– Я знаю, что вы были очень привязаны к господину Ровере, – спокойно сказал судья. – Представляю, как вы потрясены. Я хочу сказать, что мне тоже очень жаль. Мне не раз представлялся случай оценить его способности. Он был отличным полицейским. – Коломба не сказала ни слова, даже не пошевелилась. Де Анджелис невозмутимо продолжал: – И мне жаль, что приходится беспокоить вас в такую минуту. Но необходимо, чтобы мы с вами как можно скорее пришли к взаимопониманию. Коломба молчала. – Наша последняя встреча прошла не слишком удачно, – снова заговорил Де Анджелис. – Однако это не значит, что мы не найдем общего языка. Вполне возможно, мы окажемся друг другу полезны. – Чего вы хотите? – Только найти убийцу Ровере. Коломба резко повернулась, и перед ее глазами заплясали звездочки. – Думаете, я этого не хочу? – Поэтому я здесь. Нам уже известно, что вы, если можно так выразиться, «подпольно» работали, – по его лицу пробежала улыбка, – над делом о похищении Луки Мауджери. Причем ваша версия событий немало отличалась от принятой в моем офисе. – А если и так, то что? – Это факт, а не наше предположение, – посуровев, сказал судья. – И если раньше мы могли счесть это простительным грешком и вы отделались бы легкой взбучкой, то теперь все изменилось, госпожа Каселли. Я должен знать, связана ли, по вашему мнению, смерть господина Ровере с вашим расследованием. Слова Де Анджелиса звучали вполне разумно, и Коломба, и без того застигнутая в момент слабости, почувствовала, что ее воля вот-вот даст сбой. Но Ровере не доверял Де Анджелису, и это недоверие было его последней волей. – Не знаю, – ответила она. – Откуда мне знать? – Не шутите со мной, госпожа Каселли. Если вы натолкнулись на какое-то доказательство, подтверждающее, скажем так, альтернативную версию похищения Луки Мауджери, это могло послужить достаточной причиной, чтобы неуравновешенный убийца и похититель попытался покончить с расследованием. Особенно если господин Ровере ваше расследование поддерживал. А то и вовсе стоял за вашими начинаниями. – Вы говорите об Отце? – Я говорю о чем угодно, что помогло бы мне привлечь виновных к ответственности. Вы в курсе, что, помимо Ровере, погибло шесть человек? Еще двое тяжело ранены. – Сомневаюсь, что вы мне поверите. – Так давайте проверим. Что же до вашего личного положения, то, хоть вы и несколько вышли за рамки закона, я объявлю, что сам санкционировал ваше расследование. «Уже готов сделать из Сантини козла отпущения, – подумала Коломба. – За две недели в тюрьме Мауджери так и не признался. Никаких новых улик против него не обнаружено. Де Анджелис начинает бояться, что допустил ошибку». Будь она в этом уверена, она бы обо всем рассказала, но в очередной раз не могла не разделять подозрений Ровере. – Я ничего не нашла. – Понимаю. А для чего вам понадобились данные, которые вы запросили у инспектора Инфанти? Не зная, что подобного мнения придерживался и Данте, Коломба подумала, что ей следует быть поразборчивее в выборе друзей. – Господин Торре хотел проверить похожие случаи. К сожалению, никаких совпадений он не нашел. – Если он ничего не нашел, то зачем вы встречались с Ровере? – Визит вежливости. Де Анджелис снял тяжелые очки в черной оправе, протер линзы галстуком и снова надел. – То есть у вас вообще нет подозреваемых? Даже самых маловероятных? Я говорю не только о похитителе, известном как Отец. Возможно, господин Ровере о чем-то упоминал. – Он не ждал, что его убьют. Это я вам гарантирую. – Пряча слезы, Коломба снова отвернулась к окну. Де Анджелис взял ее за подбородок и повернул ее лицо к себе: – Я пришел, чтобы предложить вам дружбу. Прошу вас, примите ее. Коломба в упор посмотрела на судью. Ее глаза с контрастирующей с покрасневшими роговицами зеленой радужкой казались глазами инопланетянки. За затемненными, как матовые зеркала, стеклами очков Де Анджелиса невозможно было прочесть его мысли. – Никогда больше ко мне