Глава 2 1 Войдя в аудиторию, профессор Ян Эмерсон быстрым взглядом окинул группку студентов. Хотя его лицо и не выдало разочарования, он был жестоко уязвлен: когда он читал свой курс в последний раз — три семестра назад, — количество записавшихся на него было рекордно мало. Теперь же студентов было еще меньше, намного меньше. Неприлично мало. Ян открыл портфель, вынул стопку заметок и положил ее на стол. Давным-давно на его курс студентов собиралось видимо-невидимо — эта аудитория бывала битком набита, а в коридоре разочарованно гудела толпа тех, кто не попал внутрь. Но времена изменились. Теперь популярнее всего лекции по бизнесу; "забавные" курсы вроде эмерсоновского не в чести. У Кифера должно было хватить ума вообще отменить курс, как только он увидел куцый список желающих прослушать его лекции. Ян еще раз оглядел аудиторию. Студенты сидели вразброс. Впереди и в центре расположилось пять-шесть его фанатов — лица знакомы по курсу современной американской литературы, который он читал в прошлом семестре. Эти парни и девушки записались то ли из личной симпатии к профессору, то ли из любви к его преподавательской манере. Рядом с ними группка истовых отличников — одеты опрятно, сидят словно аршин проглотили и едят его глазами. Дать волю этим ребяткам, так они бы посещали абсолютно все курсы и двадцать четыре часа в сутки прилежно записывали лекции. На флангах Ян заметил несколько матерых, "профессиональных" студентов, сразу видно — тертые калачи. Парни постарше щеголяли бородками и давно вышедшими из моды длинными грязными волосами. Девицы были сплошь с деловыми хитрыми мордашками и в строгих костюмах. В задних рядах ютились студенты-чудаки, про которых говорят "не от мира сего". Этот неприкаянный народец внешней классификации поддавался с трудом. Разве что у всех одинаковое выражение лица — словно они только что опрометью выскочили из кинотеатра, где смотрели фильм ужасов. Группка чудаков состояла из четырех студентов: две девушки со смертельно бледными лицами и в черных платьях — у обеих волосы словно дыбом стоят; тощий нервозный парень в очках, одетый по моде пятилетней давности, и жирный флегматик в майке с надписью "Университет Мискатоник". Но совсем рядом с выходом сидел студент, которого наметанный взгляд Яна не мог с ходу отнести к какой-либо из известных категорий. На нем профессор поневоле задержал взгляд подольше. Мужчина за пятьдесят, в шерстяной кофте и простой клетчатой сорочке. Для обычного студента староват, но слишком молод для пенсионера, который на склоне лет вздумал получить диплом. У загадочного студента была окладистая черная с проседью борода и пытливые голубые глаза, которые он не сводил с профессора, чем того несколько смущал. На крохотном, почти детском столике перед мужчиной лежал блокнот и стопа книг в бумажных обложках. Видом он больше напоминал, скорее, ученого, коллегу-профессора. Воистину загадка, что подобный человек может делать на лекции Яна Эмерсона! Часы на задней стене аудитории показывали три минуты десятого, и Ян решил, что хватит приглядываться, пора начинать. Он откашлялся и сказал: — Друзья мои, добро пожаловать на курс номер 360 — английская литература о сверхъестественном. Я доктор Эмерсон. Если в вашем расписании написано другое, срочно удирайте — вы ошиблись аудиторией. Студенты в передних рядах захихикали. Остальные настороженно слушали. — Вообще-то я не мастак устраивать переклички, но разок попробую. Когда услышите свою фамилию — пожалуйста, встаньте и немного расскажите о себе. Некоторые из студентов возмущенно переглянулись, другие стали перешептываться. Ропот недовольства прокатился по аудитории. А тощий нервозный парень в очках явно запаниковал. Ян улыбнулся. — Да шучу, шучу, — сказал он. — Ведь вы терпеть не можете преподавателей, которые устраивают такие поверки, правда? Мы просто устроим перекличку, без кратких биографий. Напряжение спало, студенты расслабились. Больше не было настороженных лиц. Ян дал понять, что он свой, а не обычный преподаватель-зануда. И между