Глава 13 Оставшись в библиотеке одна, Нэнси несколько минут посидела в кресле, собираясь с мыслями. Затем вытащила телефон и отправила сообщение Джонатану. Только что говорила с Уиллом Ротом. Он сказал, что никогда особо не любил Люси и считал ее обычной охотницей за деньгами! Ждет не дождется, когда уедет обратно в Лондон, но пока что полиция настаивает, чтобы все члены семьи оставались здесь. И по какому тогда поводу они с Люси ссорились в пабе? Отправив сообщение, она встала и подошла к письменному столу, чтобы наконец заняться библиотекой. Затем открыла тяжелый каталог в кожаном переплете. Только для ознакомления с перечнем уже имевшихся у них книг понадобится несколько дней, не говоря уже о новых заказах для Маркуса. Отличное прикрытие для того, чтобы собрать побольше сведений об убийстве. Через несколько минут пришел ответ от Джонатана. Постарайся выяснить, что думают по поводу Люси остальные члены семьи. Я увиделся с дворецким, который работал на вечеринке – он как раз выходил из полицейского участка, – и он подтвердил, что у всех на входе проверял приглашения. А еще, по его словам, ни одна живая душа не могла уйти из дома незамеченной, и до убийства Люси, как он говорит, дом. никто не покидал. Так что убить ее мог только кто-то из присутствовавших на вечеринке, больше некому. Убил, а потом вернулся в зал и смешался с гостями. В ответном сообщении девушка сообщила Джонатану, что, по мнению Маркуса, сама Люси на этот званый прием никого не приглашала. И что он тоже ее явно недолюбливал. Пока из всех, кого встретила Нэнси, никто особо не горевал по поводу смерти Люси. Она прекрасно понимала, почему полиция сосредоточила все свои усилия на семье – на данный момент все обстоятельства дела указывали только на них. Пока Нэнси не выявила новых подозреваемых, которыми можно было бы пополнить список. Она очень сомневалась, что за то короткое время, какое продолжалась вечеринка, Люси могла до такой степени разозлить незнакомого ей гостя, чтобы тот перебросил ее через перила. Ей в голову пришла мысль о Гарри. Может, это было ему в отместку? Или на горизонте замаячила какая-нибудь бывшая возлюбленная? Нэнси покачала головой. Поскольку Гарри два года прожил во Франции, оба эти предположения выглядели несостоятельными. Единственным человеком, который до этого встречался с Люси, был Ричард. Но как раз его она и сама знала хорошо, разве нет? И он-то уж точно не мог быть ко всему этому причастен. Какой вообще у него мог быть для этого мотив? Нэнси ничуть не сомневалась, что это кто-то из Ротов, но пока даже не догадывалась, кто именно. И полагала, что лучший способ вычислить убийцу сводился к тому, чтобы выяснить почему. Поскольку ответ на этот вопрос пока отнюдь не выглядел очевидным, она вернулась к книгам и проработала пару часов, просматривая каталог. Жена Маркуса Луиза, похоже, расставляла книги по полкам в соответствии с собственными предпочтениями, что очень понравилось бы отцу Нэнси – он тоже поступал так в своем магазине, чем нередко сбивал с толку покупателей. В этот момент из угла донесся бой часов, возвещавший о наступлении полудня. Нэнси решила, что вскоре ее позовут на обед, и у нее возникло такое чувство, будто день уходил, не помахав ей на прощание рукой, а она так и не узнала по делу ничего нового. Ее взгляд упал на чайный поднос. Нэнси схватила его и вышла из библиотеки. Затем свернула в направлении, указанном ей дворецким, и вскоре ее нос подтвердил, что сделанный выбор оказался верным – коридор наполнился запахами обеда. Через мгновение она уже стояла на пороге кухни. Такую большую кухню она в своей жизни еще не видела. Комната была отделана деревом в деревенском стиле, повсюду сверкал изящный китайский фарфор, из окна открывался