смотреть мальчику в глаза стало сложнее, едва он упомянул своего отца. От Григория Александровича не было ни звонка, ни сообщения вот уже несколько дней, и я не знала, то ли он дал мне тот самый тайм-аут, о котором я просила, то ли еще что-то случилось. – И как он отреагировал? – Ну… Я послушал небольшую лекцию, еле отговорил его не ехать в больничку, а потом батя просто отправил меня спать. Герман говорил сдержанно и без лишней эмоциональности, но я поняла, что ловлю каждое его слово. – Что вы опять не поделили с Яном? – спросила я. – Ничего. Не расскажет. Ладно, давить не буду, а то еще хуже сделаю. Может, для них снова что-нибудь совместное придумать? В прошлый раз вроде сработало, хоть и на время. Следующие два урока я пыталась привлечь внимание одиннадцатиклассников, которых с началом последней четверти как подменили. И волновали их отнюдь не экзамены и предстоящий ЕГЭ, а выпускной. Да, эти два месяца с ними будет сложно, но так происходит каждый год, поэтому знаем – плавали. В первую неделю тетради домой таскать не приходится, поэтому я после уроков закончила заполнение журнала и уже собиралась уйти, когда в дверь раздался стук. Не дождавшись моего разрешения войти, стучавший вошел в кабинет, а я снова опустилась на стул, начав себя мысленно успокаивать. Вдох-выдох, Лола, все нормально. Обычный родительский визит после инцидента. Наверное… – Слушаю вас, Сергей Леонидович, – взяла я себя в руки и даже попыталась улыбнуться. Поддерживать беседу в подобном русле он не был намерен. Поморщился от моего обращения и сказал: – Привет. Я ждала, пока Сергей обозначит причину своего визита, глядя, как он, кажется, невероятно медленно подходит к моему столу, смотрит в глаза… Просто пытка прошлым. Он остановился слишком близко. – Сергей Леонидович… – начала я. – Лола, я тебя прошу: прекрати этот цирк. Здесь нет никого, кроме нас, так что оставь свое официальное обращение. – Присаживайся, – кивнула я на первую парту перед своим столом. Мое предложение было проигнорировано, поэтому поднялась я и отошла к подоконнику, опершись на него и сложив руки на груди. Сергей усмехнулся и снова стал похож на того парня с дьявольски обаятельной улыбкой, которого я знала десять лет назад. – Спасибо, Лола, – сказал Сергей, продолжая сверлить меня взглядом. – За что? – не поняла я. – За пацана моего. Он все рассказал. – Это моя работа. – Нет, дорогая, это твой характер и глубокое человеколюбие. От его «дорогая» я повела плечами и спросила: – Это все? Сергей задумался ненадолго, а потом отрицательно покачал головой. И как это расценивать? Между нами было много недосказанностей длиною в десять лет. Тогда мы не успели поговорить – я просто собрала вещи, сменила номер телефона и уехала сюда. Решение было быстрым и спонтанным, что мне вообще не свойственно. Но тогда бегство казалось единственно правильным вариантом разрешения назревающего конфликта. Я и так чувствовала себя унизительно, пока его жена без истерик, совершенно спокойно, немного снисходительно разговаривала со мной, будто бы я была маленькой неразумной девочкой. Хотя, наверное, так и было. Во мне было сто девяносто сантиметров роста, я окончила школу, но в плане отношений была полным лузером. – О чем задумалась? – спросил Сергей, оторвав меня от воспоминаний. – Неважно. Не стоит ему сейчас знать, что думала я о нем. – Лола, я искал тебя. Где-то год искал, – начал он говорить, а я даже зажмурилась. – Но никто из твоих одноклассников не знал, куда ты уехала, а твоя мать меня послала в путешествие по не очень приятным местам. Тогда у меня не было ресурсов для масштабных поисков, а потом… В общем, потом я и отчаялся, и остался один с маленьким пацаном, и у руля бизнеса моей жены. Было тяжело. Было много женщин. Но они все равно были не… Как это правильно сказать? Они были не теми, не такими. И спустя десять лет я встречаю тебя совершенно случайно. Не судьба ли снова нас свела? Кажется, сейчас мне надо было ответить на этот вопрос, но я не могла. Судьба свела или сыграла злую шутку, учитывая все, что происходит сейчас в моей жизни? И говорил же Сергей еще так убедительно, без своей привычной иронии в голосе, что мне хотелось поверить. Поверить – и что?.. А в том и дело, что уже ничего. – Сергей, это теперь не имеет значения. Ты женат и… – В этом все дело? Сейчас развестись не проблема. – У тебя все слишком легко. – А что сложного? Да и зачем усложнять? Мы, увы, не в классическом романе русской литературы, где весь сюжет строится на проблемах и рефлексии. И когда он успел столько умных слов узнать? Наверное, все-таки прочитал тот список литературы, пусть и немногочисленный, что я ему советовала когда-то. Похвально, но не работает. Или все же сработало, учитывая, что я даже не заметила, как Сергей оказался рядом и руками уперся в подоконник, заблокировав мне все пути к отступлению. – Сергей, отойди. – Не хочу.