– Мне жаль слышать это, – говорит Сьюзен Райт. Она оглядывается по сторонам, проверяя, не видит ли их кто-то еще. Берег совершенно пустынный, и единственные живые существа здесь – это она сама, мальчик и собака. Похоже, она взвешивает в голове какое-то решение. – Хочешь пойти со мной и покормить Винса? – Она кивает в сторону третьего трейлера от берега. – После этого он полюбит тебя навсегда. Том колеблется, оглядывая Сьюзен с ног до головы, но убеждает мальчика Винс, который тычется носом ему в щеку и скребет лапой по его одежде. Том кивает. Похоже, он совсем забыл про молоток, торчащий из песка. Если Сьюзен и заметила это, то виду не подала. Она улыбается Тому, но глаз ее эта улыбка не касается – они остаются холодными. У них над головами возвышается обрыв, а из-за быстро бегущих по небу облаков создается впечатление, что поверхность скалы все время падает вперед, но так и не достигает земли. Когда они подходят к трейлеру, на застекленной входной двери висит приклеенный скотчем конверт. Сьюзен одним движением вскрывает его и за считаные секунды прочитывает находящуюся там записку. Она презрительно морщит нос, но в остальном выражение ее лица остается неизменным. Она кивком приглашает Тома пройти в домик и еще раз оглядывается по сторонам, прежде чем закрыть за ними дверь. Никто не видел, как он зашел сюда. Занавески на окнах задернуты. Внутри вдоль стен стоят неряшливого вида сосновые шкафы, на кухонной стойке беспорядок, и нигде ни одной фотографии. Не похоже, что у Сьюзен и Винса часто бывают гости: чтобы Том мог сесть, ей приходится расчищать место на заваленной вещами скамье у стены. Она показывает Тому, где хранится еда для собаки – в большой пластмассовой коробке под огнетушителем. Закончив есть, Винс притаскивает старую веревку и затевает с Томом игру в перетягивание каната. Она молча следит за ними, а потом ставит на стол тарелку с печеньем. – Ты можешь в любой момент брать его на прогулку. Теперь ты знаешь, где мы обитаем. – Она подталкивает тарелку к Тому и не отпускает ее край, пока он не берет одно печенье. – Так ты действительно знаешь мальчика, который погиб? – говорит она. – Для тебя это не слишком хорошо. Том кивает, рот его набит печеньем с кремовой начинкой. – Моя мама работает в полиции. Она – детектив и как раз занимается этим делом. – Что, и сейчас занимается? Сьюзен встает. Такое впечатление, что она заняла собой все небольшое внутреннее пространство трейлера. Когда она останавливается перед окном, все погружается в полумрак. – Иди сюда, Том. Я хочу тебе кое-что показать. Давай не стесняйся. Том неохотно прекращает возню с собакой и позволяет Сьюзен положить руку ему на плечо и подвести его к высокому узкому шкафу у входной двери, на котором висит новенький и блестящий замок. Она открывает его, гремя связкой ключей, и поднимает дверцу. Здесь, прислоненный к стене, стоит скейтборд, на нижней желтой стороне которого отчетливо виден геометрический синий рисунок. – Это доска Дэнни, – говорит Том. Он скорее смущен, чем испуган. – Верно. – Сьюзен стоит прямо у него за спиной. – Я приглядываю за ней. Но раз ты был его другом, думаю, будет правильно, если я отдам это тебе. Как считаешь? – Короче, мне все это надоело, – говорит Марк. – Мы идем гулять. Бэт и Хлоя отрываются от дневного телевизионного шоу, которое смотрят уже два часа, хотя Бэт не смогла бы рассказать, что там за это время происходило. – И куда мы идем? – спрашивает Хлоя. – Это сюрприз, – отвечает Марк. В глазах его сияют веселые искорки, которых Бэт не видела уже очень давно. Он что-то затеял, что-то хорошее. Пока Марк ведет их к набережной, свой секрет он не раскрывает. По противоположному тротуару мимо них со свистом проносится мальчишка на скейтборде. Дэнни! В