– А что такое, Тыква? Ты в моем присутствии тупеешь и думаешь лишь о моей неземной привлекательности? – У меня на тебя аллергия, чихать начинаю! – Таблеточку дать? Всегда с собой ношу. Тоже жуткая аллергия на тыкву. – Я серьезно, Луковая Башка! Рита – твоя девушка. Она расстроена. Хочет быть в твоей команде. Андрей заканчивает пододвигать к партам стулья и бросает рюкзак на дальний, у окна. – А что ж ты сама не поменяешься с ней, Тыква? – с ехидной усмешкой спрашивает он. Я вспыхиваю мгновенно, до самых кончиков ушей. Сама не знаю почему, просто чувствую, как горят щеки. Действительно тыква, иначе не скажешь. Тыква со свечкой в голове вместо умных мыслей. А правда, почему я не поменяюсь? Я разворачиваюсь, чтобы подойти к Рите, но Кира Витальевна хлопает в ладоши – игра началась. – Итак, первое задание для разминки. Я зачитываю вам какой-нибудь исторический факт, а вы угадываете название элемента из периодической таблицы. Не перекрикиваем! Кто будет отвечать без моего разрешения, буду отнимать баллы. Всем понятно? Поехали! Вскоре я перестаю чувствовать себя балластом в команде, потому что таковым себя чувствуют все. По мере усложнения заданий, от простейших загадок до серьезных задач, Лукин и Кангин превращают викторину в личную дуэль. Андрей явно учился в хорошей школе, он щелкает вопросы Киры Витальевны как орешки, кажется, удивляя и ее саму. Кангин, несмотря на то что большую часть времени уделяет спорту, – сын химиков и с молоком матери впитал знания, недоступные мне. Другие команды остаются далеко позади и в какой-то момент просто выключаются из борьбы, с удовольствием превращаясь в зрителей. Да и мы уже не пытаемся помочь капитанам, только поддерживаем единственным доступным способом: не мешая. – Стоп! – объявляет Кира Витальевна. – По итогам пяти туров счет… Некоторое время она сосредоточенно смотрит в таблицу, а потом хмыкает. – Равный. Что же мне с вами делать… ага. Ладно. Капитаны, воздаю должное вашим знаниям – вы молодцы. Пятерки совершенно заслуженные. Однако я не вижу главного: стремления других членов команды сражаться за приз. Поэтому финальный тур у нас будет такой. Случайным образом вы выбираете представителя вашей команды, не капитана. Они выходят к доске, и я задаю один-единственный простейший вопрос. Кто первый отвечает правильно, тот и приносит своей команде победу. Народ разочарованно гудит, и мне хочется тоже. – Кира Витальевна, но разве честно свести все противостояние к одному вопросу? – Не все, Маргарита, а финал. У нас командная игра, а команда – это не только капитаны-отличники. Так, где-то у меня были спички, сейчас организуем классический жребий. Поочередно Кира Витальевна подходит то к команде Кангина, то к нам, и мы тянем спички до тех пор, пока не попадется короткая. Первым жребий падает на Риту, и, хватаясь за спичку следом за подругой, я уже знаю, что произойдет. – Как драматично, – фыркает Слепцов. – Ого, ты знаешь такое сложное слово? – огрызается Рита. – Коваленко, что за тон при учителе! Давай к доске, хватит тут со всеми препираться. Альбина, вперед. Итак, девочки, задаю вопрос. Кто первый ответил – того и победа. Если кто-то отвечает неправильно, у второй шанс исправить и забрать приз. Если ответ не знаете обе, то задаю следующий. Но учтите, всего пять вопросов. Не ответите ни на один, приз уйдет к команде на третьем месте. Класс взрывается хохотом, команда, отставшая от наших еще в начале, принимается улюлюкать, и Кире Витальевне приходится постучать карандашом по столу. – Хватит, я сказала! Тише! Угомонитесь, до конца урока осталось десять минут. Чувствуя, как страх подкатывает куда-то к горлу, я виновато смотрю на Андрея. У меня нет никаких шансов. В химии я даже не ноль, а пустое место, обозначения которому еще не придумали. Сейчас команда проиграет, меня назначат виноватой, и к длинному списку причин для ненависти добавится еще одна. Кажется, я так устала от постоянных попыток сохранить хрупкое равновесие, что готова поддаться позорной панике и выскочить из класса. Но Лукин выглядит совершенно расслабленным и равнодушным, как будто ему совершенно плевать, победим мы или я сейчас обесценю все его усилия. Может и правда плевать. Что ему какая-то оценка по химии? – Вопрос первый. Посмотрите на картинку и скажите, что объединяет эти предметы. От страха я, кажется, готова отключиться. Кира Витальевна показывает небольшую карточку с двумя приклеенными фотографиями. Рассыпанный кофе и острый перец чили. – Алкалоиды, – вдруг вырывается у меня. – Еще раз? – просит Кира Витальевна. – Ну… в кофе кофеин. Кофеин – это алкалоид. Я понятия не имею, есть ли какой-то алкалоид в остром перце, и вообще, что это такое. Но недавно я делала пост в телеграм-канале кофейни, где писала о том, что такое кофеин. Точнее, просто копировала инфу из интернета. Алкалоид – единственное, что я