— Он все перепутал, мадам, — заключила Элиза. — Это вылитая мисс Белла, только выглядит постарше. Неужели на суде она так постарела? — Нет, не на суде. А вы готовы подтвердить под присягой, что это фотография мисс Беллы? — Под присягой, мадам? Вы хотите сказать — в суде? Хватит с меня всех этих допросов и судов. — Я просто хотела спросить: вы полностью уверены, что это фотография мисс Беллы? Настолько, что вас никто в этом не сможет разубедить, даже очень умный и хитрый человек? Скажем, адвокат? — Ну, конечно, я уверена, — твердо повторила служанка. — И ничто вас не заставит утверждать, что это мисс Тесса? — Ничего похожего на мисс Тессу. Вы разве не помните ее фотографии в альбоме? — Помню. Поэтому думаю, что священник ошибся. А вы не знаете, у мисс Беллы и мисс Тессы были какие-то прозвища? — Я не в курсе. В молодости они называли друг друга Белл и Тесс. Но это еще до того, как мисс Тесса рассорилась с моей хозяйкой и та лишила ее наследства. — А они не называли друг друга Флосси и Досси? — Помилуйте, мадам! Так называют друг друга только официантки или еще кто похуже! Миссис Брэдли согласилась, и ночью ей приснилась бочка с дождевой водой. Глава седьмая. Дом с привидениями Гаснут угли в очагах, Филины кричат в лесах, И больной все тише дышит, — В уханье зов смерти слышит. В час полночный на кладбище Нет покоя для гробов, А вкруг церкви духи рыщут, Бродят сонмы мертвецов. Шекспир Через три дня миссис Брэдли, к своему удивлению, получила письмо от мисс Фоксли, где та сообщала, что она сдаст ей дом, но только на неделю, чтобы не лишать других желающих возможности его посещать. Миссис Брэдли коротко сообщила о своем согласии, перевела указанную в письме арендную плату и получила почтовую квитанцию, позвонила заинтересованным людям, включая сына Фердинанда и мистера Пратта, и арендовала дом с привидениями с полудня следующей субботы. Всего в дом должны были приехать десять человек, однако с тремя из них миссис Брэдли встретилась заранее. В оставшуюся семерку входили Фердинанд и Кэролайн, католический священник отец Конлан, директор исправительного учреждения для малолетних преступников, мистер Пратт, его друг-журналист Кэррис, проявлявший повышенный интерес к полтергейсту, и сама миссис Брэдли. Таинственная тройка состояла из двух мальчиков из исправительного приюта, которые приехали в дом с привидениями из дома, арендованного миссис Брэдли у Элизы Ходж, где они проводили летние каникулы, и молодого воспитателя, присматривавшего за ними. Эти трое уже находились в доме, когда туда прибыли все остальные, и быстро «залегли на дно», как выразилась миссис Брэдли, будучи весьма недалека от истины. Отец Конлан появился лишь в понедельник утром, а вечером во вторник уже отбыл вместе с Фердинандом и Кэролайн. Журналист уехал утром в четверг. Вечером того же дня мальчики с воспитателем вернулись в дом мисс Ходж, так что в пятницу утром в доме с привидениями осталась одна миссис Брэдли. В ее распоряжении имелись десять любопытных документов, подписанных и датированных, которые она позже передала в полицию. В пятницу днем, получив загадочное приглашение миссис Брэдли, в дом с привидениями вернулись Фердинанд с мистером Праттом. Первый спиритический сеанс был проведен в понедельник вечером, и, прежде чем гости сели за стол в библиотеке, дверь в которую находилась в левой части холла, миссис Брэдли попросила участников тщательно осмотреть дом, чтобы убедиться, что там нет посторонних и каких-либо жульнических уловок. Гости, чувствовавшие себя как дети, собравшиеся на вечеринку, весело осмотрели весь дом, после чего заклеили лентой все окна и двери, совершенно позабыв про крошечное окошко в кладовой. Потом, когда все снова собрались в библиотеке, Кэролайн предложила открыть там окна. Это предложение было поставлено на голосование, в результате которого было решено его поддержать, учитывая то, что в закупоренной комнате, где сидят семеро, очень скоро станет душно, тем более что они с легкостью могут контролировать действия друг друга. Сеанс оказался до смешного удачен. Едва вся компания расселась по комнате, причем беспорядочно и в довольно вольной манере, разговаривая, читая и покуривая, а мистер Кэррис даже разложил пасьянс, внезапно зазвонили звонки. Миссис Брэдли успела починить все провода, и каждый из присутствующих либо собственноручно проверил звонки, либо наблюдал, как это делают другие. Когда прошел первый шок, реакция была вполне сдержанной и здравой. Волонтеры — Фердинанд, миссис Брэдли, мистер Кэррис и отец Конлан, — покинув комнату, обошли весь дом. Сначала они прошли в то крыло, где жили слуги, поскольку там по-прежнему раздавался звон. У каждого волонтера был маленький блокнотик, в котором фиксировались происходившие явления и давалась их оценка. Все старательно записали свои впечатления, решительно вынеся окончательный вердикт: Обман. Двое, Кэролайн и