Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 26 из 32 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Ника кивнула и последовала за ним обратно в машину. От тепла салона действительно сразу начало клонить в сон. — Как долго нам ехать? — Около часа. Не так уж и долго. Но она всё равно задремала к концу поездки, несмотря ни на опущенное стекло, ни на включённое радио. Впрочем, её больше не мутило, только сил совсем не было. От переутомления, от голода, от всего сразу. Страдальчески промычав, Ника разлепила глаза и сощурилась от яркого солнца, когда Рен коснулся её плеча. У неё не было никаких ожиданий, но почему-то она всё равно немного удивилась, оказавшись в месте, куда он её привёз. Едва они оба прошли через тяжёлые двери невзрачного здания, крайне уставшая, судя по выразительным синякам под глазами, растрёпанной причёске и мятой одежде, женщина, сидевшая за длинным столом в холле, встрепенулась, однако, лишь бросив беглый взгляд на посетителей, тут же приняла настороженный вид. В основном, хмуро глядя на Рена. — Могу вам чем-то помочь? Казалось бы, совершенно безобидная дежурная фраза, но женщина произнесла её с плохо скрываемой враждебностью. Впрочем, лишь Ника ничего не могла понять, Рена же подобный настрой не смутил ни капли. — Мы пришли к сестре Джудит. Она у себя? — Я передам, что к ней гости, — всё так же холодно ответила женщина и, поднявшись с места, указала на ряд раскладных стульев возле входа. — Вам лучше подождать здесь. Вы можете напугать наших подопечных. Она поспешила удалиться, а Ника, послушно присев на указанное место, только вертела головой по сторонам, озадаченно оглядываясь. В помещении было довольно пусто, кроме нескольких стульев, кулера с водой и заваленного целыми горами бумаг стола, никакой мебели не наблюдалось. Зато на каждой стене висело по несколько досок с какой-то справочной информацией, а из-за двери, куда выскочила неприветливая женщина, доносился слабый детский плач. — Что это за место? — шёпотом, словно ей и разговаривать было запрещено, наконец спросила Ника. — И почему мы должны кого-то напугать? — Скорее, не мы, а я, — спокойно ответил Рен и, поймав на себе её вопросительный взгляд, пояснил: — Здесь что-то вроде общественного центра помощи для женщин. Кто-то приходит, попав в трудную ситуацию, и им некуда или страшно обратиться за помощью, кто-то сбегает от домашнего насилия… Понятно, что мужчин тут не сильно рады видеть. — И как ты связан с этим центром? — Помнишь, я рассказывал про молодую монахиню, которая вызволила меня из той кладовки в приюте? — Ника кивнула, и он продолжил: — Это место — её детище. К счастью для всех, приют закрыли ещё лет десять назад, и сестра Джудит получила возможность направить свои силы туда, где действительно сможет помочь кому-то, а не будет пытаться делать это вопреки системе. Это имело смысл — отвезти несчастную девочку туда, где есть люди, которым действительно не наплевать. Не в силах бороться с усталостью, Ника опустила голову на плечо Рена и задумалась. Ей стало любопытно, как выглядит человек, положивший жизнь на бескорыстную заботу о других. Впрочем, долго гадать не пришлось. Едва она начала вновь проваливаться в дрёму, как рядом скрипнула дверь, и до ушей донеслись обрывки разговора. — Адвокат уже составила документы для дела об опеке, а доктор из волонтёрской организации приедет с дежурным осмотром после шести. — Хорошо. — И вот, — суетливая дама из приёмной наконец оторвала глаза от планшета в руках и в очередной раз сверкнула колючим взглядом, — ваши гости. — Спасибо, Эва. Можешь идти. Тут Ника и приметила её — женщину в монашеском одеянии. На вид ей было около пятидесяти, но почему-то всё равно казалось, что за сеткой морщин пряталось совсем юное лицо. Возможно, из-за бесконечно мягкого взгляда сощуренных глаз или от того, что эта женщина обладала самой добродушной улыбкой, которую только доводилось видеть. Ника выпрямилась и хорошенько протёрла глаза, стараясь придать себе хоть немного бодрый вид, а Рен поднялся с места и шагнул к монахине, которая тут же раскинула руки и заключила его в объятия, как родного сына. — Не ждала, что ты вернёшься так скоро. Что-то стряслось? — Она внимательно оглядела его. Явно заметила и бинт на руке, и подбитое лицо, однако предпочла не задавать лишних вопросов. Видимо, понимала, что он не ответит на них. — Нет, всё хорошо. Надеюсь, София не доставила слишком много проблем? — Что ты! — усмехнулась сестра Джудит. — Она замечательная девочка. И отлично ладит с детьми, так что пара лишних рук помощи пришлись весьма кстати. — Правда? Значит, только я совершенно не знаю, как контактировать с ней. — Терпение — добродетель. Дай ей время. — Она понимающе улыбнулась, а