— Не знаю даже… — Выбор за тобой. У входа в магазин две продавщицы спорили о прелестях Райана Рейнольдса, и их голоса казались мне слишком громкими. Я нервно закусила губу. — А что будет, если нас поймают? Никки улыбнулась как Гринч. — Будет плохо. Именно поэтому мы сделаем так, чтобы нас не поймали. — Она незаметно указала на полки с алкоголем. — Они все еще не установили защиту от воровства, и я не вижу тут никаких камер. Она была права. На других бутылках блестели черные пластиковые диски-сигнализации, а на водке их не было. На плечах у меня будто сидели ангел и демон: один советовал мне быть хорошей девочкой и пойти в соседний магазин за жвачкой, а второй убеждал, что иногда в жизни стоит и рискнуть. Куда меня привела эта правильная жизнь? К тому, что я хотела стать кем-то другим. Может, чтобы измениться, стоит взять все в свои руки и начать рисковать, как Никки? — Какой план? — прошептала я. — Когда настанет нужный момент, хватай ближайшую бутылку и клади ее себе в сумку. — А как я узнаю, какой из моментов — нужный? — Узнаешь, ты же умная. — Никки повернулась обратно к полкам с духами и взяла оттуда маленький флакон. — Моей маме нравятся эти духи, так что я пока пойду узнаю цену на них. Она сделала лишь пару шагов, как вдруг ее нога зацепилась за ремешок одной из ярких сумок с надписью «CANADA FOREVER», лежащих на полу. Я попыталась ее предостеречь, но Никки уже падала с громким выкриком «Уф!». Флакон со звоном разбился о пол, и в воздухе разлился цитрусово-мускусный аромат. Продавщицы немедленно подлетели к Никки. Я уже почти ринулась на помощь, как внезапно поняла: это оно! Моя рука дернулась к желаемой бутылке и закинула ее в сумку, прикрывая сверху локтем. Вот теперь можно было подойти к Никки, хотя сердце все еще билось как бешеное. — Ты в порядке? — Удивительно, но мой голос даже не дрожал от напряжения, наполнявшего все тело. — В порядке… кажется. — Никки посмотрела вниз на разбитый флакончик и ее глаза распахнулись. — О боже, мне так жаль! — Вы должны заплатить за эти духи, — высокая продавщица указала на висящую у входа табличку «Сломал — придется покупать». Никки выпрямилась. — Но это произошло не по моей вине! Я споткнулась о ваши сумки, валяющиеся по всему полу. Продавщица негодующе поджала губы в тонкую линию. — Если вы не заплатите, мы будем вынуждены позвать нашего менеджера. Меня окатило волной паники. Нужно было что-то делать. Я пнула сумки на полу. — Давайте, зовите менеджера. Если бы вы не были так заняты болтовней и вместо этого убрали весь этот беспорядок, то ничего бы не случилось. И к слову — если она получила травму, то в этом виноваты вы. Мой папа работает адвокатом и постоянно сталкивается с такими вещами. — Я пожалела об этих словах, как только произнесла их. Надеюсь, это поможет, потому что на самом деле мой папа простой стоматолог, а все знания о судебном деле я почерпнула из передач по телику, которые смотрю, пока лежу дома с температурой. — Хм, да, у меня спина побаливает, — Никки чуть улыбнулась и потерла спину, — я ведь довольно сильно ударилась. Высокая продавщица выглядела так, будто с удовольствием добила бы Никки, но вторая, пониже и с тысячей тонких косичек на голове, успокаивающе положила ей руку на плечо. — Мы очень сожалеем, что вы упали. Девушка встретилась с ней взглядом: — И мне жаль, что флакон разбился. — Ну что ж, почему бы нам тогда не разойтись по-дружески? — Сотрудница магазина улыбнулась, показывая белоснежные зубы. Напряжение стало спадать. — Вы уверены? — спросила Никки, хлопая глазами как персонаж из аниме. Получив подтверждение, она потянула меня за собой. — Пойдем, а то на самолет опоздаем. Я важно кивнула, будто меня действительно волновало время отлета. Когда мы выходили, мои нервы были на пределе — я ожидала вопля сигнализации. Но ничего не произошло. Никки сжала мой локоть. — Не оборачивайся. Только провинившиеся смотрят назад. Адреналин, командующий мной еще минуту назад, постепенно отпускал. Я чувствовала головокружение. Казалось, будто сумка весит тонну, а у каждого проходящего мимо есть рентгеновское зрение, так что все они видят ее содержимое и готовы разоблачить меня. Никки словно почуяла мои мысли и потянула меня за собой к залу ожидания. Мы плюхнулись на кресла и засмеялись. — Не верится, что я сделала это! — Я открыла свою сумку, даже не рассчитывая увидеть там бутылку, будто это все было моим буйным воображением. Но водка оказалась на месте. Я взглянула на Никки: интересно, ее впечатлил мой