священник, соответственно приписали: «Не понимаю, каким образом» и «Необъяснимо». К своему вердикту Фердинанд добавил: «Я бы решил, что это имеет естественное происхождение, если бы зазвонили все звонки, но полтергейст, видимо, так и не решился к нам приблизиться. В холле, в комнате, где мы сидели, и в спальне над нами звонки так и не зазвонили». Вся компания вернулась в библиотеку, и больше часа в доме ничего не происходило. Но потом раздался грохот, за которым последовал стук, и все, на этот раз без исключения, бросились в холл, где увидели остов кровати, три стула, подсвечник и пять металлических подносов, валяющиеся на полу у лестницы. Эксперты, несколько выбитые из равновесия, побежали наверх. Там они обшарили все комнаты и мансарду, но ничего ровным счетом не обнаружили. Двое самых усердных даже нашли в мансарде шкаф с вентиляционными отверстиями, но там, по выражению Кэролайн, царила девственная пустота. Теперь мнения в блокнотиках были самые разные. Большинство написало, что мебель, вероятно, была сброшена людьми, а не нечистой силой, однако двое признались, что не понимают, как такое могло произойти. Фердинанд отметил, что у него в мозгу что-то забрезжило, а мистер Пратт написал следующее: «Мне кажется, я знаю, где они спрятались, но никак не пойму, почему мы не обнаружили их на задней лестнице». Священник сделал вывод: «Это хитроумное трюкачество, но способ мне пока не понятен. Должно быть, здесь есть подвал». Кэролайн и мистер Кэррис пришли к выводу, что раз все эти явления не поддаются объяснению, значит, они подлинные. Кэролайн еще добавила со свойственным ей простодушием: «Я бы не рискнула ночевать в этом доме одна». Никто из гостей в доме ночевать не остался, за исключением молодого воспитателя и его подопечных, но их присутствие по-прежнему оставалось тайной. Все остальные, как было оговорено заранее, переночевали в гостинице, хотя мистер Кэррис и возражал. Весь вторник явления продолжались с некоторой хаотичностью, а вечером, когда стемнело и Фердинанд, Кэролайн и отец Конлан уже собрались уезжать, миссис Брэдли собрала всех в столовой и попросила проводить эту троицу до ворот. — Я помашу вам рукой из окна спальни, той самой, откуда выпал кузен Том, — сказала она. Фердинанд, заподозривший, что их ждет очередное надувательство, скептически поднял брови. — Не волнуйтесь. Я не выпаду из окна, — уверила присутствующих миссис Брэдли. Выйдя на подъездную дорожку, гости посмотрели на второй этаж. Миссис Брэдли энергично махала им из окна, а за ней была видна призрачная фигура мужчины. Священник бросился назад, но был остановлен Фердинандом, схватившим его за руку. Когда все вернулись в дом, в холле их встретила миссис Брэдли. Двое журналистов побежали наверх, но после тщательного обыска так никого и не нашли. — Обман зрения? — предположил мистер Пратт. — О, нет, со мной действительно кое-кто был, — заявила мисс Брэдли. — Более того, он и его сообщники все еще в доме. Услышав это, журналисты, сопровождаемые директором приюта, который был заинтересованным, но несколько замкнутым наблюдателем таинственных явлений, обшарили весь дом еще раз. Потратив массу усилий и электроэнергии, журналисты убедились, что вентилируемая каморка в мансарде ничего в себе не таит, а директор обнаружил между главной спальней и соседней комнатой дверной проем. Миссис Брэдли сидела в столовой и безмятежно вязала нечто бесформенное из светло-лиловой шерсти с беспорядочными серыми и розовыми вкраплениями, поскольку не придерживалась никакого определенного рисунка; и невозмутимо принимала поступающие рапорты. Временами она выглядывала в окно, за которым не было ничего, кроме печальных деревьев и заросшей травой подъездной дороги. Дом во многих смыслах производил удручающее впечатление и давил на психику. Поиски продолжались почти до десяти вечера, после чего все отправились в гостиницу на ночлег. На следующий день гости возобновили разведывательную операцию, и миссис Брэдли уже думала, что мистер Кэррис, который четверть часа провел в заросшем травой дворе, где он исследовал каждый уголок и несколько раз заглядывал в колодец, уже имеет первый ключ к разгадке. Но тот ключом не воспользовался, а лишь заметил, что колодцы следует закрывать крышками, а тот, что в этом дворе, особенно опасен, потому что рядом находится погреб. Второй ключ нашел мистер Пратт, но в отсутствие первого это ему ничего не дало. Поэтому он просто сообщил миссис Брэдли, что фундамент, вероятно, старше самого дома. Вполне разумное предположение, с которым она тотчас же согласилась. Не отставая от других, директор отметил то странное обстоятельство, что в доме того времени на половине слуг нет дверей вверху и внизу лестницы, тем более что тщательный осмотр стен привел его к выводу, что такие двери изначально были. Он предположил, что их сняли более поздние владельцы, и это, по его мнению, создавало в доме