— А что насчёт тебя? — выдержав небольшую паузу, поинтересовался Майкл. — Твоя работа тебе по душе? — Я довольно рано выяснила, чем хочу заниматься, и в итоге не ошиблась. — Кажется, ты говорила про компьютеры? — Да. Программирование. — Звучит… сложно. Долго, должно быть, пришлось учиться, чтобы достичь в этом мастерства? — Это такое дело, в котором приходится учиться чему-то постоянно. Технологии всё время развиваются, и за ними нужно как-то поспевать. Так что моя работа это… это всё равно что строить самолёт на лету. Только самолёт ещё и горит. И ты горишь. И ты в аду. — Ника тихо рассмеялась. — И тебе не тяжело? — Сначала я думала, что нет, но… в какой-то момент поняла, что меня просто засосало в бездонную яму, и я уже не знаю, как из неё выбраться. — На мгновение Ника поникла, мысленно вернувшись в не такое далёкое прошлое, но затем подняла голову и вновь беззаботно улыбнулась. — Тогда я и переехала сюда. Хотела найти для себя более медленный темп. Должна была. Здесь я заставила себя притормозить. Теперь занимаюсь лишь тем, что исправляю чужие проекты. Я боялась, что такой ритм жизни уже не для меня, но по итогу мне понравилось. Пока ливень настойчиво барабанил по стёклам, ужин медленно подходил к концу. Ника ещё немного проговорила о работе, в основном посредством шуток и карикатурных сравнений. Ей казалось, что подобная болтовня утомит кого угодно, кто не связан с этим родом деятельности, но Майкл внимательно слушал её, и ей даже удалось рассмешить его пару раз. Сам же он почти ничего не рассказывал, предпочитая задавать вопросы на нейтральные темы. Майкл отнёс грязную посуду в раковину, а Ника, подперев подбородок руками, не отрывала от него задумчивого взгляда. Он обернулся и вопросительно выгнул бровь. — Есть ли что-то, чего ты не умеешь? — наконец подала голос она. Майкл усмехнулся и сложил руки на груди. — И что это за вопрос такой? — Ну… ты хорошо танцуешь, виртуозно играешь в шахматы, а теперь ты ещё и удивительный повар. Вот мне и интересно, есть ли что-то, чего ты не умеешь? — Много чего. Например того, что умеешь ты. Нельзя быть хорошим во всём. Но мне приятно, что я угодил главному местному гурману. Ника хохотнула, а затем ненадолго повисла тишина, и эта тишина оказалась пропитана неловкостью. Уходить не хотелось, но повода задержаться не было. Если бы он хотел, чтобы она осталась, то наверняка придумал бы предлог, но он молчал. Поднявшись из-за стола, Ника откашлялась. — Что ж, спасибо тебе за ужин. Мне правда очень понравилось. Уже поздно… Так что я, наверное, должна идти… — Подожди, там же льёт как из ведра. Хотя бы возьми зонт. Он… точно где-то тут был, — Майкл заозирался по сторонам, видимо, пытаясь вспомнить, но Ника лишь отмахнулась. — Да забей. Тут же только через дорогу перебежать. Я не злая ведьма и от воды не растаю. — Ладно. Тогда… до встречи? — слегка растерянно произнёс он, подходя к двери. — Да. До встречи. Она всё же вымокла, пока бежала до дома, а переступив порог, не знала, куда себя деть. Вода стекала по лицу, сердце колотилось в груди, и Ника просто мерила шагами кухню, перекатывала во рту машинально схваченную со стола карамель и кусала губы. А потом вдруг резко остановилась на месте. В один миг она почувствовала себя дурой вселенского масштаба. Вино, ужин… Который он сам и приготовил. Где они были только вдвоём. Его лицо всегда такое сосредоточенное, что трудно понять, о чём он думает на самом деле, но будь она проклята, если логика сейчас её подводит. Не колеблясь больше ни секунды, Ника выплюнула конфету в раковину, и рванула к выходу. Наплевав на грозу, она неслась со всех ног, так что даже ухитрилась запыхаться, когда остановилась на его пороге и постучала. Долго ждать не пришлось. Майкл открыл через мгновение и был явно удивлён её появлению. — Что-то