ними нет глухой стены. Вся аудитория вдруг объединилась в общем чувстве симпатии к лектору. Похоже, теперь они будут с интересом слушать — о чем бы он ни заговорил. Из любопытства Ян покосился на солидного мужчину у самой двери, которого он про себя уже окрестил Профессором. Однако бородач не улыбался и выглядел таким же непроницаемым, как и раньше. Здесь лед сломать не удалось. Ян взглянул на записи. Теперь заготовленная лекция внезапно показалась неуклюжей, перегруженной деталями и неуместной перед этими слушателями. Он еще не общался ни с одним из своих новых студентов, но пятнадцатилетний опыт профессорства позволял оценить аудиторию, определить, чем она дышит, что ее интересует и каков будет его успех. А главное — в каком направлении следует вести разговор. У каждого набора слушателей есть свое неповторимое лицо, создаваемое неповторимым сочетанием индивидуальностей. Это еще можно назвать душой аудитории. Каким-то образом опытный лектор ее сразу улавливает. Ян Эмерсон обычно доверял своему инстинкту, а сейчас инстинкт подсказывал ему махнуть рукой на предварительные записи и вести разговор на ощупь, наобум. Он сошел с возвышения и по-свойски уселся на стол, лицом к аудитории. Чуть покачивая ногами и глядя в первый ряд, он произнес: — Так, так... Начнем с простейшего вопроса: что такое литература ужасов? Парень из группы аккуратненьких отличников поднял руку. — Забудьте о школьных привычках, — улыбнулся Ян. — У меня не надо поднимать руку. Хотите что-либо сказать — просто говорите. — Литература ужасов описывает страшное и всякого рода страхи, — бойко выпалил "отличник". — Как тебя зовут? — Джон. — Хороший ответ, Джон. Прямо как в книжке — и кафедра английского языка и литературы его бы одобрила. Тем не менее я могу сказать серьезно: ответ в яблочко. "Ужастики" действительно описывают страшное и зачастую вызывают в читателе испуг. В этом заключена часть их привлекательности — но лишь часть. Тут все не так просто. Кто-нибудь еще попробует ответить? Итак, что же такое литература ужасов? — Рассказы о жутком, — сказал парень в майке университета Мискатоник. — Рассказы о жутком? Ну, это вариант уже рассмотренного определения. А впрочем, тоже хороший ответ. Еще мнения есть? Ответом было молчание. — Стало быть, никто из вас не в силах дать определение литературы ужасов? — спросил Ян и обвел аудиторию медленным взглядом. Кое-кто из студентов поспешил отвести глаза — как будто они были нерадивыми школьниками, которых учитель может вызвать к доске. Другие, встречаясь взглядом с профессором, отрицательно мотали головами. — Что ж, не так плохо. Если бы вы знали ответ, мне бы оставалось только откланяться. — Он взял со стола портфель и вынул из него книгу — В этом семестре мы с вами подробно рассмотрим историю литературы ужасов — от Эдгара По до Стивена Кинга. В наше время для обозначения этого литературного жанра существует кокетливый эвфемизм — "черные фантазии". Мы с вами займемся изучением всех типов "черной фантазии" и попытаемся выяснить, почему это страшные истории и что именно делает их страшными. Девушка из первого ряда спросила: — А работы магических реалистов мы будем рассматривать? Ян посмотрел на нее. Одета со вкусом — модная юбка, красивая блузка, большие очки в тонкой оправе. Он усмехнулся и осведомился: — Вы, надо думать, специализируетесь по английской литературе? — Да. — Что ж, все зависит от того, сколько свободного времени у нас окажется. Не знаю, будем ли мы читать рассказы так называемых магических реалистов, но вполне возможно, что мы обсудим благотворное влияние их работ на процесс легитимизации всей литературы о сверхъестественном. А пока что я намерен прочитать вам рассказ Г.