– Подробно расскажите этому джентльмену, что же произошло, – велел месье Бук. – Сегодня утром камердинер мистера Рэтчетта несколько раз стучал к нему в купе, – проводник запинался, – но никто не отвечал. Полчаса назад к купе подошел официант из ресторана – он хотел узнать, будет ли мистер Рэтчетт завтракать, ведь было уже почти одиннадцать, вы понимаете? Я попытался открыть ему дверь собственным ключом. Но она была закрыта изнутри на цепочку. В купе было очень тихо и холодно, по-настоящему холодно. Окно было открыто и в него задувал снег. Я подумал, что у джентльмена, скорее всего, случился удар, и позвал chef de train. Мы сломали цепочку и вошли. Пассажир был… Ah! C’était terrible![33] Он опять закрыл лицо руками. – Дверь была заперта и закрыта на цепочку изнутри, – размышлял вслух Пуаро. – А это не самоубийство, как вы думаете?.. Греческий доктор язвительно рассмеялся. – Как вы думаете, самоубийца способен ударить себя ножом раз этак десять-пятнадцать? – спросил он. Глаза Пуаро широко раскрылись. – Смахивает на жуткую жестокость. – Это женщина, – впервые открыл рот chef de train. – Можете быть уверены – это все женщина. Только женщина может совершить подобное. Доктор Константин задумчиво почесал подбородок. – Тогда это должна быть очень сильная женщина, – заметил он. – Не буду ударяться в технические подробности, вас это только запутает, но скажу, что несколько ударов были нанесены с такой силой, что пробили мышцы и сухожилия насквозь. – Как я понимаю, преступление было совершено не профессионалом, – предположил сыщик. – Не профессионалом, – согласился врач. – Удары наносились беспорядочно и без всякой системы. Некоторые из них прошли вскользь, не причинив никакого вреда. Похоже на то, что кто-то в состоянии аффекта закрыл глаза и бил ножом снова и снова. – C’est une femme[34], — вновь повторил chef de train. – Женщины – они все такие. Когда они выходят из себя – откуда только силы у них берутся… – И он кивнул так глубокомысленно, что все присутствовавшие заподозрили, что он основывается на своем собственном опыте. – Я, наверное, могу кое-что добавить к этой информации, – сказал Пуаро. – Вчера месье Рэтчетт говорил со мной. Насколько я его понял, он волновался за свою жизнь. – Боялся, что его «укокошат», так, кажется, говорят эти американцы? – вмешался месье Бук. – Тогда дело здесь не в женщине, а скорее в гангстере или наемном убийце. Было видно, что chef de train сильно расстроился, увидев, что его теория не подтверждается. – Но если это так, – сказал Пуаро, – то все выглядит как-то уж очень по-любительски. В его тоне явно слышалось профессиональное осуждение. – На поезде едет один здоровый янки, – стал развивать свою идею месье Бук. – Ничем не примечательный человек в кричащих костюмах. Он постоянно жует жвачку, что, как я понимаю, в приличном обществе не приветствуется. Вы понимаете, о ком я? Проводник, к которому он обратился, согласно кивнул: – Oui[35], месье. Номер шестнадцать. Но это не может быть он. Я не видел, чтобы он выходил из своего купе. – Вполне возможно, вполне возможно… Позже мы к этому еще вернемся. Сейчас главный вопрос – что делать дальше? – И месье Бук посмотрел на Пуаро. Сыщик возвратил ему взгляд. – Послушайте, друг мой, – начал месье Бук. – Ведь вы же понимаете, о чем я хочу вас попросить. Возглавьте расследование! Нет, нет, только не отказывайтесь, прошу вас. Понимаете, для нас – а я сейчас говорю о компании «Вэгонс-Лит» – все это очень серьезно. Как будет здорово, если к моменту прибытия югославской полиции у нас уже будет готовое решение! А иначе последуют задержки, возмущение пассажиров, да и вообще вагон и маленькая тележка всяких проблем. И кто знает, может быть, под подозрение попадут совершенно невиновные люди. А вместо всего этого – вы раскрываете преступление! И мы сможем сказать – да, произошло убийство, и вот перед вами преступник! – А если я его не раскрою? – Ах, mon cher! – Голос месье Бука был полон лести. – Я ведь знаю вашу репутацию. И слышал кое-что о ваших методах. Для вас это просто идеальный случай. Изучение прошлой жизни людей и проверка их добропорядочности обычно занимает уйму времени, а иногда приводит к большим неприятностям. А вы сами не раз говорили мне, что для того, чтобы раскрыть преступление, вам надо просто поудобнее устроиться в кресле и хорошенько поразмыслить. Так