Вот это удар. Такого я никак не ожидала. Выходит, имя Фуссо все пять лет висело на мальчишке клеймом неразумного дурачка. Мне сразу припомнилось, с какой надменной ухмылкой Роул повторял эту кличку и как невозмутимо реагировал на это скрытое издевательство краб. Ну у него, однако, и выдержка! Мне еще учиться и учиться такому самообладанию. Похоже, Сирень действительно плохо представляет истинные способности своего сына, и именно ее поведение мешает им найти общий язык. Но что я могу тут поделать, а самое главное, нужно ли вообще вмешиваться? Моя тетка всегда говорит: «Двое дерутся – третий не лезь, от обоих достанется». Однако в интернате эта поговорка подходила не для каждой драки. И если я видела, что подлый и сильный бьет более слабого, ни разу не смогла остаться в стороне. Хотя и приходилось потом Марине зашивать мои раны и мазать ссадины. Одно выручало: все заживало на мне необычайно быстро и всегда бесследно. Марина говорила, что это уникальная регенерация, и я ей верила, даже слегка гордилась. А вот теперь догадываюсь, что дело было совсем в другом. – Ты пойдешь со мной? – испытующе глядит князь, и очень странно видеть такое серьезное, почти жесткое взрослое выражение на нежном мальчишечьем лице. – Сс уссслофием… – Я снова тяну время, не зная, как преподнести свое требование. – Чтобы я вел себя спокойно? – догадался Эри. – Я обещаю – больше никаких истерик. Ты права, мне не следует вести себя как избалованному, глупому ребенку. Это играет им на руку. Просто все слишком внезапно переменилось, я не успел сразу почувствовать себя князем. – Ищщще, – придумала я новое пожелание, – я будуссс молщщщать. – Не хочешь с ними разговаривать? – Князь снова попал в десятку. – Это твое право. Если честно, я тоже с удовольствием последовал бы твоему примеру, но не могу. – Тогда я пойду передам, что вы явитесь в любое удобное княгине время. – В голосе Делза слышится нескрываемое одобрение, и я решаю последить за охранником повнимательнее, не так он прост, как думалось раньше. Пока Делз выполняет роль парламентера, я обследую свое новое жилище. Для этого мне теперь не требуется ходить вдоль стен и разглядывать мебель, я и так чувствую каждую вещь и каждую трещинку в стене. Но назло то ли обстоятельствам, то ли самой себе предпочитаю действовать привычным образом. И, медленно бредя вдоль стен, постепенно начинаю понимать, что таким образом пытаюсь отсрочить встречу со всеми, кого даже видеть больше не желаю. С Сиренью, ее подругами, Роулом и демоном. Все они сыграли свою роль в случившемся со мной, и теперь не имеет значения, заранее это было задумано или вышло нечаянно. Главное, никто из них не заступился, не попытался придумать другой выход или хотя бы честно предупредить меня. Все молча и равнодушно наблюдали за событиями, и теперь они в моем понятии подлые сообщники. Вот этого я и не могу им простить. Да и вряд ли смогу когда-нибудь потом. Потому и встала на сторону князя, что он один находился там не по своей воле и не мог ничего сказать, стянутый цепями. «Или все-таки мог?» – засомневалась я, пытаясь оценить возможности крабьего организма с недоступной раньше стороны. – Эрисс, а посщему ты не хотелссс вернутьссся в сссвое телосс? Конечно, это не самый главный вопрос, который занимает меня сейчас, но подходить к основной теме лучше постепенно, мальчишка и так обижен на всех вокруг. Кроме меня. И это еще одна загадка, которую мне нужно решить, прежде чем начинать изобретать план мести. – А ты не будешь смеяться? – очень серьезно спрашивает он и выжидающе смотрит на крабью морду, хотя знает не хуже меня, что рассмотреть на ней улыбку невозможно. По той простой причине, что крабьей физиологией не предусмотрена возможность