поступок? — Стоило, конечно, спереть джин, раз уж мы летим в Лондон, — сообщила она. — Но что есть, то есть. Ты была прекрасна, а когда сказала им, что я могу их засудить, мне хотелось аплодировать! — Да ты шутишь? — Я покачала головой. — Я хотела просто смыться оттуда. Думала, что с ума сойду. — Но ведь не сошла, — засмеялась Никки. — Когда ты в чем-то хорош, ты просто двигаешься вперед, в отличие от других. Даже если это страшно и трудно. — Я слабачка и всего боюсь, — улыбнулась я. — Чего, например? — О, да тут список на километр. — Я закатила глаза. — Во-первых, я до ужаса боюсь высоты. Даже не езжу к дедушке и бабушке в Майами, потому что они живут на двадцатом этаже. А если мне страшно, я просто сбегаю. Я не езжу кататься на лыжах, на лодках, никуда, где могут водиться пауки, и всегда дрожу перед походом к стоматологу, хотя мой папа там работает. — Ну, страх стоматологов я еще могу понять, но вот высота… — Никки сморщила нос и засмеялась. — Если уж чего-то боишься, то пусть это будет что-то стоящее. Ты боялась украсть алкоголь и все равно украла. В этом вся разница между обычными людьми и особенными. Особенным тоже может быть страшно, но они всегда доводят дело до конца. Я подняла голову. Стыд за кражу стал смешиваться с гордостью за эту авантюру. Мне хотелось хвастаться и извиняться одновременно. Но больше всего хотелось, чтобы она продолжала говорить. — Все еще не могу поверить, — сказала я. Обычно я не делаю таких вещей, и мне казалось важным, чтобы Никки поняла это. Да я вообще никогда не совершала ничего предосудительного! Но больше не хотела быть такой. Никки закинула мне руку на плечо и слегка приобняла. — Только подумай. Мне очень интересно, чего ты можешь достичь, если прекратишь волноваться. Ведь все великие свершения начинаются с решительности и настойчивости. Ну, а если жизнь дает тебе возможность, не тормози, — Никки хитро улыбнулась, — а то поставят сигнализацию от воров. Я сохранила эти слова в своей памяти. Ее совет показался мне чрезвычайно важным — не потому, что я хотела стать королевой преступного мира, ведь мне все еще было стыдно за украденную бутылку. А потому, что совершить нечто подобное разок оказалось приятно — на какое-то время стать как Никки: смелой, дерзкой, осознающей свой смысл жизни. Во всех брошюрах «Студентов по обмену» постоянно писали про важность путешествий для развития личности. Сначала я думала, что это просто бред, чтобы нас привлечь. Как смена локации может повлиять на тебя? Но, возможно, они были правы и я правда смогу измениться. Я уже представляла себе мамино одобрение… и посвященный этому пост в ее блоге. Над нашими головами заскрипел динамик, и объявили о начале посадки на наш рейс. Я не могла поверить, что три часа пролетели так быстро. Я показала Никки на бутылку водки: — Возьмешь себе? — Нет, ты бери. Хоть я и не знаю всей истории с тем парнем из твоей группы, но что-то мне подсказывает, что тебе алкоголь нужнее. — Вздохнув, она поднялась. — Ладно, пора идти. И я все еще хочу купить жвачку. Я коснулась ее руки. — Спасибо тебе. Я реально дерьмово себя чувствовала. — Для этого и есть друзья! — Она чуть ткнула меня вбок, будто удивляясь моей наивности. — Ну, тогда я рада, что стала твоей подругой всего за пару часов. Никки улыбнулась. — Ты так и не поняла? Я решила стать твоей подругой сразу после встречи с тобой. Три Пятнадцатое августа Осталось 16 дней Как только стюардессы забрали у всех подносы из-под обеда и приглушили свет в салоне, большинство пассажиров уснули. Кто-то достал те самые подушки, набитые гречкой, которые частенько берут с собой в самолеты. Один парень в обтягивающей футболке с Дартом Вейдером, сидящий передо мной, уже вовсю храпел. Или захлебывался слюной. Тяжело сказать судя по тем звукам, которые он издавал. Прислонившись лбом к окну, я старалась разглядеть что-нибудь в темноте за бортом, но могла различить лишь собственное отражение. Когда самолет оказался в тысячах километров над землей, мне показалось, что мы находимся глубоко под водой. Вокруг были лишь холод и темнота. И еще я не могла уснуть, несмотря на поздний час и ровный шум двигателей. — Ого, у тебя целый ряд свободен! Я подскочила от удивления. Никки уселась с краю и закинула ноги в пушистых голубых носках на свободное место между нами. — А я сижу рядом с какой-то старушкой, — прошептала она, — которая пахнет молью и жирными бургерами. — А где твое место? — Я не видела Никки с того момента, как мы взлетели. — В начале, на другой стороне. Не можешь заснуть?