затем, бросив взгляд за его спину, заметила мнущуюся позади Нику. — Твоя подруга? — Эм… Да, это Ника. Ника, познакомься с сестрой Джудит. — Здравствуйте. — Не зная, как поступить, Ника поднялась следом и протянула руку. — Здравствуй, милая. — Монахиня сжала её ладонь между двумя своими. Прикосновение оказалось таким тёплым, что по телу побежали мурашки. Сестра Джудит тихонько ахнула. — Девочка моя, да ты же совсем замёрзла. Присядь, я сделаю тебе горячий чай. — Ой, не нужно беспокоиться из-за меня, — смутившись, запротестовала Ника, но, похоже, в этом месте все давно привыкли к людям, не умеющим принимать чужую помощь. Заторможенная от недосыпа, она едва успела осознать происходящее, как уже оказалась накрыта слегка колючим, но плотным пледом. В руки ей заботливо, но настойчиво вложили исходящий паром пластиковый стаканчик с чаем, а рядом поставили небольшую бумажную тарелку с парой скромных печенек. В этот момент Ника с удивлением осознала, как, оказывается, мало ей нужно для счастья. Пока она отогревалась и восполняла дефицит энергии сладким перекусом, а строгая Эва покинула свой пост и вновь удалилась, чтобы отыскать Софию, Рен с сестрой Джудит чуть отошли в сторону, чтобы неслышно обсудить что-то между собой. Ненадолго стало так тихо и спокойно, будто кто-то нажал на паузу, объявил передышку в длинном марафоне, однако уже спустя несколько минут всё снова перевернулось с ног на голову. Дверь распахнулась, и вместе с Эвой, громко стуча увесистой подошвой чересчур тяжёлых для тонких ног ботинок, в холл вышла молодая девушка. Её блестящие каштановые волосы роскошными кудрями спадали до самой поясницы, густые ресницы обрамляли большие тёмные глаза, а пухлые губы чуть блестели от того, как часто она их кусала. Девушка слегка нервно натягивала на пальцы рукава и без того растянутого мешковатого свитера и в целом выглядела вполне безобидно и даже заинтересованно. Ровно до того момента, как заметила Рена.
— Ну нет! — практически прорычала она, вмиг вся ощетинившись, и сразу развернулась, явно намереваясь уйти, но сестра Джудит остановила её всего одним лёгким прикосновением. Девушка замерла и, откровенно переигрывая, подняла на монахиню полный осуждения взгляд. — Серьёзно? Вот она, ваша помощь? Да вы все — просто сборище лицемеров! Она предприняла ещё одну попытку дёрнуться, но тёплые сестринские объятия не смогли оставить равнодушной даже её. — Наберись сил, моя хорошая. Господь не покинул тебя. Скоро все невзгоды забудутся. Обещаю… Ласковый, полный искренней заботы голос монахини, казалось, обладал поистине волшебной способностью успокаивать, проникая прямо в сердце. Девушка притихла и, отстранившись, глубоко вздохнула и сделала решительный шаг навстречу Рену, который продолжал выжидающе стоять в стороне. — Выглядишь отдохнувшей, — как-то непривычно неловко бросил ей он, когда она подошла ближе, на что девушка лишь скривилась. — Да заткнись ты… — Нарочно толкнув его плечом, она прошла мимо и направилась прямиком к выходу. Наблюдая за странным спектаклем, который перед ней развернулся, Ника не решалась вклиниться, да и не была уверена в том, что стоило. Это всё равно что прийти в гости и случайно оказаться свидетелем семейной ссоры — только и можешь, что неуклюже стоять в углу, хлопая ресницами и не зная, куда себя деть. Поблагодарив за всё сестру Джудит и распрощавшись, они сразу направились к машине. Лишь когда Ника по привычке устроилась на переднем сиденье, озлобленная девушка заметила её присутствие. — Это ещё кто? Усугублять ситуацию совсем не хотелось, и Ника, пытаясь проявить максимальное дружелюбие, повернулась к ней с улыбкой и коротко махнула рукой. — Ты, должно быть, София? Рада наконец познакомиться. Я ­Ника. Вместо ответа, София лишь раздражённо закатила глаза и, абсолютно игнорируя приветствие, зло глянула на Рена. — Вот, значит, почему ты так старался закинуть меня куда подальше? Что б личной жизни не мешала? — Всё не так… — начал было он, но она и не собиралась слушать. Вместо этого всё же воспользовалась любезно открытой для неё дверцей и села назад, сцепив руки на груди и демонстративно отвернувшись к окну. Поездка обещала быть напряжённой. За всё время София не проронила ни слова, как обиженный ребёнок, которого, по его мнению, несправедливо наказали. Ника тоже не решалась предпринять новых попыток наладить контакт, будучи окончательно истощена морально и физически, а потому гробовое молчание, нарушаемое лишь шумом мотора и периодическими глухими пинками девичьих ног по водительскому креслу, стояло до тех пор, пока автомобиль не остановился возле очередного временного пристанища. Здание мотеля представляло собой букву «L». С совершенно убитым асфальтом на парковке и с пустым крохотным