– Убийство! – воскликнул Васс, глядя вверх. – Вы хотите сказать… – Я могу ошибаться, – задумчиво сказал детектив, – но мне кажется, что общество, о котором говорит Мануэль и казначеем которого он, по всей видимости, является, похоже на итальянских карбонариев. То итальянское общество было основано в патриотических целях, и ради этого они убивали. Вероятно, общество Мануэля создано для того, чтобы свергнуть нынешнее правительство его любимой страны. Для этого необходимы средства, а десять тысяч фунтов, данные мистеру Гренту, несомненно, являются деньгами общества. Поскольку мистер Грент мертв, общество в лице Мануэля будет считать ответственным банк, и, если деньги не будут возвращены, может попытаться убить тех, кто банк представляет. А здесь это вы, мистер Лейборн, и вы, мистер Васс. – Ба! – воскликнул Лейборн, с вынужденным смехом. – Вы пытаетесь нас напугать. В наши дни так не поступают. – Неужели? – сухо возразил Торри. – А как насчет анархистов? Но я скажу вам одно, джентльмены: кто бы из вас ни был убит, рядом с ним окажется Синяя мумия. – Что? – ошеломленно воскликнул Васс. – Вы думаете, это общество убило мистера Грента? – Судя по косвенным уликам, да. – Но по какой причине? – Потому что, как мне кажется, мистер Грент украл эти деньги и намеревался сбежать с ними в Америку. – Невозможно! – сказал Васс. – Говорю вам, я видел деньги в сейфе после того, как он ушел. – Что ж, если он не взял их сам, значит, кто-то, у кого был ключ от сейфа, сделал это по его приказу. Секретарь поднялся на ноги, сильно покраснев. – Вы хотите сказать, что это я взял деньги? – Разве я обвинил вас, мистер Васс? – спросил Торри. – Но вы действительно обвинили меня. Только мистер Грент и я можем открыть этот сейф, который находится в его личной комнате. Клянусь, он не брал деньги, и клянусь, что я тоже не виновен. Вы верите мне, сэр? – воскликнул Васс умоляюще, поворачиваясь к Лейборну. – Да, я вам верю, – решительно ответил банкир. – Я уверен, что вы никогда не вынимали деньги из сейфа. – Был бы я таким дураком? – сказал Васс, снова поворачиваясь к Торри. – Деньги были в банкнотах, в двух пачках по пять тысяч фунтов. Двадцать банкнот по пятьсот фунтов каждая – десять в одной пачке, такое же количество в другой. Мануэль знает номера этих банкнот, так что вряд ли я мог что-то сделать с банкнотами такой стоимости, номера которых известны их владельцу. Я не мог поменять ни одной, не будучи обнаруженным, и какая тогда польза от кражи? Я не дурак и не преступник, мистер Торри. Детектива поразило это рассуждение, которое звучало вполне правдоподобно. Учитывая известную стоимость и известные номера банкнот, подозревать Васса было нелепо. Украсть деньги при таких обстоятельствах означало бы просто попасть под суд, и детектив, руководствуясь здравым смыслом, мысленно оправдал Васса. – Я считаю, что вы невиновны, – добродушно произнес он. – Но кто виноват? – Я не знаю, – мрачно сказал секретарь, – кроме меня и мистера Грента никто не мог украсть эти банкноты. Мистер Грент не крал, я не крал, поэтому я не могу понять, как они исчезли. – Может быть, ключ от сейфа украден? Васс достал из кармана связку ключей и выбрал один. – Вот мой ключ, – сказал он, подняв его. – Я никогда не достаю его из этой связки, он всегда со мной. Торри кивнул и подошел к столу, на котором все еще лежала связка ключей мистера Грента. Среди них он нашел ключ, во всех отношениях похожий на тот, который показал Васс. – Итак, вот ключ мистера Грента, – сказал он, сравнивая его с секретарским, – он тоже в своей связке, и лежал в его комнатах, в которые никто не мог войти после убийства. Это очень странно, – задумчиво почесал он подбородок и вдруг воскликнул: – Шляпа! – Какая