случилось? — спросил он, пропуская её внутрь. Она не знала, что ответить. Прислонилась спиной к двери и попыталась перевести дух, а затем решилась просто сказать всё, пока не передумала. — Ты наверняка уже успел заметить, что я бываю социально неловкой. И некоторые очевидные вещи не всегда до меня доходят с первого раза. Так что поправь меня, пожалуйста, если я сейчас ошибаюсь, но… это ведь было свидание? Стараясь не дрожать от холода, она застыла, боясь услышать его ответ, несмело подняла на него взгляд, но он неожиданно ухмыльнулся. — А что, если так? Несмотря на мокрую одежду, Ника ощутила волну тепла, пробежавшую по телу, и, неотрывно глядя ему в глаза, лишь тихо выдохнула: — Тогда сделай уже что-нибудь. Потому что я начинаю замерзать. Не говоря больше ни слова, одним широким шагом он сократил расстояния между ними. Осторожно убрав прядь волос с её лица, он невесомо провёл кончиками пальцев по щеке и наклонился ближе, остановившись в нескольких дюймах, так и не касаясь губ. Будто бы спрашивал разрешения. Ника затаила дыхание, а затем, не выдержав напряжённого ожидания, сама подалась вперёд. Поцелуй, нежный, медленный, почти невинный, мгновенно заставил её забыться, но Майкл вдруг отстранился и взглянул на неё так внимательно, что она невольно задумалась о том, что могла сделать не так. — Что? Он лишь лукаво улыбнулся и облизнул губы. — Сладкая. От того, как он сказал это, Ника сразу позабыла всю робость. Она обхватила его шею и настойчиво потянула на себя. Он не сопротивлялся. Сжал в руках её талию, прижимая к себе, совершенно не заботясь о том, что его одежда тоже намокнет. От скромности не осталось и следа. Новый поцелуй был глубоким, страстным. По телу вновь пробежала дрожь, когда руки Майкла скользнули вниз, мимоходом сжали ягодицы, а затем продолжили свой путь и бесстыдно забрались ей под юбку. Одним резким движением он подхватил её под бёдра, а Ника только сильнее вцепилась в его плечи, пока он нёс её вглубь дома. Терпения хватило лишь на то, чтобы добраться до обеденного стола, за которым ещё совсем недавно они так непринуждённо беседовали. Майкл оторвался от её губ и начал покрывать поцелуями шею, в то время как его пальцы уже нащупали язычок молнии платья. Аккуратно опустив лямки с холодных плеч, он потянул ткань вниз, обнажая тут же покрывшуюся мурашками грудь. Дыхание Ники заметно участилось, когда вслед за платьем опустились и губы Майкла, а из горла вырвался короткий вздох, когда язык коснулся затвердевшего соска. Ника запрокинула голову, непроизвольно выгибаясь ему навстречу, и сжала в пальцах его рубашку. Он вновь накрыл её губы своими, оставил на них быстрый поцелуй, неспешно провёл ладонями вдоль позвоночника и снова подхватил её на руки. — Наверху будет теплее, — выдохнул он ей в шею, и Ника даже не успела ничего сообразить, как он, крепко сжимая её в руках, направился к лестнице. Голова стала совсем пустой. Ника едва могла сфокусироваться хоть на чём-то, кроме его прикосновений, когда он опустил её на кровать, когда приподнял её бёдра, когда избавлял её от остатков одежды. Лишь когда она оказалась полностью обнажённой, а он остановился, склонившись над ней, медленно и беззастенчиво изучая её тело взглядом, Ника почувствовала, как её щёки пылают. — Не смотри на меня так. Это смущает… — борясь со спонтанным порывом прикрыться, тихо пробормотала она. — Почему? Ты красивая. От его слов внутри что-то сжалось, а волна тепла теперь грозила стать настоящим пожаром. Приподнявшись на локтях, Ника склонила голову и уставилась на него в ответ. — Просто в данный момент, кажется, мы с тобой не на равных. Выглядит не очень-то честно. — Ну, это легко исправить. — Он отступил назад и под её внимательным взглядом безо всякого стеснения разделся сам. — Так лучше? — Вау… — только и смогла выдать она, не