ЕСЕНИЯ Заняла решительную позицию игнора. Да, я уязвлена его поступком и пусть знает, что нельзя так по-свински поступать с девушкой. Обещания необходимо выполнять либо предупреждать, что не можешь. А мысль о том, что меня променяли на другую плюс ещё такую же извращенку, как и он сам, всё больше закаляли решимостью полностью охладеть к нему. Носила в себе этот настрой целую неделю, лишь по ночам невольно прислушиваясь к двери, ведущей в сад в надежде услышать у порога гостя или намёк на присутствие. Тишина. Спросить о Марке кого-то из домочадцев не рисковала — сплетни мне не нужны. Наконец настал день планового посещения врача и выписка. Игорь Матвеевич вручил Альберту мою горемычную персону. На шофёра давно уже не сердилась, точней не видела в этом смысла. Мне абсолютно всё равно, что он думает обо мне и хозяйском сыне, а наш дворецкий и так в курсе всех дел этого дома, и не удивлюсь, если сведущ и в истинной цели моего трудоустройства. — Извини, — Алик виновато смотрел на меня, когда села на заднее сиденье машины — вперёд к нему точно пока не сяду. — Не знаю отчего так повёл себя. Я просто беспокоюсь. У этого отшельника слава дурная, не обессудь, поэтому не хочу, чтобы ты пострадала. — Спасибо, что н безразличен к моей непутевости, — отвесила важный кивок. — Уверяю, тебе не о чем беспокоиться. С Марком у меня нет никаких отношений, кроме как прибраться в его комнате. — Тогда мир? — парень просветлел в лице и одарил лучезарной улыбкой. Синева небесных глаз вынуждала взять мировую. Я кивнула и улыбнулась ему в ответ. Всю дорогу туда и обратно, этот мужчина просто не дал мне подумать. Постоянно что-то живо рассказывал, что требовало моего безусловного участия. Где кнопка отключения "радио"? Вернулись мы к обеду, поэтому торжественно вручив Алексею Олеговичу закрытый листок нетрудоспособности, состроила жалобную гримасу. Да, я устала валяться в четырёх стенах и соскучилась по работе. Мне не разрешалось даже мало-мальски вытереть тарелки и стаканы, после мытья посуды. — В прачечной наведи порядок, — сдался управляющий. — Потом поможешь Вере Александровне с ужином. У нас сегодня гости... — Игнат? — скривилась я, и былой ком отвращения шлёпнулся на дно желудка. — Нет, — дворецкий понимающе глядел на меня. — Приехали старые друзья Игоря Матвеевича из Италии. Господа устраивают званый приём. Планируются также коллеги по бизнесу семьи Волковых. Так что лишняя пара рук не помешает. Делегация из Италии? Вот это любопытно. Нет, я видела итальянцев, но издалека. Общение с ними мне не доверили — не та иерархия по долгу службы. А вообще мне нравилась эта нация своим говором и жестикуляцией. Речь быстрая и живая, словно молодой ручей. Фанатея по их культуре, даже пыталась выучить итальянский, но у родителей, увы, не было денег на моё дополнительное образование в иностранных языках. В конечном итоге до разговорной речи толком так и не добралась. Сердце разрывалось между двумя желаниями — увидеть воочию итальянских гостей и не смотреть в глаза Марку, демонстрируя то, что он потерял. Да, под зад попала вожжа, и мне отчего-то страстно хотелось, чтобы хозяйский сынок пожалел о том, что потерял общение со мной. Хотя чёрт его знает, если продинамил меня той ночью, значит это я, дура, забыла снять розовые очки. Ну и пусть. Сегодня буду запредельно красива и обаятельна, чтобы ему кусок в горло не пошёл. Да, так и сделаю... — Это что?! — в ужасе смотрела на свой наряд в зеркале. — Униформа горничной для особых случаев, — улыбнулась тётя Вера, поправив на мне белоснежный накрахмаленный воротничок. Жесть! Лучше сразу удавиться, чем лавировать среди гостей в таком — не побоюсь этого слова — прикиде. Поверх форменного чёрного трикотажного платья зиял белоснежный кружевной передник и