— Никого. Видимо, нападавшие не стали преследовать Ткача, а свернули по кольцу в обратную сторону. Стрельба привлекла немало внимания, и им тоже не было резона попадать в милицию. Это хоть и не под пули, но всё равно мало приятного. Виталий тоже выдохнул и заорал, схватившись за локоть и только сейчас почувствовав боль по-настоящему. — А-а-а! Бл…дь! — Куда тебя?! В руку?! Давай в больничку быстро!— забеспокоился опять Дон. — Какую на хрен больничку?! — взревел Виталий и нажал на газ. — В «Тройку». Там Кирьян. Мож, и братуха там. Он понёсся быстро, боясь, что потеряет сознание. Дон был, конечно, очень ценным для него человеком. Но у него были некоторые очень отрицательные качества. Помимо того, что он не умел стрелять, он ещё и зарулём мог нормально проехать только до первого поворота, если по дороге не будет столбов. Хоть они и учились когдато вместе с Виталием на водителя в одном училище, Олег не успел научиться водить до того, как его оттуда выгнали вслед за Виталием. Но до магазина «Тройка» было не более километра, и они доехали нормально. В кабинете охранников магазина «Тройка» шла почти настоящая операция, если не считать того, что оперируемый был не под наркозом, и орал так, как будто его резали, что в принципе так и было. Да и оперировал не хирург, а какойто знакомый Кирьяна, который когдато работал в ветеринарной клинике. Но сейчас выбора у парней не было, приходилось доверять. Всё же хоть какойто врач — это лучше, чем они бы доставали эту пулю сами, как они хотели вначале. Толли, Кирьян и Дон держали лежащего на животе орущего Виталия, пока этот мужчина в годах резал его руку возле локтя. — А-а-а, блядь, пусти, сука, я сказал! — кричал Виталий, вырываясь. — Да отпусти, бл…дь, больно, сука! — Держи-держи его крепко, уже всё почти! - орал Кирьян, видевший всю операцию. — Тихо-тихо, братуха, щас пулю вытащим, тебе же лучше будет! — Толян придавливал его всем своим весом. — Да я е…ать её хотел! Пускай там сидит! Пусти! А-а-а-а! — орал благим матом Виталий. — Не дёргайся, говорю, а то щас в больничку отвезу! — Толян продолжал удерживать. — Там мусорам объяснять будешь, вытаскивать пулю и там оставить! Мужчина тем временем вытащил пулю пальцами . и, бросив её на стол, схватил накалённый на плитке нож. — Держите крепче! — крикнул он и, когда все напряглись, сдавил края кровоточащего надреза и прислонил раскалённую докрасна круглую ручку ножа. — А-а-а, блядь! — опять взревел Виталий. — Убью, сука, встану! А-а-а! — Всё! — сказал громко мужик, выпрямляясь и дерё жась за свою спину. — Бинтуйте! Кирьян схватил бинт и начал бинтовать руку Виталия, которую продолжал удерживать. — Не загниёт, ничё? — спросил Толян. — Не должно, я обработал, — ответил мужик както равнодушно, как будто вытащил пулю у дворняги в своей ветклинике. — А если что, потом-то и в больницу можно обратиться. Пули-то уже нет. Сказать, что упал на какой-нибудь штырь, торчащий из острых раскалённых камней гденибудь в сауне. Толин молча непонимающе смотрел на него. — Ну чтоб надрез этот объяснить, который я сделал, — сказал мужик, заметив недоумённый взгляд Толяна. Потом он взял пулю в руки и, повертев её в руках, сказал: — Да вообще-то нормально должно зажить. Повезло, что с ПМа. — Ты ж говорил, что с автоматов стреляли?! — спросил Толин у Дона, продолжая удерживать орущего брата. — Да я, х…й его знает! — тоже прокричал Дон. — Там с чего только не стреляли. — Дон, падла, убью, на х…й! — продолжал кричать Виталий. — Ты куда меня привёз?! — Сам сюда приехал! — нервно парировал Дон. Виталий сильно стонал, но дёргаться и кричать как-то сразу перестал. — Ну ладно, Саш, я поехал, — поспешил распрощаться ветеринар, решив не дожидаться, пока агрессивный пациент встанет. — Да-да, Алексеич, езжай, — ответил Кирьян и встал с Виталия, чтобы проводить его. — Подожди, — тоже поднявшись, остановил уже выходящего за дверь мужика Толян и спросил, кивнув на Виталия. — Так а чё щас-то? Надо чё ему? Лекарства какие? — Да не, пока ничё не надо… — начал было говорить ветеринар. В этот момент, воспользовавшись своей свободой, поднялся Виталий и решительно сказал, уже без крика: — Надо съездить, узнать, чё там. — Куда тебе щас съездить? Лежи пока, — остановил его Толян и спросил, повернувшись опять к ветеринару: — Ему же щас лежать надо? Или как? — Да, лучше пока не беспокоиться, — ответил врачкак-то неуверенно. Видимо, он предполагал, что люди как-то отличаются по своему строению от животных. —Крови много не потерял, ничё важного не задето, но лучше лежать. — Понял? Сиди, щас я тебя домой отвезу, — жёстко сказал