улыбаться. – Нетссс, – начинаю я понемногу учиться общаться одними междометиями, слишком трудно выговаривать слова так, чтобы они оставались понятны окружающим. – Я боялся, – помолчав долгие пять минут, признался князь. – Она даже не знает, что я прочел все книги, где есть хоть немного про это заклинание. И был абсолютно уверен, что с тех пор, как проснусь в собственном теле, начну считать последние часы. Я предлагал ей, после того как мы отберем саркофаг, нанять магов и сначала найти контрзаклятие. И только потом проводить ритуал возвращения. Но она очень упряма. И еще… ей очень не хотелось признавать сыном краба… она не верила, что он – это я. Наоборот, была убеждена, что в крабе только малая часть моего разума, я подслушал, как она говорила это Лин. Мне все утро было странно и неприятно слышать, как князь упорно называет свою мать «она», но теперь я начинаю понимать, что ведьма это заслужила. Нет, я его вовсе не оправдываю, просто больше не осуждаю, прекрасно испытав на собственной шкуре… или панцире, как оскорбительно и больно, когда в тебе не видят человека просто потому, что ты временно не похож на него внешне. – Совет состоится прямо сейчас в приемном зале, – окончательным приговором падает на меня патетичное объявление вернувшегося гольда. «Ну и ради чего мне вздумалось пообещать князю пойти с ним на этот дурацкий совет?» – расстроилась я. Вечно влезаю со своей инициативой куда не нужно. Сидела бы сейчас на широком подоконнике и решала свои проблемы, так нет, понадобились мне чужие. Словно своих мало или они какие-то несерьезные. Решительно поворачиваюсь к князю – объявить, что передумала, и с досадой понимаю: известие о немедленном выходе в свет расстроило не только меня. И Эри сейчас больше, чем раньше, готов отказаться и от ненавистного совета, и от своих прав. И я ничего не имела бы против, если б не сверлило мозг нехорошее подозрение, что именно этого и добивается княгиня. Сломать сопротивление сына, заставить его повиноваться ей так же беспрекословно, как все остальные местные ведьмы. – Нусс, ссструсил? – прошипела я и помотала перед носом князя клешней, стараясь, чтобы это выглядело издевательски. – Ничего подобного, просто решаю, надо идти переодеваться или нет, – быстро придумал он причину. – Я могу принести одежду сюда, там еще чинят кровать, – мгновенно проявил инициативу Делз. – А переодеться можно в умывальной комнате. И не успел князь неуверенно кивнуть, как гольд стремительно исчез за дверью. Окончательно убедив меня этим поступком, что он почему-то очень заинтересован в решении совета. Теперь остается лишь выяснить, чего именно он хочет, самого сурового наказания для бывшего хозяина или его устроит что-то другое. И у меня есть только один способ это узнать. – Сскашши, шшто я ушшла, мне надоссс ссспроссить, – прошипела я, едва князь скрылся в умывальне, и полезла в шкаф. Глава четырнадцатая День тринадцатый понемногу становится все занятнее Делз понимающе кивнул и щелкнул за мной задвижкой. Я привычно дернулась – ненавижу сидеть взаперти в небольших помещениях, но почти сразу опомнилась: теперь ни защелка, ни дверца не являются для меня серьезной преградой. Зато есть прекрасная возможность испытать свои новые способности. Сосредоточившись на тепловом восприятии и прислушавшись к неслышным человеческому уху звукам, начинаю четко представлять, что сейчас происходит в соседних покоях. И сразу ловлю своего охранника на лжи: кровать в спальне Эри уже починена, и никого из слуг там нет. Зато в следующей комнате очень тихо переговаривались две ведьмы, и их разговор меня сразу заинтриговал. – Я сама ничего не понимаю, – печально шепчет кто-то из ведьм. – И не думай, что ты первая, все говорят то же самое. – Все