вид на прилегавший к дому парк. В углу красовалась огромная кухонная плита, перед которой стояла экономка миссис Харпер. Нэнси всю свою жизнь встречалась с ней, неизменно бодрой и в отличной форме, в деревне, когда миссис Харпер куда-нибудь спешила, наверняка выполняя очередное поручение Ротов. Бабушка была знакома с ней шапочно, иногда перебрасывалась парой фраз, но не более того. – Миссис Харпер, я принесла обратно чайный поднос, – произнесла Нэнси, ступая в жаркую комнату. Экономка, помешивавшая в этот момент в большой кастрюле суп, повернулась. – Не стоило утруждать себя, голубушка, его бы забрала Натали. Но в любом случае спасибо, поставь его вон на тот стол. Ты ведь Нэнси, внучка Джейн Хантер, да? У миссис Харпер были седые волосы и светлые глаза, выражение которых тотчас напомнило девушке ее племянницу Дженни. Говорила она с явным местным акцентом. – Верно, – ответила Нэнси, поставив поднос, – Маркус Рот попросил меня взглянуть на их семейную библиотеку и заказать несколько новых книг. – Вот оно что. Да, после ухода Луизы библиотеку и в самом деле забросили. Когда-то миссис Рот проводила там очень много времени. Я рада, что теперь ты стараешься вдохнуть в нее новую жизнь. Нам здесь так необходимы хоть какие-то положительные эмоции, – со вздохом добавила она. – Маркус говорил, что по дому без конца шастает полиция, – тут же воспользовалась случаем Нэнси, надеясь подтолкнуть миссис Харпер сообщить ей хоть какие-то полезные сведения. – И повсюду оставляют после себя беспорядок! – тут же недовольно воскликнула экономка. – Я все утро занималась уборкой, и даже после этого дел у меня осталось невпроворот. И только Бог на небе знает, что они здесь вынюхивают. – Думаю, они могут найти нечто, способное помочь им раскрыть дело, – в комнате Люси, например? Миссис Харпер повернулась обратно к плите и стала помешивать суп. – Может быть, я не знаю. Она прожила здесь совсем недолго, и вещей у нее было мало. Говорили, что она не захотела везти много из Франции и перед отъездом устроила грандиозную уборку, стащив все на помойку, но мне кажется, у нее просто больше ничего не было, ты меня понимаешь? – сказала она, повернулась к Нэнси и поджала губы. – В конце концов, в Париже Люси всего лишь работала в баре и, по словам Гарри, делила с коллегой небольшую квартирку. Но где бы ни жила раньше, с таким аристократическим акцентом, как у нее, там точно не говорили. Когда они переехали сюда, Гарри накупил ей всякой одежды, дизайнерской конечно, поэтому нужда в старых вещах у нее отпала. Нэнси чувствовала, что экономка Люси тоже осуждала. И, подобно членам семьи, считала брак Гарри мезальянсом. Такое количество снобов в одном месте девушка встретила впервые в жизни. Ее это раздражало. Да, Люси где-то работала и где-то жила, но какое отношение это имело к тому, каким она была человеком? Если Гарри любил ее и был счастлив, то какая вообще разница? – Значит, вы удивились, когда Гарри привез домой жену? – подлила Нэнси масла в огонь, пытаясь выудить о вдовце Люси побольше информации. Все говорили только о Люси, а ведь в жены ее выбрал сам Гарри. Девушка села за стол и с любопытством склонила набок голову. – Этот мальчик, можно сказать, вырос на моих глазах, их с Уиллом я знаю почти всю жизнь. И служить меня сюда позвали незадолго до рождения Гарри. Уилл всегда был само очарование, у него отлично подвешен язык, поэтому вокруг него неизменно толпами вились девушки и друзья… Но вот Гарри был совсем другим – более чувственным, более заботливым. Я всегда считала, что из него получится отличный муж. Поэтому когда он женился, ничего удивительного я в этом не увидела, хотя и не в его духе было совершать столь значимые шаги без ведома семьи. Не поговорив обо всем с