шляпа? – спросил Лейборн, пораженный неуместностью замечания. – Шляпа мертвой женщины, которая была сделана для донны Марии Сандовал. Я должен немедленно расспросить ее об этом, а потом, а потом… ну, посмотрим. Глава 10. Донна Мария Рэй-Хаус был очаровательной виллой на берегу Темзы. Вид на особняк со стороны реки был необычайно живописен. От берегов шла гладкая зеленая лужайка из стриженого дерна, ради разнообразия украшенная овальными клумбами, сверкающими алой геранью. Лужайка полого спускалась к террасе, окаймленной балюстрадой из белого мрамора. На этом плато возвышался дом, сказочное двухэтажное здание, верхний этаж меньше, чем нижний. Колоннада проходила вокруг дома и поддерживала верхний балкон, широкий и просторный, на который открывались французские окна спален. Такие же окна открывали доступ к колоннаде, которая была обильно заставлена небольшими столиками и креслами для отдыха. Все здание, выкрашенное в ярко-белый цвет, имело по внешнему виду и дизайну тропический вид, больше подходивший для экваториальных регионов, чем для прохладного зеленого туманного острова Англии. Этот миниатюрный рай был окружен поясом деревьев. Однако это лето оказалось особенно жарким, так что Рэй-Хаус был идеальным местом жительства в знойные июнь и август. Привыкшая к жаркой Южной Америке, донна Инес, как любила называться миссис Грент, находила тепло восхитительным и нежилась, как змея, в золотом солнечном свете. Ее племянница была очарована необыкновенным великолепием лета, и две испанки большую часть времени проводили, бездельничая на колоннаде или раскачиваясь в шелковом гамаке, подвешенном на ветвях удобных деревьев. Дом, жизнь и лето напоминали им томное ленивое существование далекой Лимы. Там лень – это искусство, а праздность сведена к молчанию. Когда пришло известие о трагической смерти Грента, донна Инес, слабая и хрупкая женщина, отдалась невыносимому горю и закрылась ото всех. Таким образом, ведение домашнего хозяйства было ненадолго нарушено, но быстро восстановлено Марией Сандовал, у которой характер и самообладание оказались намного сильнее, чем у ее тети. Мистер Лейборн-старший, узнав о смерти своего партнера, поспешно приехал из Парижа и сразу же нанес визит в Рэй-Хаус. Он ничего не мог поделать с донной Инес, которая была в истерике от горя, поэтому настоял на том, чтобы донна Мария взяла на себя управление домом. Молодая девушка не без опасений согласилась сделать это, и удовлетворенный мистер Лейборн вернулся в Лондон, чтобы уладить дела покойника. Что касается завещания, то он, как один из исполнителей, взял все хлопоты на свои плечи, но в Рэй-Хаусе ответственность за тетю и за управление слугами легла на Марию. Вскоре она обнаружила, что задача слишком сложна, тем более что она была иностранкой и сравнительно чужой здесь, поэтому она попросила Лидию Харгон приехать и помочь ей. Мисс Лидия Харгон была женщиной двадцати семи лет, красивой и очень умной. Когда Мария только приехала из Лимы, Лидию пригласили преподавать Марии английский язык, и почти два года она прожила в Рэй-Хаусе. Затем она объявила, что Мария прекрасно говорит на английском языке и, поскольку нет необходимости в дальнейшем обучении, она, мисс Харгон, поищет другую работу. Все в доме протестовали против этого, потому что Лидия стала всеобщей любимицей, а Мария была очень опечалена мыслью о разлуке с ней. Однако мисс Харгон, как обычно, поступила по-своему и уехала за три месяца до смерти Грента, но тут трагические обстоятельства и срочное послание ее бывшей ученицы вернули ее в Рэй-Хаус. К чести мисс Харгон, она сразу же приняла приглашение и всячески старалась успокоить донну Инес и облегчить домашнее бремя донны Марии. Именно так все обстояло, когда Торри