Ма Жун поспешно выскочил наружу. — После этой истории с бронзовым колоколом[5], — пояснил он судье Ди, — я стал с большим подозрением относиться к замкнутым пространствам. Пока ваша честь с советником находитесь внутри, я буду оставаться на страже в коридоре и следить, чтобы эта дверь с грохотом не закрылась за вами. Судья Ди невесело улыбнулся и бросил взгляд на зарешеченное окно и высокий потолок. — Ты совершенно прав, Ма Жун. Если бы эта дверь вдруг захлопнулась, нам было бы выбраться из этой комнаты непросто. Поглаживая гладкую бамбуковую поверхность лежанки, на которой не было ни пылинки, он добавил: — Еще совсем недавно кто-то здесь жил. — Неплохое убежище, — согласился советник. — Вполне могло быть берлогой какого-нибудь преступника. — Преступника или пленника? — задумчиво произнес судья Ди. Он приказал советнику Хуну опечатать дверь. Они осмотрели остальные комнаты, но ничего там не нашли. Поскольку приближался полдень, судья Ди решил, что пора уже возвращаться в управу. Глава 18 Судья Ди ищет встречи со старым отшельником; Ма Жун заманивает нужного ему человека в барабанную башню Как только они вернулись в управу, судья Ди велел немедленно прислать к нему Фана. Он приказал ему взять десять стражников и двух носильщиков, отправиться в загородное имение и доставить оттуда останки старого привратника и его жены. Потом, когда судья обедал в своем кабинете, он велел вызвать главного архивариуса. Тому было лет шестьдесят, и судье порекомендовал его начальник гильдии золотых дел мастеров. Он был отставным торговцем шелком и всю свою жизнь провел в Ланьфане. Заканчивая есть свой суп, судья спросил: — Вы никогда не слышали о пожилом ученом в этих краях, которого бы звали отшельником в одеянии из журавлиных перьев? Архивариус уточнил: — Я полагаю, ваша честь имеет в виду отшельника Журавлиное Одеяние? — Возможно, это он и есть, — сказал судья Ди. — Он должен жить где-то за городом. — Да, — ответил архивариус, — это наставник Журавлиное Одеяние, как обычно его называют. Насколько я помню, он всегда жил в горах за южными воротами. Никто не знает, сколько ему лет. — Мне хотелось бы с ним встретиться, — сказал судья. Старый архивариус пришел в некоторое замешательство. — Это непросто, ваша честь. Старый наставник никогда не выходит из своей горной долины и отказывается принимать посетителей. Я даже был не вполне уверен, жив ли он еще, но услышал на прошлой неделе, что два сборщика хвороста видели, как он работает в саду. Журавлиное Одеяние — человек очень мудрый и образованный, ваша честь. Некоторые даже утверждают, что он открыл эликсир жизни и скоро оставит этот бренный мир, став бессмертным. Судья Ди медленно погладил свою длинную бороду. — Я знаю много историй про таких отшельников, — сказал он. — Как правило, они оказываются никчемными, жутко ленивыми и невежественными людьми. Однако мне довелось увидеть образец каллиграфии этого человека, и он великолепен. Возможно, этот отшельник являет собой исключение. Как его найти? — Большую часть пути вашей чести придется проделать пешком, — ответил архивариус. — Горная тропа настолько крутая и узкая, что даже маленькие носилки там не пройдут. Судья поблагодарил архивариуса и разрешил ему удалиться. В этот момент в кабинет вошел Цзяо Тай. Он выглядел встревоженным. — Надеюсь, никаких неприятностей? — обеспокоенно спросил судья Ди. Цзяо Тай присел и начал подкручивать свои короткие усики. — Мне очень трудно, ваша честь, объяснить, что именно изменилось в поведении некоторых солдат. Я полагаюсь на свою интуицию. Мне кажется, что в последние два дня с нашими людьми творится что-то неладное. Я посоветовался с десятником Лином, и оказалось, что он тоже сильно обеспокоен. Он сказал мне, что некоторые солдаты тратят слишком много денег, которые неизвестно откуда у них взялись. Судья Ди очень внимательно отнесся к его рассказу. — Похоже, это серьезно, Цзяо Тай. А теперь послушай странную историю Ма Жуна. Ма Жун еще раз поведал о том, что с ним произошло в Северном ряду. Цзяо Тай покачал головой. — Боюсь, что нас ждут крупные неприятности, ваша честь. Наша уловка с созданием вымышленного полка, контролирующего границу, оказалась палкой о двух концах. С одной стороны, она позволила нам устранить Цзянь Моу и подчинить его людей. С другой стороны, варвары, собиравшиеся напасть на этот город, могут посчитать, что это нужно делать либо сейчас, либо никогда. Судья Ди