дедом и отцом, – добавила она и покачала головой. – Думаю, именно поэтому члены семьи стали воротить от нее нос. Обиделись, что с ними не посоветовались в таком важном вопросе. Но при этом, Нэнси, должна сразу тебе сказать, что он в нее по уши влюбился. Это огромными буквами было написано на его лице. Я всегда говорила, что мужчине негоже терять до такой степени голову от любви к жене. Видишь ли, это отбивает у него всякую способность соображать… И посмотри, к чему это все привело. Миссис Харпер приподняла бровь и стала резать хлеб с хрустящей корочкой. Гарри, по крайней мере, Люси любил. Уже кое-что. Нэнси решила, что хотя семья и не встретила девушку с распростертыми объятиями, муж как минимум точно был на ее стороне. – А что вы подумали о Люси? – Мне показалось, что и она относилась к нему с лаской и заботой. Я всегда об этом говорила, однако она недвусмысленно давала понять, что теперь сама будет хозяйкой в этом доме. Ей не терпелось взять в свои руки бразды правления. И миссис Рот это, само собой, совсем не понравилось. Взять хотя бы эту помолвку: организовать ее хотела Люси, однако мы и без нее знаем, как это делается. В этот момент она повернулась, будто внезапно осознав, что Нэнси внимательно слушает каждое ее слово. – А почему ты меня все расспрашиваешь? – без обиняков спросила она. – Думаю, когда я просматривала библиотеку этой семьи, мне захотелось немного о ней узнать, вы меня понимаете? – ответила Нэнси и встала, чувствуя, что уже засиделась. – Я передам от вас привет бабушке. – Обязательно. Экономка наклонилась вытащить что-то из духовки, и Нэнси поняла, что ее больше никто не задерживает. Выскользнув из кухни, она пошла обратно в библиотеку. Теперь трения в семье, приведшие к гибели Люси, стали ей немного понятнее. Гарри после бурного романа неожиданно привез супругу, и близкие, за то, что он тайком женился, восприняли ее в штыки. Более того, в их представлении он взял в жены женщину гораздо ниже себя, из среды более чем скромной, которая к тому же попыталась прибрать к рукам решение ряда домашних вопросов, в процессе еще больше вызвав огонь на себя. Но когда речь заходила о мотиве убийства, все это выглядело сущей ерундой. Едва Нэнси вернулась к работе, как в дверь постучали, в библиотеку вошел дворецкий Фрэнк и сказал, что обед готов. Направляясь за ним в комнату, которую ей раньше видеть не пришлось, Нэнси даже не знала, чего ожидать. Переступив порог, она увидела, что к ней одновременно повернулось сразу несколько голов, и замерла. Картина была зловещей, и на миг девушке пришла мысль просто развернуться и дать отсюда деру. – Мисс Нэнси Хантер, – объявил дворецкий, поставив крест на всех ее планах бежать, и тотчас исчез. – Идите сюда, дорогая. Садитесь со мной, чтобы я мог послушать о ваших успехах, – произнес Маркус, выдвигая рядом с собой стул. Чтобы сесть на предназначенное место, Нэнси пришлось пройти вдоль длинного, сияющего полировкой стола из красного дерева, во главе которого восседал сын Маркуса Питер. Рядом устроилась его жена Джессика, потягивавшая из довольно большого бокала вино. Напротив с угрюмым видом сидел Гарри, по соседству с ним – Уилл, адресовавший Нэнси ухмылку, и недавно обручившаяся парочка – Мария и Чарльз. В женщине на другой стороне стола Нэнси узнала тетушку, присутствовавшую во время торжественной речи Маркуса, с которой у нее еще не было времени пообщаться. В итоге кроме стула на противоположном конце, рядом с Маркусом, свободным оставался только один. Бросив на него взгляд, Нэнси слегка вздрогнула, осознав, что приди она сюда раньше, застала бы на нем Люси Рот. – Я за вами поухаживаю, – сказал Уилл и перегнулся через стол налить ей бокал вина, которое, как решила Нэнси, не будет лишним. – Вы