Ёру мо уи си, Нэтаку вага сэко, Хатэ ва кодзу, Находзари ни дани, Сибаси тохимасэ[22]. Проделаем аналогичную комбинацию со слогами и получим «ёнэханаси» и «сэнидзукоси»: «Риса нет, денег мало». – Да-а, пришлось им голову поломать, чтобы придумать такое. – Мне кажется, в «Цурэдзурэгуса»[23] тоже есть зашифрованные стихотворения, только другого типа. Что там Орци? Присутствующие слушали рассуждения Эллери с безразличным видом, но при упоминании имени Орци все как один чуть не задохнулись и застыли на месте. – Ох ты! С языка сорвалось… Эллери смутился, не знал, что сказать. Это было совсем на него не похоже. За ужином установилось молчаливое согласие не упоминать о том, что случилось с Орци, но оговорка Эллери вернула всех к реальности, от которой было некуда скрыться. В холле повисла гнетущая тишина. – Эллери, расскажи еще что-нибудь. – Это Леру попробовал прийти на помощь приятелю, который не знал, что сказать. – А-а, да… Будто насмехаясь над Эллери, с трудом пытавшимся вернуть на лицо свою всегдашнюю улыбку, Карр стукнул кулаком по столу: – Агата, сообрази-ка нам кофейку. Кинув на Эллери презрительный взгляд, Карр скривил губы в наглой усмешке. Колени Эллери судорожно дернулись, он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Агата его опередила: – Пойду приготовлю. Я думаю, никто не откажется. Она быстро встала и направилась на кухню. – Вот так! – Карр смерил взглядом оставшихся. – Помянем сегодня несчастную Орци. И давайте перестанем притворяться, что ничего не случилось. И немного успокоимся. * * * – Вот кофе. Сахар и молоко добавляйте по вкусу. – Агата поставила на стол поднос с шестью темно-зелеными чашками. – Извини, что тебе все время приходится с этим возиться, – сказал Эллери, беря ближнюю к нему чашку. Остальные тоже потянулись к подносу. Агата взяла кофе себе и подвинула поднос с оставшейся чашкой сидевшему рядом Вану. – О! Спасибо! – Тот положил наполовину выкуренную сигарету в пепельницу и обхватил руками десятиугольную чашку, будто хотел их согреть. – Как самочувствие, Ван? – Ничего, нормально. Послушай, Эллери, мы как-то вскользь об этом поговорили… Неужели и вправду нет способа связаться с большой землей? – Похоже, что нет. Эллери сделал глоток из чашки. Он пил кофе черным, не добавляя молока или сахара. – На мысе J стоит маяк. Можно попробовать вечером помахать отсюда белым флагом. Хотя, я думаю, людей на маяке нет. – Похоже на то. – Тогда кто-то из нас должен рискнуть жизнью и попробовать доплыть до берега. Или надо соорудить что-то вроде плота. – Как-то это все сомнительно… – Может, разжечь костер? – предложил По. – Вряд ли кто-то заметит с такого расстояния дым от сосновых иголок. – На крайняк можно поджечь этот дом. – Ну, это уж чересчур. – Глупо и опасно. Между прочим, мы с По и Леру искали не только как связаться с большой землей, но и еще кое-что. – Что же это? – Искали, но пока не нашли, хотя и обшарили почти весь остров… Стоп! – Что такое? – Голубая вилла… Остались еще развалины сгоревшей виллы, – пробормотал Эллери, прижимая палец к переносице. – Может, там был подвал… – Подвал? И в этот миг… прервав разговор По и Эллери, кто-то вдруг страшно застонал и рухнул на стол. – Что случилось? – вскрикнула Агата. Все повскакивали с мест. Стол заходил ходуном. Из недопитых чашек выплескивалась коричневая жижа. Ноги упавшего судорожно дернулись, как у сломанной механической куклы, и наподдали стул с такой силой, что тот опрокинулся. Цеплявшееся за стол тело медленно сползло на покрытый голубой плиткой пол. – Карр! – бросившись к нему, закричал По. Оказавшийся на его пути Леру пошатнулся и опрокинул свой стул. – Что с ним? – воскликнул Эллери. По заглянул в лицо распростертого на полу Карра и покачал головой. – Понятия не имею. Может, хроническая болезнь какая? Кто-нибудь в курсе? Никто не ответил. – Плохо дело. Изо рта Карра вырывалось слабое дыхание, больше похожее на резкий хрип. По положил большую ладонь ему на грудь. – Помоги, Эллери. Надо, чтобы его вырвало. Скорее всего это яд. Карр забился в конвульсиях, отталкивая руку По. Он скорчился на полу, свернувшись креветкой и выкатив белки глаз. Конвульсии повторились. Вместе с диким криком изо рта Карра изверглась бурая рвота. – Он не умрет, правда? – спросила Агата, глядя на По полными ужаса глазами. – Я не знаю. – Ты поможешь ему? – Я не знаю, чем его отравили. Но даже если бы знал, что тут можно сделать? Остается молиться, что доза не смертельная… * * * Той же ночью в половине третьего на кровати в своей комнате Карр испустил дух. 5