– Э-э… Эй, ты прозевал мой перекресток! – Вовсе нет, – ответил Мэтт раздраженно, – я просто выбрал кратчайший путь, который ты не знаешь. Этот кратчайший путь оказался на несколько километров длиннее. Спустя десять минут они доехали до Марина. Элиот извертелся от нетерпения, но из деликатности не делал никаких замечаний. Едва машина остановилась, он бросился в дом и помчался по лестнице на террасу, перепрыгивая через четыре ступеньки. Теперь он боялся только одного: что зажигалки не будет на месте. К счастью, «Зиппо» была там. Она так и осталась лежать на краю стола. – Что здесь произошло? – спросил Мэтт, увидев россыпь стеклянных осколков на полу. – Ты сражался с Кинг-Конгом? – Потом объясню. А пока мне нужно кое-кому позвонить. – Эй, погоди, торопыга! Сейчас два часа ночи! «Город, который никогда не спит» – это вовсе не Сан-Франциско, ты перепутал побережья![9] В это время большинство нормальных людей десятый сон видят. – Я звоню в полицию, Мэтт. Элиот связался с центральным отделением, чтобы выяснить, дежурит ли этой ночью детектив Малден. Доктору повезло – его связали с бюро расследований. – Здравствуйте, мистер Малден. Это Элиот Купер. Простите, что беспокою, но я вынужден просить вас об очень большом одолжении. * * * В ожидании полицейских друзья вернулись на террасу. – А я и не догадывался, что у тебя есть приятели среди копов, – с удивлением заметил Мэтт. – Откуда ты знаешь этого типа? – Он вел расследование самоубийства моей матери, – уклончиво ответил Элиот. – Он мне здорово помог в то время, и мы с тех пор поддерживаем связь. Увидишь, он отличный парень. Друзья подошли к столу и стали внимательно рассматривать зажигалку, забытую мнимым путешественником во времени. Это была модель «Зиппо» из серебра, инкрустированная мелкими кристаллами и украшенная надписью: «Эксклюзив Миллениум». – Довольно странное название, – заметил Элиот. – Да, – согласился Мэтт, опустившись перед столом на колени, чтобы рассмотреть предмет поближе. – Как будто эта зажигалка из ограниченной серии, посвященной какому-то событию… – Переходу в двухтысячный год, – подсказал Элиот, понимая чудовищность своих слов. – Брось, мы несем черт знает что! – решительно сказал Мэтт, вставая. Несколько минут спустя перед домом остановилась полицейская машина, и Элиот поспешил навстречу детективу Малдену. Это был коп старой закалки, похожий на постаревшего Хэмфри Богарта, в плаще и фетровой шляпе и с мощными, как у боксера, плечами. Он начал карьеру с самого низа служебной лестницы, обучаясь ремеслу на улицах. Почти сорок лет бороздил он эти улицы и теперь в Сан-Франциско знал все и вся. Но старый полицейский приехал не один. Он представил Элиоту своего нового коллегу, детектива Дугласа – молодого инспектора, выпускника полицейской школы с дипломом криминалиста. Несмотря на третий час ночи, волосы Дугласа были тщательно зачесаны назад, и одет он был с иголочки: в хорошо сшитый костюм с безупречно завязанным галстуком. – Что случилось, Элиот? – спросил Малден, входя на террасу и увидев осколки стекла. – Тебе в окно влетела ракета? – Я хотел попросить вас снять отпечатки пальцев с этой зажигалки, – наивно предложил Элиот, как будто речь шла о простой формальности. Словно прилежный ученик, Дуглас уже приготовил блокнот и ручку. – Взлом, кража были? – осведомился он. – Не совсем, – ответил Мэтт. – Здесь история посложнее… – Без заявления мы ничем не можем вам помочь! – заметил молодой инспектор с некоторым раздражением. – Спокойно, Дуглас! – вступился Малден. Элиот начал понимать, что ему не избежать объяснений. Под предлогом, что хочет сварить для всех кофе, он увел старого полицейского на кухню, где решил переговорить с ним с глазу на глаз. – А теперь, Элиот, объясни мне, что случилось, – потребовал Малден, зажигая сигариллу. Доктор ответил не сразу, и детектив вспомнил их первую встречу. Даже спустя двадцать лет он помнил ее, как если бы она произошла вчера. Однажды дождливым вечером его вызвали, чтобы подтвердить смерть женщины, которая выбросилась из окна дома в Даунтауне. В кармане самоубийцы он нашел документы на имя Роуз Купер, и ему пришлось взять на себя тяжелую обязанность сообщить ужасную новость ее мужу и сыну. Элиоту только исполнилось двенадцать лет. Малден помнил его: симпатичный, умный и очень впечатлительный мальчик. Он встретился с его отцом: бизнесмена, судя по всему, не слишком потрясло известие о смерти жены. И особенно хорошо