сделайте же это. Опросите пассажиров, осмотрите тело, проанализируйте все улики, а потом… Я верю в вас! Я уверен, что ваши слова не были пустым хвастовством. Садитесь и думайте – используйте (я много раз слышал, как вы говорили об этом) маленькие серые клеточки в вашей голове – и у вас все получится! – Он подался вперед и посмотрел на своего друга умоляющими глазами. – Я тронут вашей верой в мои скромные способности, друг мой, – голос Пуаро звучал очень эмоционально. – Как вы и сказали, дело, скорее всего, не очень сложное. Я и сам прошлой ночью… хотя об этом мы поговорим позже. По правде говоря, я заинтригован. Не прошло и получаса с того момента, как я раздумывал о том, сколько изматывающе скучных часов нам предстоит здесь провести, – и вот теперь мне есть чем заняться. – Так вы согласны? – с надеждой спросил месье Бук. – C’est entendu[36], оставьте это дело мне. – Отлично. Мы все в вашем распоряжении. – Начнем с того, что мне нужен план вагона Стамбул – Кале, с точным указанием, кто какое купе занимает, а также паспорта и билеты всех пассажиров. – Мишель немедленно все это вам предоставит. Проводник вышел из купе. – Кто еще едет на поезде? – В этом вагоне только доктор Константин и я. В вагоне из Бухареста – старый джентльмен с хромой ногой; проводники его хорошо знают. Кроме того, есть еще простые вагоны, но они вас волновать не должны – после обеда наша часть состава запирается на ночь. Перед вагоном Стамбул – Кале находится только вагон-ресторан. – Тогда, – задумчиво сказал Пуаро, – мы должны искать убийцу среди пассажиров этого вагона. – Он повернулся к врачу: – По-моему, вы именно на это намекали, не так ли? Грек утвердительно кивнул. – В половине первого ночи мы попали в снежный занос. После этого никто не мог покинуть поезд. – Месье Бук был мрачен. – И убийца сейчас среди нас, на этом поезде… Глава 6. Убийца – женщина? – Прежде всего, – сказал Пуаро, – я хотел бы перекинуться парой слов с молодым мистером Маккуином. Он может сообщить нам важную информацию. – Конечно, – сказал месье Бук и повернулся к chef de train: – Попросите месье Маккуина присоединиться к нам. Chef de train вышел из купе. Проводник вернулся с кипой паспортов и билетов. Месье Бук взял их у него. – Благодарю вас, Мишель. А теперь, полагаю, вам лучше вернуться на свой пост. Позже мы запишем ваши показания. – Очень хорошо, месье. – И проводник вышел из купе. – После того как мы поговорим с молодым Маккуином, – сказал Пуаро, – может быть, месье доктор проводит меня в купе убитого? – Конечно. – А после того как мы закончим там… В этот момент вернулся chef de train в сопровождении Гектора Маккуина. Месье Бук встал. – Здесь немного тесновато, – сказал он приятным голосом. – Присаживайтесь, месье Маккуин. А месье Пуаро сядет напротив – вот так. – Директор повернулся к chef de train: – Уберите всех людей из вагона-ресторана и освободите его для месье Пуаро. Вам будет удобно там беседовать, mon cher? – Очень удобно, – согласился сыщик. Маккуин стоял и переводил взгляд с одного на другого, не совсем понимая быстрый поток французских слов. – Qu’est ce qu’il y a? – с трудом начал он. – Pourquoi?..[37] Повелительным жестом Пуаро указал ему на место в углу. Молодой человек сел и начал опять: – Pourquoi?.. – Потом запнулся и перешел на родной язык: – Что происходит в этом поезде? Что-то случилось? Он внимательно смотрел на двух бельгийцев. – Вот именно, – кивнул Пуаро. – Именно случилось. Приготовьтесь услышать неприятное известие. Ваш работодатель, месье Рэтчетт, мертв. Маккуин присвистнул. О его шоке или возможном расстройстве говорили только слегка посветлевшие глаза. – Значит, они все-таки до него добрались, – произнес он. – Что вы хотите этим сказать, месье Маккуин? Тот заколебался. – Вы полагаете, – сказал Пуаро, – что месье Рэтчетта убили? – А разве нет? – На этот раз было видно, что молодой человек удивлен. – Но вы правы. Именно об этом я подумал. А вы что, хотите сказать, что он умер во сне? – Американец говорил очень медленно. – Старик был крепок, как… крепок, как… Он замолчал, так и не подобрав достойного сравнения. – Нет, нет, – возразил Пуаро. – Ваше предположение совершенно верно. Мистера Рэтчетта убили. Точнее, закололи ножом. Мне бы хотелось знать, почему вы так уверены, что это было убийство, а не просто… смерть? Маккуин заколебался.