груди Бэт бешено заплясала надежда. Она быстро оборачивается, но это всего лишь Том Миллер – она узнала его по камуфляжному рюкзаку, – который выделывает зигзаги на асфальте. В ее жестоком подсознании еще очень силен рефлекс на Дэнни. Глаза щиплет от подступивших слез. После этого она уже почти не смотрит по сторонам, поэтому с удивлением и ужасом замирает, когда понимает, куда привел их Марк. – Вот мы и пришли, – гордо говорит он, останавливаясь перед пассажем в торговом центре, где стоят игровые автоматы. – Ты это серьезно? – говорит Хлоя. – Доверьтесь мне. – Марк хорошо подготовился и теперь вынимает из небольшого мешочка заранее размененные монеты по одному фунту. – По пять штук каждой из вас. Не тратьте все сразу. Больше всего можно выиграть на автоматах с толкателем монет. – Бэт уже открывает рот для возражений, но он обрывает ее. – Доверьтесь мне, – повторяет он. Бэт и хотела бы, вот только в последние дни она не может довериться даже собственным суждениям, не говоря уже о доверии кому-то еще. Это вообще прилично? Или глубоко порочно? Что люди подумают? Но Марк с Хлоей уже внутри, и она предпочитает быть с ними, чем оставаться тут одной и мучиться при виде маленького мальчика с копной темных волос, который уговаривает маму на еще одну поездку на механическом дельфине. Она заставляет себя войти в торговый центр. Как и остальные места для развлечения туристов этим летом, галерея игровых автоматов наполовину пуста, и Бэт это радует. Здесь всего горстка людей, и никого из знакомых. Она начинает подначивать Хлою, которая, в свою очередь, подначивает Марка. Она все делает только для проформы: скармливает монетки в каскадные автоматы и следит за тем, как они падают вниз. Но по мере того, как Хлоя и Марк выбирают разные кучки и делают ставки, какая из них упадет раньше, происходит маленькое чудо. Хлоя начинает веселиться и получать от этого удовольствие, и это оказывается заразительным. Последний свой фунт Бэт тратит в соревнованиях по воздушному хоккею. Она успевает заметить, как радуется Хлоя, особенно когда вгоняет диск в ее ворота. Она со смехом прижимает раздвинутые пальцы ко лбу в форме буквы «л» – лузер. Бэт уже позабыла, какая Хлоя хорошенькая, когда смеется. Она ловит на себе взгляд Марка и молча, одними глазами благодарит его. Пока еще далеко до оборудования комнаты счастья у них дома, но он сделал все возможное, чтобы создать эту атмосферу для нее в другом месте. Он сгребает их обеих в охапку и, обнимая, произносит бессмертное заклинание: – Чипсы. Через несколько минут они уже дружно сидят на парапете набережной с импровизированным ленчем на коленях. – Ну что, хорошо получилось? – спрашивает Марк. – Это было здорово, – признает Хлоя. – Когда ты была маленькая, мы делали так постоянно, – говорит Марк. – Даже когда шел дождь. Мы все, вчетвером. Он по привычке называет устаревшую цифру, и от этой неловкости даже кажется, что ветер с моря затих. Несколько минут они сидят в молчании. – Дэнни все потратил бы на «одноруких бандитов», – говорит Хлоя. – И проиграл бы, – подхватывает Марк. Бэт вдруг принимает решение и делает это с такой уверенностью, что сама удивляется, как она могла еще сомневаться. – Когда родится ребенок, мы обязательно принесем его сюда, – говорит она, обращаясь к своему пакету с чипсами. – Мне нравится этот шум-гам и мерцающие лампочки. Краем глаза она замечает, как Марк с Хлоей обмениваются улыбками. – Да, – говорит он. – Мы просто обязаны будем сделать это. 50 Громко хлопает входная дверь, возвещая о приходе Тома. – Папа, иди посмотри на это! – кричит он еще с крыльца. Элли, зная вкусы Тома и его постоянно совершенствующиеся навыки прочесывания пляжей, внутренне готовится к какой-то пугающей находке. Например, весной