— Брось, — сказал я ему. — Придут работники и уберут тут всё. — Я не хотел. Я случайно, — ползая на четвереньках, суетился он. — Правда? А я думал, специально. По приколу. — Ты что?! Это плохая шутка. Я бы не стал. — Успокойся уже, — потребовал я, глядя, как он пересчитывает оставшиеся в одной из коробок петарды и поштучно добавляет в неё недостающие. — Ты же не будешь собирать все коробки. Голову включи. Ждать тебя никто не станет. Пришлось увести его силой. Парней отыскали в отделе с алкоголем, они уже нагрузили до верху две тележки: одну едой, другую бутылками. — Вот это да! — ахнул Дятел. — А там можно будет выпивать? — Не можно, а нужно, — Артём закинул сверху упаковку с пивом. — Давайте только так, чтобы нас оттуда не выперли, — недовольно проворчал Трифонов. Судя по выражению его лица, они уже успели поспорить об этом до нашего прихода. — Не выпрут, — Макс посмотрел на Дятла и подмигнул. — Мы же не дети. Тот радостно закивал и про петарды благополучно забыл. До тех пор, пока на выходе из магазина его неожиданно не остановил охранник и не потребовал показать карманы. Только вместо того, чтобы вывернуть два несчастных кармана своих шорт, Дятел неожиданно упёрся и заявил, что отлично знает права потребителя и делать этого не обязан. Охранник ответил, что в таком случае он вынужден задержать его, потому что они видели на камерах, как Дятел положил несколько петард к себе в карман. Я был дико возмущён, так как отлично знал, что он ничего не брал и велел доказать это. Однако Артём неожиданно Дятла поддержал и в открытую предложил ему послать охранника. Тифон же сказал, что тот всего лишь выполняет работу и самому вывернуть свои карманы не западло. Одним словом, возникла дурацкая, тупиковая ситуация, в которой даже под угрозой вызова полиции Дятел, подогреваемый насмешливыми советами Артёма, ни в какую не хотел уступать. Усложнилось всё тем, что на помощь к охраннику прибежали два молодых парня в форме и собрались проводить Дятла в комнату для обыска. Услышав это, Трифонов тут же впрягся уже по-серьёзному, заявив, что он сам их сейчас обыщет. И всё наверняка переросло бы в очередную потасовку, если бы увлеченно снимавший разборки на телефон Макс, не утомился и не предложил Артёму тупо купить эти самые петарды. После чего тот, не долго думая, забрал все шесть коробок, не столько обрадовавшись решению конфликта, сколько самой идее — повзрывать их. Через двадцать минут добрались до нужного места. Объехали крохотную белокаменную церквушку, одиноко стоящую среди полей, и, ещё немного прокатившись по лесу, увидели арочный свод въезда и большие красные буквы над ним «Юпитер». Остановились на квадратной заасфальтированной площадке. Духота стояла невероятная. От асфальта шёл жар и сильно пахло нагретой краской. Трифонов должен был позвонить сторожу, чтобы тот нас встретил, но связи не было, и он стал ловить сигнал на дороге, пройдя сначала в одну сторону, затем в другую. Я снял футболку и хорошенько умылся питьевой водой из бутылки. Дятел тоже схватился за неё, однако, всё ещё пребывая в жизнерадостном возбуждении, уронил, и вся оставшаяся вода разлилась. Не сдержавшись, я дал ему пинка. Он радостно ойкнул и, держась за зад, начал носиться, изображая, как ему больно. Водительское стекло опустилось, и Артём удивлённо уставился на его кривляния. Я чуть со стыда не сгорел. Уже в третий раз за день: после рассыпанных петард и препираний с охранником. Продолжая идиотничать, Дятел помчался к деревьям, врезался в ствол сосны и, обхватив его, стал делать вид, будто карабкается наверх. Артём рассмеялся, а я с трудом подавил в себе желание догнать его и врезать. Когда подобное проделывал Криворотов, было смешно, у Дятла же получалось нелепо и по-детски. — Эй, вы кто такие? — от недовольного окрика я вздрогнул. Возле калитки стоял очередной охранник. — Мы работать, — я был ближе всех к нему. — Кем работать? — На стройплощадку. — Какую ещё площадку? — охранник, подозрительно поглядывая на Пандору, всё время держал руку на рации. — Мы с начальником лагеря договаривались. — Мне никаких распоряжений не поступало. Всё, давайте, освободите площадку. Здесь разрешается стоять только персоналу и родителям. — А мы персонал, — дерзко заявил я, пытаясь реабилитироваться перед Артёмом за глупую выходку Дятла. Но охранник отчего-то занервничал и, ничего не ответив, свалил. С металлическим лязгом хлопнула калитка. Я решил, что это я его напугал, но оказалось, подошёл Трифонов. Сигнал он так и не поймал, но зато