– Да нет. Наоборот, сказал, что хорошо, что в воскресенье, а то у него в понедельник много дел и в десять часов важная встреча. – Вот как! Что ж, это даже еще лучше. Значит, мы смело можем планировать свои завтрашние действия уже сейчас, не уточняя подробности у господина Фирсова. Наверняка эта важная завтрашняя встреча назначена именно тому, кто нас интересует. – Лев Иванович! – взмолился Мишин. – Не томите! Объясните наконец, что к чему. А то я в собственном деле, которое у меня в производстве, как в темном лесу. – Хорошо. Подъезжай в управление, поговорим. Терпеливо выслушав совершенно справедливые претензии жены по поводу его постоянного отсутствия дома, Гуров спустился к машине и поехал на работу. «Возьму отпуск, – решительно думал он. – За свой счет. Вот только дело закончу». Поздоровавшись с дежурным, удивленным такому нашествию трудолюбивых сотрудников в самый разгар воскресного дня, Лев поднялся в кабинет Мишина, где юный следователь уже «бил копытом» от нетерпения узнать последние новости. – Лев Иванович! Наконец-то! Просто стыдно уже. Вы за меня всю работу делаете, а я сижу, ушами хлопаю. – Ничего, Гришаня, не переживай! Какие твои годы! Наработаешься еще. Рассказав Мишину все, что на данный момент ему самому было известно, Гуров вкратце изложил план дальнейших действий. – Можно было бы, конечно, вызвать их всех сюда, и Зотова этого, и Смирнова, да и адвоката тоже. Прижать их тут в теплом месте, да и поговорить по душам. Формальный повод есть, основания имеются. Но Смирнов навряд ли признался бы в своей причастности, а доказательств на него не было. Теперь же, когда и Лелик и Шепелев у нас, когда есть показания исполнителя, Смирнова можно брать, но только сделать это надо как можно быстрее. Не сегодня завтра дружки Лелика или Шепелева узнают о том, что их закрыли, через них дойдет до адвоката, а если он проболтается Смирнову, мы его, думаю, никогда больше не увидим. – Значит, нужно просто ехать к нему и брать, – решительно высказывался нетерпеливый юноша. – Чтобы он полгруппы просто перестрелял? У него, к твоему сведению, очень неплохая и не маленькая усадьба, внутреннее расположение которой нам совершенно неизвестно. Вполне возможно, что там есть и охрана и уж наверняка имеется огнестрельное оружие. К чему эти стрессы? У меня другой план. Когда придет Фирсов, нужно будет доходчиво объяснить ему, что, отправив к Смирнову Шепелева, он фактически стал соучастником, а следовательно, «закрыть» его вместе с его друзьями для нас не составит ни малейшего труда. А чтобы этого не произошло, он должен помочь нам взять настоящего заказчика. Думаю, он не откажется. Судя по показаниям Лелика и Шепелева, да и по его собственным словам, он, похоже, даже не в курсе, что смерть Проскурина – самое настоящее убийство. Зачем же ему брать его на себя? – Но как он может помочь? – Сейчас они переоформляют фирму. Фирсов, как ведущий юрист, активно участвует. Он каждый день встречается со Смирновым, и, думаю, завтрашняя встреча в десять часов назначена именно ему. Вопрос только в том, дома или в офисе. Нужно будет это уточнить. – И когда мы это узнаем, пойдем вместе с Фирсовым? – Когда мы это узнаем, необходимо будет сделать так, чтобы, где бы она ни была назначена, встреча эта произошла дома. У Фирсова достаточно вместительная машина, там как раз поместятся несколько крепких ребят. Когда Смирнов выйдет к нему навстречу за ворота, они подойдут и вежливо попросят его проехать с ними. Чисто и красиво. – Да, план хороший, – согласился Мишин. – Вы хотите взять его именно возле дома, чтобы не попал под горячую руку какой-нибудь зазевавшийся прохожий? Чтоб снизить риск? – Разумеется. Там пустынное место, по улицам никто не гуляет, все сидят по своим норкам. А возле этих офисов того и гляди что-нибудь непредвиденное окажется. Возьмем Смирнова, и фактически можно передавать дело в суд. Разве что тот парень, который помогал Шепелеву в гостинице, остается у нас еще неохваченным, но это, по-видимому, какая-то мелкая сошка, думаю, с его задержанием не будет проблем. – Я послал запрос во Владимир. Как раз именно по поводу постояльца, который съезжал в тот день. В смысле – утром в субботу. Подумал, что зацепок все равно никаких нет, кроме одной – если этот человек утром после убийства выезжал из гостиницы, может быть, он как-то со всем этим связан. – Умница! – от всей души похвалил Гуров. – Вот видишь, а говоришь, что я за тебя всю работу делаю. – Да что это, пустяки! – поскромничал Мишин. – Дело, в общем-то, вы раскрыли. Похоже, следователь я никудышний. – Ладно, ты уж самобичеванием не увлекайся особенно. Нам еще Смирнова брать, ты мне живым нужен. Дело сложное, а у тебя опыта еще маловато. Может быть, со временем ты и сам