всех запомнили с той вечеринки? – тихо спросил Маркус. – Мой сын Питер, его жена Джессика, Гарри и Уилл, их сыновья, Мария и ее жених Чарльз, а также сестра Джессики Аннабель. Последние пару месяцев она провела у нас, хотя обычно живет в Корнуолле. Нэнси окинула женщину взглядом. Та совсем не походила на сестру – длинные с проседью волосы придавали ей чуть ли не неряшливый вид. Она была гораздо ниже ростом и полнее Джессики. – Ну и как вам наша библиотека? – спросил Маркус, когда открылась дверь и в столовую с подносами в руках вошли Фрэнк с Натали, той самой девушкой, что перед этим подавала чай. Они расставили тарелки с супом и поднесли каждому за столом корзинку с хлебом. Когда Натали обслуживала Нэнси, жидкость немного пролилась, будто в этот момент у нее дрогнула рука. Гостья попыталась было ободряюще ей улыбнуться, но девушка не стала смотреть ей в глаза. Нэнси снова отметила, что нужно с ней поговорить, ведь не зря же Маркус сказал, что Натали в основном работала с Люси. И поэтому может знать что-нибудь важное. Отвечая на заданный Маркусом вопрос, Нэнси чувствовала, что все сидевшие за столом внимательно прислушивались, хотя и делали вид, что им куда интереснее намазывать маслом хлеб и черпать ложками суп. Она старалась ничего этого не замечать и смотрела только на Маркуса. – Да, ваша жена знала о книгах очень и очень многое. У нее был отличный вкус. А записи она вела поистине безупречно. – Луиза проводила там очень много времени. – На первый взгляд может показаться, что ее системе недостает порядка. Думаю, что книги она расставляла в соответствии с собственными предпочтениями, как когда-то в нашем магазине мой отец, – с улыбкой добавила Нэнси. – Для личной библиотеки у вас просто огромное количество книг. Тем не менее я все же сделала несколько пометок касательно того, что вам может понадобиться. У вас много литературы по истории. Маркус кивнул, кроша в тарелку хлеб. – Это стараниями моего отца – будучи настоящим любителем истории, именно он собрал большую часть этих книг. Что касается моей жены, то ее больше интересовали романы и поэзия, так что эту часть библиотеки при ней несколько забросили. – Да, я заметила там определенные пробелы. В то же время некоторые экземпляры, должно быть, стоят целое состояние. Она и в самом деле видела множество редких книг и первых изданий, нередко подписанных, и хорошо знала, как в внынешние годы за ними гонялись библиофилы. – Вы совершенно правы. Видите ли, мой отец однажды заплатил сто тысяч фунтов стерлингов за… – Отец, – перебил его сидевший на противоположном конце стола Питер, – зачем сейчас об этом говорить? После недавних событий я бы на твоем месте вел себя осторожнее. – Не думаю, что кто-то из присутствующих за этим столом схватит одно из имеющихся у нас первых изданий и убежит, – ответил со вздохом Маркус. Уловив в его словах намек на то, что она могла положить глаз на какую-нибудь их книгу, Нэнси почувствовала, как у нее заполыхали щеки. Уилл тотчас это заметил, улыбнулся ей и сказал: – Мой отец, Нэнси, сейчас усиленно ищет преступников; он совсем не имел в виду, что вы намерены немного поживиться за счет нашей библиотеки. – Очень на это надеюсь, – ответил Маркус, окатывая сына гневным взглядом, – девушка любезно согласилась нам помочь и сегодня стала гостьей нашего дома. Питер отодвинул свой стул и встал. – Если бы эта семья проявляла больше разборчивости, приглашая в дом гостей, у нас сейчас и в помине не было бы всех этих неприятностей. Может показаться, будто на сегодня мы хорошо усвоили этот урок, но, вижу, что нет. Я иду к себе в кабинет и не желаю, чтобы меня там беспокоили, – добавил он и тотчас вышел. – Прошу прощения за отвратительные манеры моего сына, – сказал Маркус Нэнси.