Толян. — Надо узнать, чё там, — решительно настаивал Виталий, повысив голос. Его лицо всё ещё было искажено злобой от боли, которую он только что пережил. И, посмотрев на него, Толин сказал успокаивающе: — Посиди, братуха. Кирьян щас сам съездит, — он кивнул Кирьяну. — Саня, съезди к Ткачу домой, узнай, чё там с ними. Кирьян поднялся и вышел из кабинета, уведя за собой нерешительно переминающегося в дверях ветеринара. Вася с Сашей стояли возле палаты Ткача, куда его перевели сразу после операции. Хоть стрелявшие оказались явными непрофессионалами, всё же две пули попали именно в Ткача, и Саша с Васей не пострадали, лишь по счастливой случайности. Уехав с места стрельбы, они сразу поехали в железнодорожную больницу, и чуть ли не сами занесли раненого Ткача в операцион- ную. Саша сразу позвонила и сообщила об этом домой матери и попросила её посмотреть, нет ли каких-нибудь подозрительных людей возле дома. И хрупкая Лида, единственная в семье не принимавшая никогда участия в криминальных разборках и уже уставшая от всех этих обысков и других неприятностей, ходила возле дома„ высматривая подозрительных личностей. Когда Саша позвонила ей вновь и мать сказала ей, что там никого не видно, стоявший рядом Василий забеспокоился сильнее. — Надо увозить его, — проговорил он, когда они поднялись от телефона на второй этаж, к палате. — Щас эти уроды прочухают, что он живой, добивать приедут. — А как ты его щас повезёшь? Только после операции. Две пули… — начала было противиться Саша, но Василий её оборвал: — Какнибудь, потихоньку, — решительно сказал он. — Я щас поговорю с дежурным врачом, чтоб выпустил. — Он не выпустит, Вася, осложнения могут начаться, если его щас везти, — обеспокоенно говорила Саша. — Осложнения начнутся, если его не увезти. Вот тогда точно начнутся, — резко сказал Василий, и Саша сразу сникла. Он достал из кармана деньги и сказал:— Я пойду поговорю с врачом, чтоб помог да сказал, что нужно для перевозки. — А куда повезём его тогда? — смирившись, спросила Саша. — Пока к брату его, потом я подберу место побезопаснее. — К какому брату? К Табаку, что ли? Там найдут,— возразила Саша. -Табак был двоюродным братом Ткача и в группировке был только на подхвате. Но прятать Ткача у него было опасно, если захотят найти, начнут искать именно с него. — Нет, во Влад. Он врач, на первое время поможет,— сказал Василий и пошёл. — Тоже мне врач, — потихоньку проговорила Саша ему вслед, но потом немного подумала и решила, что так будет безопаснее. Родной брат Ткача не был в криминале, и о нём могли даже не знать ни враги, ни менты. Он жил во Владивостоке и работал стоматологом. Саша подумала, что в такой момент он действительно может помочь, и зашла в палату. Ткач лежал на койке забинтованный. При виде Саши он пошевелился, но сказать ничего не смог. — Не двигайся, — тут же подсела к нему Саша и положила руку ему под голову. — Потерпи немного. Мы сейчас увезём тебя отсюда. Узнав о том, что Ткача успешно прооперировали, а сами ранения оказались не смертельными, Севостьян сильно расстроился и решил довести дело до конца сам. Ну или хотя бы проконтролировать всё лично. Тем более что обстоятельства складывались благоприятно. Ткач был в железнодорожной больнице, где не было практически никакой охраны и на территорию было попасть очень просто. Он взял с собой Синкошу и Старцева, которые горели желанием исправить свою оплошность на кольце. Севостьян уже владел информацией из больницы о том, где именно находится Ткач и кто его охраняет. Втроём они прошли на территорию и подошли к нужному корпусу больницы. Синкоша сразу пошёл за лестницей. Они знали, что с Ткачом рядом Василий и Сашка, и решили не вламываться через парадный вход. После стрельбы Василий мог быть вооружён, несмотря на то, что их постоянно обыскивали и уже завели уголовное дело на Сашку. — Вот эта.палата, — сказал Севостьян Старцеву, показывая на окно на втором этаже. — А чё там свет не горит? — спросил Старцев, передёргивая затвор пистолета. — Так спят уже давно, — Севостьян кивнул на светящиеся окна. — Это операционная и процедурные. Я уже всё пробил. — Вот, больше не было, — сказал Синкоша, неся к ним лестницу. — Но эта тоже достанет. — Давай-давай, Серёга, по тихой только. Вот это окно, — Старцев помог Синкоше ставить лестницу, направляя в нужную сторону и шепча. — Давай-давай-давай, тише… об стену не ударь. Севостьян смотрел по сторонам, всматриваясь в темноту. Вокруг никого не было, но Синкоша со Старцевым производили такие звуки при поднятии лестницы, которые в полной тишине казались очень громкими.