– Вы не знаете, был ли мистер Грент каким-либо образом связан с этим обществом? – Он никогда этого не говорил. Я не могу сказать. – Что ж, – разочарованно сказал Торри, – давайте вернемся к теме вашей горничной. Ее звали Джулия Браун? – Да, верно. – Как долго она была у вас на службе? – Почти год. – Когда она уволилась? – Примерно за неделю до убийства мистера Грента. – Вы уволили ее? – Нет, – спокойно сказала Мария. – Она была прекрасной служанкой, и мне было жаль потерять ее. Она оставила меня по собственному желанию. – По какой причине? – Я поняла, что она собиралась выйти замуж. – Ага! – пробормотал Торри. – Значит, любовник все-таки был, и я полагаю, он убил Грента из ревности. Возможно, Джулия не столько сообщница, сколько жертва. – Он подумал несколько мгновений, затем продолжил допрос. – Вы знаете имя человека, за которого она собиралась выйти замуж? – Нет, я никогда не слышал, чтобы она упоминала его имя. – Вы не знаете, заходил ли к ней какой-нибудь мужчина? – Сэр! – возмущенно воскликнула Мария. – Я не шпионю за своими слугами! – Прошу прощения, – поспешно сказал Торри. – Совершенно верно. Я не должен был задавать этот вопрос. Значит, Джулия Браун оставила вас? – Да, и я подарила ей эту шляпу, когда она увольнялась. – Мистер Грент обращал на нее внимание, пока она была в доме? – Не знаю, – холодно ответила донна Сандовал. – Я не думаю, что он даже знал о ее существовании. – Странно! Но он встретил ее в переулке Морталити. – Это вы так говорите, – пренебрежительно сказала Мария. – О, это правда! Я могу это доказать. Она… – Не трудитесь объяснять, сэр. Если Джулия встретила мистера Грента, у нее, должно быть, был какой-то мотив, но я говорю вам, что он совершенно не замечал ее здесь. Я не могу придумать причины, по которой джентльмен положения моего дяди пошел бы на встречу с прислугой. – Примерно столько же причин, сколько у него было для маскировки. Мария вздохнула и покачала головой. – Это загадка, – заявила она. – Я вообще не могу этого понять. Вы хотите задать мне еще какие-то вопросы, сэр? – Да. Вы посещали комнаты мистера Грента на Дьюк-стрит в день его смерти? Девушка закусила губу и стиснула руки. – Нет, – холодно ответила она. – Нет. «Хм! – подумал Торри. – А вот это ложь». Глава 12. Случайная встреча Хотя Торри сомневался в истинности ответа донны Марии, он был слишком умен, чтобы выдать себя. Открыто противоречить девушке со столь сильным характером значило бы заставить ее надменно замолчать. Возможно, она бы вообще ушла в свои комнаты и отказалась продолжать разговор. Детектив хотел узнать все, что она знала, пока она была в настроении говорить, поэтому он промолчал. Затем он вспомнил заявление Мика, что дама, посетившая покои на Дьюк-стрит в ту роковую субботу, носила своеобразное кольцо – серебряный обруч с тремя бирюзовыми камнями. Торри посмотрел на руки Марии и с некоторой досадой заметил, что она вообще не носит колец. Это открытие заставило его усомниться в собственной проницательности, и он наполовину поверил, что она все-таки могла сказать правду. – В последний раз я видела мистера Грента, – сказала Мария, когда детектив промолчал, – в пятницу вечером. Он обедал здесь, а потом попрощался со своей женой и со мной, поскольку намеревался уехать в Италию в воскресенье. Через несколько дней мы узнали, что он умер. – Кто вам сообщил? – Мистер Лейборн и мистер Васс, они приехали, чтобы как можно мягче сообщить эту новость моей тете. – Я полагаю, эти два молодых джентльмена часто бывают здесь? – спросил Фрэнк с запоздалой мыслью, что одному или обоим может нравиться прекрасная креолка. – Естественно, – холодно ответила она. – Особенно мистер Васс, который был секретарем моего дяди. Его обязанности часто приводили его в Рэй-Хаус. – Мисс, – сказал Торри, пристально глядя на даму, – вы представляете, кто убил мистера Грента? – Нет! – воскликнула она с пылом. – Клянусь всеми святыми, я не знаю. – Были ли у него враги? – Я никогда о них не слышала. – Джулия Браун когда-нибудь плохо отзывалась о нем? – Конечно же нет, она бы не осмелилась сделать это, иначе была бы немедленно уволена. Но вы наверняка не подозреваете ее. – Нет, – мрачно признался Торри. – Смертельный удар нанесла мужская рука. Но что ваша горничная делала в переулке Морталити? – Вы уверены, что