Наш конюх, Василий Петрович, явно не ожидал таких гостей. Я ещё ладно, но точно не в компании с миловидной и удобренной лошадиными экскрементами девушкой. — Вечер добрый, Марк Игоревич и... Еся, — миролюбиво кивнул конюх. — Не ожидал Вас сегодня увидеть. — Отчего же? — пожал мужчине ладонь. — Всё это ерунда, — обвел свои бинты снисходительным жестом. — Для страховки. Не беспокойтесь. — В порядке — это хорошо. Особенно в сопровождении нашей прелестной Еси любой поскачет, как арабский скакун. — Сомневаюсь, — укольнул я, бросив на девушку тот же ехидный взор. — Скакуны не очень приветствуют черепах. Дядя Вася, вскинул вверх брови, не поняв моего сарказма, зато Есения очень даже поняла. — И сколько же здесь всего лошадей? — Девушка вышла вперёд и нарочно наступила на мой начищенный ботинок своей до этого испачканной в навозе балеткой. Вот, паршивка! — Это не ипподром, Еся, — улыбнулся дядя Вася. — Спроси лучше у заводчика. Марк Игоревич любит рассказывать о них. Я прокашлялся, встретившись с парой любопытных глаз. — Идём, — подтолкнул вперёд. — Сама посмотришь. Девушка двинулась к конюшне, но на входе вдруг вцепилась в мою ладонь. — Еся, у меня только одна рабочая рука, — посмотрел больше укоризненно, чем требовательно. — Ага, — в наивных глазищах воробья нервное опасение, но ладонь переместилась на полы моего пальто. Трусиха! Покачал головой и вошёл в конюшню, чувствуя на себе балласт. Все скакуны обычно мало реагировали на меня, кроме одного. Ахалтекинец по кличке Барон. Его серебристый окрас с кремовым оттенком напоминал золото, а русая грива завораживающе блестела в солнечных бликах. Барон оживился, приветливо заржал и затряс головой. — Привет, красавец, — любвеобильно притянул его за недоуздок к себе и погладил морду. — Нет, не забыл я про тебя. Общаясь со своим любимцем, я обычно забывал обо всём на свете, но тут отчего-то решил познакомить его с Есенией. — Его кличка — Барон. Хочешь погладить? Не бойся, — потянул недоуздок ниже, чтобы девушка могла дотянуться до лба жеребца. — Только гладь уверенней, он чувствует тебя. Тонкая ладонь Еси легла на морду коня. Барон слегка дернулся, непривычный к новым прикосновениям, но после, фыркнув, расслабился. — Он — великолепен, — лучезарно улыбнулась девушка, скользнув ладонями к его гриве. — И правда, настоящий красавец. В груди гордое умиротворение, словно все эти комплименты адресованы лично мне. — Я должен его покормить, — отпустил повод, и Барон сразу понял, что я намерен делать. Радостно закивал мордой, пофыркивая. — Помоги мне, — позвал девушку к себе. Зачерпнуть корм в ведро одной рукой я мог, но высыпать в кормушку нужно уже двумя. Есения с готовностью подсобила. Барон склонился над кормушкой, а я потрепал коня за загривок. Поднял взгляд на девушку, которая восторженно наблюдала за жеребцом и улыбалась во весь рот. Снял с вешалки снаряжение, обратив сразу же на себя её внимание. — Что ты делаешь? — непонимающий взор карих глаз. — Барона нужно выгулять. Раз я пришёл, то он ждёт этого. — Выгулять?! — опешила Есения. — У тебя только одна рука. — Верно, — загадочно и упрямо улыбнулся в ответ. — Верхом поедешь ты, а не я. — А?! — воробьиный писк. Глава 13. Нонсенс ЕСЕНИЯ Я с трудом находила, где истина, а где ложь. Какая к черту езда верхом? Я едва переборола страх коснуться этого коня, а теперь должна оседлать его?! — Как это? — ошеломление смешалось с испугом. — Я поведу его, а