бы разобрался во всем, только нет его сейчас, этого времени, вот в чем штука. Делать все нужно быстро, пока никто ничего не подозревает. Если сейчас к Смирнову приехать, мы для него будем чем-то вроде снега на голову, а потом, когда он уже подозревать начнет да по сторонам оглядываться, гоняться за ним полжизни придется. Не горюй! Твои громкие дела еще впереди! В седьмом часу вечера, вновь подъехав в управление, Гуров поднялся в кабинет Мишина и обнаружил, что процесс там идет полным ходом. Чтобы избежать каких-либо неожиданностей со стороны бойкого адвоката, он решил не оставлять его без присмотра и еще днем, закончив беседу с Мишиным, договорился, чтобы ему выделили людей для наружного наблюдения. Приехав, Лев увидел, что невдалеке от роскошного «Мерседеса» адвоката уже стоит невзрачная темно-вишневая «Газель», и, довольный неукоснительным выполнением своих требований, целиком и полностью переключился на то, что сейчас нужно сказать Фирсову, чтобы сориентировать его в правильном направлении. – Где вы находились в прошлую пятницу? – строго вопрошал Мишин, сердито уставившись на адвоката. – Ах, молодой человек! – снисходительно отвечал Фирсов, вольготно развалившись на стуле. – Я каждый день в тысяче мест бываю, как я могу вам сказать? В суде был, у нотариуса был, в ресторане был. Везде был. – Как давно вы знакомы с Леонидом Булавиным? – снова спросил Мишин. – С кем? – даже не моргнул глазом адвокат. – С каким Леонидом Булавиным? Впервые слышу это имя. – А имя Лелик вам что-нибудь говорит? – начиная сердиться по-настоящему, настаивал юный следователь. – А‑а, Лелик! Так бы сразу и сказали. Этого знаю. Не помню, как давно. Помогает мне иногда. Принести, унести, бумаги там какие-нибудь или еще что. Он безработный, так я даю заработать немного. Людям нужно помогать, правильно? – Правильно, – включился в разговор Гуров. – Только помощь разная бывает. И результаты ее тоже. Одно дело – бумаги унести, а другое – убийцу подослать. – Вы это о чем? – совершенно спокойно, даже с некоторой усмешкой проговорил Фирсов. – Какого убийцу? Послушайте, молодой человек, меня, кажется, вы вызвали. Я обязан отвечать на вопросы этого господина? – Нет, не обязан, – ответил за Мишина полковник. – Да у меня и нет к вам особых вопросов, уважаемый господин адвокат. На все интересующие нас вопросы ответы мы уже получили. Для вас – только информация. По просьбе своего знакомого, Сергея Смирнова, вы организовали его встречу с неким Константином Шепелевым, которого неоднократно использовали для своих закулисных инсинуаций. Но на сей раз речь шла отнюдь не об очередной невинной провокации. Переодевшись в женское платье, Шепелев проник в номер вашего общего знакомого и делового партнера Антона Проскурина, где совершил хладнокровное убийство. Таким образом, вы, как соучастник, будете задержаны до выяснения обстоятельств. По мере того как говорил Гуров, выражение лица Фирсова менялось, и теперь от недавней вальяжной снисходительности на нем не осталось и следа. – Боюсь, вы что-то путаете, – медленно, явно что-то обдумывая и переваривая только что полученную информацию, произнес адвокат. – Смерть Проскурина произошла в результате самоубийства, тому есть официальные свидетельства. – В самом деле? Тогда потрудитесь, пожалуйста, их предъявить, мы хотели бы с ними ознакомиться. Здесь в разговоре возникла продолжительная пауза, во время которой Фирсов что-то напряженно обдумывал, а Гуров внимательно наблюдал за выражением его лица, не мешая клиенту дозревать. – Сергей сказал, что Костик нужен ему для того, чтобы подшутить над кем-то, – наконец проговорил адвокат. – Я понятия не имел, что он собирается отправить его во Владимир. Тем более к Антону. Только что же это получается? Получается, что Сергей… – Не закончив фразы, Фирсов молча воззрился на Гурова, стараясь осмыслить поразившую его догадку. – Именно, Валерий Сергеевич. Ваш друг Сергей Смирнов – заказчик преступления, исполнителем которого стал присланный вами Константин Шепелев. Таким образом, вы – пособник в организации убийства и наравне с прочими должны подвергнуться наказанию. – Но я ничего не знал! – начиная не на шутку волноваться, воскликнул Фирсов. – Сергей сказал мне, что… – Кто может доказать это? – поставил вопрос ребром Гуров. – Ведь Шепелева прислали именно вы. Вновь последовала довольно внушительная пауза, во время которой на лице Фирсова отражалась титаническая работа мысли. Наконец он произнес: – Кажется, только сам Сергей. – Браво! – похвалил Гуров. – Рад, что не ошибся в вас. Вы действительно человек очень умный и сообразительный. Значит, вы, без сомнения, догадаетесь, что то, о чем я вам сейчас скажу, для вас скорейший и, возможно, единственный способ получить те