– Вы упомянуты в его завещании? – Полагаю, что да. Вряд ли мне завещана значительная сумма, но я уверена, что Марк чисто символически упомянул меня. Все-таки мы много лет прожили вместе. Не самых плохих лет, инспектор. – Понимаю. Хотите что-нибудь добавить? – Увы, я не знаю, у кого был зуб на Марка. – Что ж. Если вам в голову придут какие-либо идеи на этот счет, сообщите мне. – Конечно. Я могу идти? – Да. Позовите вашего мужа, будьте добры. Когда Марго вышла, СИ посмотрел на сержанта: – Что думаете? – Железная женщина. Такая убьет и глазом не моргнет, но для этого нужен сильный мотив. Просто так она рисковать не станет. И продумает все до мелочей. А мотива я тут не вижу. Деньги у нее есть, муж молодой, зачем сейчас убивать первого? – Согласен. На первый взгляд мотива нет, но вы узнайте, каково ее реальное финансовое положение. Все может быть не так радужно. Когда приедет нотариус огласить завещание? – Завтра в 10 утра будет здесь. – Вот и посмотрим, сколько первый муж ей оставил. Сдается мне, там не просто символическая сумма. *** Тео просунул голову в дверь и спросил: – Можно заходить? – Входите, мы вас ждем. Тео вошел и сел в кресло. На нем были белые теннисные шорты и красная рубашка-поло. Он обрадовался, что его вызвали вторым, так как после допроса собирался предложить Алексу сыграть в теннис, надеясь, что зелень парка скроет корт и их игру от глаз тех, кто действительно скорбит по усопшему. Он не хотел никого обижать, просто скучать тоже был не намерен. – Когда вы в последний раз видели Марка? – Вчера в гостиной. Мы немного пообщались. Потом он вышел в сад и больше я его не видел. – В каких вы были с ним отношениях? Тео задумался. Сложно одним предложением передать все оттенки смыслов, что были между ними. Он 3 года назад женился на женщине, которая была Марку, несомненно, очень дорога, он раздражал его самим фактом своего существования и, если говорить начистоту, намеренно провоцировал первого мужа своей жены, наслаждаясь бессилием этого богатого человека. Тот хотел продолжать общаться с Марго, а к Марго с некоторых пор прилагался он, Тео, поэтому он позволял себе иногда позлить Марка. Совсем немного. Почему ему хотелось его позлить? Так глубоко Тео в себе не копал. Но всего этого он не собирался открывать полиции, это их внутреннее семейное дело. В общем-то, они неплохо ладили. Встречались и общались вполне мирно, это кто угодно подтвердит. Вслух он сказал: – У нас были хорошие отношения. Я всегда сопровождаю Марго, когда она встречается с Марком. Встречалась. СИ чуть приподнял правую бровь в знак удивления. Этот прием безотказно действовал на допрашиваемых обоих полов, и он частенько к нему прибегал. Ему нравилось думать, что в лице у него появляется нечто мефистофельское – такая же бездна проницательности и обаяния. СИ иногда жалел, что после окончания школы перестал выходить на театральные подмостки. – Всегда? – Ну, да. Не знаю, почему так получалось, просто Марго говорила обычно, что мы сегодня ужинаем с Марком. И мы шли и ужинали. – Но она могла встречаться с ним и без вас? Так, что вы об этом не знали? До этой минуты подобный вариант никогда не приходил Тео в голову. И он вынужден был признаться себе в первую очередь, что это было возможно. И не только возможно, мелькнула у него мысль, но даже и вполне вероятно. Однако признавать это было не в его интересах, смутно подумалось ему. – У нас с Марго нет секретов друг от друга. Если бы она встречалась с Марком, то рассказала бы мне. Зачем скрывать? – Действительно. Во сколько вы отправились спать 16-го вечером? – Почти сразу после фейерверка. Когда он кончился, я посидел еще немного в гостиной, а потом пошел спать. Я бы продолжил вечер, но все стали расходиться, и я тоже ушел. Кстати, когда я поднялся к нам в комнату, Марго уже была там. – Вы о чем-нибудь говорили? – Говорили, конечно. Мы всегда разговариваем. Я сказал, что все закончилось слишком рано, а она ответила, что веселья было в самый раз и больше не нужно. Было, кстати, около половины двенадцатого. – Вы посмотрели на часы? – Наверное. Раз я помню, который был час, значит, посмотрел. – Вы заметили что-нибудь необычное тем вечером или накануне? Или вчера? Тео старательно наморщил лоб: – Ничего в голову не приходит. Но если я что вспомню, то сразу вам расскажу. – Спасибо. Чем вы зарабатываете на жизнь? – Я спортсмен. Профессиональный серфингист. Участвую в соревнованиях. В промежутках тренируюсь. – Понятно. Правильно я понимаю, что вы тренируетесь на деньги спонсоров? Входите в какой-нибудь спортклуб? – Вообще-то, да. Раньше мне давали деньги спонсоры, но теперь мою карьеру двигает Марго. Она оплачивает тренировки и поездки. И деньги выделяет на личные нужды. – Повезло вам, – подал голос сержант с дивана. Сарказма в его реплике было так мало, что Тео совсем его не уловил. Он с готовностью развернулся в кресле и обратился прямо к сержанту: – Повезло, да. Раньше туговато приходилось, но после встречи с Марго жизнь наладилась, – и он улыбнулся той своей широкой улыбкой, целью которой было показать, что он открытый прямодушный парень, и которая использовалась редко, так как предназначалась только людям, от которых в его жизнь могло проистечь что-то очень хорошее или очень плохое. СИ и сержант, не сговариваясь, подумали, что парень не так прост, как хочет казаться, и СИ сказал: – Что ж, пока мы задали вам все вопросы. Позовите к нам, пожалуйста, мисс Кору Майлз. – Конечно, – отозвался Тео, – если ее уже нет в гостиной, то найду и приглашу к вам. Он отсалютовал им рукой, резким движением отведя ее от лба в сторону, и вышел, едва не насвистывая. Настроение у него было превосходное. *** Кора остановилась перед дверью кабинета Марка и постаралась успокоиться. Ей ничего не грозит, если она не будет слишком откровенно демонстрировать свое неуместное горе, а самообладания ей не занимать. Надо показать, что она переживает не больше, чем любой другой гость на ее месте – гость, который знал Марка всего пару дней и поэтому скорбит только из приличия. Равнодушная вежливость станет ей отличным прикрытием. Она сделала глубокий вдох и толкнула тяжелую дверь. СИ поднял голову от бумаг и сделал приглашающий жест рукой. Слегка улыбнувшись, Кора прошла к креслу и грациозно (как она надеялась) опустилась в него. На ней было длинное шелковое платье с довольно глубоким декольте, несколько неуместно, конечно, но этот вариант был самым траурным из всего привезенного с собой гардероба. Кто же мог знать, чем обернется этот сулящий столько удовольствий уик-энд? СИ не без удовольствия посмотрел на нее – он ценил женскую красоту, и пусть конкретно эта женщина выглядела несколько искусственно на его вкус, он не мог не отметить завершенность ее образа и его полное соответствие мужским ожиданиям. Женщина, которая старалась понравиться – с такими обычно легко работать. Поэтому он улыбнулся и сказал игривее, чем намеревался: – Мисс Кора Майлз, как я понимаю? – Вы все правильно понимаете, СИ, – в тон ему ответила Кора. – Вы здесь по приглашению господина Бартона? – Нет, я здесь по приглашению Анны Бартон. Я ее подруга по прежней работе, – стала рассказывать Кора. – Как я понимаю, у Анны не так много друзей, поэтому она решила возобновить старые связи и позвала меня на праздник. – Так вы не были знакомы с господином Бартоном до этой пятницы? – Я была подружкой невесты на их свадьбе три года назад, – сказала Кора уверенно, а после этого с Марком мы не встречались вплоть до моего приезда. – И вы сразу согласились приехать? – Она пригласила меня пару месяцев назад, и да, я подумала, что будет неплохо провести пару дней в отличной компании за городом. – Понятно. Кроме Анны и немного Марка, вы кого-нибудь здесь знали? – Нет. Никого. Но все они казались очень милыми людьми, за исключением… она осеклась и замолчала. – За исключением кого? – Мне бы не хотелось, чтобы вы думали, что я пытаюсь очернить кого-то здесь, просто я человек новый и вижу то, к чему другие привыкли и поэтому не замечают … СИ внимательно смотрел на нее, взглядом подбадривая высказаться. Кора всем своим видом старалась показать колебания и замешательство, в котором пребывает, наконец, когда она решила, что выдержала достаточную паузу, она сказала: – Первая жена Марка такая неприятная женщина… Грубая, самоуверенная, эгоистичная… – она могла бы продолжать с эпитетами, но спохватилась, что слишком много негатива могут счесть банальной завистью, а не взвешенным суждением.