ты сядешь верхом, — вроде успокаивает, и на словах не так жутко. — Не бойся. Скакать, как матерый наездник, тебе не нужно. Главное, резких звуков не издавай, типа визгов и воплей. — Почему? — сосредоточенность мужчины обязана насторожить. — Он боится громких и резких звуков, — выдохнув, пояснил Марк. Невольно взглянула на хозяйского сына. Черт побери! И правду говорят, люди и их питомцы похожи. Что Барон, что его хозяин — оба прекрасны и величавы, но склонны бояться таких простых вещей. В груди цветок нежности к Марку распускался все сильней и настойчивей. Сажали меня, однако, на лошадь всем коллективом, так как я судорожно вцепилась в седло и не желала закинуть ногу вверх, чтобы взобраться полностью. От моих махинаций Барон только занервничал. — Он ржёт надо мной, — жалобно простонала я, вися двумя ногами на одном стремени. — Ты вообще себя слышишь сейчас? — Марк слегка дрогнул уголками губ. — Кони всегда ржут! Наконец, когда меня разместили в седле, как полагается, я обняла Барона за шею. — Пошёл! Шагом! — слышу голос хозяйского сына, и тут же живность начала движение. Тело покачивается в такт, и я крепко вцепилась в удила. Барон пофыркивал и всё порывался на вольный ход, но терпеливо и разочарованно прислушивался к командам Марка, идя ровно и избивая свои бока хвостом. На раздолье мужчина ускорил шаг, позволяя жеребцу припустить. Дух захватывало, но я решительно боролась с непрошенными эмоциями. Марк двигался в сторону пролеска и о чём-то разговаривал с Бароном, что умиляло и забавляло. — Тебе и правда собеседник не нужен, — добродушно проронила я, мечтая вновь увидеть зелёные глаза. — Почему это? — вопрос в ответ, но взглядом так и не удостоил. — Барон всегда меня понимает. Старалась подбирать слова осторожно. — Да, лошади очень умные, сродни человеку, но они всё равно животные. Элементарно, потому что не могут говорить. — Такому, как я, слова не обязательны, — словно отрезал. Мне тоже помолчать? Закусила губу, чтобы не озвучить теперь этот вопрос. Нужно найти другую тему для разговора. Безопасную. Хотя чего меня тянет болтать с ним? Раньше бы всё отдала, чтобы он вот так как сейчас помалкивал и не обращал на меня внимание. Пусть молчит, и я помолчу. Вон полюбуюсь этим замечательным небом. Вернее, огромной тучей на горизонте. Ночью, похоже, будет дождь. — У тебя есть парень? — вдруг спросил он. Сначала растерялась. Начну отрицать — стану предметом насмешки, а ответив утвердительно — оттолкну его. Есть ли смысл врать? — Нет. Мне пока не до этого. Обернулся, недоверчиво оценивая меня. — На такую до сих пор никто не клюнул? Или характер не подарок? — Решил поговорить обо мне? — улыбнулась я. — Ты против? — теперь поравнялся со мной и смотрит более решительно. — Ты живешь в моём доме, ешь мою еду, отдыхаешь в моём саду, даже вон Барона захомутала. Уверен, что знаешь обо мне больше, чем хотелось бы, так как женские любопытные носы склонны быть везде. — Густо покраснела, понимая, что всё, действительно, так. — Я лишь интересуюсь ради справедливости. Интересуется. Такой, как он ни за что не стал бы интересоваться даже ради справедливости. — Мне не до влюбленностей пока, — проронила я. — Много работаю, и учеба. Кивок и снова молчание. Черт. Теперь я хочу с ним говорить. — Почему именно обнаженная натура? Марк, слегка вздрогнул, словно получил смачный подзатыльник, а после поднял на меня взгляд. — Женская красота не в тряпках...