самые доказательства, которые необходимы для сохранения вашей безупречной репутации. Когда и где вы должны встретиться со Смирновым? Адвокат, застигнутый врасплох всеми этими неожиданными новостями и вынужденный тут же, не отходя от кассы, принимать очень сложные для себя решения, очень медленно, запинаясь на каждом слове, начал говорить о том, что за Смирновым он должен заехать завтра на своей машине, поскольку им снова предстоит путешествие по различным инстанциям и передвигаться вместе удобнее, чем на разных транспортных средствах. Внутренне порадовавшись тому, что не придется что-то специально менять в намеченных планах, вызывая ненужные подозрения у Смирнова, Гуров подробно объяснил все Фирсову и ждал, что тот ответит. Понимая, что во всем этом ему предстоит не совсем благовидная роль, адвокат снова надолго задумался, затем медленно проговорил: – Это что же получается… Получается, что я сам, своими руками… я должен помочь вам собственного клиента арестовать? Сергей ведь мой клиент, между прочим. Один из самых солидных. – Вы пропустили здесь слово «был», – уточнил Лев. – Смирнов был одним из ваших солидных клиентов, но теперь он преступник, которого со дня на день, с вашей помощью или без нее, мы задержим. И ваш отказ помогать нам в этом будет расценен как косвенное доказательство вашей причастности к преступлению. – Хорошо, хорошо, – отступая перед этим натиском, торопливо произнес Фирсов. – Я согласен. Что мне нужно делать? – Совершенно ничего, – внутренне празднуя победу, ответил Гуров. – Идите домой и спокойно отдыхайте. Завтра утром, как и договаривались, отправляйтесь к Смирнову, а чтобы вам в пути было не скучно, мы дадим вам в попутчики нескольких наших сотрудников. Постарайтесь устроить так, чтобы Смирнов вышел к вам навстречу и вам не пришлось бы заходить внутрь двора. Это важно. Вот, собственно, и все. Остальное предоставьте нам. – У него пистолет, – напряженно посмотрел на Гурова адвокат. – Травматический. Он его берет иногда. – Даже когда идет к нотариусу? – Я не знаю. Он мне не докладывает когда. Иногда берет. – Понятно. Спасибо, что вы нас предупредили. Но в целом это не меняет планов. Наши сотрудники тоже будут вооружены, можете не сомневаться. Хотя не думаю, что это вообще пригодится. У нас работают профессионалы, так что уважаемый господин Смирнов навряд ли успеет достать свой пистолет, даже если он у него будет. Прощаясь с Фирсовым, покидающим управление в несколько ином настроении, чем то, в котором явился сюда, полковник не преминул прозрачно намекнуть о том, что совсем уж без внимания его не оставят. – Ваше согласие для нас очень ценно, и помощь важна, – сказал он, провожая адвоката к дверям. – Так вот, чтобы не случилось чего-нибудь непредвиденного, что могло бы помешать нашим планам, наши сотрудники присмотрят за вами. – Надеюсь, телефон тоже прослушивается? – язвительно улыбнувшись, спросил Фирсов. – Разумеется, – ответил такой же улыбкой Гуров, довольный, что не в меру проницательный адвокат теперь будет вдвойне бдителен, опасаясь и того, чего на самом деле нет и в помине. Когда Фирсов ушел, он проинструктировал Мишина о том, что ему необходимо будет сделать завтра утром, и, уверенный, что его указания, как обычно, будут выполнены в точности, поехал домой. Снова и снова прокручивая в голове намеченный им план задержания, Лев старался учесть малейшие нюансы и заранее просчитать, удастся ли избежать ошибок. Несмотря на фактор неожиданности и на то, что Смирнов пока ни сном ни духом не подозревал, что он раскрыт, некоторая неопределенность здесь все же имелась. Поэтому, предоставив основной плацдарм для действий Мишину и оперативникам, сам полковник тоже не собирался оставаться в стороне. Утром в понедельник, созвонившись с молодым коллегой и убедившись, что все идет по плану, Гуров сел в машину и поехал в коттеджный поселок. Вероятность того, что Смирнову удастся избежать рук нескольких дюжих парней, от которых он будет находиться буквально в двух шагах, была весьма невысокой, но она все же была, и полковник считал нелишним подстраховаться и на этот непредвиденный случай. Если каким-то невероятным образом Смирнову удастся вырваться, вряд ли он пустится наутек вдоль по улице. В этом случае он, скорее всего, постарается скрыться в доме, используя особенности окружающего его ландшафта. Гуров прекрасно помнил про живописное лесное озеро, которым заканчивался участок Смирнова. Хотя из-за высокого забора он не мог видеть, как оформлены его берега со стороны усадьбы, но почти не сомневался в том, что для лодочных прогулок они вполне приспособлены. Если Смирнов захочет уйти через усадьбу, водный путь – наиболее вероятный. Там-то и собирался устроить свою тайную засаду полковник.