В городе мотался до вечера, и как назло не удержался от соблазна заехать в знакомый двор и покурить, сидя в машине. В её окнах горел свет. Не спит, это ясно – всего половина девятого. Мне до ужаса захотелось посмотреть, как она. Чем занимается. Во что одета. Как себя чувствует. Ведь если я попрощаюсь, ничего страшного не будет? Стоило только озвучить эту мысль в мозгу, в кровь тут же ударил адреналин, и я отбросил недокуренную сигарету, ощущая легкий тремор. Просто попрощаться. А потом уеду. Щелкнул сигналкой и замер, глядя на светящиеся окна. Ника не спит. И не ждет меня. А значит, в ее квартире вполне может оказаться какой-нибудь хахаль. Проигнорировал раздражение и подошел к подъезду, соображая, как лучше попасть внутрь. И словно по волшебству датчик пикнул, и оттуда вышли какие-то подростки. Схватился за дверь и вошел в освещенное помещение. Судьба? Лифт ехал мучительно медленно, и я на протяжении подъема так и не поднял взгляда от зашарпанной стены. Когда я успел стать таким идиотом? Лифт дернулся и замер, как и все внутри меня, и как только створки распахнулись, я оказался лицом к лицу с жестокой реальностью. Её дверь совсем рядом, иди и стучи. Но зачем? Шагнул и постучал, с трудом сохраняя невозмутимый вид. С большим трудом. Несколько секунд постоял, отсчитывая шаги к двери, и щелчок замка показался выстрелом. Отступил, когда петли скрипнули и дверь открылась, и едва не скривился в истерической улыбке. Надо же, какая ирония… – Ника дома? Сунул руки в карманы джинс и уставился на Олежу. Тот в домашних трико и белой футболке растерянно смотрел на меня и молчал. Вскинул брови, и парень очнулся. – Слушай, ты здорово налажал, и я не знаю, пускать тебя или нет. Я налажал? Что за бред? Но в словах парня мне послышался вызов, и я еще раз скользнул по его лицу тяжелым взглядом. Ну попробуй, не пусти. – Олеж, кто там? – из глубины дома послышался красивый голос, и я, не дожидаясь милости стражника, оттолкнул Олежу и прошел в сторону кухни, откуда кричала Ника. Встал на пороге и в секунду растерял запас всех заготовленных для таких случаев фраз. Ника стояла у стола и вываливала в огромную тарелку пак мороженого. Розовая пижамка, которую я на ней ни разу не видел, очень мило сидела на ее миниатюрной фигурке, а забранные в пучок волосы в беспорядке путались на голове, стянутые розовой резинкой. Босые ступни вызвали внутри мгновенное желание заставить Нику надеть тапочки. Пол холодный. – Что… – осеклась на полуслове, обернувшись и наконец заметив меня. Машинально облизнула палец, перепачканный сладкой массой, продолжая глазеть на меня расширившимися от удивления глазами. – Ты? Невольно перевел взгляд на пухлые губы и завис. В уголке след от мороженого, который тут же захотелось слизнуть. Ком в груди все рос. – Привет, – снова сунул руки в карманы, только бы не наброситься на эту беззащитную пантеру. – Пижамная вечеринка? – Зачем он тебя пустил? – сердитый взгляд сверкнул яростью, и я ощутил пульс в районе паха. – Забыла предупредить, чтобы не впускал, – капризно надула она губки, и меня коротнуло. Пофиг на все. Шагнул к ней, и Ника торопливо отступила, еще и еще, пока не уперлась поясницей в столешницу. – Уйди! – она вдруг растеряла запал и откровенно испугалась, хотя и старалась храбриться. – Хочешь, чтобы ушел? – презрительно скривился я, но тут же вернул на лицо маску равнодушия. – А вместо меня пришел Никита и трахнул тебя? Ударила. Щеку зажгло, а Ника зажала рот рукой, сама пугаясь свой смелости. Прикрыл глаза, считая до десяти, и, когда Ника дернулась, мечтая выскользнуть из плена моих рук и столешницы, сжал ее талию, не давая отступить. – Зачем пришел? Унижать? Чёрт, нет… – Попрощаться. Пульс