сквозняки. Этим открытием он, как и двое других, так и не смог воспользоваться. Днем, когда эта троица, утомленная своими розысками и их очевидной безрезультатностью, прекратила рыскать по дому, загадочные явления начались снова. Помимо шума и разрушений на стенах появились свежие надписи. Некоторые из них представляли собой лишь непонятные линии и загогулины, однако помимо них появилось черт побери и два непечатных выражения. Все трое признались, что поражены этими новыми явлениями, однако директор отметил, что подобные надписи ему приходилось видеть в своем приюте. «Ну прямо как дома», — заметил он. Эта безыскусная ремарка заставила миссис Брэдли скривиться, однако она промолчала, не дав гостям понять, что они уже имеют все ключи к разгадке происходящего. Вечером троица попросила разрешения остаться в доме на ночь. Миссис Брэдли согласилась и, словно заранее подготовившись к подобной просьбе, достала из кладовой еду и напитки. После ужина решили, что миссис Брэдли и мистер Кэррис, которые раньше не были знакомы друг с другом, будут дежурить с полуночи до половины третьего, а следующая пара, сменив их, останется на часах до пяти. Таким образом, сговор между часовыми будет исключен. Как позже узнала миссис Брэдли, мистеру Кэррису поручили не спускать с нее глаз и следить за ее действиями не менее пристально, чем за проделками привидений. Часовые разбились на пары и договорились не охотиться за духами в одиночку. Миссис Брэдли и Кэррис, заступив на дежурство, проводили остальных наверх, в ту спальню, где накануне, на глазах у всех за ее спиной маячил неизвестный, а потом по просьбе Кэрриса они расположились в столовой. Через десять минут Кэррис предложил, чтобы они не сидели на месте, а регулярно перемещались по всему дому, держась при этом вместе. Миссис Брэдли с улыбкой согласилась. Но как часто они ни меняли свою диспозицию, «духи» всякий раз их опережали. Возвращаясь в столовую или гостиную, они снова обнаруживали, что один или несколько предметов передвинуты. Но если они просто переходили из одной из этих комнат в другую, там ничего не происходило. Было ясно, что все эти фокусы зависят лишь от времени их отсутствия. Пару раз Кэррис чувствовал, что напал на след: впереди хлопали дверьми, и, следуя за звуками, он слышал быстрые легкие шаги. Однако они всегда его опережали, за исключением одного раза, когда он проходил по коридору, ведущему на кухню, возвращаясь из кладовой, куда ходил, чтобы удостовериться, что дверь во двор по-прежнему опечатана. Так и оказалось, хотя, когда он возвращался в холл, позади снова послышались шаги. Миссис Брэдли постоянно держалась рядом с Кэррисом или у него за спиной. Несколько раз он резко оглядывался, но в ее поведении не было ничего, что бы указывало на ее участие в происходящем, как он уже догадался, спектакле. Бросившись назад, он, забыв про две ступеньки при входе на кухню, споткнулся и упал. Послышался тихий смех, но в кухне никого не оказалось. Когда они с миссис Брэдли были в одной из пустых комнат, из угла неожиданно выпрыгнула лягушка и, застыв на полу, с изумлением уставилась на них черными бусинками глаз. — Она, очевидно, как-то связана с колодцем, там есть ступеньки, и она могла вылезти во двор, но как она попала в комнату… разве что кто-то принес ее сюда? Двух следующих часовых никто не беспокоил почти до пяти часов. Но за десять минут до окончания дежурства их сонная скука была нарушена громкими ударами в стену. Они сидели в гостиной, обставленной лучше других комнат, и, услышав стук, бросились в холл. Никого там не обнаружив, они осмотрели нетронутые печати на входной двери, после чего устремились вглубь дома. Как утверждал позже Пратт, он хотел подняться наверх, но, поскольку директор побежал по коридору, ведущему на кухню и в кладовую, он был вынужден последовать за ним. Они подошли к двери кладовой, убедились, что она опечатана, и медленно возвратились назад, внимательно глядя на стены коридора и столовой. Там появились новые надписи. В одном месте нацарапали «Лохи», в другом «Тупые бараны». Они поднялись по главной лестнице и спустились по задней, открывая каждую дверь, мимо которой проходили. Разбудили Кэрриса, спавшего на кровати в одной из спален. Миссис Брэдли, сидевшая в кресле, уже проснулась сама. Их правые руки были связаны друг с другом длинным шпагатом, чтобы никто не мог ходить по дому без ведома другого. Шпагат развязали, и все четверо отправились завтракать, где и обменялись впечатлениями. После завтрака сверху в холл упали две подушки, и до отъезда журналистов больше ничего не произошло. Они уезжали с явной неохотой, объявив, что, останься они еще на одну ночь, им бы обязательно удалось раскусить эту загадку. Подняв подушки, миссис Брэдли вернула их на кровать в спальне, потом под пристальным взглядом директора стерла надписи на стенах, найдя еще две в коридоре, ведущем к ванной комнате.