Малден запомнил ссадины и синяки на руках мальчика. По правде сказать, эти следы детектива совершенно не удивили, он уже обо всем догадался. Может быть, благодаря интуиции он и стал отличным полицейским. В этом конкретном случае он понимал Элиота очень хорошо: отец Малдена регулярно порол его ремнем, возвращаясь с завода домой. Конечно, полицейский мог закрыть на это глаза: в то время домашнему насилию не придавали большого значения. Но следующие два дня он навещал Элиота. И каждый раз давал понять отцу, что он все знает и теперь глаз с него не спустит. Таким образом, Малден следовал за Элиотом, как нитка за иголкой, и живо интересовался школьной жизнью ребенка. В этом выражалась его немного утопичная концепция: полицейский должен находиться в постоянном контакте с людьми и не ограничиваться задержанием преступников. Малден взял чашку кофе, которую протягивал доктор, и протер глаза, чтобы прогнать наплывшие воспоминания. Нужно было сконцентрироваться на происходящем. – Если ты мне ничего не объяснишь, – настаивал полицейский, – я не смогу тебе помочь. – Я это прекрасно понимаю, – согласился Элиот, – но… – Но что? – Когда умерла мать, вы сказали, что я могу доверять вам, и обещали, если мне будет нужна помощь, вы будете рядом… – Так и есть, сынок. – Ну вот, как раз сегодня мне нужна ваша помощь. Мне нужен не только полицейский, который определит отпечатки пальцев, но и друг, который мне доверяет, даже если я не могу сейчас ничего ему рассказать. – Понятно, – вздохнул Малден. – Все это, конечно, очень мило, но я же не могу снять отпечатки пальцев просто так! Нужно получить разрешение, обосновать. Вызвать группу криминалистов. К тому же это займет несколько дней, а то и недель… – Но результаты мне нужны срочно! Малден размышлял целую минуту, почесывая голову. С недавних пор его положение в отделении пошатнулось. Официально ему предъявляли претензии в том, что он не соблюдает иерархию и использует не совсем обычные методы, чтобы достичь цели. Но главное, что ему не прощали – это продвижение в расследовании коррупции, в которой были замешаны несколько членов муниципалитета. Малден знал, что находится под прицелом и новый помощник приставлен к нему в основном для того, чтобы наблюдать и ждать, когда детектив совершит какой-нибудь промах. Ему следовало быть особенно осторожным, но он должен был сдержать обещание. Обещание, которое он двадцать лет назад дал ребенку, только что потерявшему мать. – Кажется, я знаю, как снять отпечатки пальцев, не прибегая к обычной процедуре, – объявил он вдруг. – Каким образом? – Сейчас увидишь, – загадочно ответил Малден. – Это совершенно незаконно, но может сработать. Вернувшись в гостиную, он поручил Дугласу купить тюбик нового суперклея, который только что появился в продаже. – И где я его возьму в два часа ночи? – проворчал помощник. Малден назвал адрес магазина фотоаппаратов, который работал круглосуточно и торговал этим клеем, потому что он производился под маркой «Кодак». Когда Дуглас ушел выполнять задание, полицейский опустился на колени, чтобы рассмотреть странную надпись, выгравированную на зажигалке. – «Эксклюзив Миллениум»? Что это значит? – спросил он, обернувшись к Мэтту. – Мы знаем не больше вас, – признался тот, открывая банку кока-колы. – По крайней мере, вы не трогали ее пальцами? Иначе никаких отпечатков не снять… – Вы что, принимаете нас за идиотов?! – воскликнул Мэтт. – Мы тоже смотрим «Старски и Хатч»[10]. Малден бросил на молодого человека убийственно презрительный взгляд и повернулся к Элиоту: – Мне понадобится картонная коробка. – Какого размера? – Из-под обуви подойдет. Элиот пошел в спальню и, порывшись в шкафу, достал коробку из-под кроссовок. В это время Малден взял маленькую лампу, стоявшую на низком столе на террасе, снял с нее абажур и положил руку на зажженную лампочку, чтобы нагреть ладонь. Через несколько минут Дуглас вернулся, гордо неся тюбик с суперклеем. Поначалу он думал, что Малден засиделся и ему давно пора на пенсию. Однако очень скоро ему пришлось признать, что изобретательность старика с каждым днем поражает его все сильнее и что за несколько недель работы с ним он узнал больше, чем за предыдущие три года учебы. – Все готово, – объявил Малден. – Шоу начинается. – Вы снимете отпечатки пальцев с помощью этой картонки и клея? – недоверчиво спросил Мэтт. – Именно так. И такого, мой мальчик, ты никогда не увидишь по телевизору, даже в «Старски и Хатч».