Часть 20 из 32 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я даже не помню, как мы оказались на кровати, как раздевались, и раздевались ли вообще, просто одежда куда-то исчезла. Смущения не было, стыда тоже. Все, что происходило с нами, было таким естественным и таким правильным. Я стонала и выгибалась под его руками, и сама гладила его чуть влажную кожу, слегка царапая ее ногтями. Мужская ладонь скользнула между ног, и я покорно раздвинула бедра, всхлипнув от невыносимого наслаждения, когда умелые пальцы задвигались, сминая и тиская мои мокрые складочки. По телу расползался сладостный дурман, кожа горела, внизу живота наливался тугой колючий ком. Я уже не стонала, вскрикивала, металась по кровати. Несколько таких упоительных минут, и ком взорвался, прокатываясь по телу нестерпимо-приятными судорогами. Я закричала и обмякла, погружаясь в блаженную истому.
Король лежал рядом, и его обжигающий взгляд я чувствовала кожей, словно он трогал меня своими сильными пальцами. Я поерзала, не открывая глаз, и с удовольствием ощутила возле бедра тугой восставший член. Опасно, ой как опасно… Истома быстро таяла, сменяясь знакомым возбуждением. Протянув руку, я несмело положила ее на мужскую напряженную плоть. Горячо… Приятно…
Король от неожиданности отпрянул, а я нервно хихикнула:
– Теперь моя очередь…
От медленной чувственной улыбки, от полыхнувшего в глубине черных глаз жара по телу раскатились мурашки. Я поспешно отвернулась и, оседлав короля задом наперед, с любопытством уставилась на член. Не то чтобы я совсем не представляла, как выглядит мужской орган, но этот… Мамочки, под моим взглядом он, кажется, еще вырос!
– О-о-о-о… – невольно выдохнула я, – Он такой большой…
Я осеклась и покраснела, а король со смехом простонал:
– Риаса… Давай ты не будешь болтать, а то я не выдержу…
Я послушно закрыла рот и задумалась. Все, что я подчерпнула из ночных шушуканий благовоспитанных девиц пансиона, это то, что надо водить вверх-вниз. Да-да, именно так. Я осторожно провела кончиками пальцев по напряженному, перевитому вздувшимися венами стволу вверх, потом вниз… Сзади зашипели, оттуда появилась сильная рука, накрыв мои пальцы, заставила их сжаться в кольцо вокруг горячей, немного пульсирующей плоти. Несколько направляющих движений, подсказок севшим голосом, и рука исчезла. Вот как, оказывается, нужно… Это было приятно, очень приятно, до покалывания в кончиках пальцев. Может, приличные девушки не должны такого чувствовать и даже делать, но мне нравилась ласкать напряженную большую штуку, ощущая ладонью гладкую кожу, сжимать, слышать короткое тяжелое дыхание за спиной.
Мужские руки проехались по бокам, скользнули под мышками и стиснули груди, до боли пощипывая соски.
– А-а-а-х…
Как же хорошо, так еще лучше…
– Иди сюда, маленькая… – хрипло сказал король.
Он просунул ладони под мои ягодицы, приподняв, подтащил поближе к своему лицу… И через пару секунд я уже стояла на четвереньках, широко раздвинув ноги и опираясь одной рукой о кровать, другой продолжая ласкать его член. Ой… Ой-ой-ой… От одной мысли, что король сейчас смотрит на меня там, бросило в жар, да такой, что тело мгновенно покрылось испариной. Я склонила голову и через просвет между нашими телами увидела, как его губы приближаются к моей промежности. Это было порочно, бесстыдно, но так возбуждающе, что я невольно застонала. А секунду спустя стон перешел в полурыдание, когда горячий рот прижался к нежной плоти, дразня, покусывая, теребя упругие складочки. Все мысли разом вылетели из головы, мир растворился в жарком дурмане, и не осталось ничего, кроме сводящих с ума губ, рук, хриплого дыхания, грохота крови в висках и нарастающего колючего напряжения. Яркого, острого, невыносимо приятного.
Низ живота скрутило сладкой судорогой, я закричала и выгнулась, ловя прокатывающиеся по телу спазмы удовольствия. На руку брызнуло что-то теплое, донесся то ли вздох, то ли стон короля. Я распласталась на нем, блаженно прикрыв глаза.
– Я заработал свой титул обратно? – лениво спросил король, когда я, наконец, сползла с него и, перевернувшись, свалилась на соседнюю подушку.
