– Заболеешь, – предупреждает он, хотя выглядит сейчас так, будто убить готов за этот поцелуй. – Неа, – отвечаю ему, и кажется жажда побеждает убеждения. Кирилл впивается в мои губы, так, что перехватывает дыхание. Я чувствую, как его язык чувственно ласкает меня и издаю невольный стон. Даже не сразу понимаю, что это была я. Зато Кирилл прекрасно ориентируется. Тянет меня на себя, заставляя ли не сесть верхом. Запускает руку в мои волосы. Второй рукой прижимает меня к себе, позволяя ощутить тепло и упругость его тела своим животом, и совершенно теряю контроль. Горю. Неистово. Неимоверно. Нужно остановиться, но он и опомнится не дает. Одним движением укладывает меня спиной на диван. Его крепкие руки сжимают бедра, и внизу живота происходит что-то такое, что я не могу назвать иначе, как вожделение. Это пугает, но лишь на секунду. На затем я вновь теряю себя, когда его поцелуи прокладываю пылающую дорожку от шеи до ключиц и ниже. Что он делает со мной? Почему в его руках я превращаюсь в податливый воск? Почему совершенно не боюсь растаять без остатка, когда еще совсем недавно я клялась себе, что лишусь девственности только с тем, в ком буду уверена. Я уверена в Кирилле? Я, ведь, едва его знаю…. Так откуда же чувство, что все, что сейчас происходит, правильно? Что все так, как должно быть. Что я об этом не пожалею. А если и пожалею… то…. Ахх! Я выгибаясь, когда ощущаю его пальцы у себя между ног. Пытаюсь понять, когда осталась без штанов, но мозг отказывается думать. По телу идет новая и новая волна мурашек. Я прикусываю губу. Цепляюсь пальцами в крепкие обнаженные плечи. Я умираю от желания. Ба-дах! Что за звук? Что-то разбилось? Мы зацепили стакан? Кирилл пофиг, и мне тоже. Дилинь! Звонок в дверь проносится мимо слуха, потому что мы слишком сконцентрированы на себе. Дилинь! Дилинь! Дилинь! Черт возьми! Я не хочу останавливаться, но это вторжение дает мне шанс опомниться хоть на мгновенье. Поцелуи Кирилла уже спускаются по животу. Дилинь! – Постой, – хочу прошептать, но хриплю, потому что во рту все пересохло. – Там кто-то пришел. Не останавливается. Мучает меня. Пытает. – Кирилл…. Дилинь-Дилинь! Отрывается. Такой злой, что кажется, что сейчас вынесет эту дверь и порвет на части того, кто пришел. А я пользуюсь ти моментом, чтобы хоть немного прийти в себя и подумать, правильно ли сейчас поступаю. Мое тело уже решило, но мозг должен включиться Должен! – Я на минуту, – говорит мне Кирилл, целует в лоб и идет к двери, попутно застегивая штаны. Я оглядываю опьяневшими глазами комнату, отчаянно пытаюсь прийти в себя. Прикрываюсь, потому что вдруг резко становится холодно. Без него. Черт! Стакан действительно разбился. Нужно собрать. Ай! Режу палец об осколок и тут же рефлекторно прижимаю к губам. – Порезалась? – возвращается Кирилл с пакетом еды. Все-таки вызвал доставку. Бросает продукты на стол и спешит оглядеть мой палец. Внутри все еще пылает. Я его дико хочу, и он меня тоже, но решает, что палец важнее. – Ничего не трогай. Я сам потом уберу, – подхватывает меня на руки и относит в кровать. А я чувствую себя самой счастливой маленькой девочкой. Вот и аптечка. Перекись водорода. Пластырь. Его легко дуновение и поцелуй. Вновь по телу волна. Да что же он делает со мной. Телефон. На этот раз мой. Да что же они все сговорились что ли?! И звонит… Мегера! – Не отвечай, – говорит Кирилл, но прикусываю губу и качаю головой. – Я должна. Выскальзываю из постели, и захожу в ванную, чтобы он не слышал, как на меня орут. Мегера, действительно, не в духе. Опять кто-то