он притащил домой панцирь краба вместе с разложившимися внутренностями. На всякий случай она подхватывает Фреда на руки: если опять что-то неподобающее, пусть Джо сам с этим разбирается. Но когда она видит, что принес сын, кровь в ее жилах леденеет. У ее маленького мальчика, который явно доволен собой, под мышкой торчит то, что Элли узнала бы в любых обстоятельствах: по желтым и синим отметкам по всей поверхности доски. Этот рисунок она, вероятно, смогла бы нарисовать по памяти. – Это скейт Дэнни, – радостно говорит Том, но при виде выражения лица матери его триумфальное настроение постепенно пропадает. Рядом с Элли возникает Джо. – Эй, приятель, а ты что с ним тут делаешь? – спрашивает он и протягивает руки, чтобы взять у нее Фреда. Элли передает малыша мужу, а сама очень осторожно – разве что не на цыпочках! – приближается к Тому. – Положи ее, Том. Положи ее на пол аккуратненько, больше никто не должен к ней прикасаться. Он медленно опускает доску на ковер. – Если скажешь правду, тебе ничего не будет. Откуда она у тебя? – Женщина с парковки трейлеров дала. Она такая классная! – Том запинается, и это немного подрывает торжественность заявления. – Она сказала, что я могу покормить ее собаку. У Элли едва не подкашиваются ноги. Когда она звонит Харди, руки ее трясутся. Она приводит ему только голые факты, без интерпретации, хотя внутри у нее все кричит. Она поверить не может, что могла быть настолько тупой. Как она могла проигнорировать предупредительные знаки? Почему она не уделила приоритетное внимание жалобе Мэгги? Конечно, они говорили Тому, чтобы он не разговаривал с незнакомыми людьми, но с самого начала всех детей ориентировали на «плохого дядю». Когда они в растерянности, мы советуем им обратиться к маме, а если мамы нет, то это может быть какая-то женщина. Но женщины тоже причиняют детям страдания. А при виде Сьюзен Райт у Элли просто мурашки по телу бегали, как ни от одной другой женщины, с которой ей когда-либо приходилось встречаться. – А куда это ты ходил, да еще один? Вопрос этот в большей степени адресован Джо. Она ему за такие вещи все яйца пообрывает! – Он сказал, что идет встретиться с Джейденом, – отвечает Джо, пока Том вешает рюкзак на крючок, а сверху закрывает его курткой. – Я хотел его проводить, но тут все было залито апельсиновым соком. Апельсиновым соком? Господи! Элли расставляет приоритеты дел на сегодняшний вечер. Прямо сейчас ей необходимо разобраться с этим скейтбордом. – Ты нес его или ехал на нем? – спрашивает она Тома. – Я ехал. – Масштабность того, что он совершил, наконец начинает тускнеть. – А что, не нужно было? Она подавляет желание встряхнуть сына, но вместо этого только кивает. Перед домом останавливается патрульная машина, и после того, как скейтборд упакован в пластиковый пакет и уложен в багажник, они включают мигалку и несутся к парковке автофургонов. Полицейские уже окружили трейлер Сьюзен Райт. Может быть, Дэнни был убит здесь? От мысли, что только что здесь был ее сын, по телу Элли пробегают мурашки. Харди громко зовет Сьюзен, а когда ответа не следует, дает команду на штурм. Застекленная дверь – не препятствие, и через секунду полицейские уже в доме. Сьюзен здесь нет, как и ее собаки, но холодильник и платяной шкаф не пустые, на буфете лежит женская сумочка, а в углу стоит миска с недоеденным собачьим кормом. – Вызовите криминалистов! – кричит Харди. – Мы должны ее найти. Она не могла далеко уйти. Во время поездки обратно в участок на заднем сиденье патрульной машины они строят теории – одна сумасброднее другой – насчет того, куда она могла уйти. На Хай-стрит они проезжают мимо коричневой собаки, привязанной перед входом в редакцию «Эха Бродчёрча». Элли почти пропустила ее, но тут…