Х-Мунро, известного широкой публике под псевдонимом Саки. Произведение коротенькое — несколько страничек. Послушайте и скажите мне, относится ли этот рассказ к жанру литературы ужасов и если относится, то почему. Он начал читать — и читал самозабвенно, невольно поддавшись очарованию прозы. Он читал этот рассказ в сотый раз — ив сотый раз восхищался им. Даже здесь, в хорошо освещенной аудитории, среди белого дня, в присутствии студентов, Ян ощутил сладостную дрожь страха и гусиную кожу на руках. После чтения завязалось живое, умное обсуждение. Джанни Хольман, та девушка, что спросила о магическом реализме, попыталась отнести произведение к жанру христианского символизма. Но в рассказе и не пахло мудреной символикой. А Курт Лодруг, толстяк в майке университета Мискатоник, предположил влияние Говарда Лавкрафта, мастера "черной прозы", хотя этого быть никак не могло, потому что Лавкрафт только начинал свой литературный путь, когда Саки его уже закончил. За вычетом этих двух недоразумений, дискуссия прошла хорошо. В ней приняли участие почти все. Ян не запомнил имен большинства студентов, однако отмечал в уме всякое высказывание. Дискуссия выявила уровень начитанности и круг интересов. Профессор взглянул на часы. Оставалось еще пять минут, и Ян решил потратить их на инструктаж перед следующей лекцией. — Хорошо, друзья. Я бы хотел, чтобы все вы отправились в книжный магазин и приобрели вот эту книгу. — Он показал объемистый том — "Классические истории о сверхъестественном". Именно на этой антологии будет базироваться его курс. — К среде прочитайте рассказы Эдгара По "Черный кот" и "Бочка амонтильядо". На их примере мы обсудим тему страха перед погребением заживо. И если вы будете хорошими мальчиками и девочками, я сообщу вам несколько сплетен о сексуальной жизни Эдгара По. Под смех и говор аудитории он собрал свои записи и сложил книги в портфель, давая понять, что занятие подошло к концу. Большая часть студентов потянулась к выходу Но одна девушка, из группы "матерых" студентов, направилась к преподавательскому столу На вид ей было около тридцати. Терпеливо выждав, когда профессор закроет портфель, она сказала: — Простите. Меня зовут Мэри-Лу Джонсон. В среду я не смогу прийти — надо отвезти мужа в аэропорт Вы не подскажете, что мне прочитать к пятнице? Ян усмехнулся: — Не рано ли вы везете мужа в аэропорт? Если вы начинаете с таких старых проверенных отговорок, к октябрю ваш репертуар будет полностью исчерпан. Молодая женщина и не подумала улыбнуться. — Мне действительно необходимо отвезти мужа в аэропорт, — сказала она с серьезным выражением лица. — Верю, верю. Но, честно говоря, я понятия не имею, над чем именно мы будем трудиться в пятницу. Как раз сегодня вечером собирался решить. Однако я не хочу никого тиранить. Просто прочитайте те два рассказа, о которых я говорил, а остальное позже догоните. — Спасибо, — кивнула Мэри-Лу и направилась к двери. Тут Ян заметил, что все уже разошлись, лишь Профессор сидит на своем месте и не думает вставать. Эмерсону стало отчего-то не по себе. Он неопределенно улыбнулся в сторону бородача и сделал шажок к двери, обозначив свое намерение уйти. — Профессор Эмерсон! — фамильярным тоном окликнул его бородач. У него оказался сипловатый низкий голос и акцент человека с Восточного побережья. — Да, что вы хотите? Бородач встал, двинулся навстречу и остановился в двух шагах от профессора. По мере того как Ян вглядывался в мрачное лицо человека напротив, у него вдруг загулял мороз по спине. — Мне надо поговорить с вами, — сказал угрюмый бородач. — О чем именно? — О том зле, которое обитает в нашем университете. Ян быстро покосился на открытую дверь. В коридоре народу становилось все больше — студенты выходили и из других аудиторий. Однако бородач стоял как раз между ним и дверью. Впрочем, всегда можно крикнуть и позвать на помощь, если этот тип окажется сумасшедшим. Сейчас подобное предположение казалось весьма обоснованным. — Как вас зовут? — спросил Ян, стараясь не терять голову и не выдать волнение в голосе. — Гиффорд, — произнес мужчина. — Но это не важно. Времени совсем не остается, и надо действовать предельно быстро. — Ив чем должны заключаться эти быстрые действия? Пристально глядя на профессора неморгающими голубыми глазами, Гиффорд ответил: — Мы должны покончить с университетом, пока университет не покончил с нами.