заболел. На этот раз из официантов. Ну что ж я и так планировала взять сегодня больше столов. – Приезжай пораньше. – Пораньше не успею, – говорю честно, потому что, даже если сейчас побегу, то приду ровно к смене. И как я могла совершенно потерять счет времени? Мегера шипит, но сделать ничего не может. Кладу трубку, наспех привожу себя в порядок и выхожу в спальню. Кирилла нет. От одной мысли, что с ним придется расстаться, во рту горечь. Но что я могу? Сейчас только скажу все, что хотела сказать, и пойду. Где же он? Вот. Копается на кухне, и при этом с кем-то говорит по громкой связи. Не хочу подслушивать, но голос который я слышу сразу же вызывает панику. Стас. – В общем, я сначала сомневался и не стал тебе говорить, – говорит Стас. – Стас, давай не сейчас. – Погоди! Глянь фото. Кирилл делает пару глотков воды, нехотя щелкает по экраны и застывает. Каменеет, а стакан в руке идет трещинами. – Прости, Кир. Я бы раньше сказал, но не был уверен, что это твоя Золушка. А теперь ты сам видишь. В общем, она не та, за кого себя выдает. Забей на нее, вытрахай и выбрось. Кир? Кир? Ты меня слышишь? Кирилл слышал. И я слышала. Стояла в дверях, боясь даже представить, о чем именно идет речь, но стало дико страшно. Особенно от того яростного взгляда, который кинул в меня Кирилл. Хрусть! И бокал рассыпался в его руке. Глава 19. Дрянь! “Что происходит?” – этот вопрос так и остался несказанным, зато читался в моих глазах. А вот лицо Кирилла выражало куда более пугающую версию “Какого хрена?”. Он даже не обратил внимание на то, как капли крови падают с его ладони на мраморную столешницу в немой тишине. – Твоя рука… – кидаюсь я, но он отдергивает ее, будто я в миг стала прокаженной. Несколько бесконечно долгих секунд пилит меня таким взглядом, будто разбирает на составляющие и изучает. Что он хочет во мне найти? – Ты кто такая? – Что? – невольно отступаю я, но он хватает меня за руку и вновь тянет на место. – Я спросил, кто ты такая?! – Да, о чем ты говоришь? Пусти! Мне больно! В глазах вспыхивает дикое пламя, но Кирилл все-таки отпускает мою руку. Хватает телефон и тычет им прямо в лицо. – Что это, Лера? Что это? Хотела бы я сказать, но попросту онемела. Нет! Я хотела бы это развидеть, ведь на фотках мой ночной клуб и я в откровенной одежде. Возле шеста в идиотской позе. Затем с высоким приставалой, из-за которого упала, а потом и в обнимку с другом Кирилла – Стасом. И к моему ужасу эти фотки, сделанные клубным фотографом, выглядят совсем не так, как все было на самом деле. Я на них как полная дрянь! – Это.. это…, – с трудом заставляю себя говорить, когда слезы сковывают горло. Кирилл терпеливо ждет. Десять секунд! Не больше. А затем швыряет телефон в пол и рычит: – Убирайся! – Что? – Пошла вон! – еще один грудной рык. Я четко слышала и первую его фразу и вторую, но не могу сдвинуться с места, словно ноги приросли. Надо что-то сказать, надо оправдаться. – Кирилл… Вместо ответа он хватает меня за заспятье, которое все еще болит, толкает к двери, а затем швыряет мне в лицо мои джинсы. – Чтобы через минуту духу твоего здесь не было! Он хлопает дверью и скрывается в ванной. Там что-то еще ломается и бьется, а я стою, как оторопелая. Смаргиваю, и понимаю, что меня не выслушают, даже если сейчас на коленях приползу. А что я сделала? Он спрашивал о работе? О моей жизни? Он придумал мне образ, которому я не соответствовала и даже не дал шанс объяснить! Я, конечно, тоже молодец. Остолбенела в самый важный момент. НО он бы не умер, если бы дал мне пару минут, на то, чтобы собраться.