– Нет… – так же лениво ответила я. – Хочу…
И уснула.
36
К Мирае я вышла при полном параде, в одном из тех нарядов, что подарил мне король. Я долго выбирала самый целомудренный, чтобы ни у кого и мысли не возникло о чем-то таком, что может скомпрометировать юную девушку. Из украшений на мне был лишь тот образок, что она сама мне подарила, моя защита от любого темного и от нее самой тоже. Мне не хотелось, чтобы моя семья знала правду. Вернее, не так. Часть правды все-таки придется рассказать, но это будет лишь часть.
Увидев Мираю, я почувствовала, как мое сердце сжимается от чувства вины и жалости. За время, пока меня не было, она похудела, ее всегда свежее и улыбающееся лицо было сейчас осунувшимся и печальным, а между бровей залегла глубокая морщинка. Но при виде меня Мирая улыбнулась, подскочила с диванчика и заключила меня в объятия:
– Риаса! Это ты, это точно ты!
Она снова и снова обнимала меня, гладила по волосам, ощупывала, словно хотела убедиться в том, что я настоящая. То смеялась, то плакала, то говорила торопливо:
– А мы не могли поверить, что все это правда. Когда король прислал весточку, решили, что это очередная ловушка, ведь от его величества можно ожидать чего угодно. Ну, а если не ловушка, то ошибка… Например, какая-то самозванка выдает тебя за себя. О боже, чего мы только не передумали, пока ехали сюда!
Ехали. Они здесь вместе с Лаорром. Но самое трудное король взял на себя. Сейчас в другом зале идет другая беседа… Суровый мужской разговор. Разумеется, свою супругу на ту беседу Лаорр не позвал.
И от того, поверит ли он королю, будет зависеть многое.
Мы долго обсуждали, какую часть правды и как преподнести, чтобы наша история выглядела достоверной. Насколько хорош будет результат?
– Что с тобой вообще случилось? Куда исчезла? Как здесь оказалась?
Когда с приветствиями было покончено, а слезы радости высохли, и мы уже сидели, обнявшись так, словно бы никогда не расставались, Мирая совершенно естественно захотела узнать подробности.
И я начала свой рассказ. Гильом. Разумеется, прежде всего виноват во всем был он.
Он обманом заманил меня в трактир, где умудрился глупо погибнуть в пьяной драке. Я хотела вернуться домой, но попала в руки Аманды – торговки, которая промышляла доставкой юных прелестниц в богатые дома темных. Когда она вела меня через подземный ход, чтобы предложить королю, я попыталась сбежать. Долго бродила по лабиринтам подземелья, пока, наконец, не очутилась в лапах чудовища, которое убивает, выпивая жизненные силы.
Когда люди короля нашли меня, мое состояние было плачевным. Дворцовым лекарям понадобилось немало времени, чтобы привести меня в чувство, и я смогла сказать, кто я такая. Едва узнав мое имя, король сразу же отправил гонцов в замок Лаорра.
По большому счету, ни одно слово из сказанных не было ложью. А то, что мы с королем немного поменяли порядок событий и выбросили некоторые пикантные моменты… Ну что ж, это не первая история, с которой такое случилось, и, с точки зрения грядущего примирения между старыми врагами, подобная версия выглядела куда лучше действительности.
Мирая слушала меня внимательно, не перебивая, а потом сказала:
– Ты говоришь немного странные вещи. Я помню короля другим. Впрочем, тогда он был совсем мальчишкой. Прошли годы, возможно, что-то изменилось, – она бросила на меня недоверчивый взгляд. – И все же мне кажется, что это не вся история…
Наверное, мне стоило возмутиться, воскликнуть: «Да как ты можешь так думать!», но я не стала. Мирая знает меня слишком давно и хорошо. Что поделать, если это и вправду далеко не вся история.
И воспоминание о той ее части, которую я скрыла от своей семьи, вызвало в душе чувство невероятной потери. Сердце болезненно сжалось. Глаза сами собой стали наполняться слезами. И мне пришлось отвернуться, чтобы Мирая не увидела их предательского блеска. Но она увидела. Слишком уж понимающим стал ее взгляд, слишком сочувствующим.
