Пелагея Егоровна взглянула на зятя презрительно-насмешливо и бросила: – Смешно. После этого она с гордым видом удалилась. Пришедшая ей на смену Зоя поинтересовалась о причинах столь дурного настроения мужа. – А не знаю, – буркнул в ответ Амфитрион, – может, перепил вчера. – Да ты не только вчера перепил, Амфитрион, ты уже неделю пьян ходишь. Ты горький пропойца! – Ну, так уж и горький, – запротестовал Амфитрион, впрочем, довольно вяло. После завтрака Пелагея Егоровна решительно постановила: – Амфитрион будет колоть дрова! Но, к её удивлению, зятя и след простыл. – Сбежал! – воскликнула она. – Ну только вернись домой, так я тебя не хуже чертей в аду припеку. К счастью, Амфитрион Ферапонтович был вне досягаемости её угроз, иначе у него наверняка бы затряслись поджилки. Он быстро шёл по лесной тропинке, которая начиналась неподалеку от остановки. Случилось так, что его заметил лейтенант Скворцов, очень заинтересовавшийся, куда же спешит Редькин. Недолю думая лейтенант последовал за ним. Так они и шли по тропинке: впереди Редькин, поодаль Скворцов. Они прошли так уже минут пятнадцать, когда их заметил еще один человек. Им была Таисия Игнатьевна Сапфирова, собиравшая неподалёку малину. Любопытная старушка сразу же оторвалась от своего занятия и отправилась вслед за Редькиным и Скворцовым. Через несколько минут лейтенант догадался, куда шёл Редькин: к Шельме. «И корзину прихватил, – подумал Скворцов. – Если спросят, то за грибами. Экая бестия». Так троица добралась до хутора, где жила старая ведьма. Остановившись, Редькин трижды свистнул, и хозяйка тут же выскочила на крыльцо. – А, Амфитрион, – обрадовалась она. – Ну заходи скорей. Редькин не замедлил воспользоваться приглашением. Едва за парочкой затворилась дверь, как Скворцов уже пробрался к окну. Ему не терпелось узнать, что же будет происходить в доме. Окно было слегка приоткрыто, и Скворцов мог слышать, о чем они говорят. Внезапно он ощутил, что рядом кто-то есть. Милиционер резко обернулся и с облегчением, перемешанным с изрядной долей удивления, обнаружил Таисию Игнатьевну. – Тише, – прошептала старушка, – это всего лишь я. – Таисия Игнатьевна, что вы здесь делаете? – То же, что и вы, – ответила она, честно и открыто глядя ему в глаза. – Но тсс! Давайте послушаем. – Чего ж не пришел позавчера? – спросила Шельма, с беспокойством глядя на Редькина. – Да Дудкин, скотина, вертелся рядом, было не вырваться. – А сегодня он не следил за тобой? – с беспокойством спросила Шельма. – Нет. Вчера я его напоил до драбадана, – довольно осклабился Редькин. Затем он поставил свою объёмистую корзину на стол и начал вынимать из неё продукты. Вскоре на свет божий появились три банки консервов, хороший кусок сыра, колбаса, масло, хлеб и конфеты. – Балуешь ты меня, Амфитрион, – улыбнулась старая ведьма. – Ничего, Пелагее не убудет, – махнул тот рукой, – а тебе не повредит. – А Коробочка-то не пронюхает? У неё, небось, всё на счету. – Ну, каждую банку она не станет пересчитывать, – успокоил ее Редькин. – У неё добра столько, что ей и не разобраться. – Ну, а какие новости в деревне? – спросила Шельма, заваривая чай. – Да вот Саврасову убили, – вздохнул Редькин. – Жаль, правильная была женщина. – Конечно, жаль. Ну а ты тут как, здорова? – Да с божьей помощью не хвораю. Следователь был с обыском, знаешь? – Терентьевы уж все разболтали, – кивнул Амфитрион. – А что, убийцу-то скоро схватят? – поинтересовалась Шельма. – Да кто его знает, вряд ли. Вот ты бы им помогла. – А что я, мне ничего не известно. Я и её-то не видела с тех пор. – Женщину? – А то кого же? В этот момент Таисия Игнатьевна коснулась руки Скворцова и прошептала: – Кажется, пора входить. – Нет, подождите, – возразил он, – давайте посмотрим, что будет дальше. – А ничего не будет, Владимир Андреевич. Да я уже и увидела все, что хотела, – с этими словами она решительно направилась к двери. Скворцову ничего не оставалось, как только последовать за ней. Сапфирова громко постучала и, не дожидаясь ответа, вошла. Скворцов за ней. Редькин и Шельма пили чай и мирно беседовали. При виде неожиданных посетителей Шельма вскочила и с перекосившимся лицом уставилась на непрошенных гостей. – Добрый день, – спокойно произнесла Сапфирова. – Можно нам войти? – Заходите, раз уж пришли, – буркнула старуха. Таисия Игнатьевна вошла и тут же села на сосновый табурет. Скворцов встал за ней, точь-в-точь верный паж при королевской особе. – Все-таки выследили, – нарушил молчание Редькин. – Да, – подтвердила Таисия Игнатьевна, устраиваясь поудобнее. – Лейтенант-то понятно, – сказал Редькин, – но вы, Таисия Игнатьевна, как здесь оказались? – Шла мимо, дай, думаю, загляну, – бесхитростно объяснила старушка. Хмурое лицо Шельмы внезапно прояснилось. – Ну чего теперь говорить, садитесь с нами пить чай. – С удовольствием, – быстро ответила Таисия Игнатьевна, опережая нахмурившегося Скворцова, и, заметив его нерешительность, недовольно спросила: – А вам, Владимир Андреевич, особое приглашение требуется? Однако Скворцов не торопился садиться. – Может быть, мне объяснят, что здесь происходит? – резко спросил он. – А разве не понятно? – удивилась Таисия Игнатьевна. – К хозяйке зашел старый друг, и они сели пить чай. – Ничего не понимаю! – воскликнул Скворцов. – Объясните лейтенанту, – обратилась к Шельме Таисия Игнатьевна. Шельма улыбнулась. – Не бойтесь, лейтенант, мы не шпионы и не убийцы. Амфитрион зашел ко мне, как обычно, поболтать и принести еды. – Так и есть, – вмешался Редькин, – я тут бываю почти каждую неделю. А то Марфе здесь скучно, да и на одном подножном корму тоже не очень весело. – Марфа, значит, вас зовут Марфа? – спросил Скворцов, по-прежнему выглядевший немного обескураженным. – Ну да, – ответил за нее Редькин, – Марфа. И вдруг Скворцова осенило. – Значит, ваша история про тень в кустах – это… – Да, – не дал ему договорить Редькин, – выдумка. Каюсь, грешен. Я думал, что Юрка следит за мной, вот и выскочил к реке. Естественно, удочки у меня не было, а корзину я припрятал. – Но почему вы боитесь Дудкина? – удивился Скворцов. – Ну, тут такое дело, – смутился Редькин. – Я даже не знаю…