подергивал себя за бакенбарды. — Нападение варваров на город может стать последней каплей! — сердито воскликнул он. — Как будто у нас собственных забот не хватает! Я подозреваю, что за всем этим стоит тот самый таинственный интриган, который наставлял Цзянь Моу. Как ты считаешь, на скольких человек мы можем положиться? Цзяо Тай задумался. После некоторых размышлений он сказал: — Пожалуй, что не больше, чем на пятьдесят, ваша честь! Все сидели молча. Вдруг судья Ди ударил кулаком по столу. — Может быть, еще не слишком поздно! — воскликнул он. — Твое замечание, Цзяо Тай, про палку о двух концах навело меня на мысль. Ма Жун, мы должны немедленно найти того уйгурского головореза, с которым ты планировал встретиться сегодня вечером. Ты сумеешь арестовать его, не привлекая при этом внимания? Ма Жун выглядел польщенным. Он сложил здоровенные ручищи на коленях и с улыбкой сказал: — Ваша честь, ясный день не лучшее для этого время, но, конечно, можно попробовать. — Отправляйся туда немедленно с Цзяо Таем! — приказал судья. — Но помни, что арестовать его нужно постараться так, чтобы никто не заметил. Если ты поймешь, что никак не получается сделать это незаметно для других, оставь его в покое и возвращайся сюда. Ма Жун кивнул, потом встал и подал Цзяо Таю знак следовать за ним. Они зашли в сторожку охранников, где присели в уголке и стали шепотом совещаться. Потом Ма Жун один вышел из управы. Он обогнул территорию судебной управы и неспешно направился по главной улице в сторону северных городских ворот. Некоторое время он постоял перед небольшой харчевней, потом зашел внутрь. Ма Жун раньше однажды уже был там. Хозяин приветствовал его по имени. — Принеси мне обед в маленькую комнату наверху, — попросил Ма Жун и поднялся по лестнице. На втором этаже он обнаружил свободную угловую комнату. После того как он заказал обед, дверь отворилась и вошел Цзяо Тай, который проник в заведение через черный ход. Ма Жун быстро снял халат и шапку. Пока Цзяо Тай сворачивал их в узел, Ма Жун взъерошил волосы и повязал голову грязной тряпкой. Он подоткнул за пояс края своей нижней одежды и закатал рукава. Торопливо попрощавшись, он выскользнул из комнаты. На цыпочках Ма Жун спустился по лестнице и прошел в кухню. — Не найдется ли у тебя лишнего пирожка, жирный ублюдок? — рявкнул он на повара, пыхтевшего над очагом. Повар поднял голову. Увидев перед собой грубого громилу, он поспешно протянул ему подгоревший пирожок. Ма Жун схватил пирожок и выскочил из кухни через заднюю дверь. Тем временем наверху Цзяо Тай приступил к трапезе. При виде хорошо ему знакомых коричневого облачения и черной островерхой шапки сотрудника управы обслуживавший его слуга даже не сообразил, что перед ним сидит совсем не тот человек, который вошел в харчевню. Цзяо Тай рассчитывал уйти, пока управляющий будет чем-то занят. А между тем Ма Жун направился на рынок вблизи Барабанной башни. Некоторое время он побродил среди уличных лотков, потом пошел к башне. Под каменными арками в основании Барабанной башни было пусто. В дождливые дни бродячие торговцы часто использовали это место, чтобы разложить там свои товары, но сейчас они предпочитали более ярко освещенные места снаружи. Ма Жун бросил взгляд через плечо. Убедившись, что никто на него не обращает внимания, он быстро вошел внутрь. По узкой лестнице он поднялся на второй этаж. Там было что-то вроде чердака с большими окнами со всех четырех сторон. В жаркую погоду люди иногда поднимались туда, чтобы насладиться дуновением ветра, но сейчас в нем никого не было. Вход на крутую лестницу, ведущую на третий этаж, преграждала деревянная дверь. Замок на ней отсутствовал, имелась лишь железная задвижка, поверх которой была наклеена красная печать судебной управы. Ма Жун, не задумываясь, сорвал печать, распахнул дверь и поднялся на третий этаж. На деревянном полу в центре на возвышении стоял огромный круглый барабан. Его покрывал толстый слой пыли, налетевшей через открытые арочные пролеты. В барабан били только в случае тревоги для предупреждения населения об опасности. Очевидно, им уже многие годы никто не пользовался. Ма Жун еще раз осмотрелся и спустился вниз. Он выглянул из-за угла одной из арок. Убедившись, что никто за ним не наблюдает, он выскользнул оттуда и направился к Северному ряду. При свете дня этот квартал выглядел гораздо ужаснее, чем ночью. Никого не было видно. Очевидно, обитатели еще отсыпались.