это была Джулия? – Конечно! Мы нашли ее мертвой возле Иглы Клеопатры на набережной, и кружево ее накидке было разорвано. Часть этого кружева была зажата мертвой хваткой в руке мистера Грента. Это, без сомнения, та же женщина. – Как она была одета? – спросила Мария из женского любопытства. – В вашей шляпе, в накидке бежевого цвета, обшитой черным кружевом… А что? В чем дело? – Накидка бежевого цвета, – запинаясь, пробормотала Мария, которая наполовину поднялась со стула и в ужасе смотрела на Торри, – с кружевом и… с черной тесьмой? – Да, да, вам знакома эта одежда? – Мне… да, знакома! Дева Мария, пожалей меня! – Она быстро перекрестилась и, подойдя к окну, выглянула, дрожа от волнения. Двое мужчин уставились друг на друга, затем Торри подошел к девушке и коснулся ее руки. Она с криком отпрянула. – Что вы знаете об этой накидке? – мягко спросил он. Мария заколебалась и покачала головой; затем, очевидно решившись, она повернулась к Торри. – Я прошу прощения, – тихо сказала она. – Я сомневалась, что женщина, встретившая моего дядю, была Джулией. Теперь я знаю, что это была она. Я дала ей эту накидку. О, Боже! Подумать только, какой злодейкой она, должно быть, была! – Мы этого не знаем, – ответил Торри, приняв объяснение как достаточное. – Возможно, против нее согрешили больше, чем согрешила она сама. В любом случае, она заплатила за все свои глупости жизнью. – Бедняжка! А кто ее убил? – Я не знаю; но я уверен, что ее любовник – мужчина, за которого она хотела выйти замуж, – убил мистера Грента. Если бы я только мог узнать внешний вид этого парня! Он, должно быть, ухаживал за Джулией здесь, ведь она была у вас на службе так долго. Вы никогда его не видели, мисс? – Нет, но слуги могли видеть. – Отличная идея! – воскликнул Торри, потирая руки. – Мистер Даррел, не будете ли вы так любезны остаться здесь? Мисс Сандовал, пожалуйста, отведите меня к вашему дворецкому; если кто-нибудь и знает правду, то это он. В противном случае я попробую поговорить с экономкой. – Очень хорошо, сэр, – сказала донна Мария, вставая и направляясь к двери. – Я надеюсь, вы сможете узнать правду. – Вы хотите наказать убийцу вашего дяди? – спросил Фрэнк, скорее для того, чтобы задать последний вопрос, чем потому, что ему нужен был ответ. – Да, я хочу наказать его! – вскричала девушка, выпрямляясь во весь рост. – Я отдала бы десять лет своей жизни, чтобы увидеть веревку на его трусливой шее! После этой страстной речи она вышла из комнаты. – Какой пылкий характер, – усмехнулся Торри и пошел за ней, оставив Фрэнка одного в комнате. Молодой человек ходил взад и вперед, чтобы привести в порядок свои мысли и нервы. Всегда страстный и чувственный, он до сих пор сдерживал свои инстинкты силой воли и подавлял любовь к удовольствиям, чтобы более верно служить искусству. Он никогда не был влюблен и хладнокровно рассматривал противоположный пол как объект исследования, который нужно безжалостно анализировать для создания типов в художественной литературе. Но бог любви, которого нельзя отрицать и который рано или поздно утвердит свою власть над всеми рожденными во плоти, явился к Фрэнку Даррелу во всей своей мощи, и человек, чье сердце было свободно всего час назад, оказался в опасности превратиться в раба женщины. Фрэнку казалось невероятным, что он мог влюбиться в женщину, которую знал всего час и которая вошла в его жизнь только в этот день. Но как иначе он мог объяснить охватившее его странное возбуждение? В одно мгновение ему было жарко, в следующее – холодно; он словно горел в лихорадке и тут же зяб; и постоянно перед его глазами возникало это прекрасное лицо с чудесными глазами. Донна Мария была великолепным сверкающим тропическим цветком, и яркость ее красоты, страсть духа, который пылал в ее глазах и управлял интонациями ее голоса, тронули сердце Фрэнка. Он влюбился. И почему бы любви не родиться из одного взгляда? Невероятное всегда возможно. Занятый собственными мыслями, Фрэнк не заметил, как мужчина и женщина, гулявшие по саду, вошли в комнату через одно из французских окон. Дама удивленно вскрикнула, и он очнулся от размышлений и повернулся, чтобы объяснить свое присутствие. Когда он это сделал, мужчина, светловолосый и румяный молодой человек лет тридцати, подбежал к нему, улыбаясь и протягивая руку.