скакал, и я удивился, что голос все еще звучит ровно. – Уезжаешь? – Ника мгновенно осадила попытки сбежать и замерла, глядя снизу вверх своими огромными глазищами. – Куда? – На заставу. В Кропани. На ближайшие полгода, – сказал и замер, заметив в глубине красивых глаз грусть. Ника потупилась, глядя прямо перед собой, а у меня создалось впечатление, что она заглядывает в мою душу, настолько сюрреалистичным казался взор. И почему-то ощутил, что не хочу расставаться с ней на такой ноте, да и вообще не хочу прощаться, поэтому выпалил как на духу и замер, глядя в расширяющиеся от удивления глаза: – Едем со мной? – С тобой? Ты гонишь? – Ника истерично хохотнула и покосилась на дверь, где в проеме показался Олежа. Тот понял интимность нашей позы и серьезность разговора и тихо отступил вглубь квартиры. А Ника снова на меня посмотрела. – Куда, на заставу? Почему-то ее насмешка задела, и я поспешил заткнуть ей рот единственным весомым аргументом. – Я дам тебе полмиллиона, если решишься. – Пол ляма? Ты шизанулся? – в её взгляде отразилось неверие, и я склонил голову, насмешливо глядя на удивленную девушку. – Если выдержишь полгода в той глуши, получишь их налом, – затаил дыхание, стараясь не выдать, как напряжен. – Хотя о чём я, ты не справишься… Оттолкнулся от столешницы и успел сделать только шаг в сторону. – Стой! – вцепилась она в рукав свитера, заставляя на нее посмотреть. – Не рассчитывай, что между нами что-то будет. Просто сожительство. Ничего более. Шагнул к ней, и она занервничала. – Ничего более. Пока сама меня об этом не попросишь. И на этой фразе её тоже коротнуло. Облизала губы, пряча за ними сбившееся дыхание, и кивнула. – По рукам. Только мне нужны гарантии. Её голос звучал сухо, но я ощущал, как внутри все переворачивается от мысли, что она согласилась. Заметил тонкую жилку на изящной шее и понял, что Ника тоже волнуется. Моя беззащитная пантера. Не забывайся, Стас. – Гарантии, что не стану распускать руки? – и в противовес смыслу произнесенной фразы поддел Нику за бедра и усадил на столешницу рядом с тарелкой мороженого. И еще неизвестно, какое лакомство слаще. Коснулся ледяной массы большим пальцем и смазал нижнюю губу Ники, заметив, как она вздрогнула. – Таких гарантий дать не могу. Склонился и медленно слизал мороженое с ее губ, ощущая, как ком внутри начинает трескаться. Её ледяные от мороженого губы трепетали, когда я методично вылизывал их, согревая своим прикосновением. И Ника не дышала. Как и я. – Гарантии, что я получу кэш, – дрожащим от чувств голосом. И отстранилась, возвращая меня с небес на землю. – Покажешь нал, будет разговор. Уперлась ладошкой мне в грудь и надавила, заставляя отстраниться. Охотник стал жертвой. Твою ж мать. Надо меняться ролями… – Выезд завтра с утра. Сегодня скину двести пятьдесят авансом. Остальное по завершению сделки. Можем заключить письменное соглашение, но, думаю, и устным обойдемся. Ника как-то странно на меня посмотрела, но промолчала, а я понял, что пора уходить, иначе снова начну ее лапать. Пипец как сложно держать себя в руках рядом с ней. – Во сколько? – В семь. Ехать чуть больше суток. Кивнула и спрыгнула со стола, а потом сделала то, чего я никак не ожидал от этой мелкой пантеры. Макнула палец в мороженое и мазнула на мои губы, пользуясь тем, что я завис, рассматривая ее пижаму. – Пол ляма, Стас. Ты просто чокнутый, – обхватила мое лицо руками и притянула к себе, в точности повторяя мои движения, когда я слизывал мороженое с ее губ. Медленно, смачно, не спеша ласкала языком мой рот, и я снова забыл, с кем имею дело. – Заключим письменное соглашение. И не опаздывай. Не люблю, когда меня заставляют ждать. Глава 12