запомнила, связанное с химией. – Ты что, угадала? – обреченно вздыхает учительница. Я виновато пожимаю плечами. – Ну не совсем. Я читала про кофеин. Но я не знаю, есть ли алкалоиды в перце. – Капсаицин. Я рассказывала о них как-то раз. Жаль, конечно, что ты запоминаешь такие вещи из интернета, а не с моих уроков, но… поздравляю, Тимошина, держи свой приз и пользуйся им с умом. Она смотрит на ржущего до колик Лукина. – И всех остальных тоже касается. Я смотрю на Риту, и робкая улыбка сходит с моих губ. Никогда не видела у подруги такого холодного взгляда. Да это же просто химия, черт возьми! Оглушительно громко звенит звонок, он находится прямо напротив кабинета. И вместе с ним заходит наша классная. – Ребята, на минуточку! Пожалуйста, буквально пару минут у вас отниму, потом отпущу пораньше с последнего урока. К нам обратился детский дом. Очень нужны волонтеры на новогодний праздник. В этом году им совсем не досталось финансирования, сами знаете, у нас с этим сложно. Нужны артистичные старшеклассники. Нарядиться Дед Морозом и Снегурочкой, разыграть небольшой спектакль, заслушать стишки и выдать детям подарочки. Если вдруг кто-то хочет, может – поднимите, пожалуйста, руку. Мне не надо даже думать, я мгновенно тяну руку вверх. И краем глаза замечаю, как во всем классе точно так же, не раздумывая, мой жест повторяет еще один человек. Конечно, это Андрей. Тот, кто растет без родителей, не способен пройти мимо тех, кто нуждается в празднике. Мне хочется так думать. Мне самой часто дарили праздник. Когда люди узнавали, что бабушка растит меня одна, то всегда старались сделать что-то хорошее. Однажды Рита спросила, не унижает ли меня такое отношение. – Как будто подачки. То куртку, то билеты в театр, то конфеты, то на елку. Типа на тебе, деточка, посмотри хоть, как дети живут. – Нет, – пожала плечами я. – Куртка – это куртка, театр – это прикольно, конфеты мы любим, а на елках весело. У бабушки нет денег, чтобы везде меня водить, поэтому если предлагают помощь, мы пользуемся. Тогда Ритин вопрос показался мне странным и нелогичным. Почему подарки и поддержка должны унижать? А сейчас я рада, что бабушка не воспитала во мне токсичную гордость, которая мешает жить. – Альбина, Андрей, хорошо. Тогда после уроков подойдите ко мне, все расскажу. Всем спасибо, хорошего дня. Больше вас не задерживаю. Вслед за неспешно удаляющейся классной вылетает Рита, на ходу хватая вещи. Дверь за ней с грохотом захлопывается. – Хм… – Кира Витальевна хмурится. – Не думала, что проигрыш ее так расстроит. Когда я возвращаюсь за парту, чтобы забрать вещи, улучаю момент и наклоняюсь к Лукину: – Иди и поговори с ней. – О чем? – с явным раздражением в голосе спрашивает он. – Что невежливо хлопать дверьми? – Андрей! Кажется, я впервые называю его по имени. Или просто забыла? Но если и так, то для Лукина это тоже шок, он даже отрывается от запихивания тетрадей в сумку. – Ты только что согласился сделать очень хорошее и важное дело. Я помню, как радовалась таким праздникам, когда была маленькая. Для тех деток увидеть Деда Мороза, получить из его рук подарок – настоящее новогоднее чудо. И если ты способен его им подарить, значит, ты хороший человек. А хорошие люди не поступают так со своими девушками. Рита ревнует, она хочет нравиться тебе. Хочет внимания. Если не готов быть с ней – брось ее, но не играй и не игнорируй ее чувства! Лукин долго на меня смотрит, словно сомневается, всерьез я несу этот высокопарный бред или издеваюсь. И когда он понимает, что я и не думаю шутить, закатывает глаза. – Ты – душнила, Тыква. Все, иду разговаривать, видишь? Твоя душенька довольна? – Похоже, показалось, – пробурчала я. Как в одной белобрысой башке, так похожей на луковицу, могут уживаться две личности. Андрей, который не раздумывая соглашается устроить праздник сиротам, и Лукин, который не упускает случая меня поддеть? По дороге в класс меня вдруг осеняет жуткой догадкой. А если Андрей сейчас бросит Риту?! Да она никогда меня не простит! Решит, что это я его надоумила (и Лукин не упустит шанса ей об этом сообщить). Или, что еще хуже, приревнует. Ритка порой до ужаса вспыльчивая и нелогичная. С нее станется в порыве эмоций решить, что Андрей бросил ее из-за ошибки на уроке или… Ритки нет. Сбежала с уроков, не захотела со мной сидеть. Место рядом отсутствует, напоминая о надвигающейся грозе. – Что ты ей сказал? – Что? – Лукин поднимает голову, а сидящая рядом с ним Оля Алешина от любопытства даже перестает дышать. – Что ты сказал Рите? Она не пришла на урок. – Ничего я твоей Рите не говорил. Попросил не обижаться. Она ответила, что у нее болит голова, и отпросилась у классной домой. Я хотел проводить, но Рита отказалась. Все, конец истории. Давай, придумывай, почему я урод. И вообще, Тыква, ты за мои отношения волнуешься больше, чем за свои. Не думала о причинах?