– Сомневаться – их работа. А больше ничего тебя не зацепило? – Про автоответчик? – Именно. Слыхала, они не знают точно, кто звонил. В записи входящих звонков номер сохранился, но имя им, выходит, неизвестно. Однако если человек оставил запись на автоответчике, он не мог не представиться. Ты, например, представляешься? – Обыкновенно представляюсь. Просто говорю «здравствуйте, это Камио» или что-то вроде того. – При этом ты ведь не объясняешь подробно, какими иероглифами пишется твоя фамилия? – Конечно нет. Уверена, что собеседник и так знает… А, вот ты о чем! – Маё хлопнула себя по коленям. – Звонила Ацуми Мориваки. И наверняка сказала в автоответчик, что звонит Мориваки. Но поскольку на слух нельзя определить, какими иероглифами это пишется, в «списке Маэды» фамилия записана фонетически. – Думаю, что так и есть. Мориваки звонила моему брату, но не дозвонилась и сказала в автоответчик, что звонила по поводу отцовского счета в банке. – Она хотела встретиться с Макихарой, который служит в банке! – Маё хлопнула в ладоши. – Вот все и сложилось. – Как тебе такой сюжет? – Такэси поднял вверх указательный палец. – У отца Ацуми Мориваки прогорел бизнес, и он нуждается в деньгах. Ацуми подумала, не сможет ли кто-нибудь ему помочь, и решила посоветоваться с братом. Выслушав ее, тот вспомнил про Макихару и попробовал связаться с ним. – Речь ведь идет о местном банке. Можно попробовать поговорить с ответственным за кредиты. – Но Макихара, выслушав отца, сказал, что ничего не получится, что он не сможет помочь, и отказал. – Думаешь, отказал? – Ведь он просто сотрудник банка. Как бы ни был он обязан человеку, но бывает, что приходится отказать. Тогда и брату пришлось снять свою просьбу. Но Макихара никак не мог об этом забыть. Его беспокоило, что подумал о нем сэнсэй. Не сложилось ли у него ужасное впечатление, что бывший ученик, многим ему обязанный, бездушно и беззастенчиво отказал своему учителю? Поэтому он и спрашивал тебя на поминальной ночи, не говорил ли сэнсэй что-нибудь о нем. – Гениально! Безупречная версия, все концы сходятся! – Никакая это не версия. Просто я подумал, что и такой сюжет возможен. Но то, что концы сходятся, не обязательно значит, что этот сюжет соответствует действительности, – равнодушно сказал Такэси. – Зато это объясняет, как имя Макихары попало в «список Маэды». Если Эйити звонил Макихаре, то это должно было сохраниться в его смартфоне. Такэси поставил локти на стол и переплел пальцы. – Думаю, что Ацуми Мориваки наверняка хотела встретиться с Макихарой по какому-то делу, связанному с финансами. Видимо, это касается баковского счета ее отца. Но это не просто просьба о материальной помощи. Возникла какая-то более сложная денежная проблема, и что, если брат был в нее каким-то образом вовлечен? Это не тот случай, чтобы веселиться и хлопать в ладоши. Маё распрямила спину. – Это может быть как-то связано с убийством? – К сожалению, нет ни малейшей причины исключать такую возможность. От холодного взгляда Такэси у Маё мурашки побежали по коже. Неизвестно, что за человек Ацуми Мориваки. На вид она не производила плохого впечатления, но как можно судить по внешности? А вот про Макихару, казалось ей, она немного знает. Маё считала, что он – один из учеников, обожавших Эйити. Но если он причастен к этим событиям… Маё пришла к выводу, что ничему и никому нельзя верить. Такэси снова включил запись разговора Когурэ с подчиненными. «Что еще делали эти двое?» Видимо, он продолжал расспрашивать наблюдавшего за ними полицейского. «Женщина положила в сумочку авторучку и очки. Потом они тихо разговаривали; к сожалению, не было слышно о чем. Но они, кажется, заметили, что я пытаюсь их подслушать». «Хоть какие-нибудь слова разобрать удалось?» «Кража, маскировка – только это». «Это точно?» «Кажется, да». «Похоже, это о разгроме, который преступник устроил в комнате». Говорил Какитани. «Да, этот Такэси Камио непрост. Он догадался, что это не обыкновенная кража в пустом доме и что преступник проник туда, с самого начала собираясь убить пострадавшего». «Ну, это не бог знает какая версия. Да это любой фанат детективов заметил бы. Он, наверное, один из таких. Очень подходит для фокусника… О чем они еще говорили?» «Смотрели на полки с книгами и файлами и вспоминали, кажется, о пострадавшем. Что именно, не было слышно. Женщина взяла с полки книжку в мягкой обложке». «Потом?» «Осмотрели комнату и вскоре уехали». «Из комнаты взяли только авторучку, очки и книжку?» «Кажется, да». «Ладно, спасибо». Такэси остановил запись. – Сделали из меня заурядного фаната детективов. – Выходит, они знают про фокусника. – Наверное, проверили мой бар в Эбису. Это легко выяснить, стоит лишь немного поспрашивать. Важнее, что, как я и говорил, полиция тоже считает преступление не кражей, а заранее спланированным убийством. – И моих одноклассников считают подозреваемыми? – При этом очень вероятными, – уверенно заявил Такэси. Маё непроизвольно сжала руки, и в этот момент смартфон просигналил о новом сообщении. Писал Кэнта: «Только что приехал в Токио. Ты так устала на похоронах… Если что-то нужно, сообщи. Я сразу приеду. Береги себя». Немного подумав, она ответила: «Спасибо, что приехал. У тебя и так полно дел. Успехов! Я еще напишу». – Кэнта? – Да. О чем ты с ним разговаривал? – Хочешь знать? – Хочу. – Сколько дашь? Маё чуть не поперхнулась. – Ты опять? Хватит уже. Такэси хихикнул: – Он серьезный и откровенный человек. Это совершенно точно. – Правда? Ты так думаешь? – Ага. Причем немного слишком. – Что это значит? Ты хочешь сказать, что слишком серьезный и честный? – Как сказать… Давай не будем об этом. Маё стукнула по столу. – Не прерывай разговора на полуслове. – Не я его начал… – Такэси встал. – Пошли ужинать. – Дядя, с сегодняшнего вечера ты ешь за свой счет. – Маё подняла глаза и уставилась на него. – Это что еще такое? – Забыл? Мы изначально так договаривались. Я плачу за две ночи и за обед на третий день. Такэси с грустным выражение стал считать, загибая пальцы. – Что, сегодня уже третий день? – пробормотал он и, подойдя к шкафу, достал пиджак. – Идешь куда-то?