сомневалась, может, мне кажется, – вздыхает вторая, и ее я узнаю сразу, это Клюква. – Что же теперь делать? – Здесь нельзя ничего говорить, соберемся по клубочкам, кого-то оставим проследить. Попадаться нам нельзя, сама понимаешь. – А сейчас… где? – Внизу суетится. Пора и нам идти, а как не хочется… – снова тяжко вздохнула первая ведьма. Хлопнула дверь, и две пары ног неторопливо прошагали в сторону лестницы, ведущей на первый этаж. – А куда делась Кэт? – встревоженно спросил князь, метнувшийся по моей спальне размытым светящимся силуэтом. – Пошла вниз, догоняй, – бестрепетно соврал охранник и, едва проводив Эри за дверь, бросился открывать задвижку на шкафу. – Есссли рассскашшешшшь праффду, попробуюсс поммоччь, – выпаливаю приготовленную заранее фразу. – Теппя интерессуеттт решшшение соффетта? Фу, кто бы только знал, как нелегко мне далась такая длинная речь! – Обещаю, – сразу согласился Делз. – Нам нужно, чтобы Роула не отсылали в Бранмлейнское княжество. Беги вправо, там в конце коридора есть лестница для слуг, тебе откроют дверь. Ты успеешь раньше князя. Я ринулась в указанном направлении, только двери спален и проходные залы замелькали. И пока ноги успешно выполняли привычную работу, голова пыталась решить задачку, похожую на уравнение из высшей математики: все в ней было так же сложно, непонятно и имело не по одному значению. Дверь на черную лестницу распахнулась прямо перед моим приближением и столь же быстро захлопнулась сзади, когда я покатилась по ступенькам вниз. И эта слаженная солидарность гольдов была еще одним неизвестным значением и без того сложного уравнения. На первом этаже, выскочив из кухонного коридора в общий, я резко притормозила и потопала дальше прогулочным шагом, беззастенчиво рассматривая и подслушивая все, что происходит в окружающих помещениях. – Кэт, ну куда ты делась? – бросился навстречу князь, видимо забыв, что я не собиралась разговаривать при ведьмах. – Наверное, заблудилась, – с холодным пренебрежением предположила наставница, и мне в спину уперся ожидающий взгляд. Ну и зачем ей нужно меня задевать? Чтобы я разозлилась и под предлогом всеобщей безопасности меня можно было отправить в свою комнату? Или хочет заставить заговорить и тем самым принудить к переговорам? А может, ей больше понравится, если я смолчу, тогда можно будет и меня записать в тупые животные? Ну и какой из этих вариантов мне выбрать? И не факт, что я вычислила все, просто искать дальше сейчас нет времени. – А ты не забыла, что Кэт была здесь очень недолго и почти все время провела взаперти, откуда же ей знать внутреннее расположение дворца? – немедля ринулся на мою защиту Эри. А вот это он зря, я и сама могу за себя постоять. Хотя, возможно, она и собиралась выставить меня виновницей их ссор? Смешно, но не невероятно. И тогда вполне объяснимо присутствие перед входом в зал толпы мающихся от безделья ведьм, изредка перешептывающихся о чем-то несущественном. – Княсссь… – прошипела я, выбирая второй вариант развития наших с ведьмой отношений, – иссвинитесссь. Нельссся так рассковаривать с мамойсс. Он на долю мгновения застыл, изумленно всматриваясь в меня, потом по губам пробежала едва заметная плутоватая ухмылка. – Ты права, Кэт, я веду себя сейчас как несовершеннолетний мальчишка. Но это лишь оттого, что очень хочется оградить тебя от всех оскорблений и унижений, какие пришлось вынести мне самому за годы пребывания в этом крабьем теле, – с горечью выговорил князь, с картинной печалью опуская длинные ресницы, затем повернулся к Латринее: – Извините, княгиня, я был с вами недостаточно почтителен. Обещаю впредь следить за своим поведением. Идем, Кэт. И мы гордо прошли мимо безмолвно расступившихся и замерших в ожидании чего-то неведомого