Положила ее рядом со снимком Рори и позвала Майлза. Тот уставился на фотографии. – Ну как? – поинтересовалась Джаз. – Ну и ну! Родственники? – Это – Корин Конот, в прошлом любовник Хью Данмана, ныне покойный. А это – Рори Миллар, пропавший мальчик. – Секундочку. Корин – «он», а не «она»? – Да. Мой старый добрый папочка навел справки и исправил мое заблуждение. Похожи, правда? – До жути, – подтвердил Майлз. – Они состоят в родстве? – Пока не знаю. Мама Рори только что дала мне эти снимки. Вполне может оказаться совпадением. Фотографии часто обманчивы. Однако Рори надо найти поскорее. – Джаз вручила Майлзу снимки мальчика и отца. – Отсканируйте и объявите в розыск. – Сделаю. В Конот-Холле нас ждут к одиннадцати. Я разговаривал с экономкой лорда Конота. Она оказалась не слишком приветлива, заявила, что его светлость – инвалид и гостей не любит. В дверь постучали. – Войдите! В кабинете материализовалась фальшивая улыбка Себастьяна Фредерикса вместе с хозяином. – Вы хотели меня видеть? – Берите стул, присаживайтесь, мистер Фредерикс. – Есть новости о бедном Рори? – Пока нет. Расскажите-ка, мистер Фредерикс, почему вы не пресекали регулярные издевательства Чарли Кавендиша? В частности, его издевательства над Рори Милларом? Себастьян пошевелил бровью. – Кто вам такое сказал? – Не важно. Прошу ответить на вопрос. Он скрестил на груди руки. – Возможно, вы слышали, что старина Чарли порой третировал младших мальчиков… – Слышала неоднократно, мистер Фредерикс. Хотите сказать, это неправда? – Не хочу. Однако выходки Чарли были беззлобными, и у меня совершенно нет ощущения, будто он как-то особенно цеплялся к Рори Миллару. – Неужели? А тот случай, когда Кавендиш запер Рори в подвале на всю ночь? Не цеплялся, говорите? – Послушайте, доказательств, что это сделал Чарли, не было, – неубедительно возразил Фредерикс. – Зато вероятность была большая, так? – Возможно, да. Только, инспектор, что я мог сделать без доказательств? Джаз досадливо вздохнула. – Вы проработали учителем двадцать лет, педагогом-воспитателем – больше восьми. У вас большой опыт подобных ситуаций. Даже друзья Кавендиша знали, что это он. – Джаз повернулась к Майлзу: – Верно? – Да, мэм, – кивнул тот. По лицу Фредерикса градом тек пот. – Уверяю вас, инспектор, я наказываю мальчиков за травлю беспощадно. Однако раз за разом сталкиваюсь с одной и той же проблемой. Жертва настолько боится последствий, что не смеет указывать на обидчика. – То есть Рори Миллар не говорил вам, что его запер в подвале Чарли Кавендиш? – Нет. Да и как бы Рори узнал? Он находился по другую сторону двери. Тем не менее я видел, что мальчик страшно напуган. Это я его нашел. Приписал испуг байке, гуляющей по общежитию: о призраке мальчика, который якобы умер в том подвале. Рори, естественно, знал легенду. Когда я его отпер, он сам походил на привидение. – Поразительно, что его никто не слышал. Рори наверняка кричал. Бедный ребенок, – добавил Майлз. – Мальчики спят на третьем и четвертом этажах, а я, как вам известно, – в своем крыле. Должны мы были слышать крики или не должны, какая разница? Главное – мы их не слышали. – Говорите, Рори был сам не свой? Вы тогда связались с его родителями? – Безусловно. Это происшествие стало последней каплей. Рори уже довольно давно выглядел несчастным, замыкался все больше. Я считал, дело в психологической травме от развода родителей, но после случая с подвалом я понял, что пора с ними поговорить. Дабы не расстраивать миссис Миллар, которая чрезмерно опекает сына и излишне за него волнуется, я решил позвонить мистеру Миллару. Поговорил с ним на прошлой неделе. – В данных обстоятельствах