в силах оторвать взгляд. В одежде он казался довольно худым и совсем не выглядел завсегдатаем тренажёрных залов, но оказалось, что за ней скрывалось весьма рельефное тело, глядя на которое, Ника вдруг ощутила животный голод. Майкл не стал заставлять её ждать и быстро вернулся в постель. Он не спешил, уделяя внимание каждому её изгибу, покрывая кожу чувственными поцелуями от шеи до самого низа живота. У неё не было близости уже так давно, что она почти успела забыть, каким отзывчивым может быть тело, каково это, когда тебя гладят, когда так умело ласкают, что низ живота наливается приятной тяжестью, и ты вмиг становишься влажной. Она уже была не в состоянии думать ни о чём, когда он наконец оказался внутри неё. Чувство долгожданной заполненности захватило её целиком, и всё, что ей оставалось — лишь крепче прижаться к его горячему телу, жадно целовать его шею, дрожать и прогибаться под его ладонями, сминать руками гладкие простыни, ловить губами его хриплые стоны. Воздуха отчаянно не хватало. Майкл двигался всё быстрее, глубже. Холод уже давно остался далеко позади, теперь Нике было по-настоящему жарко, и хотелось только большего. Она наслаждалась каждым незначительным прикосновением, гладила его напряжённый живот, широкую спину, легонько царапала короткими ногтями его затылок, отчего он прерывисто вздыхал, практически мурлыкал как котёнок, и от этих звуков новые волны удовольствия разливались внутри. Она хотела чувствовать его всего, и он давал ей желаемое. Ника уже не сдерживалась. Громкие стоны рвались из горла, на шее выступили мелкие капельки пота. Рассудок отключился окончательно, и в голове осталась только одна единственная мысль о том, что если Майкл сейчас остановится, она просто не вынесет. В какой-то момент возбуждение дошло до критической точки, и широко распахнув глаза, Ника вскрикнула. По телу пробежала сладкая судорога. А он всё продолжал двигаться, не позволяя этому мгновению закончиться, пока наконец с глухим стоном, с силой стиснув её бёдра, одним мощным толчком не вжался в неё до упора. Тяжело дыша, Ника упала на спину. Оставив на её шее нежный поцелуй, Майкл опустился рядом притянул её к себе, пряча в горячих объятиях. — У меня нет сил пошевелиться, — шумно выдохнула она, скользнув губами по его вздымающейся груди. Он зарылся ладонью ей в волосы и мягко погладил спутанные пряди. — И не нужно. Я ведь не прошу тебя уходить. Вымотанные и расслабленные они ещё некоторое время лежали почти без движения, пока желание принять душ всё же не победило. Майкл сел на кровати, а Ника, улучив момент, с любопытством разглядывала его спину: тонкий длинный шрам на пояснице, маленький и круглый на плече… и большую татуировку в виде рыбы и волн на его лопатке. Не устояв перед искушением, Ника протянула руку и провела пальцами по рисунку. — Красиво… Она что-то значит? Он помолчал недолго, а затем произнёс: — Значит, что все когда-то совершают ошибки. Глава 8. Марго Ему было шестнадцать, когда он впервые встретил её. В том месте. Никто не знал точно, где оно находилось и чем было раньше. Их просто привозили туда, и там начиналась их новая жизнь на ближайшие годы. До тех пор, пока кто-то наверху не скажет тебе, что ты готов идти дальше. У этого места не было названия. Оно походило на барак, солдатскую казарму или на некий тренировочный лагерь для трудных подростков. Но все просто называли его Общагой. Там было всё необходимое. Базовый минимум. Жилой блок с маленькими комнатами на одного или двух человек, туалеты, общая душевая, столовая, медпункт, комната отдыха, стрельбище и громадный тренировочный зал, в центре которого находился ринг. На ринге проходили занятия, и он же служил конечным пунктом в любых внутренних конфликтах. Так было удобнее всем: ты решаешь свои проблемы, а остальные получают зрелище.