бассейном, огороженным забором, который больше напоминал тюремную камеру. Здание было двухэтажное, построенное из кирпича, окрашенного в белый цвет, с плоской крышей и, пожалуй, чересчур большими голубыми окнами, каждое из которых, впрочем, было наглухо закрыто изнутри плотными шторами. Стеклянная дверь офиса располагалась прямиком под крупной, такой же голубой, вывеской, на которой не хватало нескольких букв. Место навевало уныние одним своим видом. В такие селятся проштрафившиеся мужья, которых выгнали из дома жёны, нетрезвые любители встреч на одну ночь или те, кто решил свести счёты с жизнью. Люди, которые настолько погрязли в собственных неудачах, что готовы были не обращать внимания ни на что и ни на кого вокруг. — Скажем, что она моя младшая сестра? — с сомнением спросила Ника, покосившись на Софию. — Или племянница… — Забей. — неожиданно для всех впервые подала голос София, отрешённо таращась куда-то в потолок. — В таких клоповниках всем абсолютно насрать, кто ты и чем собираешься заниматься с девочкой-подростком. Прозвучало намеренно гадко, однако она оказалась абсолютно права. Грузная женщина в очках с толстой оправой и с лицом злой библиотекарши, сидевшая за стойкой регистрации, едва удостоила их взглядом. Только попросила водительское удостоверение, сверилась с фотографией с серьёзностью матёрого пограничника и ледяным тоном строгой учительницы велела вести себя прилично, когда протянула ключи. В комнате, куда их заселили, всё тоже отдавало синевой: грязного цвета ковёр из грубого синтетического ворса, впитавшие не один слой пыли абажуры на светильниках, нелепые картины морских пейзажей в рамках на стенах, отклеившиеся по углам обои в той же пляжной тематике, выбранной бог знает по какой причине. Внутри стояли две широкие кровати, застеленные, несмотря на общую атмосферу, вполне аккуратно. Также из мебели здесь находились две прикроватные тумбы, шкаф для одежды и небольшой кофейный столик — все сделаны под дерево, но по факту — всего лишь прессованные опилки, оклеенные плёнкой. Кондиционер не работал, и в воздухе стоял плотный запах пота и пропитавшего матрасы и стены сигаретного дыма. Впрочем, долгая дорога утомила всех достаточно, чтобы игнорировать подобные мелочи. Рен сразу направился в ванную, а Ника не раздумывая бросилась к дальней кровати, одержимая нестерпимым желанием как можно скорее принять горизонтальное положение и вытянуть гудящие ноги. За тонкой стеной послышался натужный скрип крана, рычание и вибрация старых труб, и только затем шум воды. Не удосужившись избавиться от одежды и обуви, Ника упала спиной на матрас и раскинула руки в стороны. С губ сорвался громкий вздох долгожданного облегчения. Ненадолго она даже забыла о присутствии Софии, пока та не плюхнулась на соседнюю кровать. Видимо, окончательно утомившись от безделья, девушка решилась вновь заговорить. — А с тобой что стряслось? — небрежно бросила она, лениво болтая ногами в воздухе. — Паршиво выглядишь. Застигнутая врасплох внезапным вопросом с её стороны, Ника приподнялась на локтях, чтобы встретиться с девушкой взглядом, а затем тихонько усмехнулась. — Да, за последние дни успело случиться некоторое дерьмо. — Понятно, — едва ли глядя на неё, отозвалась София, всем своим видом стремясь показать, что говорить ей не очень-то и интересно, а после тихонько фыркнула и пробурчала себе под нос: — Стоило выбирать себе парня получше. Создавалось впечатление, что эта юная особа буквально поставила себе цель — проецировать весь негатив на одного-единственного человека, — и, кроме этого, больше ничто её не заботило. Ника могла понять причины такой агрессии, однако хотела разобраться в этом получше, пока ещё была такая возможность. Прислушавшись к тихому плеску воды за дверью, она с усилием поднялась и села на край постели. — Эй, могу я спросить? — О чём? — всё тем же безучастным тоном отозвалась София, и Ника замялась. — Это он? Он был тем, кто сделал это с твоей семьёй? Слова дались ей с трудом. Она не знала, как спрашивать о подобном, но решила, что нет смысла ходить вокруг да около. По её опыту, подростки куда больше ценят откровенность и прямолинейность. София вдруг застыла. Напускное равнодушие вмиг исчезло с её лица, уступая место несвойственной прежде серьёзности. Она наконец взглянула на Нику, но почти сразу же поспешила отвести взгляд в сторону, будто бы смущалась. — Не уверена… У меня не было времени разглядывать лица тех людей. Вроде бы, нет… — негромко начала она и оборвала себя, а затем замотала головой, словно старалась отогнать мысли прочь, и в очередной раз сложила руки на груди в немом протесте. — Но какое это имеет значение? Он всё равно один из них.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!