не прикасайтесь, – сказала она. – Или я за себя не отвечаю. Магистрат отдернул руку: – И… – Больше мне сказать нечего. Де Анджелис встал: – Вы сделали свой выбор, Каселли. Выходя, он якобы случайно задел столик. Цветы рассыпались по полу. 3 Визит Де Анджелиса словно прорвал плотину. В следующие два часа Коломбе не удалось остаться в одиночестве ни на минуту. Сначала явилась ее ожидающая утешений мать, потом пара друзей, с которыми она не общалась с тех пор, как продинамила их ради поездки в Пратони, где был найден труп Лючии Балестри. Когда они спросили, не нужно ли ей что-нибудь, она попросила, чтобы они заскочили к ней и привезли из ее квартиры смену одежды, поскольку ее мать объявила, что слишком расстроена, чтобы куда-то ехать. Друзья пообещали вернуться наутро и взяли с нее обещание никогда больше не исчезать. Затем ее навестили несколько сослуживцев из спецподразделения, которых до глубины души поразил ее бледный и разбитый вид. Покидая больницу, они говорили, что Коломба выглядела совсем как в тот раз. Подразумевалась, конечно, Катастрофа. Тот факт, что ей удалось выжить после двух взрывов, казался им весьма странным совпадением. «А что, если это не совпадение…» – рискнул заметить один из полицейских, и все тут же смущенно умолкли. Они и не догадывались, что в этот момент Де Анджелис, не стесняясь в выражениях, говорил то же самое Сантини, измотанному после тяжелого дня допросов и обысков. Навестил Коломбу и Альберти, который явно чувствовал себя не в своей тарелке в качестве посетителя больницы. Агент успел переодеться в штатское и в джинсах и толстовке от Аберкромби еще больше напоминал студента-переростка. Коломба была рада его видеть, хотя этот проходной двор ее уже изрядно утомил. Альберти протянул ей небольшой сверток. Внутри оказался МР3-плеер, не слишком новой, но вполне современной модели. – Ты с ума сошел, я не могу принять такой подарок, – сказала она. – Я ведь знаю, сколько ты зарабатываешь. Альберти зарделся: – На самом деле это конфискат, к тому же китайский хлам, которому два евро красная цена. Сам подарок внутри. Коломба удивленно посмотрела на плеер. Она еще не отошла от сотрясения мозга и транквилизаторов. Сфокусироваться на разговоре было нелегко. – И что там? – Музыка. Моего сочинения. Эмоциональная электроника. Не знаю, слышали ли вы о Николасе Джааре…[22] Его музыка меня вдохновляет. Коломба понятия не имела, о чем он толкует. – Я вроде как застряла на «Ред Хот Чили Пепперс», но спасибо. Не знала, что ты композитор. – Пока это всего лишь хобби. Если вам мои композиции не понравятся, просто сотрите их и запишите что-то свое. – Он нерешительно помедлил. – Я сегодня видел господина Торре. Улыбка тут же слетела с лица Коломбы. Она схватила агента за руку: – Как он? Альберти понизил голос: – Говорит, что квартиру взорвал его похититель. Что он похитил тысячу детей. Прошу прощения, мне показалось, что он несколько не в себе. – Кто его допрашивал? – Сантини. Но он ему не поверил. Честно говоря, версия господина Торре и правда звучала не слишком убедительно. – Данте как-то обосновал свои утверждения? – В том-то и дело, что никоим образом. Сантини просто рассмеялся ему в лицо. А мне стало его жаль. Не в силах справиться с эмоциями, Коломба на секунду прикрыла веки. Данте не побоялся выставить себя на посмешище и не раскололся на допросе. Он тоже им не доверяет. – Где он сейчас? – Пока еще в полиции, хотя его адвокат весь участок на уши поднял. Думаю, магистраты скоро его отпустят. У них ведь нет оснований его задерживать, правда? Альберти почти умоляюще посмотрел на нее. – Скрывать ему нечего, – сказала Коломба. – Я в этом и не сомневался, госпожа Каселли. Мне он нравится, хоть характер у него и несносный. Ему тяжело пришлось в жизни. – Что известно о взрыве? – Ждем заключения криминалистов. – Возможно, свидетели видели, как кто-то входил в дом? Неужели вообще никаких улик не обнаружили?