– Нет. Такэси недовольно нахмурился: – Ну что ж ты такие важные вещи не спрашиваешь! – Извини, не догадалась. – Ладно… И дальше что? – Она спросила про Макихару, пришел ли он. Когда я ответила, что он приходил накануне на поминальную ночь, это, похоже, ее огорчило. Такэси, хмыкнув, сложил руки на груди: – Похоже, что эта женщина хотела встретиться с Макихарой. – Я тоже это почувствовала, но расспрашивать не стала. – Толку от тебя… – Такэси скривил губы. – А что я должна была сказать? – Что-то вроде того, что должна скоро встретиться с Макихарой и готова передать ему что нужно. – Думаешь, она сказала бы? – Странный подход. Если б ты что-то узнала, это была бы твоя удача. Впредь никогда не отказывайся, не попытавшись. – Поняла. – Госпожа Ацуми Мориваки, говоришь… – Такэси взял смартфон. – Это имя точно есть в «списке Маэды». Он повернул к Маё дисплей, на котором значилась фамилия Мориваки. – Я тоже проверяла. Интересно, почему имя записано азбукой, а не иероглифами?[17] – Вот именно. Почему азбука? Прежде чем рассуждать об этом – другой вопрос. Почему Ацуми Мориваки хотела встретиться с Макихарой? Как ты думаешь? Все, что придет в голову. – Почему хотела встретиться? Обычно женщина хочет встретиться с мужчиной, если тот ей нравится. – Маё вспомнила вытянутое лошадиное лицо Макихары. – Но, не желая обидеть Макихару, все же думаю, что это не тот случай. Не тот типаж. – Нельзя судить по людям только по внешнему виду… ну да ладно. Но тогда почему? – У нее к нему какое-то дело. – Какое? – Этого я не знаю. – Давай подумаем. Ты говорила, что Макихара работает в местном банке. То есть банкир. Кто-то хочет встретиться с банкиром. По какой причине? – А, догадалась! – Маё хлопнула в ладоши. – Посоветоваться по денежным делам. – Это, наверное, самое естественное предположение. – Наверное, у Мориваки проблема с деньгами. Поэтому она решила обратиться к Макихаре. – Это тоже возможно. Но дело, думаю, более сложное. – Что ты имеешь в виду? Такэси опять потыкал в смартфон и положил его на стол. Раздался звук воспроизводимой записи. «Вы, наверное, устали», – сказал кто-то. – Что это? Такэси молча приложил указательный палец к губам: «Молчи и слушай». «Они пришли, похоже, часов в десять. Сколько они здесь пробыли?» Развязная интонация говорившего показалась ей знакомой. В памяти всплыло лисье лицо. «Предполагаем, что час с небольшим. Сначала пришел мужчина; некоторое время он был на втором этаже. Женщина появилась минут на пятнадцать позже», – ответил мужской голос. «Мужчина – это брат потерпевшего, зовут Такэси Камио. Что он делал на втором этаже?» «Этого мы не знаем. Похоже, прошел в свою комнату, но не могли же мы идти за ним следом…» «В таких случаях нужно идти. Держаться рядом, пока не прогонят». «Извините, в следующий раз так и поступим». – Ну-ка останови, – Маё подняла руку. Такэси, усмехаясь, остановил запись. – Удивилась? – Это что? – Она захлопала глазами. – Один из говорящих – Когурэ, точно? А с кем он говорит? – Не узнаёшь? Ты с ним встречалась. – Это где же? – Вчера, у нас дома. Помнишь, когда мы вошли в кабинет брата, снаружи следил полицейский. Это он. – Ладно, а откуда этот разговор? – Маё показала на смартфон. – Когда мы ушли, приехал Когурэ и разговаривал с тем полицейским. – А откуда запись? – Ничего сложного. Вчера, прежде чем выйти из комнаты, я оставил записывающее устройство на полке. Я был уверен, что после нашего ухода приедет полиция. А сегодня утром сказал полицейскому, что забыл кое-что, пошел в кабинет и забрал. Как я и рассчитывал, мне удалось записать их разговор. Повезло нам – сам Когурэ приезжал… – Записывающее устройство? Прямо так вдруг… Откуда у тебя с собой такие вещи? – Остались от прошлой работы. Часто приходилось пользоваться достижениями цивилизации, чтобы развлечь зрителей. – А не ты ли вчера ругал полицию, что она незаконно пользуется нелегальной прослушкой при расследовании? – Устанавливать прослушку в чужом доме, может быть, и незаконно, но то, что я записал в своем, я сам и слушаю. Ничего противозаконного тут нет. Лучше послушай, что там дальше. Давай, повнимательней. – И с этими словами он снова включил воспроизведение. «Что они делали после того, как пришла женщина?» – спрашивал Когурэ. «Похоже, женщина что-то искала. Наверное, какой-то предмет, принадлежавший пострадавшему, чтобы положить в гроб. Мужчина что-то говорил про стационарный телефон с факсом. Что его унесли, кажется». «Что он собирался делать с телефоном?» – вмешался третий голос. Вроде бы знакомый, похож на голос Какитани… «Наверное, его интересовал список звонков. Помнишь, сегодня утром звонила дочь и требовала предоставить данные со смартфона? Не иначе как тоже по указке этого мужчины. Со смартфоном не получилось, так он решил попробовать хоть со стационарным телефоном…» «Возможно. Но для чего?» «Не знаю. Но с этим мужчиной надо поосторожнее. Не расслабляйтесь». «Может, они решили сами искать преступника?» «Это глупо. Без подготовки-то?» «Но вы же сами говорите, что с ним надо поосторожнее. У меня впечатление, что этот Такэси Камио не простой любитель. Не лучше ли передать ему какую-то информацию и привлечь к сотрудничеству?» «Ты что говоришь? Привлекать родственников пострадавшего к сотрудничеству со следствием вполне естественно – но возмутительно на этом основании думать о передаче им нашей информации. Нет никакой гарантии, что этот тип не связан с преступником». «Но разве дочь не заслуживает доверия? Можно, например, попросить ее послушать голос, записанный на автоответчике». «На автоответчике?» «Это когда кто-то звонил по поводу отцовского банковского счета. Мы до сих пор точно не знаем, кто это был. Судя по голосу, похоже, что молодая женщина. Может, она подруга дочери…» «Входящие звонки зарегистрированы. Если будет нужно, можно сразу же определить по ним личность звонившей. Возможно, она приходила на поминальную ночь или похороны. Сейчас это одна из важнейших зацепок. Давать это слушать дочери или кому-то еще совершенно недопустимо». Такэси опять остановил воспроизведение и спросил Маё, каково ее впечатление. – Поразительно! Полиция до сих пор в нас сомневается.