— Этот жаргон вы подцепили в кино? — Возможно. По вечерам я частенько туда наведывалась. А что еще делать? Хоть как-то отвлекалась от этой паскудной жизни в приюте. — Да, вам там приходилось несладко. — Когда я говорю, что здесь мне лучше, это не пустые слова. Это вас убедило? — Вам не нужно меня убеждать. А вот дневник меня убедил. — Дневник? Но ведь о приюте я там вроде не писала. Осторожничала, как могла. — Правда? Вы меня удивили, — с поистине дьявольской усмешкой произнесла миссис Брэдли. — Ничего уже не помню, — заявила обвиняемая, наморщив лоб. — А теперь я хочу спросить кое-что у вас. Чего вы добиваетесь? На суде вы выступали против меня вместе с вашей драгоценной Мьюриэл и этим болваном Лоуренсом. С чего это вдруг вы так меня полюбили? — Вовсе не полюбила, а просто хочу добиться правды, — поправила ее миссис Брэдли. — Вы вольны не отвечать на мои вопросы. И также можете больше со мной не встречаться. — Ну почему же не посмеяться, хотя бы иногда. Вы же сами говорите, что я могу не отвечать на ваши вопросы. А поскольку правда для меня не так уж и важна, могу кое-что и приврать. — Конечно, можете, — невозмутимо ответила миссис Брэдли. — Я и без вас много чего знаю. Вполне достаточно, чтобы уличить вас во лжи. Кстати, в суде вы сказали о мальчиках правду? — Не совсем, но звучало достаточно правдоподобно, чтобы присяжные на это клюнули. — Значит, это вы послали их к мистеру Терни? — Нет, я их не посылала, но, когда он предложил ими воспользоваться, я помогла им сбежать. — А вы потом не жалели об этом? — Нет. — Но ведь они умерли ужасной смертью, — сказала миссис Брэдли, отводя взгляд от обвиняемой. — Таким ребятам вообще не для чего жить. Что их ждет? У них нет ни малейшего шанса стать приличными людьми. Бедняги! Еще не начинали жить, а уже воры и убийцы. — В дневнике вы высказывались гораздо жесте. — Не говорите глупости! Я никогда не писала в дневнике о своих взглядах, это уж точно. — Предпочитали избегать острых углов? — Можно сказать и так. Но кое-кому я говорила правду в глаза. — Особенно одной персоне, — с особым выражением произнесла миссис Брэдли, с интересом заметив, что лицо и шею Беллы залила краска. — Вы ошибаетесь! — хрипло проговорила она. — Я никогда не говорила Тому лишнего. — Нет, я не ошибаюсь, — возразила миссис Брэдли. — А теперь я задам вам вопрос, который давно хотела задать. Вы случайно не знаете, как ваш кузен Том встретил свою смерть? — Учитывая, что меня судили по подозрению в его убийстве, я должна это знать! — Но вас же оправдали. Скажите мне, что вы думаете по этому поводу. Белла подозрительно на нее посмотрела. — Обо всем этом? Миссис Брэдли загадочным видом кивнула. — Вот мы и подошли к самому главному. Давайте, мисс Фоксли, не стесняйтесь. Мне это вовсе не покажется странным. — А почему это должно казаться странным? — спросила Белла, немного приходя в себя. — Один из этих дьяволят раньше уже совершил убийство… — Так значит, вы думаете, что кузена Тома убили мальчишки? — Но ведь первый раз из окна его вытолкнули именно они. — Поэтому он, видимо, и не сообщил в полицию, — сказала миссис Брэдли, словно соглашаясь с этим утверждением. — Он не мог на них донести, потому что сам прятал их от полиции и использовал в своих целях, бедняга. Вы согласны? — Нет, — отрезала миссис Брэдли, словно потеряв интерес к этой теме. — Но вы понимаете, что, когда Том выпал из окна второй раз, мальчики уже сидели в подземелье? Взглянув на Беллу, она увидела, что лицо обвиняемой побледнело. — Я уже слышала об этом в суде, но это неправда. Могу вам точно сказать, раз уж вы гоняетесь за фактами. В ее пасмурных глазах сверкнула ненависть. Пару минут она молчала. Тяжелый неповоротливый ум в этой уродливой голове и злые потухшие глаза старались свыкнуться с мыслью о неизбежном. Миссис Брэдли поднялась со стула. — Подумайте, — вполне доброжелательно сказала она. — На вашем месте в следующий раз в суде я бы сказала правду, только правду и ничего кроме правды. Даже если это не поможет, вы, по крайней мере, облегчите свою совесть. И еще на вашем месте — я говорю как… — Совершенно незаинтересованное лицо, — иронически закончила Белла. — Ну, как хотите. Вы вынуждаете меня сказать на суде, что именно вы делали и где были, когда мальчики умирали. — Осталось еще раз навестить нашу терпеливую Гризельду, — весело сказала миссис Брэдли. — Вы имеете в виду эту придурковатую вдову? — уточнил мистер Пратт, который, как обычно, проводил выходные в Стоун-хаусе. — Чтобы привести эту женщину в чувство, стоило бы поставить ее на горячие кирпичи. Она просто разорвала в клочья все обвинение. — Mea culpa, это моя вина, — заявила миссис Брэдли отнюдь не виноватым тоном. Пратт, разжигая трубку, пристально посмотрел на нее. — Вы что-то задумали? Только не говорите мне, что мы будем отмазывать Беллу. Усмехнувшись, миссис Брэдли спросила, сможет ли она в этом случае рассчитывать на его содействие. — На меня вы можете рассчитывать в любом случае, — галантно произнес мистер Пратт. — Но сначала расскажите мне все. Я весь внимание. — Тогда пойдемте вместе расспрашивать Мьюриэл Терни. Мы можем сделать это завтра. Она живет неподалеку. О нашем визите я ее извещать не буду. Она точно дома. И прошу вас сегодня вечером перечитать дневник Беллы Фоксли. В следующий раз я ей его покажу. И думаю, ее реакция будет достаточно интересной. — Вы весьма опасная дама, — подытожил мистер Пратт. — Я пришла, чтобы кое-что выяснить, — произнесла миссис Брэдли. Мьюриэл озадаченно посмотрела на нее. Когда, открыв дверь, она увидела на пороге миссис Брэдли, то удивленно ахнула и ее встревоженное личико побледнело. — Да, конечно, — еле слышно ответила она. — Присаживайтесь. Миссис Брэдли села. — Итак, начнем с самого начала или, скорее, с конца, если вы не возражаете против столь необычного подхода. Что вы собираетесь делать, если Беллу все же оправдают? Надо смотреть правде в глаза: это вполне возможно. Какие дальнейшие шаги вы предпримете? — Ну, не знаю. А вы думаете, ее могут оправдать? — Я сильно удивлюсь, если случится иначе. — Но это было бы ужасно. Вы и вправду считаете, что ее могут выпустить? — Мы должны быть к этому готовы. Что вы на это скажете? — Ничего не скажу. Бедная Белла! Думаю, она и так уже наказана. Наверное, это даже к лучшему. — У вашего мужа было чувство юмора? Этот вопрос, никак не связанный с темой разговора, привел Мьюриэл в замешательство. Она, явно нервничая, попросила его повторить. — Ладно, оставим это, — смилостивилась миссис Брэдли, махнув своей желтоватой рукой. — Я просто не расслышала, что вы спросили. — Вы прекрасно все расслышали. Что я, по-вашему, спросила? — Было ли… было ли у Тома чувство юмора.