Она прижала меня к себе, провела рукой по волосам, раз, другой, поцеловала в макушку, как делала в детстве, когда я рыдала из-за какой-нибудь разбитой коленки, и тихо шепнула на ухо:
– Будет лучше, если ты сможешь о нем забыть, – а затем сказала обычным голосом: – Я должна тебе кое о чем рассказать. Накануне твоего… – она запнулась, наверное, хотела сказать «побега», – … м-м-м, исчезновения, Лаорр нашел тебе жениха.
Я вздрогнула. Нет-нет, только не это… Сейчас, когда мое тело еще хранило запах короля, когда на губах еще остался вкус его прощального поцелуя, думать о том, что другой будет делить со мной постель, было невыносимо. Видимо, этот ужас отразился на моем лице, потому что Мирая торопливо добавила:
– Ну, разумеется, в таких обстоятельствах никто не станет торопить тебя со свадьбой. Твой жених и его семья поймут, что ты пока еще слаба и не готова.
– А Лаорр? – спросила я. – Он поймет?
– Для Лаорра… – ответила Мирая с улыбкой, – я найду нужные слова. Но познакомиться с будущим женихом тебе все-таки стоит.
Все внутри меня восставало против всяких женихов и свадеб, но я постаралась сдержаться и сохранить лицо. В конце концов, если свадьбу можно будет отложить… Я что-нибудь придумаю. Или сумею отговорить жениха, откуплюсь от него. Или выставлю себя несносной стервой, которая наверняка испортит ему жизнь. И он сам от меня откажется!
– Конечно, сестричка. Я обязательно познакомлюсь с вашим отвратительным жирным фермером.
Мирая расхохоталась, а потом стала серьезной и добавила очень тихо, так, что даже если кто-то нас подслушивал, он вряд ли сумел бы что-нибудь разобрать:
– Ты ведь понимаешь, что с этим мужчиной у тебя нет никакого будущего.
Сейчас она явно говорила не о моем женихе, а о другом. О том, одно имя которого заставляет мое сердце сладко ныть и трепыхаться, будто птица, пойманная удачливым ловцом.
Я понимала. Я очень хорошо понимала.
37
Я думала, Лаорр будет меня расспрашивать о короле и обо всем, что произошло во дворце. Даже не расспрашивать – допрашивать с пристрастием. Готовилась отвечать на вопросы и беречься от его проницательности медальоном, подаренным словно специально для такого случая. Но, как ни странно, ни разу с того самого момента, как я вернулась из королевского дворца, разговоров о моем бегстве и обо всем, что с этим связано, не заводилось. Все вели себя так, словно ничего не случилось, и я все время была здесь. И не уезжала, например, на каникулы к одной из подруг по пансионату.
Даже всегда ворчливая Сандра не хмурилась сурово, а была со мной необыкновенно добра и предупредительна.
Я проводила дни в спокойных развлечениях, приличествующих порядочной девушке: чтение, танцы, уроки этикета. Очень они мне пригодятся, если меня выдадут замуж за фермера.
Почему-то никого иного я себе не представляла в роли достойного супруга, особенно если подбирать его будет Лаорр. Как бы ни была уверена Мирая в том, что меня никто не станет торопить со свадьбой, я в этом очень сомневалась.
На месте ее мужа я бы, напротив, приложила все усилия к тому, чтобы чуть не опозорившая семью родственница, да к тому же человечка не их круга, как можно скорее покинула стены замка и не бросала бы тень, или что там еще бросают непутевые сестры на порядочных жен.
Поэтому я была ни капли не удивлена, когда на третий день моего пребывания в замке в мою комнату, виновато пряча глаза, вошла Мирая. Я точно знала, о чем мы будем говорить.
Она уселась напротив, взяла меня за руку и после недолгого колебания сказала:
– Ты же понимаешь, что я должна задать этот вопрос?
Я внимательно смотрела на нее, давая понять, что слушаю и готова отвечать.
– Ты все еще девственна?
«Увы, да» – чуть не вырвалось у меня. Мы с королем были очень близки, бесстыдно и откровенно близки. Даже сейчас, при одном только воспоминании о том, что мы вытворяли в постели, становилось жарко. Не осталось ни точки на моем теле, которой не коснулись его пальцы или его губы. Про его… тело лучше вообще не думать, иначе можно выдать себя с головой. Но мы так и не перешли ту заветную черту.
Теперь я уже понимала, что имела в виду его бывшая фаворитка, говоря, что есть немало способов доставить мужчине удовольствие. Впрочем, почему бывшая? Ведь это я покинула дворец, а она осталась.
Эта внезапно мелькнувшая мысль отозвалась в сердце болезненным уколом.