ведьм в распахнутые двери просторной комнаты, уставленной удобными креслами и низкими столиками. С правой стороны на небольшом возвышении, вроде сцены в сельском клубе, тоже стоит столик, а сзади него – два украшенных гербами не то стула, не то трона. И именно к ним уверенно топает Эри. Но прежде, чем мальчишка поднялся по ступенькам, я догадалась о его намерениях и решила во что бы то ни стало предотвратить очередную перепалку. Подхватила ближайшее кресло и, запрыгнув раньше князя на сцену, поставила его чуть сзади и сбоку от того трона, на котором собирался устроиться Эри. И мгновенно в нем обосновалась, героически стараясь не обращать внимания на легкое потрескивание. Парнишка недовольно засопел, но говорить ничего не стал, получив за это мое молчаливое поощрение. Княгиня вплыла на сцену следом за ним, величественная и еще более холодная, чем раньше, и я очень пожалела, что теперь не имею возможности рассматривать ее внутренним зрением. Но чего нет, того нет. Крабы не только не обладают никакими магическими способностями, у них еще и устойчивый иммунитет к магическому воздействию. Ведьмы неспешно, но безмолвно занимали свои места, старательно отводя от меня глаза. Ургазир, пришедший одним из последних, бросил острый изучающий взгляд на нашу компанию, на секунду задержавшись на мне. Потом устроился в укромном уголке за шкафом и постарался стать как можно неприметнее. Даже не подозревая, что клокочущая во мне обида не даст и на миг забыть о его присутствии, а крабьи возможности не дадут упустить из виду. – Приведите виновных, пусть ждут в соседней комнате, – опережая сына, скомандовала Латринея гольдам, выстроившимся у дверей, заставив князя крепко сжать вцепившиеся в подлокотники пальцы. Нарочно она, что ли, его дразнит? Не могу понять, зачем ей это нужно. Неужели так стремится править княжеством сама? Но ведь это она и раньше могла бы провернуть, незачем было вкладывать столько труда и проливать кровь подруг, чтобы достать саркофаг. Или я чего-то не понимаю? Ну, во всяком случае, уже сегодня буду знать точно, нужно лишь постараться выполнить условие гольда. Не отдать Роула этим, как их… – Князь Амлинг Бранмлейн с сопровождающими лицами, – громко выкрикнул исполняющий обязанности мажордома гольд, провожая в зал объявленных особ. Будь я сейчас сама собой, непременно вытянула бы шею в попытке поскорее разглядеть неожиданных гостей. Для меня, разумеется. Ну и для Эри, судя по тому, как напряглось его лицо и снова вцепились в подлокотники худые пальцы. Зато величественно выпрямившаяся в кресле Латринея, явно заранее знавшая о приезде гостей, улыбается им с царственной любезностью. Да и остальные ведьмы, видимо, в курсе ее планов, не случайно ведь оставили незанятыми ближайшие к возвышению кресла. Князь и двое его спутников уселись лишь после почти получасового обмена учтивыми приветствиями, поздравлениями и прочей словесной шелухой. Абсолютно не заинтересовавшей меня, в отличие от самих гостей. И самой загадочной личностью среди них был вовсе не старый, совершенно седой и морщинистый гном, представленный Эрифиусу как князь Амлинг Бранмлейн. И даже не темный маг неведомо какой расы, бесстрастно разглядывающий ведьм из-под опущенного на самые глаза капюшона черного плаща, который он и не подумал снять, войдя в зал. Нет, интереснее всех был третий гость. Хотя князь представил его как-то мельком и держался молодой гном очень скромно, верилось в подлинность этой кротости с большим трудом. Проскальзывала в его взгляде с трудом сдерживаемая надменность, намекая, что он вовсе не является простым секретарем. И еще одну странность я подметила почти сразу – мужчиной этот гном вовсе не был. Уж такова особенность крабьего теплового зрения.