обнаружил другие ворота, которые были гораздо больше похожи на то, что нам нужно. Те ворота находились чуть дальше по дороге и на них не было никаких надписей, а перекрестие ржавых прутьев украшала большая выцветшая пятиконечная звезда. Первым вышел Макс, потряс створки, калитку и, в одно мгновение перемахнув на другую сторону забора, исчез в глубине густого парка, а через пять минут вернулся с тощим небритым мужичком в заляпанной краской футболке и широченных шортах, из-за которых его ноги казались неестественно худыми. Мужичок приветливо помахал нам рукой, отпер ворота, назвался Борисом и объяснил, куда нужно проехать. С правой стороны сквозь деревья за высокой сеткой проглядывалась ухоженная территория «Юпитера» — соседнего лагеря с новенькими строениями и аккуратными аллеями. С левой — сплошные заросли и разруха. Неподалёку от въезда перед нами возник высоченный завал: куча бетона, кирпичей, разломанных досок, стекла и прочей дряни. Песок на земле был белый, битые стёкла сверкали на солнце. За завалом виднелся полуразрушенный трехэтажный кирпичный корпус. Не было сомнений, что прежде куча была точно таким же корпусом. Свернув пару раз и миновав ещё одно приземистое, мрачного вида здание, мы оказались на узкой дорожке. Среди деревьев, куда едва проникало палящие солнце, на довольно приличном расстоянии друг от друга виднелись острые треугольные крыши маленьких, напоминающих вигвамы деревянных домиков. — Вот это я понимаю — атмосфера, — сказал Артём. — В таком месте я ещё не жил. — Кондеев и москитных сеток здесь не будет, — сообщил ему Макс. — Серьёзно? И подогрева сидений на унитазах тоже? — Не уверен, что они вообще будут, — подал голос Тифон. — Как же быть? — ахнул Дятел. — А вот так. Тебя Никитос предупреждал, что здесь условия для пацанов? — Но мы же на три недели, — разволновался Дятел. — Что же делать без унитаза? — Как что? — фыркнул Трифонов. — Терпеть. Ты вообще мужик, Соломин, или нет? Мы остановились на полукруглой поляне, которую Борис назвал «стоянкой». Сам он, прилично запыхавшись, появился минут через семь и сразу повёл нас к домикам. — Ваши десятый и восьмой. Это десятый, — он с усилием раскрыл дверь крайнего домика. Внутри было два крохотных помещения. Нечто вроде кухоньки: стол с двумя табуретками и спальня: две кровати с двух сторон от узкого окна. О чистоте речи не шло, но кто-то всё же пытался убраться, и на кроватях, как на полках в поездах, лежало чистое бельё. Его приятный свежий запах заглушал вонь отсыревшего дерева. — Здесь двое. И двое в восьмом. — Но нас пятеро, — сказал Тифон. — Ничего не знаю, — Борис развел руками. — Меня предупреждали о четверых. У остальных домов состояние аварийное. Там жить нельзя. Могу попробовать ещё одну кровать выпросить, а вы уж сами думайте, как её сюда впихнуть. — Скажите, пожалуйста, — Дятел рассеянно оглядывался по сторонам. — А унитаз у вас есть? Борис устало посмотрел на него. Было ясно, что он нам не рад, но старательно выполняет поручения. — Сортир на той стороне, — он махнул в неопределённом направлении. — Уличный. Яма. Только заливать воду в бачки придется самим, потому что трубы нигде не меняли и воды в этой части нигде нет. Придёте ко мне, я вам бочку дам, а то не находитесь. Трифонов кинул на одну из кроватей свой рюкзак. — А мыться? — Макс стоял на пороге раскрытой входной двери и передавал слова Бориса Артёму. — Тоже из бочки. Или на озере. От задней калитки десять минут, — Борис пошарил в кармане, вытащил связку ключей, отцепил от неё один и, оглядев нас по очереди, отдал его Тифону. — Это от задней калитки. Только запирайте её за собой, а то дачники постоянно лезут. И ещё дети с той стороны. Детей можно и нужно пугать. Здесь им не место. Получат травму — Павел Ильич будет отвечать. Но обижать их нельзя. За это Ильич тоже будет отвечать. Здесь, на территории, делайте, что хотите. Хотите — пейте, хотите девок водите, если найдёте. Мне по барабану, главное, чтобы без производственных травм. Огонь разводить только в мангалах. Жара стоит дикая, кругом полно сушняка, вспыхнет за секунды. — А как ворота открывать? — крикнул с улицы Артём. — У нас же машина. Борис нахмурился, потом махнул рукой: — Там навесной замок. Пока вы здесь, запирать не буду, но не забывайте его вешать назад. Он сосредоточенно почесал в голове, обдумывая, о чём ещё не сказал. — А почему у вас телефоны не ловят? — поинтересовался только закончивший переживать по поводу унитазов Дятел. — Звонить возле храма можно. Или на дачах. У нас не берёт.