воротничок, на голове подобное извращение в виде диадемки, на руках белые хлопчатобумажные перчатки. Господи, маскарад для ролевых игр в постели! Мама, забери меня отсюда! — А чего-нибудь другого нет? — в надежде глянула на повариху. — Да, ладно тебе. Форма, как форма. — Вам легко говорить, Вы на кухне будете... — Не бузи, — тётя Вера чуть раздражённо одёрнула на мне край подола, поправляя. — Мордашку танком, и вперёд! Да уж, для Веры Александровны всё просто, не на неё сейчас с интересом таращится большая мужская половина прислуги. А Альберт вообще сразу вспотел, как слон и начал заикаться о интересном фильме, который идёт в кинотеатрах и о классном ресторане, который недавно открылся. С последним могла оправдаться, но с первым выглядела уже странно — боязнь громких звуков, вряд ли, звучит правдоподобно. Гости начали съезжаться к половине пятого вечера, а я, как ужаленная носилась по холлу, поправляя последние штрихи к приёму и выполняя идеи внезапно осенившие голову Алексея Олеговича — чтоб ему пусто стало! Когда раздался первый звонок в парадную дверь, тут же ретировалась, перевоплощаясь в предмет меблировки. За порог ступило аж восемь человек — мужчины в смокингах, дамы в шикарных туалетах. Чувство никчёмности медленно разлилось по венам. Нет, я никогда не мечтала быть частью подобной элиты, но уж тем более не имела желания прислуживать им. — Есения?! — шикнул на меня взволнованный дворецкий. — Чего Вы встали? Бегите за аперитивом для господ. Отвесила кивок и устремилась на кухню. У кухарки уже были готовы два серебряных подноса с закусками и два с шампанским, разлитым по бокалам. — Сперва напитки, — пыхтя, подсказывала она, крутясь между столом и плитой. — И сразу же после них тащи закуски. Вежливо предлагай, а не суй прямо под нос. — Я поняла, — сосредоточенно брала поднос с напитками, стараясь найти точку равновесия. Выйдя к гостям, сдерживала несчастное сердечко, рвущееся из груди. Глаза невольно искали Марка. Игорь Матвеевич здесь, но сына нет. Может, спустится позже? Еся, тебя это не должно волновать! Делай свою работу! Гости прибывали, и моя скромная персона в глупом кружевном переднике мало кого интересовала — спасибо. Итальянцы живо общались с хозяином дома и вновь прибывшими. Здесь много женщин, вдруг поняла я. Может, поэтому Марка нет? Алик говорил, что приёмов семья Вороновых не устраивает из-за болезни сына, а тут раз и полон дом людей. Что-то изменилось. Опустошив очередной поднос, вернулась в кухню. Ноги в белых туфельках изнывали от боли — с размером моей стопы дворецкий явно не угадал. Плюхнулась на стул и, сняв с себя обувь, закинула ногу на колено, начав массировать несчастную стопу. — Эти туфли — убийцы дамских ног, — пожаловалась тёте Вере. — Тот, кто их создавал явно ненавидел женщин, — осеклась, вспомнив о гинофобии хозяйского сына. Чем чёрт не шутит? — Потерпи, скоро гости сядут за праздничный стол и там не нужно так носится, — проронила кухарка, не отрываясь от кастрюль и разделочной доски. — Тёть Вер, мне говорили, что хозяева не устраивают приёмов из-за Марка. Что изменилось? — Ничего не изменилось, — мотнула головой женщина. — Игорь Матвеевич жил когда-то в Италии и свой бизнес начал там. Этих гостей он обязан принять, ведь они почти, как его семья. Боюсь, в этот раз Марк был для хозяина не в приоритете. — Поэтому его сына нет среди гостей, — добавила я, перейдя к массажу на другой стопе. — Думаю, он и не придёт, — повариха виртуозно выложила запеченного поросёнка на поднос. — Наш человек-монстр уходит опять в спячку. Да, и эту неделю Марк вообще носа не казал из своей комнаты. Сидит либо там, либо в зимнем саду. Хотя нет, Барона всё же выгуливает. Я задумчиво умолкла, вдруг поняв, что мой бойкот этому парню летит в тартарары. Сердечко