в сопровождении Фрэнка нанес визит в дом мертвого человека. И этот визит был первым шагом на темном и извилистом пути, который привел к открытию истины. Поначалу Фрэнк не хотел приезжать или даже продолжать свое сотрудничество с детективом в поисках различных улик. – Я не могу вам ничем помочь, – убеждал он. – Теперь я вижу, что решение загадки реального преступления намного труднее и сложнее, чем я думал. У меня нет вашей неукротимой настойчивости, а препоны, которые нисколько не пугают вас, заставляют меня нервничать и сомневаться. – Ерунда! – весело воскликнул Торри. – Я уверен, что вы это переживете. Кроме того, мы ведь узнали очень многое. – Узнали? – скептически переспросил Фрэнк. – Конечно. Мы узнали, что покойного звали Джесси Грент, что он пытался сбежать с женщиной и десятью тысячами фунтов, и что он был убит, вероятно, любовником женщины, имя которой нам еще предстоит выяснить. Кроме того, мы узнали, что украденные деньги принадлежат секретному обществу, которое использует фигуры Синей мумии в качестве символа. Ну, я думаю, все эти открытия очень обнадеживают. – Они бы обнадеживали, если бы вы могли их доказать, – ответил Фрэнк, – но вы смешиваете факты и вымыслы. Вы не можете доказать, что Грент украл деньги, и тогда, если верить Вассу, он невиновен. Также вы не можете с уверенностью сказать, намеревался ли Грент сбежать с женщиной, или что он был убит ее любовником. Наконец, хотя я признаю, на основании слов Мануэля, что тайное общество существует, мы не знаем его целей, и мы не знаем, имеет ли Синяя мумия к этому какое-то отношение. – Ну вот! – воскликнул Торри, улыбаясь, – вы сокрушили мой прекрасный карточный замок своей неумолимой логикой. Неважно, его можно построить заново с помощью будущих открытий, и он будет крепче, чем прежде. Пойдемте, помогите мне вложить первую карту в основание нового карточного замка. – Первую карту? – Первый кирпич, если так больше нравится, – раздраженно сказал детектив. – Говоря простым языком, идемте в Рэй-Хаус и помогите мне расспросить эту юную леди о шляпе. – Она не скажет вам правду. – Она скажет, при условии, конечно, что она не замешана в этом деле. И я сомневаюсь, что она замешана. Хотя, конечно, – добавил Торри про себя, – странно, что ее шляпа оказалась на голове мертвой женщины. – Я, конечно, хотел бы узнать правду об этом, – сказал Фрэнк, охваченный внезапным любопытством. – Да, я пойду с вами. Когда мы начнем? – Через час. Мы сядем на дневной поезд из Ватерлоо, – сказал сыщик, – и я думаю, что это путешествие будет удачным. Фрэнк засмеялся. – Мы сделаем все возможное, чтобы это было так, – сказал он. Они поехали на вокзал Ватерлоо и после поспешного обеда в ресторане отправились в Рэйбридж поездом в 12:30. За удивительно короткое время, учитывая расстояние от города, они прибыли на место и, наняв кэб, сразу же поехали в Рэй-Хаус. Дорога, которая вела к вилле, была необычайно красивой, так как проходила через небольшой сосновый и еловый лес. То тут, то там стояли виллы, особняки и коттеджи, а сквозь деревья можно было мельком увидеть плавно текущую Темзу, вьющуюся своей серебристой дорогой через цветочные луга. Через двадцать минут путешественники прибыли в Рэйбридж, причудливую и живописную деревушку со старомодными домами с остроконечными крышами. Они прошли через узкую кривую улицу, ошибочно названную Главной улицей, снова вышли на участок открытой местности, двигаясь вдоль реки, и в конце концов остановился перед парой искусно изготовленных железных ворот, через которые можно было попасть на территорию Рэй-Хауса. Прибыв к месту назначения, Торри расплатился с извозчиком и вслед за Фрэнком вошел на территорию. Надо признаться, что Фрэнку было нелегко. Посещать