Фигура Эллери, летящего в темноту подвала. Мрачный голос По. Бледное лицо Вана. Впавшая в истерику Агата… Убийца – кто-то из оставшихся в живых. А может, другой человек, прячущийся где-то на острове? Эллери предположил, что Сэйдзи Накамура жив. С чего вдруг человек, с которым они ни разу не встречались, которого никогда не видели, стремится всех их убить? На экране в голове Леру появилась темная тень. Контуры ее были размыты – будто тело человека колыхалось под водой. Сэйдзи Накамура – строитель Десятиугольного дома. Человек, который, как говорят, сгорел на Голубой вилле в сентябре прошлого года. Если он жив, то именно он совершил убийства на острове. Сэйдзи Накамура. Накамура… Накамура… – Ах! – непроизвольно вырвалось у Леру. – Накамура? Темная тень стала медленно принимать форму. Пока Леру пытался восстановить в памяти то, что пряталось в глубине его еще не проснувшегося до конца сознания, эта тень превратилась в маленькую девушку с белоснежной кожей. Нет! Не может быть… Он еще не проснулся? Тиори Накамура – дочь Сэйдзи? Неужели это возможно? Леру еще раз стукнул себя по голове. Город. Ночь. Толкотня. Холодный ветер. Пивнушка, где собрались на вечеринку. Огни, отражающиеся в стаканах. Звон ледяных кубиков. Запах алкоголя. Шум, гвалт. Балдеж. И потом… комедия вдруг превращается в трагедию. Общее замешательство. Вой сирены, режущий слух и сознание. Вращающийся красный маячок, бьющий в глаза… – Этого просто не может быть, – вымолвил Леру. Ему хотелось заглушить тревожный шум в ушах, который становился все громче. Однако шум не утихал. Наоборот, он продолжал нарастать, приобретая угрожающую тональность. От возрастающей тревоги и нетерпения все тело покрылось по́том. Маячок на крыше «Скорой помощи», символизировавший все происходящее, словно вопил, запускал острые шипы в его нервы. Леру обхватил голову руками. Это становилось невыносимо; хотелось закричать во все горло. Неожиданно на экране появилась совершенно иная картина. Звуки и огни исчезли. «О-о!.. Что это?» – подумал Леру, как о чем-то постороннем. Что это? Где? Это море. Он слышал его шум. Совсем близко. Запах прилива. Рябь на воде. Волны, накатывающие на черные скалы и отступающие назад, оставляя за собой белый след. Что это? Где? Так это же было вчера. Леру сбросил с колен одеяло. Страх ушел. Будто кто-то отодвинул тяжелый занавес, скрывавший часть его сознания. Он видел эту картину вчера. Они стояли на круче у Голубой виллы, высматривая рыбацкие лодки. Это был скалистый выступ внизу, под кручей. Они с Эллери спускались к нему два дня назад. И тогда же, если память не изменяет… Возникло ощущение, словно что-то овладело им. Он понимал, что мозг еще не проснулся до конца. В голове мелькнуло: «Идти одному опасно», – но эта мысль тут же утонула в тумане, укутывавшем его сознание. Леру медленно встал с постели. * * * Агата осторожно приоткрыла дверь и выглянула в холл. Никого. Похоже, еще никто не проснулся. За ночь она хорошо отдохнула. Спасибо таблеткам, которые дал По. Спала как убитая и без сновидений. По крайней мере она ничего не запомнила. Ее сон был на удивление крепким и освежающим, особенно если учесть положение, в котором все они оказались. Усталость ушла, Агата чувствовала себя отдохнувшей. Расшатавшиеся нервы тоже пришли в порядок. Надо будет поблагодарить По. Агата на цыпочках вышла в холл и осторожно, присматриваясь и прислушиваясь, вдоль стенки направилась в ванную. Пространство холла Десятиугольного дома даже в свете наступившего утра казалось причудливо искривленным. Взгляд Агаты приковывали замысловатые тени, теснившиеся на белых стенах и мешавшие ей оглядеться как следует. Судя по всему, все действительно еще спали. Единственным нарушителем тишины был непрекращающийся шум волн. Агата вошла в ванную комнату, оставив дверь приоткрытой и не забыв во избежание неприятных сюрпризов заглянуть в туалет и закуток, где стояла ванна. Она встала у туалетного столика и посмотрела в зеркало. В полутьме на нее смотрела фигура в белом платье. Круги под глазами уже были не такими темными. Однако за время, проведенное на острове, она заметно осунулась и побледнела. С таким лицом, обрамленным растрепанными сухими волосами, вид у нее был настолько запущенный, что Агата даже засомневалась, она ли это. Глубоко вздохнув, девушка принялась расчесывать волосы. Вспомнила о происшедших на острове убийствах, а также о непотребном представлении, которое она устроила перед всеми накануне вечером, и снова вздохнула. Она всегда хотела выглядеть красиво и достойно. Всегда, независимо от того, в какое время и в каком месте. И всегда гордилась тем, что она такая. Но умытое лицо, смотревшее сейчас на нее в зеркало… Красивым его не назовешь. Достоинства ни капли. На Агату накатила волна безысходности. «Надо накраситься поярче», – подумала она, открывая косметичку. Ненормальные убийства, ненормальная ситуация, ненормальные мысли… Единственное утешение для женщины на фоне этой сумасшедшей неправильной реальности. Пусть сегодня будет красная помада, а не розовая. Для нее уже не имело значения, как она будет выглядеть в чужих глазах на этом острове. Ее беспокоило лишь то, как она смотрится в зеркале. 2 Ван проснулся от писка будильника в наручных часах. Ого! Десять уже? Надо вставать. Плечи страшно затекли. Все суставы болели. Выспаться толком не получилось. А ведь так хотелось… Глаза опухли. Он легонько прижал кончики пальцев к векам и почувствовал тошноту. Интересно, остальные еще спят? Ван сел на кровати, закурил и прислушался. Дым попал в легкие, сразу закружилась голова. Он был истощен физически и психологически и хорошо понимал это. Удастся мне выбраться отсюда живым? Глядя в пустое пространство, Ван погрузился в раздумье. Честно говоря, ему было страшно. Очень страшно. Была бы возможность, он расплакался бы, как ребенок, и убежал домой… Дрожь пробежала по телу Вана, он погасил сигарету и встал с кровати. Выйдя в холл, заметил, что одна из дверей, через две комнаты слева, приоткрыта. Это была дверь в ванную, дальше за ней располагалась кухня. «Кто-то уже проснулся», – подумал Ван. Но почему-то ничего не слышно. Наверное, кто-то ходил в туалет и не закрыл дверь. Дверь ванной открывалась в сторону кухни. Ван шагнул к двери, обходя справа стоявший посередине холла стол. Слух не улавливал ни звука. Проводя левой рукой по обтянутым голубой тканью спинкам стульев, он двигался вокруг стола. С каждым шагом сердце колотилось все сильнее. Он подошел ближе. Теперь уже можно было видеть, что находится там, за приоткрытой дверью. И он увидел… – А-а! – вырвалось у Вана. Крик получился сдавленный, словно его душили. По всему телу пробежала дрожь. Ноги как бы приросли к полу. За дверью, возле умывальника лежало что-то белое. Платье, отороченное тонким кружевом. Бессильно вытянутая худая рука. Черные волосы, разметавшиеся по полу. Это было бездыханное тело Агаты. – А!.. А!.. Ван застыл на месте, прижав правую руку ко рту. Где-то глубоко внутри шла отчаянная борьба между рвотными позывами и желанием заорать во все горло. Голос не слушался Вана.