у миссис Миллар, похоже, есть все основания волноваться о благополучии сына, – процедила сквозь зубы Джаз. – Как среагировал Дэвид Миллар? – Мы немного пообщались по телефону. Я изложил все очень сдержанно – пугать родителей ни к чему. Посоветовал мистеру Миллару побеседовать с сыном, попробовать выспросить у него, в чем дело. Затем попросил Рори позвонить отцу. – Рори позвонил? – Помню, я видел его у общежитского таксофона… в четверг, да, за день до того, как умер Кавендиш. – Однако вы не знаете, с кем именно говорил по телефону Рори? Фредерикс пожал плечами: – Нет, не знаю, но ведь… в общем… – Он почесал голову. – Да, мистер Фредерикс? – Я тут подумал… Назавтра после разговора Рори по таксофону, то есть в пятницу, в день смерти Чарли, я вечером отправился на встречу. Примерно в половине восьмого. Отъезжая от школьной стоянки, я заметил Дэвида Миллара, он как раз выходил из машины. – Понятно. – В тот вечер было много родителей, поскольку в часовне давали концерт. Рори поет в хоре, и Миллар вполне мог приехать послушать. Однако… – Фредерикс вновь пожал плечами. – Раньше я его в часовне не видел. – Я так понимаю, к вашему возвращению машины мистера Миллара на стоянке уже не было? – предположила Джаз. – Конечно. Я ведь вернулся в полночь или около того. Послушайте, инспектор, я ни на что не намекаю, но вдруг Рори поделился с отцом своими подозрениями насчет того, что в подвале его запер Кавендиш? – То есть Чарли все-таки издевался над Рори, вы признаете? – спросила Джаз. – Мальчики часто подкалывают друг друга. Одни это выдерживают, другие – нет. Суть в том, что Рори не выдерживал. И – да, – вздохнул Фредерикс, – мне следовало вмешаться раньше, я признаю. Теперь вот Рори сбежал… хотя… – Он вдруг озадачился. – Что? – Не сходится. Ведь если Чарли изводил Рори, тот должен теперь радоваться! Мучителя больше нет. Зачем же Рори бежать? – Понятия не имею. – Джаз предпочла сменить тему, не желая обсуждать нюансы расследования с возможным подозреваемым. – Мистер Фредерикс, должна спросить еще раз: где вы были в пятницу вечером? – Я и правда не могу сказать. – Вы в курсе, что утаивать информацию, важную для полицейского расследования, – это правонарушение? – Могу лишь повторить, инспектор: мое местонахождение в пятницу вечером не имеет отношения к вашему расследованию. – Позвольте судить об этом мне, мистер Фредерикс. Я считаю, что имеет. Ведь именно вы перед уходом положили на тумбочку Чарли Кавендиша эпилим. У нас нет доказательств того, что вы его не подменили. – Зачем же тогда мне было признаваться, что это я принес таблетки?! – Затем, что это – факт, зафиксированный в лекарственной ведомости. К тому же вы могли думать, что смерть Чарли сочтут естественной, спишут на эпилепсию… – Мы действительно все так думали, инспектор… – И что ваши действия не подвергнут сомнению… – Вы меня обвиняете? – Фредерикс резко встал. – Нет. Разумеется, нет. Я лишь советую проявить благоразумие и рассказать, где вы были в тот вечер. Ваше молчание не развеивает подозрений, а добавляет их. Фредерикс рухнул назад на стул. – Я не могу. Просто не могу. – Тогда мне, возможно, придется арестовать вас за препятствование правосудию. Полагаю, вы кого-то защищаете, но хочу предостеречь: тем самым вы ставите под удар собственную незапятнанную репутацию, как воспитатель и человек, несущий прямую ответственность за безопасность Чарли Кавендиша. Раз вы отказываетесь предоставить алиби и подтвердить свое присутствие в некоем другом месте, у меня нет доказательств вашего отсутствия в школе. – Джаз взглянула на часы. – Спасибо за уделенное время. Фредерикс кивнул и вышел без единого слова.