вдруг полетело в ту светлую, но одинокую комнату, где сейчас, возможно, сидит он. Нет, у этого депрессивного есть объект для разрядки и ночных бесед, пусть тем и довольствуется, раз променял на неё так преспокойно. В груди вновь неприятно зажгло от обиды. Надо бы согласиться на поход в кино с Аликом, чтобы не зацикливаться на убогих. Голове неплохо бы отвлечься. — Есения! — на пороге кухни появился взмыленный и немного сердитый Алексей Олегович. Чёрт, сейчас влетит по первое число. — Я уже иду, — поспешила обуться. — Я только на минуточку присела... — Вы нужны мне в зимнем саду. Прямо сейчас. Поживей, — дворецкий странно дёргался. — Что мне там делать? — не понимала я, но покорно следовала за управляющим. — Давайте без вопросов. Мне уже надоело с вами со всеми нянчиться. Сказано, значит, будьте любезны. Вы пока ещё работаете на эту семью. Недовольно сцепила зубы. Видать жирная муха его укусила, раз такой нервный. У входа в зимний сад сидел Игорь Матвеевич — угрюм, сосредоточен и явно переживает. Увидев меня, мгновенно оживился. — Есения, спасибо, что пришли... — Боюсь, у меня не было выбора, — метнула взор на Алексея Олеговича, который невозмутимо поднял вверх подбородок. — Я прошу теперь вас попробовать поговорить с Марком. Твою... — Нет, Игорь Матвеевич. Мы с ним уже неделю не общаемся. Он на своей волне... — Еся, вы нравитесь моему сыну, — влепил в лоб эту фразу, что аж пошатнулась. — И уверен, что и для вас он — не пустое место. Поймите, у Марка сейчас сложный период... — У него он, по-моему, никогда не заканчивается, — буркнула с досадой, отчего получила пих в бок от дворецкого. Прикусила язык. — У нас с вами договор, Есения. Я выполнил свою часть, прошу так же и вас хотя бы попытаться. Марк по какой-то причине воспринимает вас. Ну да. Прямо каждый раз. Но долг платежом красен и мне, похоже, придётся покориться. — Что вы от него хотите? — устало посмотрела на хозяина. — Просто быть среди людей, которые мне так же дороги, как и он. — Видимо, это лишь для вас всё так просто, — уронила я и, вдохнув в лёгкие побольше воздуха, ступила за порог комнаты, носящей красивое название "Зимний сад". Замерла, когда взору предстало волшебное зрелище. Это ещё одна отдельная сказка и её волшебство сейчас воочию передо мной. Даже рот открылся. Стены выложенный декоративным камнями, имитируя скалы, пол выстелен искусственным газоном, который разрезает выштробленное углубление и вымощенные дорожки. В траншее журчит вода, поступая в небольшой фонтан в виде ещё одной скалы. Стены, колонны, выступы, полки, горшки на стенах, каждый угол — всё было заполнено растительностью. Кашпо с кистями зеленого винограда, кадки с пальмами и финиковыми деревьями, вереница азалий, белоснежные языки спатифиллума, пеларгония, бегонии, гибускус. Ковёр из плюща опускался по поверхностям глухих стен. Чтобы попасть вглубь этого царства необходимо перейти через импровизированную речку по крутому деревянному мосту из красного дерева на чугунном резном каркасе. Из окон, расположенных под потолком лился вечерний свет, а под ногами красовались иллюминации в виде оленей, белок или кроликов. Брела по сказочному пространству, абсолютно забыв о сути своего визита. Лёгкий смешок за спиной наконец вернул в реальность. — Господи, что на тебя напялили?! Обернулась и разглядела в самом углу свою цель. Марк с недельной щетиной, в мятой рубашке и в пижамных брюках сидел в кресле-качалке со стаканом коньяка в одной руке, а во второй с книгой. — Лучше не спрашивай, — ворчливо буркнула в ответ и, борясь с неловкостью, одёрнула передник. — Ты между прочим тоже на франта больше не похож. — Франт? — скривился мужчина. — Так ты зовёшь меня за глаза? — Ну... иногда, — конфуз пошёл по щекам. — А ещё петухом лохматым.