ничего не подозревающих людей, чтобы добывать их секреты, казалось ему равным проникновению в дом под ложным предлогом. Торри, не будучи джентльменом, не беспокоился об этих тонких материях. Да в этом и не было необходимости. Он был офицером закона, он действовал полностью в интересах справедливости, и было вполне естественно, что он попытается всеми доступными ему средствами довести преступника до виселицы. Фрэнк мысленно пытался убедить себя в этом для спасения собственной совести, но, тем не менее, чувствовал себя неуютно и искренне желал никогда не начинать заниматься этим делом. Однако он зашел слишком далеко, чтобы отступить, так что он последовал за Торри до дома. При входе в дом они столкнулись с трудностями. Слуга вернул Торри его карточку и объявил, что его хозяйка слишком больна, чтобы принимать кого-либо. После этого детектив попросил разрешения увидеться с донной Марией, но она также отправила обратное сообщение, что ни с кем не будет встречаться. После второго отказа Торри потерял улыбку и сразу стал суровым судебным исполнителем – резким и безапелляционным. – Скажите своей хозяйке, – велел он слуге, – что если она сама меня не примет, то должна разрешить мне поговорить с донной Марией Сандовал. Я детектив из Нью-Скотланд-Ярда, и мне было поручено найти, если возможно, убийцу мистера Грента. Я здесь по официальному делу, и донна Мария обязана меня принять. Очевидно, эта безапелляционная речь возымела действие, так как через несколько минут слуга вернулся и провел обоих мужчин в небольшую комнату. Здесь они ждали, и Торри развлекался, любуясь красотой роскошной обстановки и созерцал восхитительный вид из открытых французских окон, которые вели на колоннаду. У подножия изумрудной лужайки протекала большая река, ярко сверкающая в солнечном свете. На другом берегу росли высокие тополя, стройные и величественные; за ними виднелись гладкие зеленые луга, усеянные пасущимся скотом, линии живой изгороди, небольшие рощи, а иногда и группы домов с красными крышами и квадратная башня какой-нибудь деревенской церкви. Все было очень пасторально и мирно, но глаза Торри оторвались от сцены, чтобы взглянуть на двух человек – мужчину и женщину – которые гуляли взад и вперед по гравийной дорожке у реки. Оба были молоды, оба красивы, оба увлечены беседой. – Интересно, кто они? – задумался Торри вслух. – Не могу угадать, кто этот мужчина, но полагаю, что рядом с ним донна Мария, – предположил Фрэнк. – Донна Мария здесь, – сказал приятный голос позади него. Торри и Фрэнк поднялись на ноги и увидели красивую девушку, только начинающую по-женски расцветать. Донна Мария была невысокого роста, но ее фигура была идеальной, и она шла изящной волнообразной походкой, свойственной испанским женщинам. Ее волосы и глаза были черными, как полночь, у нее было овальное лицо с кожей оливкового оттенка, очаровательный рот, а когда она улыбалась, обнажался ряд жемчужных зубов. Ее вид был надменным и властным, и она смотрела на посетителей, как королева, уединение которой было нарушено. – Я донна Мария, – холодно сказала она. – Могу я спросить, сэр, почему вы настояли на встрече со мной? Она посмотрела на Фрэнка, который не ответил, так его поразила ее красота, поэтому, после неодобрительного взгляда дама повернулась к Торри и повторила вопрос. Детектив немедленно развернул сверток, который нес, и протянул ей шляпу. – Это ваша шляпа? – спросил он. Донна Мария внимательно посмотрела на него, затем наклонилась над вещью. – Она была моей, – призналась она, – но несколько недель назад я отдала ее своей горничной. – Как ее звали? – Джулия Браун. Но вы говорите «звали»? Почему? – Потому что, – ответил Торри, пристально глядя на нее, – Джулию Браун убили.