В недрах туннеля продолжал гореть поезд, превращаясь в груду металла. В одном из вагонов на искореженной огнем скамейке лежала книга; пламя уже пожирало ее страницы, но на одной еще можно было прочитать слова: «Ваше убежище – это вы сами, иного нет. Вы не можете спасти другого, в ваших силах спасти только себя». Когда спустя несколько часов Элиот открыл глаза, оказалось, что он лежит на больничной койке. Уже рассвело. На плече была толстая повязка, в шее пульсировала острая боль. Около него сидела девушка из метро и молчала. – Как ты? – спросила она, склонившись над ним. Он кивнул и попытался сесть, но игла капельницы помешала ему. – Не двигайся, я сама, – сказала Илена и, нажав кнопку, подняла изголовье. Висевший в углу под потолком черно-белый телевизор передавал репортаж из Манхэттена: Накануне Нью-Йорк пережил крупнейшую в своей истории аварию электроснабжения. В 17 часов 16 минут 9 ноября 1965 года провинция Онтарио и все Восточное побережье Соединенных Штатов в течение десяти часов оставались без электричества. Основная версия аварии – саботаж, но рассматривается также и другая – перебои в работе электростанции на Ниагарском водопаде… На экране появились фотографии с места трагедии и комментарии об аварии в метро, причиной которой журналист называл сбой в электропитании. Ни слова о бомбе или нападении, хотя страна переживала беспокойный период: два года назад был убит Кеннеди; прошедшим летом в Лос-Анджелесе произошли беспорядки на расовой почве, унесшие жизни нескольких десятков человек. А главное, США начали отправлять войска во Вьетнам, что вызвало активное сопротивление в молодежной среде, доходящее порой до стычек с полицией. Илена выключила телевизор. – Он умер? – спросил Элиот. – Кто? – Тот парень, которого я пытался спасти? – Думаю, его сейчас как раз оперируют. Знаешь, он был очень плох… Элиот кивнул. Оба молчали и вспоминали те хаос и ужас, которые им пришлось пережить. Молодая девушка прервала молчание: – Ты хотел мне что-то сказать? Элиот посмотрел на нее с удивлением. – За секунду до взрыва, – уточнила Илена, – ты наклонился ко мне, чтобы что-то сказать… – Ну, – запинаясь начал Элиот… Утреннее солнце наполнило комнату нежным светом и на несколько секунд стерло воспоминание о страшной трагедии, словно ее никогда и не было. В комнате остался только смущенный парень, который очень хотел познакомиться с понравившейся ему девушкой. – Я просто хотел пригласить тебя на кофе… – А… – ответила она немного испуганно. Из замешательства их вывел звонкий голос врача: – Меня зовут доктор Дойл, – представился он и подошел к кровати. Пока врач осматривал его, Элиот с сожалением отметил, что девушка воспользовалась этой паузой и выскользнула из палаты. Затем ему пришлось выслушать краткое медицинское заключение, в котором он уловил такие слова, как «вдавливание грудной кости» или «эрозия шейных позвонков». Наконец, смазав раны противовоспалительной мазью и наложив ортопедическую повязку, доктор собрался уходить. Элиот спросил о парне, которого одновременно с ним доставили в больницу. Доктор объяснил, что операция закончилась, но, «чтобы делать прогнозы, надо дождаться, когда пациент очнется от наркоза». Фраза, к которой через несколько лет он сам будет прибегать постоянно… Оставшись один, Элиот неподвижно лежал в кровати, как вдруг дверь приоткрылась, и он увидел красивое лицо своей новой знакомой. – Я согласна, – объявила Илена, входя в палату. – На что? – Выпить с тобой кофе, – сказала она, показывая ему два картонных стаканчика. Улыбаясь, юноша взял стаканчик. – Вообще-то, меня зовут Элиот. – А меня – Илена. В этот день на шестом этаже больницы в самом сердце Манхэттена двое юных людей, которых свела судьба, до глубокой ночи увлеченно разговаривали обо всем на свете. Они виделись каждый день: гуляли по улицам, устраивали пикники в Центральном парке, бродили по музеям. И каждый вечер они заходили в больницу, чтобы спросить о парне, который по-прежнему оставался в коме. Однажды они поцеловались, выходя из кафе «Амстердам», куда зашли выпить по чашке горького шоколада с чизкейком. Этот поцелуй изменил все. Потому что никогда и ни с кем Элиот не был так счастлив, как с этой смешной и славной девчонкой, которая, жуя пиццу, рассказывала, как мечтает изменить мир. А Илена никогда не чувствовала себя такой желанной, как рядом с этим необычным и обаятельным парнем, который так странно возник на ее пути. По вечерам они гуляли в огромном парке, раскинувшемся среди небоскребов. Они многое узнали друг о друге. Илена рассказывала, что изучает в институте биологию и мечтает стать ветеринаром. Элиот – о своих занятиях математикой и естественными науками. Она поинтересовалась, почему он бросил учебу, несмотря на большие успехи. Элиот признался, что науки его больше не привлекают. Когда Илена поинтересовалась его планами на будущее, он не нашелся с ответом, и она поняла, что ему не хватает твердости и уверенности в себе. Однажды, как бы мимоходом, она спросила: «Почему бы тебе не стать врачом?» Он притворился, что не понял вопроса, но когда она стала настаивать, только пожал плечами. И все-таки этот разговор не прошел бесследно. Он вспомнил о нем в тот памятный день, когда в больнице ему сообщили, что молодой человек, которого он спас, вышел из комы и хочет его видеть. Элиот вошел в палату. Парень оказался французом. Несмотря на то что он десять дней провел в коме, глаза его блестели, и он весело улыбался. – Значит, это ты мой спаситель! – сказал он с легким акцентом. – Выходит, так. Они еще не успели познакомиться, а между ними уже возникла симпатия. – Теперь я твой должник, и ты от меня так просто не отделаешься, – весело объявил француз. – В самом деле? – Да, до тех пор, пока я не спасу жизнь тебе… Элиот улыбнулся. Парень сразу ему понравился своей жизнерадостностью. Они были очень разные, и он почувствовал, что у француза есть то, чего ему самому так не хватает. Он протянул руку и представился: – Элиот Купер. – Мэтт Делюка. Позднее, вспоминая тот ужасный день, Элиот понимал, насколько тогда изменилась вся его жизнь. В то утро он встретил девушку и, чтобы не потерять ее из виду, перешел за ней в другой вагон. Это решение спасло ему жизнь, и в то утро он нашел… Любовь. Друга. Призвание. Так за несколько дней он стал мужчиной. Сан-Франциско